И слова не нужны...

Комнаты отдыха, которые им выделили, были чуть больше и обустроенее, чем на экспрессе, и точно теплее и светлее, чем на Ярило-VI. Помимо кровати и небольшого гардероба, пространство не было обделено чайным столом с прилежащими креслами и чайным сервизом, достаточно широким книжным шкафом, украшенным замысловатыми поделками и росписями, характерными для Сяньчжоу, светлыми шторами на окне и приятным ковром на входе, различными мелкими технологиями и редкими, но ветвистыми растениями в разных уголках и возвышенностях комнаты. Впрочем, Дань Хэн не долго изучал убранства временного жилища. Как архивист, разумеется, записал сведения о фауне и росписях, и скоро переместился за столик к окну, наблюдая за вечереющим небом такого знакомого и одновременно чужого мира. Базовые мысли ненадолго заполнили пустоту в голове - скоро ли оклемается генерал Цзин Юань? Каков должен быть их следующий шаг? Насколько может быть опасна следующая встреча? Как правильно ему использовать его новую силу? Но вскоре голова пустеет - и от усталости, и от редеющих вопросов, оставляя в голове главные, самые приятные и спасающие слова: Как хорошо, что опасения не подтвердились. От этой мысли Дань Хэн ненадолго прикрывает глаза, коротко улыбается, а потом чуть оборачивается на зеркало, рассматривая свой новый облик. Бирюзовые рога и посветлевшие глаза, удлинённые волосы с добавившимися цветными прядями... "Твоя красота никогда не будет пугать меня". Дань Хэн смотрит на своё отражение и... чувствует облегчение. Даже воодушевление. После всего - команда Звёздного экспресса не отвернулась от него. И, наверное, ожидать иное действительно было глупо. Почему то в Химеко, единственной оставшейся в незнании, парень не сомневается совершенно. Понимает, что она удивится, но точно не отвернëтся. Слишком уж она... слишком... Тёплая? Согревающая? Успокаивающая? Наверное, родительская, пусть Видъяхара уже очень давно не знал и не помнил этого слова, и этих чувств от него - тем более. Но он знал, чувствовал, и даже был почти уверен, что Химеко, как и господин Янг, ни на секунду от него не отвернётся - возможно, даже удивление попытается скрыть. Так уж распределились их роли - для них они с Келусом и Март 7 не только дорогие члены команды, но и младшие товарищи, для которых нужен не только контроль, но и поддержка; разумеется, только по их мнению, ведь они трое... трое - осознанные и самостоятельные борцы, но... Но на самом деле - никто из них не был против. И Дань Хэн - тоже. Чувствовать себя не только уважаемым воином, но и дорогим человеком - непривычно, но... нужно. А Пом Пом... это Пом Пом. Она никогда не скажет напрямую, что искренне любит каждого члена команды, но действия говорят отчётливее слов. Невозможно вообразить, как она прогоняет Дань Хэна. Видъяхара отрывает взгляд от зеркала, откидываясь назад. Вновь переводит взгляд на темнеющее небо, устало прикрывая глаза. Наконец, этот суматошный и сложный день подходит к концу - и нет, дальше легче точно не будет, но теперь-то самое главное и самое нужное - рядом с ним, отныне и до последнего, а самое страшное - наконец, позади. Кажется, теперь ему совершенно не страшно бороться дальше. "Мне тебя не хватало". Неожиданный тихий, даже будто неуверенный звук раздаётся за дверью. Словно... кто-то скребется? Дань Хэн приоткрывает глаза, медленно выходя из полусонного состояния. Робоптахи? Не ошибка ли? Или тот полу-робопёс, о котором весело щебетала Март 7? Звук повторяется вновь, всё ещё не до конца уверенно, а затем звучит тихий голос. - Дань Хэн?.. Видъяхара мгновенно выходит из плывущего состояния, спешно вставая из-за стола, едва не запнувшись о стоящие рядом стулья. Келус? Сейчас? Всё ли в порядке? Парень быстро оказывается у двери, уверенно её открывая. - Келус? Видъяхара осматривает вечернего гостя с ног до головы, стараясь увидеть хоть малейшие проявления дискомфорта. Но парень перед ним - цел, здоров, одет чуть проще, чем обычно, явно усталый и очень, очень сильно - смущённый. Дань Хэн выдыхает облегчённо, отходя от двери, бесспорно пропуская гостя. Келус смотрит удивлённо. - ... Можно? - Я рад тебя видеть. Первопроходец немного мнётся, но всё же осторожно проходит в чужие покои, пытаясь хоть куда-то деть свои руки. Ладно, он думал, что ему нужно будет хоть что-то сказать, чтобы войти сюда... Неожиданно. - У тебя всё хорошо? - всё же спрашивает Видъяхара, запирая дверь и оборачиваясь на нервного гостя. Вообще-то, Дань Хэн не ждал никого и сам удивлён происходящим... но он точно не против. - Я... - Первопроходец опускает голову, зарываясь рукой в свои волосы, замирая так на пару мгновений, а затем, будто готовый вновь окунуться в исследование мусорных баков (Звёздный Экспресс обязан помочь этому миру хотя бы за то, что здесь их и в помине нет), проговаривает на одном дыхании чётко и уверенно, но совершенно безэмоционально, - можно я побуду с тобой? Выдохнув, Келус округлившимися и почему-то словно затравленными глазами смотрит на парня. - Разумеется, - отвечают ему в ответ, и Первопроходец окончательно замирает в ступоре. Смотрит своими золотистыми глазами, сжимает-разжимает кулаки, мечется взглядом по комнате, желая что-то сказать, но не находя слов. Как сам Видъяхара пару часов назад. Дань Хэн, наблюдая за таким волнующимся парнем, коротко улыбается уголком губ и качает головой, от доброй усмешки прикрывая глаза. - Хочешь чаю? Мне он здесь понравился больше, чем на Ярило- VI, - произносит он, желая разбавить атмосферу. Но Келус лишь быстро кивает и тут же опускает голову. - Ты уверен, что всё в порядке? Дань Хэн осторожно подходит к сжавшемуся Первопроходцу, как тот неожиданно произносит: - Я точно не обидел тебя? Видъяхара замирает от неожиданности, хмурится в непонимании и судорожно пытается найти в уме подходящие слова. Однако, быстро решает, что они будут не так действенны, и осторожно подходит ещё ближе, ладонью скользя по руке Келуса. Через ласку старается и успокоить, и убедить в чём-то. Тот вздрагивает, наконец, поднимая на него свои невозможно золотистые глаза, которые почему-то вновь так напуганы, вдобавок, затоплены горечью, и Дань Хэн просто теряется, вместо запланированной медленной ласки быстро обнимая Первопроходца, крепко прижимая себе, склоняя безвольную голову к своему плечу. - Ну зачем ты так много надумал... - горько произносит он, догадываясь что изначально показавшееся смущение - смятение на грани паники; расстраивается от пробивавшей близкое тело дрожи, и склоняется к чужому уху, стараясь перейти на успокаивающий шёпот, - я же не злился на тебя, Келус. Дань Хэна почти пугает то, что Первопроходец не обнимает в ответ, а опускает руки по швам, и будто старается отстраниться - совершенно не тянется ближе. - Я просто подумал... Да, я извинился, но... Ты же Дань Хэн, и невозможно понять, что ты чувствуешь на самом деле... Вдруг ты на самом деле до сих пор расстроен, и просто успокаивал меня? Ты же о других всегда больше думаешь, чем о себе! - быстро проговаривает Келус, отрываясь от чужого плеча, и на готового ответить Дань Хэна быстро качает головой, - подожди, дай пожалуйста договорить. Я же за этим сюда и пришел - не совсем спонтанно, но ничего не заготовив! В общем... я же не спросил, как ты! Не узнал, не ранен ли ты, не больно ли тебе в этом облике, или было при превращении! А ещё я совершенно не подумал о том, нужен ли тебе тоже специальный осмотр, как и генералу, учитывая, как на вас двоих особенно кидалась Фантилия... В общем, я ничего для тебя не сделал... И мало того - всё равно обидел тебя своим молчанием! Я не хотел, Дань Хэн! - Келус ещё сильнее отстраняется, почти вырываясь из чужих рук, смотрит своими золотыми глазами со злыми слезами, в которых так и плещется боль, и горько выдыхает, - не хотел, правда не хотел делать больно! Но сделал! Снова! Я... - и тут Келус будто сдувается, вновь опуская руки и взгляд, - я... мне кажется, я всё-таки плохой друг, - заканчивает он совсем тихо, осипшим голосом, и всё-таки чувствуя сошедшую влагу на скуле, - а сейчас ещё и истерику устроил, окончательно испортив вечер... Чужой голос прерывает его. - Келус, ты... дурак! Первопроходец хмыкает, соглашаясь, и поднимает расстроенный взгляд, но... Но Дань Хэн вновь прижимает его к себе, на этот раз одной рукой обхватывая Келуса за подбородок, заставляя смотреть на себя. На удивление парня, Видъяхара совершенно не выглядит обиженным и расстроенным. А вот злым - определённо. Хах... Он ещё и вывел его из равновесия, чего даже монстры сделать не могут. Это... слишком показательно. - Прост... - Молчи, - приказывают ему, и Келус вновь вздрагивает, пытаясь опустить взгляд, но ему не позволяют. - Ты... у меня слов нет. Видъяхара закрывает глаза, действительно не зная, что сказать такому расчувствовавшемуся сокоманднику. И как только сумел столько ложных мыслей надумать! Он не умеет успокаивать людей. Плачущих - тем более. Для него действия лучше и надежнее слов. Остаётся молиться, что это верный выход. Он трепетно прижимает Первопроходца ближе к себе, склоняя его голову, и сам тянется к нему, соприкасаясь лбами. Оглаживает пушистые волосы с дурманящим ворохом запахов, и медленно ведёт ладонью вниз, оглаживая шею, ключицы, сильнее надавливает на талию, останавливаясь на ней. Через футболку, больше не сокрытой защитным плащом, можно почувствовать слабые пульсации сокрытого стеларонна и тёплые волны. Поистине чудесный, загадочный, отзывчивый... и такой глупый Первопроходец. Но это не его вина, напоминает себе Дань Хэн, возвращаясь ладонями на скулы Келуса, нежно стирая мокрые дорожки. Келус - чистое, совершенно искреннее чудо, которое не научили обращаться с мыслями и чувствами. И, наверное, то, что в такой сложной ситуации он пришёл именно к нему - показатель высшей формы доверия. Дань Хэн мягко выдыхает, приоткрывая глаза. К сожалению, золотистые очи оказываются сокрыты за веками. - Давай пойдём от обратного, - спокойно и будто плавно начинает он, параллельно лаская чужое лицо. - Единственная возможность, при которой ты испортишь мой вечер, это если с тобой случится что-то тяжёлое и страшное, и я не смогу тебе помочь, - он оглаживает нахмуренные брови и зажмуренные глаза, чуть сильнее надавливая под ними, окончательно стирая сорвавшиеся слёзы. - Ты замечательный друг, Келус. Такой открытый и временами наивный, но очень светлый и преданный, готовый защитить слабых и малознакомых, стремящийся понять и поддержать, даже если сам запутан невидимыми нитями. Всему экипажу повезло с тобой... И мне тоже, - золотистые глаза в неверии распахиваются, а Дань Хэн наконец чувствует облегчение, понимая, что пока что идёт правильным путём. Осторожно отстраняет от себя Первопроходца, не отрывая своих кистей, ведёт по его рукам, стремясь обхватить чужие дрожащие ладони. Келус взглядом старается одновременно и следовать за их путём, и не отрываться от Дань Хэна. - Да, я действительно волновался, когда на протяжении всего пути и во время моего появления я ничего не услышал от тебя... - он уверенно, но мягко обхватывает чужие ладони, не давая дрожи вновь захватить чужое тело. - Но я также не услышал ничего плохого, не увидел презрения и отречения и не получил гонения. Поэтому... тогда я, как и ты сейчас, просто надумал себе лишнего. Я должен был учесть то, что ты будешь вновь втянут в многовековую войну, вынужден подстраиваться под новых людей и их природу, а на тот момент вы только-только вступили в бой против опасного монстра - всё вновь кучей навалилось на тебя, и изменённый я тоже... - Дань Хэн поджимает губы, ведя головой, пытаясь указать на светлые рога и усмехается своей мысли, - потому, можно сказать... что это я - плохой друг... - Нет! - протестует Келус, сильнее сжимая чужие ладони, явно желая что-то сказать, но Дань Хэн осторожно вырывает руку, поднося приподнятый палец к чужим губам. - Тише... Позволь мне договорить, хорошо? Ты же умеешь посидеть пару минуток спокойно? - тянет он, стараясь глупой шуткой разбавить обстановку. Келус хмурится, и не понятно - то ли от уколки в сторону кого-то из них с Март 7, то ли от желания протестовать, но сдерживает поток своих слов. - Тогда я продолжу... - он чуть запнулся, обдумывая, как правильно донести свою мысль, - Я... в порядке. Превращение было... странным, но... наверное, просто странным, не болезненным. И обновлённое тело заставляет лишь осторожнее мотать головой и чаще убирать волосы... Ладно, нет, это не важно. Если бы со мной что-то случилось, первым бы это заметил Цзин Юань, который явно знает меня... старого меня гораздо больше, чем говорит на самом деле. И облачные рыцари, и я сам... - Видъяхара теряется в словах, осознавая, что говорит не совсем то и не так. Прикрывает глаза, сжимая челюсти. Как же сложно... говорить. - Моё состояние не является твоей обязанностью, Келус, и пусть я понимаю твоё волнение, - перед глазами пронеслись воспоминания, как Первопроходец летел от Коколии, пронзённый ледяным оружием, - в любом случае, если бы я был не в порядке, думаю... - Ты бы не обратился за помощью! - почти зло говорит Келус, на что Дань Хэн хмыкает, а после коротко улыбается. - Да, возможно. Ладно, это сложный момент, поэтому я скажу главное - я... я бы не простил тебя, если бы действительно был зол. Дань Хэн вновь касается его лба своим, глядя чутка сверху вниз, любуясь золотистыми глазами, не обрамленными слезами. - В любом случае, я умею отстаивать свои границы. Можешь спросить об этом Март 7, она охотно поделится, - теперь Келус коротко смеется, всё же с легкой укоризной во взгляде, а Видъяхара теперь совсем спокойно выдыхает, - и если бы я действительно чувствовал, что более не желаю иметь с тобой дело... я бы, конечно, не прогнал, но ушёл бы вперёд без тебя, не давая тебе повода думать иначе. Келус чуть склоняет голову вбок, смотря прямо в морские глаза - теперь чуть серьёзный, но определенно успокоившийся. - Потому - я действительно не испытываю к тебе ничего... отрицательного. Я скучал по тебе на экспрессе и всë раздельное путешествие, очень волновался, когда сообщения из-за связи задерживались и испытал огромное облегчение, когда наконец нагнал тебя, и после - когда мои неправильные мысли действительно оказались ложными. Я... я рад, что с тобой всё хорошо. С нами! - всё хорошо, - заканчивает Дань Хэн, облегчённо выдыхая. Келус смотрит на него пару мгновений, явно что-то обдумывая, а после... Видъяхара широко распахивает глаза, отчётливо слыша, как сердце в грудине окончательно остановилось. Келус неуловимо прижался ещё выше, чуть вытягивая голову, доставая до уровня его губ, и мягко прикоснулся к ним своими, зажмурив глаза. На пару мгновений они замерли - или весь мир, вся галактика? А после Дань Хэн в наслаждении прикрывает глаза, перемещая руки на затылок и талию Первопроходца, прижимая ближе - так, чтобы точно никто и никогда не разлучил. Келус, словно слепой котёнок, разумеется не опытен, но полон энтузиазма, а Дань Хэн.... А Дань Хэн, вновь, тоже. - Можно побыть с тобой... до утра? - быстро и на одном дыхании произносит Келус, нехотя оторвавшись, и его глаза вновь сияют - искренне и заразительно, счастьем и радостью! - Можно, - кивает Дань Хэн, вновь прижимая к себе Первопроходца. Его сердце всё же начинает свою работу, только теперь гораздо увереннее - колотится так, будто не в груди, а сразу в обоих ушах, и влечёт за собой такие... тёплые волны, что кажется, теперь никакие морозы Ярило-VI не страшны! Келус опускает взгляд, мнётся пару секунд, за которые Дань Хэн успевает чуток растеряться, а после поднимает такой хитрый-хитрый взгляд невероятных глаз, что делает его разом ещё прекраснее, ещё очаровательнее, ещё... столько этих ещё!, что Видъяхара будет согласен на всё. - А... а рожки можно потрогать? Ну, или почти на всё. - Так и быть, - закатив для вида глаза, и всё-таки счастливо улыбнувшись. Ан-нет, действительно на всё. Потому, действия лучше слов. Объятия! лучше слов, а последовавшее за ними - тем более!