Сто лет одиночества

      Я не спала практически всю ночь, думала, пыталась найти разумное объяснение всему, что случилось со мной. Слова Хилла о своей матери лишний раз подтвердили мои догадки о нём. Хилл — преступник, которого рано или поздно посадят в тюрьму. И если честно, я недолго думала о его проблемах. Зачем мне пытать себя надеждами или сближаться с ним, если он снова прошёл мимо меня, ложась на единственную в этой комнате кровать? Я же оставалась сидеть на излюбленном диване, поджимая колени под себя. Я думала о нас с Майклом. Вспоминала нашу жизнь, пыталась найти несостыковки, понять, когда произошёл разлад или хотя бы вспомнить малейшую ссору после которой люди могут идти с чистой совестью изменять любимого человеку. Но я ничего не находила. Как бы не старалась, не смогла найти причину предательства. И может ли вообще быть причина? С одной стороны я думала, что смогла бы простить Майкла. Хотела обнять его, умолять вместе сбежать из дома Хилла. Забыть, что произошло. Но потом суровая реальность будто била меня по голове, приводя в чувства. Куда я сбегу с ним? Даже если и получится, ребёнок Адель будет преследовать меня в кошмарах. Как я смогу спокойно проживать счастливую жизнь с ним, зная, что где-то его малыш живёт без него? Счастливой жизни уже не будет.       Я пропустила завтрак, хотя Хилл и не звал меня на него. Он проснулся, как всегда, по будильнику в шесть утра. Я не спала, но от чего-то зажмурила глаза, притворяясь спящей. Как будто он мог взять подушку и придушить меня ей. Полная чушь. Но страх появился, и я никак не могла побороть его внутри себя. Я шла по коридору, всё оттягивала разговор с Хиллом. Мне было необходимо навестить папу, хотя бы для того, чтобы уверить его, что со мной всё в порядке. За своими размышлениями я не заметила приближающего Майкла. Похоже, он остался на ночь у Адель. Злость заполонила весь разум, и я не боясь посторонних глаз влепила Майклу пощёчину. Я вложила в удар всю боль и отчаяние, которое подарил он. Майкл не сказал ни слова. Он прижимал ладонь к красному пятну на лице и молча смотрел на меня. Я знала этот взгляд. Он тысячу раз проворачивал этот трюк. Только теперь не получится. Он стоял и смотрел, а я всё никак не могла успокоиться. Схватив за груди, я прислонила его к стене. Чтобы поравняться с ним, мне пришлось встать на носочки и тогда со всей ненавистью, что родилась во мне благодаря ему, прорычала: — Мерзавец! Какой же ты подонок! Как ты мог? Тебе не стыдно что ли? Зачем появляешься перед мной? — я всё говорила и говорила, не зная меры. — Не испытывай моё терпение, Майкл! Если ещё раз появишься перед мной, то я расскажу обо всём Аарону!        Я впервые называла Хилла его именем, даже не задумываясь об этом. На душе стало теплее от того, что мне есть кем угрожать. Пусть Хилл такой же подонок, как и он, но хотя бы он не скрывает этого. Услышав про Хилла, Майкл поменялся в лице и перехватил мою руку, крепко держа за запястье, чтобы я не смогла вырваться. Что это? Ревность? Душа наполнилась удовлетворением. Пусть ревнует! Пусть изводит себя! Мне от этого только лучше. — Что связывает тебя с ним? — настойчиво спросил он, ища в моих глазах ответы. — Как ты вообще оказалась в его доме? — Не твоё собачье дело, ублюдок! — прошипела я, совершая попытку вырваться. — Отпусти или пожалеешь! — Не отпущу, поняла? — Майкл говорил громко, и я словила себя на мысли, что опасаюсь, что нас кто-нибудь может услышать. Не из-за Майкла конечно. Из-за Адель. — Чтобы ты не делала здесь, но ты моя! Моя Сара! Вспомни!       Он сошёл с ума! Иначе я не могла объяснить бред, что он нёс. — Ты в своём уме? Ты трахал Адель за моей спиной! — Я ошибся! Понимаешь, ошибся! В ту ночь я напился, и она затащила меня в постель, клянусь, Сара, я не помню ничего! — чем больше Майкл говорил, тем сильнее он становился мне омерзителен. — Аарон заставил меня прийти и говорить всю ту чушь, что я нёс! Я бы никогда не смог оставить тебя! — Замолчи! Прошу, Майкл, закрой свой рот! — я продолжала вырываться, но каждый раз Майкл дёргал меня на себя. — Мне противно от твоих слов! — Давай сбежим от этой семейки! — внезапно предложил Майкл. — Начнём всё сначала. Помнишь, Сара, мы одно целое! Помнишь? — Куда мы сбежим? А ребёнок? Что будет с ним? Что будет с Адель? — как я могла жить в розовых очках всё время рядом с ним? Ну как? — Да не нужен он мне! И Адель эта чёртова не нужна! Говорю, Хилл заставил меня! — А трахаться с его сестрой он тебя тоже заставлял? — я ели сдерживала себя. Не хотела, как полная идиотка расплакаться, чтобы он видел насколько мне больно.        Взгляд Майкла застыл. Его натиск начал ослабевать, и я не теряя ни минуты вырвалась. Но Майкл никак не отреагировал. Я повернула голову туда, куда смотрел он. Там стоял Хилл, засунув руки в карманы. Он удивлённо смотрел на нас, размышляя о чём-то своём. Его глаза в прищюре были направлены на наши руки. Дрожь с головы до ног окутала моё тело. Не знаю, слышал ли он о чём мы говорили? Но успокоив саму себя, поняла, что нет. Иначе он бы не стоял спокойно на месте. — Аарон... Сара — моя бывшая одноклассница, — затараторил Майкл. — Поговорили о своём, не видел её с выпуска.       Ну какой же предатель... Я ещё надеялась, что он спасёт меня из лап Хилла. Быстрее бросит в раскалённую лаву! — Чем общаться с чужими женщинами, лучше иди к своей и займи её чем-нибудь, — грозно ответил ему Хилл. —К-конечно, — Майкл не посмотрел на меня.       Он даже не посмотрел на Хилла. Опустив взгляд в пол, он как можно скорее поспешил оставить нас с ним наедине. Как только Майкл ушёл, он тут же подошёл ко мне, хватая за предплечье. Ну сколько можно? — О чём вы говорили? — угрожающе спросил Хилл, смотря прямо в глаза, словно он смог бы понять что-то по ним. — Так ты знала его? — Учились вместе, — сухо произнесла я.       Хилл посильнее сжал руку, притягивая меня к себе. Я коснулась грудью его чёрной футболки, ощущая странные импульсы от нашего касания друг к другу. — Не общайся с другими мужчинами пока я не разрешу, — приказал Хилл. — Как скажите, мистер Хилл, — с наигранностью произнесла я. Он хотел отпустить меня, но я удержала его руку. — Хотела попросить тебя. Могу ли я съездить домой? — Нет, — сухо ответил он. — У нас сегодня важное дело.       От сегодняшнего дня я ощущала лишь злость и ничего кроме неё. Хотела взять ту старинную вазу, что стояла на подставки и разбить Хиллу об голову. — Я не пойду пока не разрешишь увидить семью!       Я поставила ему условия. Он мне, а я ему. Иначе никак. Меня достало вечное геройствование, которое никак не помогает мне. Я одёрнула свою руку, направляясь назад в свою комнату. Только вот Хиллу оказались не по нраву строптивые девушки. Я услышала громкий удар, похоже он пробил стену. Кажется его терпению приходил конец. Да и собственно, я в чём была виновата? Ни я обрюхатила его сестру, и ни я заставила саму себя поселиться в его доме. Дурак. Я знала, что он придёт вслед за мной, поэтому не стала закрывать дверь. Так и случилось. — Ты пойдёшь и это не обсуждается! — пригрозил он мне. Словно это худшее, что могло произойти со мной. Только вот хуже предательства быть ничего не может.       — Сначала дай слово, что потом я увижусь с папой и сестрой, — почти что спокойно ответила я. — Где гарантия, что ты не сбежишь или не попрёшься к Никсону с мольбой освободить тебя? — приподняв одну бровь, спросил Хилл. — Поверь. Просто поверь. Выбора у тебя нет.       Последнее, что я успела сказать ему. Он оказался рядом со мной настолько быстро, что я не успела сказать ни слова. Он схватил меня за талию, приподнимая воздухе. От неожиданности, я начала проходиться ладонями по его плечам и рукам. Только вот это никак не помогало. Он бросил меня на кровать, а затем матрас прогнулся под его весом. Прижав мои руки по обе стороны, Хилл навис надо мной, угрожающе скалясь. — Я ненавижу таких, как ты, Сара, — прорычал он мне в лицо. Я же не оставляла попыток вырваться. Я ёрзала, пыталась приподнять бёдра, в жалких попытках скинуть его с меня. Но всё было четно. — Хватит! — заорал он, и я тут же успокоилась. — Ты поедешь со мной на встречу в Балтимор! — Пообещай, что увижу папу! — всё никак не унималась я. — Пообещай, или тебе придётся связать меня, чтобы я сидела смирно! — Он приедет сюда! Ты никуда не выйдешь из этого дома без меня.       Затем он слез с меня, раздражённо поправляя футболку.

***

      Маленькая Адель стояла возле дома миссис Хилл, нервно теребя подол белого платьица. Слёзы градом стекали по веснушчатому лицу, игнорируя утешения Вишни, который не переставал крепко обнимать её. Аарон стоял перед сестрой, молча наблюдая за очередным разочарованием Адель. Сколько будет это продолжаться? — думал про себя парень. Адель не послушав брата, снова пошла к матери, в слепой надежде, что она примет её к себе. Как он и ожидал, она прогнала сестру наговорив напоследок гадостей. — Адель, идём, бабушка ждёт тебя, — не переставал говорить Вишня, аккуратно подталкивая девочку к двери. — Нет, — возразила она. — Миссис Хилл — бабушка Аарона, но не моя. Я не родная ей, — всхлипывая, Адель крепче сжимала в руке потасканного медведя, который с течением времени лишился одного глаза и носа. — Аарон, я не могу пойти к ней. — Тогда иди и ночуй на улице! — не выдержав, закричал парень. — Почему ты не слушаешь меня? Почему делаешь всё наоборот? Адель, сколько можно ходить к ней? Чего ты добиваешься? — Хочу, чтобы мама полюбила нас, — единственное, что сказала девочка.       Аарон в последний раз гневно посмотрел на сестру, а затем ушёл прочь, оставляя Вишню и Адель в одиночестве. Почему именно они должны проживать всё это? — никак не мог понять Аарон. Почему именно они должны жить без материнской заботы и любви? Ноги сами привели парня к двери Мереди Хилл. Парень и сам толком не знал о чём говорить с ней. Не знал чего хотел добиться своим приходом в её дом, но рука сама потянулась к дверному звонку. Аарон был уверен, что больше не нуждался в матери. Она была не нужна двадцатидвухлетнему парню. Может, когда-то в детстве Аарон и проливал слёзы, в мечтах представляя их беззаботную жизнь, но точно не сейчас. Неужели все попытки, что совершал он, были из-за девятилетней Адель? Аарон не знал.       Дверь медленно отворилась, пропуская солнечный свет лишь в маленькую щёлку. Мереди с утра страдала жутким похмельем. Увидев на пороге дома сына, женщина устало закатила глаза, но всё-таки отошла от двери, пропуская сына во внутрь. — Аарон, не возьму я к себе Адель, даже не заводи разговор об этом, — спокойно сказала женщина, направляясь на кухню. — Ты взрослый парень в конце концов. Слышала, что устроился в автомастерскую Стэна. Тогда в чём проблема?        Словно маленький Аарон принёс домой с улицы котёнка, — именно так подумал парень, когда Мереди произнесла те ужасные слова. Дело было не в деньгах, чёрт возьми! Если Адель будет в чём-то нуждаться Аарон для неё и душу дьяволу продаст. — Я не прошу, чтобы Адель жила у вас, — попытался спокойно поговорить с матерью Аарон. — Хочу, чтобы ты иногда брала её к себе и вместе проводила с ней время.       Всего-то. Просьба была простой и не составляла труда для Мереди, хотя бы раз в неделю забирать девочку к себе. Но знал ли Аарон, что Большой Джо позавчера забрал у неё и Джорджа? Мереди отчётливо вспомнила слова мужчины: "Ты не рождена, чтобы быть матерью! " Естественно женщина не обижалась на бывшего мужа. Она и без него прекрасно осознавала это. Аарона Мереди родила потому что, любила Рея Хилла и надеялась, что ради ребёнка, он завяжет с наркотой. Адель Мереди родила, чтобы получить неплохую сумму денег от мэра города за рождения ребёнка. Но деньги закончились быстро, так же как и любовь матери к дочери. А Джорджа... Зачем Мереди родила его? Женщина и сама не знала. Возможно, она действительно полюбила Большого Джо, который был единственным приличным мужчиной в её жизни, хоть и являлся главой "какой-то банды" — так всегда говорила Мереди. Но у всего есть конец. Терпение закончилось, а с ним ушла и любовь мужчины к Мереди. Она снова осталась одна. — Мне не нужна Адель, — пытаясь закончить разговор, сказала Мереди, наливая в стакан очередную порцию алкоголя. — Я хочу пойти отдохнуть, так что тебе лучшего уйти. — Ты омерзительна. Что ты за женщина такая? — прошипел гневно Аарон, уже собираясь выйти из дома.       Стакан с водой со громким звуком ударился о поверхность кухонной тумбочки. У Мереди закровоточили старые раны, которые она усердно всё время старалась латать. — Омерзительна? — усмехнулась Мереди. — Твой никчёмный папаша испортил мне жизнь! Я вообще не должна здесь жить! — с каждым новым словом Мереди распылялась всё больше и больше, пока злость и обида на судьбу не достигла апогея. — Посмотри на меня! Посмотри! — женщина схватила воротник старого поношенного платья, которое ей отдала бывшая одноклассница и начала трясти старой тряпкой из стороны в сторону. — Посмотри! Нравится тебе? Я просто отвратительная! — женщина ладонями начала бить своё морщинистое лицо, не переставая кричать ругательства в свою сторону.        Не выдержав, Аарон попытался убрать руки матери от лица. Парень хотел успокоить её, обнять, убедить в конце концов, что Мереди всё ещё оставалась красивой. Она всегда была красивая для него. Уверить мать, что всё ещё возможно изменить. Возможно создать счастливую семью, и Аарон даже готов был позабыть прошлые обиды. Но Мереди внезапно переключилась на Аарона, а её ногти впились в шею парня. — Как же я жалею, что родила тебя! Как же я ненавижу всю вашу семейку! Надеюсь твоя старуха сдохнет, как можно скорее!       Отцепив от себя мать, Аарон оттолкнул её.       Он не понял, как такое могло произойти. Словно сам Бог сидел на небесах и терпеливо ожидал часа, когда Аарон убьёт собственную мать. Будто бы этот случай был предначертан судьбой. Даже, когда мальчику было шесть, потом десять лет, ангел хранитель, если он всё же существует, сидел на плече Аарона, заранее зная весь исход. Получается, это должно было произойти с ними? Аарон замер на месте, а его руки в конвульсиях дрожали крупной дрожью. Он винил их. Да, он умело нашёл оправдание. Это не он хотел, чтобы Мереди скончалась. Желание было не в мыслях, не в голове. Он никогда бы сам не смог убить собственную мать.       Мереди Хилл лежала распластав руки по обе стороны от себя, а вокруг головы уже образовалось бордовое пятно. Женщина ударилась виском об угол кухонной тумбы. Вот так просто. Грёбанный случай. Адель ни за что не простит меня, — подумал парень. Аарон присел на корточки рядом с матерью. Лужа крови была похожа на вязкое болото, и если Аарон хоть пальцем дотрониться до него, то он непременно потонет. Захлебнётся собственными эмоциями. Неужели именно так должно всё закончиться? Аарон не спеша, не отворачивая головы от Мереди, подошёл к стационарному телефону, пальцы молниеносно крутили телефонную дискету набирая нужный номер. — Полицейский участок города Сентфора, — раздался на том конце провода грубый прокуренный голос.

***

      Адель бежала за уезжающей полицейской машиной, тянясь к ней руками. Будто бы у неё получилось это сделать. Водитель, словно специально не давил на газ, давая девочке в полной мере прочувствовать трагичность момента. Аарон уезжает. Брат бросает Адель на долгих четыре года. – Аарон, прошу, не оставляй меня! — продолжала кричать Адель. — Я не смогу жить без тебя!        Вишня даже не пытался бежать вместе с девочкой, он неторопливо шёл по следам, которые оставляла она. Вскоре, Адель поймёт, что всё, что происходит с ними не момент из того дурацкого шоу, которое она постоянно смотрит по телевизору у миссис Хилл, а их жизнь. Вскоре осознает, что Аарона не будет рядом с ними. И всё, что остаётся Вишни вовремя помочь девочке, не оставить одну, не опустить самому руки и не позволить это сделать ей. — Вернись, Аарон! Не уезжай!       Адель продолжала бежать, пока маленькие худенькие ножки не запутались между собой и не заставили упасть девочку на асфальт, царапая колени в кровь. Кажется, это всё? — Принцесса, — раздался над ухом Адель ласковый голос. — Идём, нам тоже нужно уезжать. — Куда? Куда мы поедим, Вишенка, без него? — всхлипы и гроздья слёз не давали Адель успокоиться и принять факт того, что Аарон убил их мать. — Нам нужно уезжать, иначе опека заберёт тебя снова в детский дом, — до последнего Вишня не хотел говорить об этом. Но если всё обстояло именно так как говорила миссис Хилл, им действительно придётся скрываться. — Принцесса, прошу, хотя бы ты не поступай так со мной.       Адель посмотрела в последний раз вдаль, где несколько минут назад было мимолётное присутствие Аарона, а затем поднялась на ноги. — Ты всегда будешь со мной? — шёпотом спросила она. — Обещаю, – последнее, что ответил Адель Вишня.