***
2 года назад — Пей, пей! — Пей! — Пей, пей! В одном популярном стриптиз клубе деревни скрытого облака собрались четверо парней. Они прибыли в это селение еще вчера с одной единственной целью: отпраздновать мальчишник. Парни сидели вокруг круглого деревянного стола, удобно расположившись на мягких бордовых диванах. Обито, Какаши и Шисуи стучали кульками по столу, с улыбками на лице наблюдая, как — пока еще неженатый — Итачи залпом выпивал три стакана виски с колой, а следом и две рюмки саке. — Тебе завтра не жить, братец! Такой микс не каждый потянет! — как можно громче прокричал Шисуи в ухо своему кузену. — Вот уж кому точно не жить, так это Какаши. Разве старикам можно так много пить и в принципе находится в таких заведениях? Не опасно ли это для твоего здоровья? — Обито пнул своего друга плечом, звонко рассмеявшись. Не отводя глаз от танцующей перед ними девушки на шесте, Какаши отпил глоток мартини и, улыбнувшись уголками губ, так же громко ответил: — Я всего на год тебя старше, Обито, так что захлопнись, — Какаши подмигнул ему, после чего лениво встал со своего места, в ту же секунду чувствуя, как его начинает пошатывать. Когда его ноги твердо стояли на полу, а пелена перед глазами и головокружение прошло, он в последний раз огляделся на парней, кивнув им. Не желая больше медлить, Какаши направился в сторону вип-комнат. — А этот «старик» время зря не теряет, — Шисуи поиграл бровями и положил свою руку на крепкое плечо Итачи, подхватив заразный смех Обито. Духота давила со всех сторон. Итачи начал прерывисто дышать через рот, откидывая голову на спинку дивана. Он потянулся к своей рубашке и расстегнул несколько верхних пуговиц, надеясь хоть немного сбавить жар, окутавший его тело и сознание. По лбу покатились испарины, а перед глазами то и дело темнело, словно он вот вот провалиться в бездну. Ками, как же хорошо и плохо одновременно. Время начало лететь незаметно. Итачи понятия не имел, сколько часов уже прошло. А может не часов, а минут? Или даже секунд? Во всяком случае, когда он в очередной раз заставил себя открыть глаза, лишь бы не упасть в обморок, он обнаружил, что его друзей нигде не было. Где они?.. Голова болит… Когда терпеть это пьяное состояние стало слишком невыносимо, Итачи попытался отыскать глазами ребят — что было нереально трудно, учитывая его положение — чтобы они помогли ему добраться до гостиницы, в которой они остановились. Но, к его великому несчастью, никого поблизости не было. Обито вышел на улицу подышать воздухом. Шисуи по хозяйски устроился на другом диване в конце зала, пока на его коленях сидела красивая шатенка, активно доставляя ему удовольствие. А Какаши и не собирался высвобождаться из крепких объятий какой-то незнакомой ему дамы, которую он подобрал по пути в комнату. Чтоб я еще раз их послушал… Черт, я больше не могу… В это же время, грациозно шагая по всему клубу на своих новеньких шпильках, молоденькая девушка выискивала среди кучи пьяных и озабоченных людей более менее достойного и богатого клиента. Итачи сидел к ней спиной. Его черные волосы, небрежно собранные в неаккуратный низкий хвост, спадали ему на левое плечо. Когда она подошла к нему поближе, ее улыбка стала еще шире. Мужская рубашка была расстегнута наполовину, позволяя ей разглядеть прекрасное и подтянутое тело незнакомого парня. Это не могло не радовать, ведь обычно в таких заведениях веселились люди старше сорока с огромными животами и мерзкими извращенными желаниями. А вот такая компания молодых парней была редкостью. По крайней мере, в их клубе. Наконец-то я получу хоть что-то другое, помимо ужасного обращения к себе, так еще и за мизерную сумму… Хотя внешность обманчива… Но если он не богатый, то пусть хотя бы в сексе хорош будет! А если не в сексе хорош, то богатым тогда! В ее глазах засверкал огонек похотливой жажды. Она, словно дикая кошка, начала подкрадываться к ничего не подозревающему парню — как она думала. Ее умелые руки решительно легли ему на предплечья, а парень даже не шевельнулся. Она отодвинула воротник в сторону и легонько поцарапала гладкую кожу своими длинными ногтями. Девушка наклонилась к его уху и, прикусив мочку, сладостно прошептала: — Красавчик, ты чего тут один сидишь? Может, я смогу… — Заткнись, — Итачи одним резким движением схватил ее за запястье и потянул вперед, заставляя ту сесть перед ним на колени. Дезориентированный в пространстве, Итачи не отдавал отчет своим действиям. Его мысли путались между собой — ничего толковое в голову не приходило, так что он решил следовать своим интересам. Он забыл, зачем он здесь и как сюда попал. Был ли он один или с кем-то еще — так же не помнил. Свадьба, мальчишник, будущая жена, братья, клятвы, обещания, верность — все это имело значения лишь до того момента, пока он не напился. Сейчас он будто забыл самого себя, что уж тут говорить об остальном. Все, что он видел и признавал, была красивая брюнетка, сидящая перед ним на коленях в одном лишь корсете и коротких шортах, едва прикрывающих ее гладкие ягодицы. Облизнув свой большой палец, Учиха не медля протянул его к пухлым губам молодой красавицы. Он обвел им аккуратный контур, оставляя после себя влажную дорожку слюны. — Ммм… Длинноволосая брюнетка приоткрыла свой рот и буквально засосала пальчик, вылизывая его со всех сторон своим умелым языком. — У вас еще остались свободные комнаты? — со сталью в голосе спросил Итачи, в то время как его глаза угрожающие блеснули Шаринганом. Он смотрел на нее сквозь приспущенные веки, чувствуя, как от каждого движения ее длинного языка в штанах становилось все теснее. У нее во рту было настолько горячо, что Итачи на миг показалось, будто его большой палец находится в огне. Но вытаскивать его совершенно не хотелось, наоборот, появилась идея, что туда можно было заснуть кое-что другое… Теперь мне еще жарче… — Коненчо, позвольте, я отведу вас туда, мой господин…***
— Так, стоп! Все, хватит с меня таких подробностей! — Сакура замотала головой, чувствуя, к все лицо горело от смущения. И если в начале она хоть как-то старалась скрыть это, то сейчас это было уже невозможно. Она закрыла глаза и не удержалась от нервного, но веселого смеха. Почему то это все показалось ей очень забавным. Итачи определенно наслаждался такой реакцией. Он усмехнулся вслед за девушкой, после чего сел в более удобную позу, чтобы выпить очередной стакан с виски. После нескольких глотков напитка, Учиха посмотрел на свою комнату будто сквозь нее и охрипшим голосом продолжил рассказывать: — Тогда я правда ничего не помнил и не понимал. Очнулся я в обед, и то лишь потому, что меня разбудил Какаши. Той дамы, как и моего кошелька, больше не было. Мы не стали копаться в этой ситуации, тем более, как оказалось, она работала там неофициально, и в базе данных о ней ничего не было сказано. Итачи устало прикрыл свои веки, намного задумавшись. — Моей измене нет оправданий. Это был ужасный поступок, и как бы я не осуждал Изуми, я все ровно оказался ничуть не лучше нее самой. В ту ночь я забыл о ней. Мне правда было все ровно на клятвы и обещания, которые я ей давал. Это… это очень низко с моей стороны. Если бы Шисуи не рассказал мне все, я бы так и остался в неведении, думая, что я идеальный человек и муж. Сакура отчетливо видела сильное чувство вины, которое испытывал Итачи. Но что-то внутри подсказывало ей, что он до сих пор не уверен в том, была ли та измена ошибкой. Его поступок просто ужасен, и Итачи понимает это — что уже хорошо. Но действительно ли он кается? Может, мне спросить его? Например: «Итачи, если бы у тебя была возможность вернутся в прошлое, ты бы все ровно изменил Изуми? Или исправил бы все?» Ками, это же такой абсурд. Кто в здравом уме будет спрашивать подобное?.. Итачи настолько сильно погрузился в собственный рассказ, что даже при своей наблюдательности не заметил, как Сакура на несколько минут перестала его слушать. Он глубоко вздохнул и провел рукой по волосам, как бы давая себе немного времени обдумать все у себя в голове. — С того момента я старался больше не пить, и до поры до времени у меня это получалось, — он хмыкнул, и его пустой взгляд переместился на Сакуру. Он пожал одним плечом и приподнял руку, в которой сжимал стакан с виски, — но теперь, как видишь, все пошло через одно место. Итачи одним глотком допил содержимое стеклянного стакана, наслаждаясь легким, но приятным жжением в горле и расслабляющую истому во всем теле. Сакуре было неприятно видеть, как парень заглушал свои страдания и боль алкоголем. Такое могло привести к настоящему алкоголизму, не говоря уже о зависимости. Чтобы не мучить и себя, девушка отвела взгляд в сторону, несильно прикусив себя за щеку, дабы не взболтнуть лишнего. В этот раз от Учихи не укрылось уж слишком очевидная неприязнь Сакуры к алкоголю и ко всему, что с этим связано. Может, у нее какие-то травмы? Но, насколько я знаю, Кизаши-сан не был любителем спиртных напитков. Но и я тоже не алкоголик. У меня все под контролем. — Сакура, — со стуком поставив стакан обратно на тумбу, Итачи очень серьезно посмотрел на Харуно. Как только она обратила на него свое внимание, парень достаточно убедительно и строго проговорил: — Я не настолько слаб, чтобы не суметь контролировать самого себя. Не забывай, что я Учиха, а не слабый… человек, не сумевший выйти из депрессии без алкоголя. Похоже, его это задело… Черт, от этих Учих ничего не скрыть. Но причем тут депрессия? Я разве упоминала нечто подобное?.. Может, я еще чего-то не знаю? Хотя о чем я вообще? Я наверняка и половины всего не знаю… — Прости, я тебя поняла, — чувствуя свою вину, Сакура отпустила голову вниз, разглядывая свои пальцы и черное пастельное белье, которым была застелена его кровать. Переборщил. — Не извиняйся, — теперь его тон смягчился, и он ласково улыбнулся ей, аккуратно заправив прядь розовых волос ей за ухо. — В конце концов, ты ведь медик. Это, можно сказать, твоя работа. В горле вдруг резко пересохло, из-за чего Сакура не смогла ему ответить. Щеки в очередной раз за этот вечер кольнули, а зеленые глаза удивленно уставились на Итачи. Сил хватило лишь на один быстрый кивок. Сразу же после этого ей захотелось отвести взгляд в сторону, однако невесомое, но настойчивое касание к ее подбородку не позволило ей этого сделать. Итачи не планировал делать ничего подобного, вот только ему совершенно не нравилось то, как Сакура прятала от него свои глаза, словно извиняясь за то, в чем по сути не виновна. Его большой палец принялся поглаживать белоснежную кожу смущенной девушки. Они были настолько близки друг к другу, что Итачи мог разглядеть абсолютно все. Сначала его взгляд блуждал по глазам, ресницам, волосам, ушам и по маленькому аккуратному носику. Он запоминал каждый сантиметр, в очередной раз подмечая, насколько она прекрасна. Далее его глаза упали на губы. Такие розовые и искусанные. Наверняка мягкие, но в то же время твердые. Они выглядит так, будто если к ним прикоснуться, то незамедлительно почувствуешь сладкий привкус вишни, клубники, малины… К слову, сегодня она пахла немного иначе. Он привык, что обычно от нее исходил приятный запах свежих ягод и фруктов. Итачи незаметно принюхался и понял, что это новый аромат чего-то молочного. Похоже на сливки, а может даже и на чизкейк — он не был уверен. Сколько же у нее духов? Или дело, как обычно, в шампуне? В любом случае, это сводит с ума… Желание прекратить гадать и самому узнать, какие эти губы все-таки на вкус — действительно надоедало, но одновременно с тем и влекло. Он не хотел, чтобы их первый поцелуй с Сакурой вышел именно таким, но сдерживаться становилось все труднее. Может она не хочет этого?.. Итачи передернуло, и он без особого усилия оторвал свой заинтересованный взгляд от ее губ, перемещая его на не менее завораживающие зеленые глаза. Именно сейчас он вспомнил о своем недавнем общении самому себе. Саске. Какой же я идиот. Я не должен даже думать о нашем поцелуе и уж тем более делать что-то подобное. Ради него, ради них двоих… твою мать! Почему я такая сволочь? Я хоть и напоминаю себе об этом, но все ровно делаю все в точности наоборот. Какой же я тогда брат? Поведение Итачи вводило Сакуру в замешательство. Скорее всего, причина этому всему являлся алкоголь, который подталкивал его на необдуманные действия. Либо же это просто совпадение и ничего подобного не случалось… И все же, еще секунду назад — она готова поклясться — Итачи хотел и даже собирался поцеловать ее, пока вдруг резко не отстранился и не пересел от нее на другой конец кровати. Сейчас он как ни в чем не бывало сидел напротив нее, всячески избегая зрительного контакта. Он издевается? Хотя, это к лучшему. Не знаю, чтобы со мной было, если бы мы поцеловались… Ками, да о чем же я думаю? То, чего Итачи боялся больше всего, все же свершилось — неловкое молчание. Теперь он чувствует себя виноватым за то, что впутал их в такую ситуацию. Они ведь только недавно наладили контакт, а тут он, со своими извращенными фантазиями. Такое впечатление, будто он вернулся в академические годы, когда впервые пытался поцеловать свою сокомандницу — Шинко Инари. Это был позор… Все-таки тот момент в разы хуже этого. Значит все не так уж и плохо… Наверное. Это молчание действительно напрягало, так что Итачи выдавил из себя глупую улыбку и аккуратно спросил: — Так ты больше ничего не хочешь спросить? Сейчас отличный шанс все разузнать; потом будет поздно, — Итачи заставил себя сфокусировать свой взгляд на ее глазах, а не на шикарном вырезе декольте. Это не одежда, а сплошное наказание… А вот у Сакуры не получилось так же быстро и легко прийти в себя — ей понадобились несколько недолгих минут. Она по привычке покусывала нижнюю губу и теребила подол своих шорт, вдруг осознавая, насколько они коротки. Ей захотелось прикрыться, но очередной страх за то, что это может показаться странным, остановил ее. Она продолжала смотреть куда угодно, но только не на Учиху, параллельно думая над вопросом. Несколько глубоких вздохов и выдохов помогли девушке собраться. — Да… эм, — она прочистила горло, — что насчет Изуми? Как и с кем она тебе изменила? И вообще, зачем нужно было идти в такое заведение? Мальчишник мальчишником, но неужели ты не догадывался что из этого всего выйдет? Никто из них не ожидал, что всего несколько вопросов смогут кардинально изменить всю атмосферу. На место неловкости пришло прежнее напряжение и обеспокоенность, словно и не покидая их. Итачи похолодел, ненавидя воспоминания о тех моментах, которые прямо сейчас одним за другим всплывали у него в голове. Сакура переборола свое смущение и теперь, не отводя пристального взгляда от Итачи, приготовилась выслушивать очередную историю из прошлого. Прости, Итачи. Я понимаю, это больно, но я должна знать правду. — Если коротко то у меня не было выбора. Идея про стриптиз клуб была от Шисуи. Это был так называемый сюрприз и я просто не мог отказать ему. А вообще я хотел устроить поход, — Сакура ожидала услышать все что угодно, но только не это. Учиха усмехнулся и кивнул. — Знаю, звучит странно, но в стриптиз клуб несовершеннолетними естественно нельзя. А я очень сильно хотел, чтобы и Саске был с нами. Тем более походы мы и раньше очень часто устраивали, но потом, после той ситуации с Рин и смерти малышки Яшори, мы перестали это делать… Молчи. Не смей произносить ни одного слова. Итачи продолжал говорить, а его губы расплывались в улыбке от приятных воспоминаний о тех днях, когда они всей семьей ночевали в палатках — когда все было хорошо. Возможно, сейчас, пока он в таком состоянии, он расскажет мне гораздо больше, чем если я напрямую спрошу его о Рин и… Яшори? Знать бы еще, кто они такие. Хотя Рин я вроде как знаю… по крайней мере, имя у нее знакомое. А вот о «малышке» Яшори впервые слышу. Но парень больше не упоминал этих двоих. Сейчас он не особо охотно вернулся на первоначальную тему про Изуми, и его улыбка медленно сползла с лица. — Понимаешь, я ведь не могу ее винить — как бы глупо это не звучало. Все мы терпим ее по сей день только потому, что у нее очень тяжелая судьба, как и родители. И все знают, что я тоже добил ее своей изменой… — парень потянулся к бутылке и, не церемонясь, отпил несколько глотков виски прямо из горлышка. Горькая жидкость разлилась по всему горлу слишком быстро, отчего Итачи начал сильно кашлять. Быстро совладав с этим, он продолжил, решив больше так не делать. — Его звали Хумико. Он был ее охранником с самого детства. Можно считать, был няней. Я не знаю всех подробностей, мы с ней никогда не говорили об этом, но я точно знаю, что он был для нее всем. Он пришел к нам в особняк вместе с ней как обычный охранник, хотя на самом деле являлся для нее уже много лет любовником. Мы приняли его к себе и даже выделили комнату на первом этаже, куда она и ходила чуть ли не каждую ночь. Насколько я знаю, Изуми собиралась покончить с этим, но, видимо узнала о моей измене и передумала. Хотя мне в это не собо верится… — Как она узнала? Что было потом? И где этот Хумико? — Сакура придвинулась к Итачи чуть ближе, слишком заинтересованная рассказом, чтобы думать о его чувствах. Где-то в глубине она понимала, что ей не стоит давить на него со своими расспросами. Он итак совершает подвиг, раскрывая перед ней свою душу. Но любопытство брало вверх, так что Сакура в прямом смысле наплевала на это. Учиха услышал заданные вопросы, но не спешил отвечать на них сразу, растягивая свой рассказ. Не сбиваясь с темы, он продолжил: — Первый об этом узнал Мадара. На следующий день он рассказал об этом всему клану, а после, как обычно, нашел для всех наказание. Хумико уже давно нет в живых, а Изуми теперь навечно осталась с клеймом «изменщицы». Скорее всего, никто больше не возьмет ее замуж, что, конечно же очень плохо для клановых — да и не только — девушек. Шинори поэтому очень зол на нее. Даже сильнее, чем когда-либо. А насчет того, как она узнала о моей измене, я не знаю. Это… это пока что никому неизвестно, кроме нее самой. — Ладно, а что там с ее родителями? Почему они оставили ее на охрану? — Сакура пыталась сосредоточиться на разговоре, но неожиданно появившийся холод вот уже как несколько минут мучал ее, не давая возможности для полной концентрации. В надежде немного согреться, Сакура обняла себя за плечи и, поджав ноги под себя, нахмурилась. Она определенно должна поменять свои майки и короткие шорты на что-то более утепленное и закрытое. Но это позже. Итачи был глубоко погружен в свой рассказ и изо всех сил старался не отвлекаться от речи. Вот только то, как Сакура подрагивала рядом с ним, неосознанно пододвигаясь к нему еще ближе, как к единственному источнику тепла, было невозможно не заметить. В ту же секунду он встал с постели, но при этом продолжил говорить: — Долгая история. Я знаю лишь то, что я был ее единственной надеждой на счастливую жизнь, — Итачи подошел к шкафу, не спеша открывая деревянную дверцу. — С самого детства, как только она узнала, что в будущем мы с ней станем мужем и женой, она готовилась стать самой лучшей домохозяйкой. Училась готовить, стирать убирать и так далее, — он достал оттуда свою черную футболку, после чего одним шагом вернулся на кровать, протягивая Сакуре мягкую ткань. Быстро поблагодарив, она без всяких отговорок приняла вещь и продолжила слушать рассказ. — Шинори частенько бил ее мать — Акиру-сан — и, конечно же, изменял. Они не были счастливы. Никто из них. Но я был тем, из-за кого Изуми продолжала верить, мечтать и надеется. Ну и охранник, тот, тоже свой вклад внес. И как раз таки из-за всего этого мы и жалеем ее. У Шинори и Мадары свои счеты, но каждый из нас понимает, что Изуми ни в чем не виновата. Просто она не знает, что такое любовь. Настоящая любовь семьи, друзей, парня… ей нужна помощь, чтобы проработать все травмы из детства с которые и делают ее такой… дрянью. Итачи замолчал, больше не зная, что добавить. Во время рассказа он искренне пытался не пялиться на Сакуру; от греха подальше. Но алкоголь в крови начал делать свое дело, и всякие пошловатые мысли стали все чаще и настойчивее лезть ему в голову. А когда она, совершенно ничего не подозревая, надела на себя его футболку: начался обратный отсчет до того момента, пока он не сорвется и не повалит ее под себя на лопатки. Итачи и не думал, что его одежда будет настолько прекрасно смотреться на Сакуре, несмотря на разницу в размерах. Она итак была меньше их всех вместе взятых, а в этой футболке выглядела еще меньше и милее. Прямо как Дюймовочка. Хочу всегда видеть тебя в своей одежде… Но неужели ей настолько холодно? — Отложим этот разговор на потом, а сейчас давай я тебя согрею. Ты вся дрожишь, — последнюю фразу он произнес шепотом. Итачи боялся ее спугнуть, так что каждое движение выполнял аккуратно и плавно, даже успокаивающе. Очень хотелось сжать ее в своих руках и не отпускать до самого утра. До того момента, пока они оба не почувствуют головокружительное удовольствие друг от друга. Но он знал, что торопиться нельзя. Мадара учил их, что чтобы достать желаемого, нужно иметь терпение и стойкость. А с Сакурой торопиться было нельзя. Он просто обязан растянуть и как следует смаковать это маленькое удовольствие, ведь неизвестно, когда ему снова будет позволено так свободно прикасаться к ней. Ее плечи накрыла теплая рука Итачи, отчего девушка невольно вздрогнула. Он неторопливо притянул ее к себе, и первым делом Сакуре захотелось отстраниться от него, спросить, что он делает и может даже уйти. Однако хватило всего несколько секунд, чтобы Сакура осознала свое бессилие. Итачи был таким теплым и мягким, что ее тело само по себе прильнуло к нему, позволяя себе расслабиться. Так тепло… Его пальцы приятно поглаживали затылок, и Сакура не удержалась от тихого мурлыканья. Она потерлась щекой об его грудь и закрыла глаза, окончательно обмякнув в его руках. Легкий, но не особо приятный запах алкоголя ударил ей в нос, но даже это не помешало ей и дальше наслаждаться теплотой одного из Учих. Итачи чувствовал ее горячее и спокойное дыхание — это было хорошим знаком. Второй рукой он начал водить вверх вниз по ее спине, тем самым успокаивая мышцы. Стоп. Сакура неожиданно отстранилась от Итачи и испуганно посмотрела в его глаза. Она замотала головой, собираясь что-то сказать, но Итачи перебил ее своим тихим смешком. — Я обещаю тебе, мы обязательно вернемся к этой теме. Я отвечу на все твои вопросы, но только потом, — Сакура недоверчиво покосилась на него и подозрительно выгнула брови. Итачи тихо выдохнул и спокойно повторил: — Обещаю. Это прозвучало достаточно убедительно. Сакура застенчиво кивнула и чтобы снова не начать краснеть, вернулась к нему в объятья. Итачи не хотел портить столь приятный момент и нарушать ее покой, вот только откладывать свое желание он тоже не хотел. — Сакура? — Итачи склонил голову набок, пытаясь заглянуть девушке в глаза. Сакура промычала что-то похожее на «да?», а после еще сильнее прижалась к мужскому телу, точно боялась потерять заветное тепло. — Ты ведь не забыла о моем условии? — Угу… Пьяный Итачи — вредный Итачи. Хотя не такой уж он и пьяный… зачем тогда все это? Ну, сама напросилась… — И что же ты мне загадаешь? — все-таки заглянув в его глаза, Сакура, сама того не замечая, отразила на своем лице нечто похожее на вызов. Она вовсе не собиралась с ним играть или флиртовать, но ее соблазнительная — по мнению Итачи — улыбка говорила об обратном. — А ты как думаешь? — решив еще немного поиграть, Итачи остановил свою руку на уровне ее талии, сжав чуть крепче и решительнее обычного. Сакура не придала этому жесту особого значения. Она несерьезно усмехнулась, припоминая, какие желания ей загадывал Наруто. — Ну например, не спать всю ночь, либо же голышом пробежаться по дому… — Сакура посмотрела на потолок, пытаясь вспомнить хотя бы еще одно желание. — А! Ты загадаешь мне, чтобы я тебе что-нибудь приготовила! — она рассмеялась, — Только учти, Учиха, я плохо готовлю! Наруто после таких желаний всегда по часу в туалете пропадал, это было смешно… а еще был как-то случай… Ничтожество. Итачи выдавливал из себя улыбку, делая вид, будто и вправду увлечен рассказом о ее жизни, где при каждом упоминание о Наруто, Ино и родителей ее лицо начинало сиять, а глаза сверкать — прям как у ребенка. Это плохая идея. Все, что сейчас происходит. Так нельзя. Сакура продолжала и продолжала говорить, активно жестикулируя руками. Холод уже давно не беспокоил ее, как и странные мысли по поводу Итачи и желанием прикасаться к нему. Но не может же она быть настолько «девочкой». Должна же она хоть что-нибудь понимать.? Она же медик, так что должна знать, как все устроено. Может, она играет со мной, строя из себя глупую и наивную? Нет, она не такая… — Итачи, ты меня слушаешь? Сакура была уверена в том, что, несмотря на его пристальный взгляд, Итачи все ровно пропустил ее рассказ мимо ушей. Но именно этого Сакура и ожидала. Она слукавит, если скажет, что не понимала его намеков и явно не детское желание, которое он собирался ей загадать. И именно поэтому она и начала говорить без умолку, очень надеясь, что все обойдется. Но, кажется, она сделала только хуже. Такая милая, невинная… совсем не как Изуми. Настоящая, нежная… красивая. Идеальная. Другая. Особенная, черт побери. — Сакура… Не успела она посмотреть ему в глаза, как Итачи с силой надавил ей на затылок, властно впиваясь в ее слегка приоткрытые губы. Это получилось гораздо резче, чем парень себе представлял, но назад пути уже не было. В животе приятно заныло, и Итачи не удержался от тихого стона. Он не ожидал, что это будет настолько приятно. Сакура оцепенела, до сих пор не понимая, что сейчас произошло и продолжает происходить. Не так она представляла себе свой первый поцелуй. Чувства смешались между собой, а сознание боролось между желанием ответить на поцелуй и порывом оттолкнуть его от себя. Все таки следуя за пока еще рациональными мыслями, она положила свои руки ему на плечи, пытаясь отодвинуть его от себя. Ты ведь хочешь этого… если бы ты не хотела, то как и в прошлый раз, ударила бы меня… ведь так? Или я себя просто успокаиваю? Такие мысли очень отвлекали, но совершенно не влияли на его последующие действия. Итачи был убежден, что Сакуре нужен небольшой толчок, после которого она сама не захочет останавливаться. Так что, вопреки отголоскам своего разума, которые повторяли ему, что возможно она этого не хочет и нужно это прекратить, он углубил поцелуй, еще крепче стискивая ее в своих руках. Если я ошибаюсь, то я себе этого никогда не прощу. Сакура зажмурилась и в последний раз сделала жалкую попытку оттолкнуть его от себя. Все было бесполезно. И не только потому, что Итачи уперто продолжал ее целовать, несмотря на слабый протест девушки. Но и потому, что она сама этого хотела. Это так странно… но приятно… или нет? Что же мне делать? Куда деть руки? Но ответ нашелся почти что сразу. Хватка вокруг крепких плеч Итачи ослабла, пока в конце концов и вовсе не исчезла. Сакура начала робко и неуверенно отвечать на поцелуй. Каждое движение его губ и языка были настолько необычны, что Сакура не переставала переодически вздрагивать, пока по телу пробегались мурашки. Ее губы стали податливыми, чему Учиха, несомненно, обрадовался. Он не ошибся, она и вправду хотела этого, но, как он и предполагал, ей нужно было время, чтобы осознать и принять это. С губ, Итачи медленно перешел на щеки, а затем и на скулы. Он не хотел останавливаться. Ему нравилось целовать и прикасаться к ней во всех местах — в этом была своя прелесть. — Тебе нравится? — томно выдохнул он ей на ушко, облизывая ушную раковину. Сакура не выдержала и протяжно застонала ему в шею, не ожидая, что всего одно прикосновение к уху вызовет такую приятную дрожь. Этот стон был лучше всех любых ответов. Итачи стиснул челюсть и практически беззвучно рыкнул, сдерживая мучительный и нетерпеливый порыв взять ее целиком, без остатка, чтобы она не переставала стонать. Итачи обхватил ее лицо ладонями и уже более решительнее, но все еще предельно осторожно поцеловал. Он очень боялся ее спугнуть, но как оказалось, такое властное и доминирующее поведение с его стороны действительно возбудило Сакуру. Между ног все загорелось, и в порыве чувств она нечаянно укусила парня за нижнюю губу. Сакура испугалась, что Итачи разозлится на нее за ее неумение, но, напротив, это действие завело его еще сильнее. И не только его. Итачи буквально сходил с ума, до сих пор не веря, что все-таки решился на такой серьезный шаг. Он со всей отдачей старался делать все сдержанно и аккуратно, однако выходило у него это очень плохо. Когда его ладонь начала проскальзывать под черную футболку и майку, желая почувствовать именно ее, без этой ненужной ткани, Итачи вдруг остановился. — Сакура… Они оба замерли на месте. Итачи еле как оторвался от ее губ, и их лбы соприкоснулись друг с другом. Эти поцелуи настолько сильно вскружили им голову, что они совсем позабыли о нужде в воздухе. Теперь Сакура и Итачи глубоко и тяжело дышали в губы друг к другу, пытаясь привести свое дыхание в норму. — Д… — Сакура громко сглотнула от странной сухости во рту, — да? — Ты хочешь этого?.. Хочу. Очень хочу. Но мне так страшно… Итачи не хотел оказывать на нее давление, понимая, что задал очень тяжелый вопрос, требующий долгого размышления. Когда ответа не последовало спустя несколько минут, Итачи смирительно выдохнул, принимая тот факт, что ждать придется еще прилично. Он молча обнял Сакуру без каких либо намеков и положил свою голову ей на затылок. Член болезненно пульсировал, а каждая клеточка его тела была сильно напряжена. Он старался не двигаться, чтобы лишний раз не провоцировать самого себя. Он не хотел терять то, что сейчас происходит между ними — это будет непростительно. Сакура закрыла глаза и погрузилась в свои мысли. Что будет потом? Мне придется выходить за него замуж? Но люблю ли я его? Я ведь всегда хотела по любви… Поцелуй, женитьбу… первый раз — хотела все как у нормальных людей… Принять решение было очень сложно. Она хотела бы, чтобы все произошло при других обстоятельствах, но она знала, что в жизнь не идеальна и не всегда бывает так, как ты хочешь. Она доверяет Итачи и считает, что он не самый плохой вариант для этого. Прямо сейчас она забудет обо всем и полностью погрузиться в процесс. Но будет ли это так же легко, как она себе это представляет? Я не могу… это так страшно, но одновременно и приятно… — Да. Я хочу этого… но что будет после? — После? — она кивнула, а он заглянул ей в глаза, совершенно честно отвечая: — Я не знаю. Ответ ей никак не помог. Не то чтобы она ожидала услышать что-то другое, но маленькая надежда на то, что все пройдет без последствий, гладко и легко, все-таки была. — Поцелуй меня. Больше не нужно было просить. Итачи склонился к ее лицу, в этот раз нежнее и бережнее, соприкасаясь с ней губами, млея от того, насколько они прекрасны на вкус. Все-таки вишня… Несколько минут он с особым удовольствием игрался с ее языком, пока, наконец, не решил перейти ту самую тонкую черту — раздеваться. Запах алкоголя, парящий во всей комнате, будоражил и без того сильное желание почувствовать все прелести взрослой жизни. Сакура покорно подняла голову вверх, позволяя Итачи целовать ее в шею и куда он только захочет. Все происходило очень медленно и казалось невинно, но после каждого горячего поцелуя и не менее горячих прикосновений они оба теряли связь с реальностью. Думать больше не хотелось. Она наслаждалась его дальнейшим ласкам, и ее тело извивалось ему навстречу. Внутри, как и снаружи, было слишком жарко. Теперь мысль о том, что еще недавно ей было холодно, казалось донельзя нелепой. Его руки были везде. Начиная с открытых участков тела, заканчивая на тех, которые были скрыты под одеждой. Она ластилась и выгибалась от каждого движения его будто бы горящих ладоней. Не прекращая целовать ее, Итачи повалил Сакуру на спину и навис над ней, заглядывая в глубину ее помутневших от похоти глаз. Хочу тебя, Сакура. Всю и сразу. Ее губы опухли — что было последствием его пылких поцелуев — а грудь вздымалась из-за тяжелого дыхания. Она смотрела на него и думала над тем, как хочет отдаться ему без остатка. Хочет, чтобы он продолжал и не останавливался. Итачи приподнялся, немного отстраняясь от Сакуры лишь для того, чтобы стянуть с себя уже промокшую от пота футболку и откинуть ее куда-то в сторону. Перед глазами все плыло. Учиха впервые за долгое время снова ощутил то самое чувство; когда, имея такие сильные глаза, все ровно ощущаешь себя слепым и беззащитным, разглядывая такую красоту. Дикое желание овладеть ею с каждой секундой только усиливалось, а пах сводило от одного только взгляда на ее раздвинутые в стороны ноги, которые так и просили, чтобы он лег между ними. Но спешить не стоило. Тем более, для Сакуры это все впервые. Итачи не мог не восхититься ее мужественностью. Столько всего произошло, а она все ровно позволяет ему делать с ней такое, несмотря на все трудности. Точно особенная… Как бы прекрасно Сакура не смотрелась в его одежде, Итачи все-таки предпочел ее оголенное тело, которое, он уверен, было во много раз привлекательнее. Через несколько минут на полу небрежно лежали уже две его футболки, одна из которых теперь пахла Сакурой. Ее пижама — которая, по мнению Итачи, больше походила на купальник — очень быстро присоединилась к остальной одежде. Она предстала перед ним в одном нижнем белье. Итачи сглотнул, ощущая, как бешено бьется его пульс. Он затаил дыхание, не в силах оторвать взгляд от, казалось бы, самой прекрасной девушке в мире. Сакура так же без и стыда и совести позволила себе рассматривать каждый мускул на оголенном теле Итачи. В голове вспыхнул момент о том дне, когда она подглядывала за ним, пока тот был в душе. Тогда она делала это скрытно, молча восхищаясь его красотой. Даже не верится, что теперь, она может не просто смотреть, но и свободно касаться его. Провести указательным и средним пальцем по его торсу, а потом медленно подняться к груди и плечам. Чувствуя под подушечками пальцев приятную на ощупь кожу, Сакура мечтающие облизнула свои губы, ухмыльнувшись. Его тело покрылось мурашками, но он даже не шелохнулся. Ему было приятно видеть и чувствовать, как Сакура прикасается к нему. И пока она так заинтересованно и увлеченно трогала его тело, Итачи медленно стягивал с нее белые трусы. Он удержался от усмешки, чтобы ненароком не напугать или не задеть ее. Вдруг она еще не готова оголиться перед ним полностью? Может, вообще передумает? Но Сакура не передумает. Она не боится и уж точно не собирается останавливать его — уже давно почувствовав еле уловимое касание к своим бедрам. Она полностью готова. Подыграю… У нее действительно получилось забыть обо всем. Удивительно, насколько спокойно становится когда полностью отключаешь свой мозг, который без остановки надоедал своими тревожными мыслями. Сакура смущенно отвела взгляд в сторону, когда ощутила, что шелковая ткань ее трусов больше не прикрывала ее самое сокровенное место. Женская рука тотчас прекратила вести непонятные узоры по прессу Итачи, на секунду зависая в воздухе, не зная что, делать дальше. Может, мне нужно… Мысль перестала существовать ровно в тот момент, когда Итачи помог ей в этом деле, бережно перехватывая ее подрагивающие руки. Он сцепил их пальцы и сложил по обе стороны от ее головы, вновь оказываясь над ней, между ее ног. Даже через ткань его трусов и штанов она все ровно могла чувствовать его стояк, который упирался ей в промежность. И только одна мысль об этом уже сводила с ума. Их глаза встретились друг с другом. Сакура чувствовала его — Итачи был везде. Влажное тепло его сильного тела опыляла ее со всех сторон. Дышать становилось все тяжелее. Я хочу. Я так хочу… пожалуйста… Но как бы она не хотела этого, Сакура все ровно была слишком смущена их гляделками. Снова спрятать свои глаза была очень заманчивой идеей, но она просто не могла этого сделать. Она смотрела в его черные глаза и не могла пошевелиться. Просто не могла. С их тел скатывались мелкие капли пота, будто подтверждая, насколько им горячо друг с другом. Ками, я лежу перед ним полностью голой! Так почему же я смущаюсь из-за такой… фигни! В штанах было очень неудобно, так что, чмокнув Сакуру в уголок губ, Итачи нехотя оторвался от нее, чтобы наконец-то избавиться от оставшийся одежды. Когда Сакура перестала чувствовать Итачи над собой, она вдруг ощутила гнетущую пустоту внутри себя. Она готова была встать перед ним на колени, лишь бы снова почувствовать его руки на себе. Хочу его… внутри себя… Одно только представление об этом хватило, чтобы ее ноги задрожали, а там внизу все загорелось от нетерпения. А когда полностью голый Итачи схватил ее за локоть, притянув к себе, тем самым заставляя ее принять сидячее положение, она не сдержала тихий писк. Итачи увидел это и довольно улыбнулся. — Котенок, — в полтона прохрипел он ей на ушко, отчего Сакура поежилась. Их разделяли всего несколько жалких сантиметров, которые не мешали им чувствовать друг друга, словно они одно целое. Пальцы Итачи проскользнули под лямки ее бюстгальтера, разводя их в стороны. Сакура не сопротивлялась, так что Итачи продолжил стягивать с нее единственную оставшуюся ткань. Нежные полушария ее грудей покрылись мурашками, и Итачи рефлективно захотел согреть их в тепле своих ладоней. Его пальцы накрыли розовые соски, покручивая их между ними. От этого прикосновения Сакура выгнула шею, будто пропустив через себя разряд электричества. Сейчас она была слишком чувствительна. Ее рот приоткрылся, но ожидаемый стон так и остался в глубине ее горла. Нет, так дело не пойдет. Я хочу слышать тебя. — Ложись… — отрывисто прохрипел Итачи, несильно но настойчиво надавливая ей на плечи. Она, точно податливая кукла, сделала все, о чем ее попросили. Уже через некоторое время Сакура снова лежала под Итачи, пока его член несдержанно терся об ее клитор. Приятно. Очень приятно. Эти ощущения несравнимы с теми, которые Сакура испытывала при мастурбации. Те редкие моменты, когда она самоудовлетворялась, никогда бы не превзошли эти. К тому же, когда это делает другой человек, так еще и своим половым органом — приносило еще большее удовольствие. В какой-то момент Сакура окончательно забила на свое стеснение и страх за неопытность. На место этому всему пришло решительность и дикое возбуждение, благодаря которому она так смело делала все, что хотела. — Итачи, сделай это, пожалуйста!.. — со стоном вырвалось у нее, спустя какое-то время. Она положила свои ноги ему на поясницу, как бы подталкивая его к действию. Голова закружилась, а разум окутался пеленой. Итачи прошептал ее имя, уткнувшись носом в ее ключицу. Один быстрый и резкий толчок. Громкий и болезненный вскрик Сакуры. Он сделал это, а она позволила этому произойти. Итачи потряхивало от переизбытка эмоций, но он заставил себя замереть и не двигаться. Ему нужно было успокоить ее, потупить боль поцелуями и крепкими объятиями, чтобы ей было комфортно. Но это было выше его сил. Внутри нее было так горячо, так тесно и мягко. Это была настоящая пытка. Еще одно движение, и он сорвется с цепи, словно бешеная собака. Ногти Сакуры до крови царапали ему спину. Она то и дело издавала мучительные вздохи и всхлипы, а в уголках ее глаз скопились слезы. Между ног все жгло, и от прежнего удовольствия практически ничего не осталось. Больно, но… что-то странное и непонятное… я не понимаю. Мне вроде больно, но в то же время хорошо… Ей стало еще легче, как только Итачи стал шептать ей на ушко приятные слуху слова. Как только его руки, к которым она уже привыкла, начали ласкать ее тело, а зубы захватили один из затвердевших сосков. Стало легче, когда он при одном коротком и уже не таком болезненном толчке, застонал ее имя.***
О, Ками… сколько времени уже прошло?.. Итачи был прекрасен. Моментами он двигался в ней мучительно медленно, но глубоко, а в следующую секунду ускорялся до бешеного темпа, заставляя Сакуру задыхаться от собственных стонов. Она закатывала глаза к потолку и улыбалась. Ей было слишком приятно чувствовать его в себе. Его горячие руки снова были везде, и это доставляло особое, блаженное удовольствие. От боли и смущения уже давно ничего не осталось. Итачи просто не давал ей возможности для раздумий. Каждое проникновение отдавалось новым желанием продолжать и не останавливаться. Итачи приподнял голову и потянулся к ее губам, а Сакура послушно приоткрыла рот навстречу очередному горячему поцелую. — Итачи… Итачи!.. Это то, о чем он так мечтал — слышать, как она выкрикивает его имя, сгорая от удовольствия, которое именно он ей приносит. С его уст слетали слова о любви. Он говорил все, что приходило в голову, не желая утаивать от Сакуры свои настоящие эмоции, которые он испытывал с ней. За дверью послышались какие-то непонятные шорохи и будто разговоры. Но увлеченные друг другом парень и девушка проигнорировали это, ссылаясь на то, что им показалось. Ведь зачем им думать о чем-то другом, когда они вот-вот достигнут желанной кульминации? Внизу все скручивалось и пылало, все тело разом напряглось, а толчки ускорились. Сакура вскинула голову к потолку и задрожала. Глаза расширились, а рот не закрывался от коротких, но слишком частых стонов. Мертвой хваткой она вцепилась ему в плечо, будто заскулив. Его горячее семя наполнило ее до краев. Это, в купе с не менее горячим членом, который по прежнему оставался в ней — сводило с ума. Они оба сходили с ума. Итачи сдавленно стонал и не хотел выходить из нее, но в какой-то момент ему стало плохо от нехватки воздуха. Было слишком жарко, душно и мокро. Если он сейчас не выйдет из нее, то непременно потеряет сознание. Черт, мне срочно нужно открыть окно, иначе я точно откинусь. Колени дрожали, а руки тряслись. Когда Итачи вернулся на кровать после того, как мучительно медленно добрался до окна, а потом так же медленно вернулся обратно, он чувствовал себя ужасно, а одновременно с тем и прекрасно. Даже не знаю, хочу ли я повторять подобное, если после каждого раза я буду ощущать себя каким-то зомби? Счастливым зомби после длинного и страстного секса… Да, определенно хочу. — Сакура, ты как? — игнорируя сухость во рту, спросил Итачи, наклонившись к ее вспотевшему лицу и поцеловав в лобик. Короткий кивок и послужил ему ответом. Ее глаза были закрыты, а дыхание и сильное биение сердца все никак не успокаивались. Даже спустя десять минут Сакура все еще чувствовала эйфорию и экстаз после всего случившегося. В голове по прежнему не укладывалось, что все это и вправду произошло именно с ней. — Подожди, я сейчас, — коротко произнес парень, а после скрылся в ванной комнате. Вернулся он спустя несколько минут, держа в руках маленькое и мокрое полотенце, которое он обмочил в теплой воде. Сакура не ожидала такого, но Итачи в очередной раз за этот вечер поразил ее тем, что действительно начал вытирать оставшийся капли спермы и уже порядком засохшую кровь у нее между складками. Это было приятно. Мягкие и бережные касания успокаивали и уменьшали легкое жжение у самого входа во влагалище. Такая забота только укрепляла ее мысли о том, что Итачи был лучшим вариантом для такого. Может между ними и нет той самой любви, о которой она так мечтала, но зато ему хотя бы не плевать на нее — что правда очень важно. — Спасибо… — все-таки выдавила из себя Сакура, вяло улыбнувшись ему. — Не стоит… В коридоре что-то упало, и вслед за этим громким шумом ребята услышали тихую ругань. Итачи показалось, или там за дверью было слышно сразу три женских голоса? Каждый из них всего на секунду зашептал что-то неразборчивое, а потом разом затихли. Гробовая тишина давила со всех сторон. Сакура насторожилась и поспешила прикрыть себя одеялом. Итачи кое-как нацепил на себя свои штаны, чувствуя, как мышцы заныли от боли. Преодолев короткое расстояние до двери, Учиха мысленно приготовился к самому худшему. Только бы не мама с папой… — Что ты здесь делаешь? — глядя на испуганную служанку перед собой, Итачи постарался не выплеснуть на нее свое вдруг появившейся раздражение. Йори молчала, так что парню пришлось повторить вопрос, только теперь не так сдержанно и спокойно, как минуту назад. Пару секунд она молчала, растерянно глядя в его глаза, пока наконец не ответила: — Я… меняла постельное бе… ой, то есть полотенца, — она вздохнула побольше воздуха и уже без запинок проговорила: — Я меняла полотенца, Итачи-сан. Блефуешь. — Ты одна? — зачем-то спросил парень, прекрасно зная, что это не так. Наверно, ему захотелось посмотреть на ее реакцию. Будет ли она честна с ним или все-таки солжет? Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, Йори. Ее глаза забегали по помещению. Несколько секунд она думала над ответом, пытаясь найти способ выкрутиться из ситуации. Нервно сглотнув, служанка все-таки вернула свой взгляд на Итачи. Она многозначительно взмахнула ресницами и настороженно произнесла: — Да, на этом этаже я одна, — выдержав небольшую паузу, девушка добавила: — Возможно, на других этажах работают другие работницы, но конкретно мне было велено поменять все грязные полотенца на чистые со всех спален на этом этаже. Взглядами, которыми они обменялись, хватило, чтобы Итачи сделал определенные выводы. Хмыкнув, парень кивнул ей и перед тем как скрыться за дверью, поблагодарил. Значит, Шисуи не ошибся в тебе, Йори. Ну что ж, раз уж кто-то помимо нее стал свидетелем нашей горячей ночи с Сакурой, смысл тогда это скрывать?