Бесконечные усилия

Граббер стоял внутри комнаты. На нем была только верхняя половина маски, и он держал в руках их завтрак, Финни подумал, что для этого еще слишком рано, но решил проигнорировать то, что это подразумевало. — Хорошо, тогда, что у тебя на уме? — спросил он. — У меня есть для тебя сделка, — тихо сказал Финни. — О, — Граббер понизил голос, подражая мальчику, и подошёл ближе, Финни изо всех сил старался не вздрогнуть — И что бы это могло быть? — Он широко улыбнулся; мальчик почти пожалел, что на нем нет улыбающейся маски. — Отпусти его, — сказал он, указывая на Робина, который все еще спал. — Я уже говорил это раньше, я хотел бы... — Я не закончил, — Сказал Финни и увидел, как в глазах его похитителя быстро промелькнул гнев, всего на мгновение, но он был там. — Пусть ему завяжут глаза и выпустят на улицу, он найдет дорогу домой. Я останусь здесь, я не буду пытаться убежать, я не буду сопротивляться. И я сделаю все, что ты захочешь, — Конечно, это была ложь, но того, что ему пришлось это сказать, было достаточно, чтобы у него заболел живот. Финни знал, что даже если Граббер заглотит наживку, это все равно рискованно, но это был тот шанс, в котором они нуждались. Робин знал лицо этого человека и знал о фургоне, которым он пользовался, было только вопросом времени, когда они найдут его, однако, за то время, которое это займет, он знал, что это может стоить ему жизни, но это была цена, которую он был готов заплатить. Если бы это означало, что Граббер будет остановлен и что Робин будет в безопасности, он умер бы счастливым, зная, что помог остановить этого монстра. — Теперь это начало становиться интересным, — Сказал он, его улыбка стала шире, если это вообще было возможно. — Твой друг, похоже, не из тех, кто позволит этому случиться; как тебе удалось его убедить? — Я этого не делал, он не знает. Граббер тихо рассмеялся. — Ты действительно особенный, не так ли? — Финни чуть не вскрикнул от этого комментария. — Вот что я тебе скажу, — Он поставил поднос. — Я подумаю над твоим предложением. А пока, — Он схватил рукой примерно половину яичницы-болтуньи и встал. — Давай посмотрим, насколько ты привержен тому, чтобы быть героем. Он развернулся, все еще держа половину еды, и вышел из комнаты, Финни понял, что это означало. Ему придётся притвориться, что он уже поел, когда Робин проснëтся, он надеялся, что следующий прием пищи не займет много времени. Финни вздохнул и заметил, как сильно задрожали его ноги. Конечно, он был напуган. Но он не передумал бы, он знал, что так будет правильно. Он глубоко вздохнул и лег в кровать рядом с Робином. Длинные волосы мальчика разметались по матрасу, и он выглядел спокойным. Финни не мог сдержать улыбки. Он знал, что сделает всё, чтобы защитить его, и собирался сделать это в ближайшее время. *** Ему удалось немного поспать, но он всё равно проснулся первым. Финн потянулся, и пружины матраса издали достаточно шума, чтобы разбудить Робина. — Buen dia, Финн, — зевнул он, всё ещё сонный. — Доброе утро. Завтрак уже здесь. Я поел, когда он принес, так что это только твоя половина. Хотя я ещё не пил. — Тогда давай пойдем. Если Робин и сомневался в правдивости слов Финни, то он не подал виду. День пролетел быстро, так как они в основном отдыхали. Рука Робин все еще болела, но ей становилось лучше. Наступил следующий день, и они оба проснулись, потому что Граббер не потрудился соблюдать осторожность. Он открыл дверь, но всё ещё был снаружи, в тени. — О, что за день был вчера. На этот раз всё становится таким странным, намного сложнее, чем в прошлые разы. — Тогда ты мог бы отпустить нас, — Сказал Робин. — Избавить себя от хлопот. — Хм, — он задумался на секунду. — Как вас зовут? — Разве это имеет значение? — Спросил Финни. — Обычно этого не происходит. Они всегда помещают это на первой странице со всей информацией, которая мне может понадобиться. — Тогда в чем разница на этот раз? — Разве это имеет значение? Как вас зовут? Робин почувствовал, как его слегка потянули за рубашку, но знал, что оборачиваться нельзя, сообщение было ясным: следуй моему примеру. — Я Мейсон, — солгал Финни. — Меня зовут… Мигель. Граббер фыркнул и отбросил поднос, который держал в руках, в сторону, входя в комнату. Теперь мальчики могли видеть сердитую версию маски, которую он носил. Он поднял газету, которую держал в руке, и бросил им. Робин поднял её и развернул. Финни оглянулся через плечо. Вот они. Оба на первой странице. — Я вроде как ожидал этого от тебя, Робин. Но на самом деле, Финни, — почти выкрикивая его имя. — И подумать только, я почти принял твою сделку, — Он повернулся, чтобы уйти. — Подожди, какая сделка? — спросил Робин, Финни, но ответил Граббер. — О, он тебе не сказал? — Они могли слышать улыбку в его голосе. — Он хотел быть твоим рыцарем в блестящих доспехах и остаться, чтобы дать тебе свободу. Очень благородно, не так ли? — Он ушел, но не до конца закрыл дверь. Финни почувствовал, как его сердце забилось быстрее, дыхание стало прерывистым, когда гнев захлестнул его. Он встал и бросился к двери, но как только он взялся за ручку, за его спиной зазвонил телефон, но впервые он очень быстро перестал звонить. Предупреждение. Он медленно отпустил её и разочарованно вздохнул. Он обернулся, но не осмелился взглянуть на Робина, однако тот смотрел на своего друга, когда он приближался к нему. Финни сел у матраса и внезапно очень заинтересовался бетоном под собой. — Финни? Пожалуйста, объясни это, —Голос Робина не звучал сердито, но Финни все еще был обеспокоен, боялся даже взглянуть на него. Каждый раз, когда Робин или его мама называли его полным именем, это означало неприятности. В конце концов, Финни набрался достаточно сил, чтобы посмотреть на своего друга. — Скажи мне, что он лгал, — Финни не ответил, этого было достаточно. — Финни! Какого черта ты это сделал? Какого хрена! Финни пробормотал извинение, снова отводя взгляд. — Нет! Ты посмотри на меня и, по крайней мере, объясни это! Это тот гребаный минимум, которого я заслуживаю! Он был прав, и мальчик знал это. Он глубоко вздохнул и посмотрел на своего друга. Его брови были опущены, а глаза сияли, когда он, казалось, сдерживал слезы. Финни почувствовал острую боль в груди, он никогда не видел Робина таким разочарованным. — Послушай, мне жаль, ладно? Я просто… Я просто подумал, что это могло бы дать нам больше шансов. Если бы ты был там, ты мог бы ... — А как насчет тебя, а? Ты думал об этом? — Робин говорил немного громче, но ненамного. — Да, я это сделал! Я знал, чем рискую! — И тебе не приходило в голову спросить мое мнение по этому поводу? — Я знал, что ты с этим не согласишься. — Конечно, нет! Ты представляешь, как мне было бы плохо, зная, что ты все еще здесь? Ты думаешь… Ты думаешь, я хочу жить ценой твоей жизни? Затем из глаз Робина скатилась первая слеза. Финни почувствовал себя виноватым, поскольку испытывал то же самое по отношению к своему другу, но был готов переложить это бремя на него. На мгновение в комнате воцарилась тишина. Робин отер щеку и подошёл ближе к Финни. — Обещай мне, что ты больше так не сделаешь. Никогда! — Я… Хорошо. Я обещаю. — Хорошо! — Он обхватил лицо своего друга обеими руками, заставляя его смотреть прямо на себя. — Теперь обрати пристальное внимание на то, что я скажу. Понял? Финни кивнул или, по крайней мере, попытался кивнуть. — Ты мне небезразличен, ясно? Очень. Намного больше, чем ты можешь себе представить. Я бы предпочел умереть здесь, чем сбежать, зная, что мне пришлось оставить тебя позади! Ты один из самых важных людей в моей жизни, и я не могу представить её без тебя! Он не знал, когда начал плакать, может быть, когда начал Робин, может быть, раньше. Финни почувствовал, как его щеки запылали, а вскоре за ними последовал ярко-красный цвет Робина. Финни попытался что-то сказать в ответ, но не смог выдавить ни слова. Он упал на Робина и обнял его так крепко, как только мог, бормоча извинение за извинением. — Ты не заслуживаешь этого, Робин. Я просто хотел вытащить тебя отсюда. — Сказал Финни через минуту или две, всё еще держа своего друга. — Но ты и этого не заслуживаешь! Послушай, я знаю, что дела плохи, но мы должны держаться вместе, хорошо? Мы постараемся выбраться отсюда. Мы оба, хорошо? — Хорошо, — ответил он. — Мы сделаем.