Шанс

С ними вернулась первая неделя, и он сходит с ума. Она не позволит ему прикоснуться к ней, обнять или поцеловать. Она нервничает и отказывается спать с ним в одной постели. Как будто она спит днем, когда он на работе, и бодрствует ночью, когда он дома, чтобы убедиться, что он не прикасается к ней. Он ненавидит это, и это проявляется на работе, Джесс отмечает, что он снова стал злым и капризным. Он входит в квартиру и видит эти черные глаза, в которых есть подозрение и осторожность, наблюдающие за ним через всю квартиру. Несмотря на то, что в квартире темно, он ясно видит ее глаза, и он ненавидит то, что заставил эти эмоции вернуться в ее глаза. "Я дома." Ему отвечает тишина, и он раздраженно кусает нижнюю губу, направляясь к ней. Она отшатывается, натягивая одеяло, словно защищаясь. Он наклоняется, чтобы поцеловать ее в лоб, но ей удается ускользнуть и бесшумно пройти на кухню. Он борется с желанием преследовать ее и встает. "Ты голодна?" Снова нет ответа, и он сжимает руки в кулак. Он решает, что лучше принять душ, прежде чем продолжить эту явно напряженную ночь. Он быстро принимает душ, прежде чем облачиться в черный спортивный костюм и подходящую рубашку. Он заходит в гостиную и видит, как она сидит и смотрит в окно на падающий дождь. Он подходит, нежно касаясь ее плеча. Она отшатывается, глядя на него, когда понимает, что находится в углу. Он слышит, как учащается ее сердцебиение и учащается дыхание. — Нерио… я не причиню тебе вреда. Я обещаю. Она молчит, и он рычит, прежде чем схватить ее за запястье, стараясь не использовать слишком много силы, и притянуть ее к себе. Она извивается, желая уйти, когда он крепко обнимает ее. — Нерио, пожалуйста. Она по-прежнему не говорит, но извивается, пытаясь вырваться из его объятий. Он отпускает ее, когда она возвращается в угол. - Что я могу сделать, чтобы показать тебе, что я не причиню тебе вреда? — спрашивает он, глядя на нее. - скажи мне. Она молчит, подозрение полностью закрывает ее черные глаза. Он сидит напротив нее. — Пожалуйста, Нерио, — умоляет он. - скажи мне. Она сильнее вжимается в угол, и он ненавидит, что стал причиной этого. Почему он не мог держать свой чертов рот на замке, когда она сказала, что не хочет, чтобы он прикасался к ее груди? Да, он тоскует по ней — он не хочет ничего, кроме как попробовать ее на вкус и почувствовать — но он не хочет принуждать к этому. Он хочет, чтобы она хотела его, и казалось, что они двигались вперед, пока он не сказал эти слова. Он отрывается от своих мыслей, когда видит, что она пытается обойти его. Он хватает ее за талию, притягивает к себе на колени и обнимает. Как кошка или собака, когда быть в объятиях они не хотят, она извивается. — Нерио… Нерио! Она не слушает, и он делает с ней то, чего никогда не хотел делать, но она не слушает: он использует на ней свой яд. Она хнычет, когда он кусает ее, прежде чем он слышит тихое всхлипывание, когда вводит в нее яд — недостаточно, чтобы убить, но достаточно, чтобы парализовать ее. Он знает, что это обжигает — однажды он применил его к Джесс на тренировке, и именно так она это описала, — и он не хочет причинять ей боль, но просто хочет, чтобы она остановилась. — Прости, — бормочет он, целуя ее в висок и поднимая ее на ноги. "Мне жаль." Сквозь заплаканные глаза она смотрит на него. На этот раз глаза наполнились ядом, и если бы взгляд действительно мог убить, он был бы пеплом. Он несет ее в постель и укладывает. Он смотрит на нее, оценивая ее внешний вид. Она в большой толстовке с капюшоном, явно принадлежащей ему, и черных леггинсах. Он забирается в кровать, двигается между ее ног и осторожно стягивает свитер. Он обнаруживает, что под ней ничего нет. — Н-нет, — хрипит она, когда он смотрит на нее. -Пожалуйста? Она качает головой «нет», и он знает, что его яд начинает ослабевать. Он ожидал этого — ее прозвище Красная Вдова, она сама должна иметь яд. Он сглатывает, игнорируя ее мольбу, и вцепляется в один из ее сосков. Он сосет, прежде чем осторожно перекатывать кусочек между зубами. Он осторожен со своими клыками, не желая резать ее. Он слышит ее хныканье, когда начинает сосать. Он массирует другую свободной рукой перед тем, как поменять соски. Она выгибается, тихо постанывая, когда он издает довольное мычание. Он отстраняется, струйка слюны соединяет ее сосок с его ртом. Он облизывает губы, прежде чем стянуть рубашку и нырнуть вниз, целуя и покусывая ее шею. — Прости, Нерио, — шепчет он ей на ухо, хватая ее за бедра. — Прости, но я просто… я просто больше не могу себя контролировать. — Мигель… нет. Пожалуйста. Блэк встречает Рэда, когда он захватывает ее губы в грубом поцелуе, проталкивая язык ей в рот. Он быстро доминирует в поцелуе, проводя языком по ее губам и стягивая — нет, разрывая — ее леггинсы. Завтра он купит ей новые. Он отстраняется, прижимая ее колени к груди и прижимаясь лицом к ее скрытому ядру. Он может чувствовать жар и запах ее. Это сводит его с ума. Он впивается ртом в ее покрытую сердцевину, прежде чем использовать свои зубы, чтобы сорвать хлопок. Он чувствует ее руку на своей голове, но не обращает на нее внимания и широко лижет, прижимая к ней влажные, горячие мышцы. Он чувствует ее изгиб, когда делает это, и усмехается. Он погружает язык внутрь и уже от одного этого чуть не кончает. Если он думал, что поцелуи с ней вызывают зависимость, то официально он был для нее извергом. Для него она на вкус как свежая ледяная вода. Она утоляет жажду, которую он испытывает уже несколько месяцев. С нетерпением он исследует ее внутренности своим языком, держа ее за талию и вылизывая ее для собственного удовольствия. Звуки его сосания, лизания и прихлебывания наполняют воздух вместе с ее стонами. Он знает, что его яд выветрился из-за того, что ее ноги обвились вокруг его головы, а ее пальцы зарылись в его волосы. Он чувствует, как она дрожит, когда сосет ее клитор, напевая вокруг него, дразня его своим языком. Единственным признаком того, что она кончает, является то, что она сильно прижимается к его телу, сжав пальцы в его волосах, и издает пронзительный стон. Он жадно пьет ее соки, не упуская ни капли, прежде чем отстраниться, встав на колени и облизывая губы. Она видит блеск его лица в лунном свете и его глаза красные, но не от гнева, а от удовольствия. — У тебя такой приятный вкус, — бормочет он, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее. Она пробует себя на его губах и языке и стонет. — Ты никогда не покинешь меня, — рычит он. - никто другой не может попробовать тебя на вкус». Она игнорирует его слова не потому, что хочет, а потому, что все еще сходит с ума. Он пользуется этим, снимая штаны и сплевывая себе на руку, растирая ее по себе. Мягко он толкает кончик внутрь, и она выгибается, крепко сжимая его бицепс. Он целует ее в шею, медленно погружаясь, стараясь не врезаться полностью. Она такая теплая и тесная. С того момента, как он увидел, как ее съедает другой Мигель, он знал, что хочет быть им и испытать ее. И теперь он есть. Она задыхается, тихо скуля ему на ухо, когда прижимается к нему. — М.. двигайся, — шепчет она, стыд окрашивает ее шепот, но он игнорирует его, повинуясь ее команде. Он тянется назад к кончику, прежде чем издав хлопок, войти до конца, оба стонут в унисон. Он создает устойчивый ритм, сосредоточенный на извлечении ее красивых звуков, когда он целует и покусывает ее шею и воротник. Он делает паузу, отстраняясь, когда она бросает на него взгляд. Он усмехается, целуя уголок ее рта, прежде чем перевернуть ее. Мгновенно она поднимает бедра, отталкиваясь назад. Он улыбается, толкаясь внутрь, и, схватив ее за талию, образует глубокую арку, и она царапает кровать. она плачет, а он усмехается, сильно вонзаясь в нее, но не настолько, чтобы причинить ей боль.Он наклоняется вперед, хватает ее за шею и сжимает. Он не ожидал, что она сожмет его крепче, прежде чем бросить его обратно, чтобы соответствовать ему. Он ругается, чувствуя, как спираль в животе лопается, и теряет ритм. Он прижимает ее к кровати, делает еще несколько толчков, прежде чем замирает, наполняя ее. Она стонет, прижимаясь к нему, прежде чем остановиться. Аккуратно вытаскивает, глядя на свою работу. Ее спина блестит от пота, и он видит, как из нее капает белая жидкость. Он опускает лицо, погружая язык внутрь, «очищая» ее. Она толкает его в голову, пытаясь вырваться, но он хватает ее за запястья одной рукой, а другой рукой удерживает ее на месте. Она дрожит, когда снова кончает, на этот раз немного брызгает, пока он все слизывает. Он отстраняется, отпуская ее запястье, и хватает свою выброшенную рубашку, чтобы вытереть немного пота. Она смотрит на него, но не двигается, пока он идет за тряпкой из ванной. Он знает, что теперь она его ненавидит, но ничего страшного: он заставит ее полюбить его.