Бывают такие моменты, когда боль до того сильна, что невозможно дышать.
Сожаление давило на грудь Софи, невидимая тяжесть угрожала раздавить эту девушку. Это было новое начало. Перес не могла позволить своему страху управлять всей её жизнью. Брюнетка рискнула взглянуть на своего отца. Его руки вцепились в руль, будто это единственное, что удерживало его на месте, его якорь против отчаяния. Счастье было не единственной вещью, стоящей на кону, если голубоглазая потерпит неудачу. Он даже не взглянул в сторону дочери. Он почти никогда этого не делал. Его карие глаза были устремлены куда-то вдаль, в прошлое. Потерянный в тех временах, когда всё было проще, когда Софи была ещё самой собой, когда знала, как быть счастливой. Эти мгновения незапятнанного блаженства были вне её досягаемости. Темнота затмила воспоминания, увлекая девушку вниз, в бездну, из которой она изо всех сил пыталась вырваться. Перес снова повернулась к окну, машины и дома были размытой полосой цвета, когда они проезжали мимо. Морская болезнь смешалась с нервами в её животе. Почему она вообще решила, что это хорошая идея? После трёх лет затворничества в доме, стены начали смыкаться над темноволосой; большую часть времени она даже не могла вынести вида своей комнаты. И все же это было безопасное место для Софи, возможно, единственное, которое у неё ещё оставалось. Место, где девушку никто никогда не беспокоил. Она могла побыть одна, не считая нескольких часов, проведенных с папой после его возвращения с работы. Но голубоглазая не могла продолжать в том же духе, иначе она никогда больше не научится жить снова. Учиться жить заново. Отец хотел, чтобы его дочь попробовала. Он слишком много беспокоился о ней за последние три года: и по совершенно иным причинам, чем большинство родителей беспокоятся о своих детях-подростках. У девушки никогда по-настоящему не было шанса стать подростком. Инцидент помешал этому. К девятнадцати годам, тяжесть, навалившаяся на её хрупкую душу, заставляла чувствовать, что её существование на этой планете длится слишком долго. Софи чувствовала себя старой, измученной, опустошённой. Счастливая молодая девушка из прошлого исчезла, сменившись тенью её прежней «я». Иногда, брюнетка даже не узнавала себя. Могла только догадываться, насколько хуже было для отца и её сводного брата, по почившей этот мир матери, видеть, как она изменилась. Как девушка медленно превращалась в труп, совершая каждодневные движения, потому что должна была, а не потому что хотела. Отец прочистил горло. — Это хорошо, понимаешь? Тебе нужно немного пожить, социализироваться. — заставив себя улыбнуться, Софи кивнула, но папа этого не заметил. Его взгляд по-прежнему был устремлен прямо перед собой. Социализироваться. Как бы ей хотелось, чтобы всё было так просто, как кажется. Отец направил автомобиль с шоссе в сторону заправки. — Мне нужно заправить машину, Софи, — он припарковал автомобиль у бензоколонки и наконец повернулся к дочери. Но не смотрел в глаза. — Тебе что-нибудь нужно? Перекусить? — Мне нужно сходить в туалет. — девушка терпела всё это время, но сомневалась, что сможет продержаться ещё дольше. Отец оглядывался по сторонам, пока его взгляд не остановился на двери, ведущей в туалет. — Всё в порядке? — в его голосе всё ещё звучала неуверенность, напоминая голубоглазой о неоспоримой истине, что даже это будет нелегко. Даже, когда её горло сжалось, она распахнула дверь. Тяжело сглотнув, Перес крепко сжала сумочку. Отец завис справа от дочери. — Хочешь, чтобы я сходил с тобой? — покраснев, девушка покачала головой. — Всё в порядке. Заправь машину. Я буду прямо там. Если Софи хотела жить одна, то должна была ходить в уборную без присмотра. Темноволосая поспешила в сторону туалета. Дамская комната находилась слева, и, к счастью, ни мужья, ни парни не ждали своих вторых половинок. Девушка открыла дверь и заглянула внутрь, обнаружив, что она пуста. Только когда Перес заперлась в кабинке, она снова осмелилась дышать. Спустив воду в туалете, она услышала, как открылась дверь и заговорили два женских голоса. Сердце Софи бешено заколотилось, а дверная ручка стала скользкой в хрупкой и потной от страха руке. Никакой опасности. Мозг девушки знал это, но тело проигнорировало разум и перешло в режим полета. Затаив дыхание, Перес выскользнула из кабинки и чуть не отпрянула назад, увидев, как близко стояла одна из женщин, в ожидании. Другая же стояла у раковины и поправляла макияж. Софи выскочила из уборной, не вымыв руки, зная, что это ужасно негигиенично. На лицах женщин ясно читалось отвращение. В их глазах она, должно быть, ненормальная. Нащупывая в сумочке дезинфицирующие салфетки, брюнетка чуть не налетела на кого-то. Высокий мужчина сделал движение, будто хотел поддержать Софи, та отскочила назад, со сдавленным рыданием. Паника охватила её тело. Девушка бросилась бежать, изо всех сил сжимая сумочку, спустя мгновение она села на пассажирское сиденье. По спине темноволосой текли струйки пота, а дыхание было прерывистым. Отец уставился на дочь широко раскрытыми глазами и потянулся к ней. Софи вздрогнула. Он опустил руку. — Софи, Что случилось? — Ничего, — отрезала она. — Я в полном порядке, папа. Девушка не была в порядке. Они оба это знали. — Всё хорошо. Дыши глубоко. Психотерапевт сказал, что такое может произойти... — он замолчал. Перес месяцами отказывалась посещать психотерапевта, но отец всё равно ходил к нему. Он не говорил с дочерью об этом, но та слышала, как он обсуждал свои приёмы с Джейком, ведь тот считал его вторым отцом. Иногда Софи казалось, что её отцу не хватало сына, такого, коим являлся её полукровный брат. Социализироваться. Любая форма близости была для девушки сущей пыткой. Как она могла социализироваться, если две безобидные женщины в уборной заставили её сойти с ума? Если мужчина по пути в туалет вызвал у брюнетки приступ паники? Перес терпеть не могла, когда люди смотрели на неё, как на ненормальную из-за того, как она себя вела. Софи старалась быть похожей на них, старалась вести себя нормально. Однако нормальное поведение требовало близости с людьми, но эта близость напомнила о произошедшем. И это единственное, чего она боялась даже больше, чем самой близости. Воспоминания о случившимся и о том, что она потеряла, были слишком тяжелы для брюнетки. Они напоминали ей о том, чего никогда не будет. Она была сломана. Сломана, без единого шанса когда-либо быть исправленной. Сломана. Девушка никогда не будет такой, как раньше. Легче было смириться с тем, что она будет сломанной до конца своей жизни. Некоторые вещи не должны были быть сломанными, и поэтому их нельзя было починить. Никогда. Софи была одной из таких вещей. Что бы ни было разбито много лет назад, Перес была почти уверена, что это была она сама, всё её существо, которое никогда больше не станет целым. Это совсем не то, что разбить вазу и просто собрать её обратно, с помощью клея. Не было такого понятия, как клей для разбитой души, разбитого человека, как она. Девушка осознала это спустя несколько месяцев, после того случая, и каким-то образом это сделало её жизнь намного сложнее, но в то же время легче. Это было труднее, потому что она знала, что надежды нет, но легче, потому что, в конце концов, она признала, что её нет. Иметь надежды и видеть, как они разрушаются снова и снова, было намного хуже, чем не иметь никакой надежды вовсе. Даже совершенно незнакомые люди видели, что она ненормальная. Вот почему Софи почти не выходила из дома последние три года, несмотря на все усилия отца вернуть дочь к жизни. В конце концов, он сдался и даже нанял учителя на пенсии, чтобы тот обучал Перес на дому, в течение последних двух лет средней школы. До этого случая у темноволосой было много друзей, но затем мысль о том, что она когда-нибудь снова столкнется с кем-то из них, была слишком ужасающей. Бивер был маленьким городком. Слухи об этом инциденте распространились как лесной пожар, и все новости были полны предположений. Единственными людьми, которые имели скудные знания об этом инциденте, это отец и персонал больницы, который лечил Софи в последующие недели, но даже они не знали всего. И если бы у Перес было хоть какое-то право голоса в этом вопросе, он оставался бы закрытым до самой её смерти. Она бы унесла правду с собой в могилу. Софи бы уже добилась успеха, если бы отец не спас дочь дважды. После её второй попытки самоубийства он начал рыдать. Девушка не могла припомнить, чтобы когда-нибудь видела своего отца плачущим всерьёз. Он сказал Софи, что не выживет, если потеряет и её, особенно после того, как мама брюнетки умерла от рака, когда ей было всего двенадцать. Даже у Джейкоба, её непобедимого брата, стояли слёзы в глазах, когда тот навещал сестру в больнице после второй попытки. Вскоре после этого девушка решила, что постарается вынести свою жизнь ради них. Перес не причинит им вреда ещё больше. Отец и так уже достаточно настрадался, вынужденный ежедневно наблюдать за ней, ведь единственный человек, кто мог ему помочь в этом вопросе, жил в Форксе. Джейк был избавлен от большей части драмы. Когда Софи сообщила отцу, что хочет начать новую жизнь, у неё не было ни малейшего понятия, как именно это сделать. Единственное, что было ясно с самого начала ‒ это то, что девушка должна покинуть свой родной город. Отец придумал решение, звучавшее хорошо в теории: она переедет к своему брату Джейкобу и его лучшему другу. Теперь это казалось вполне определенным способом сделать их жизнь невыносимой. Они были уже почти на месте, и до нового дома Перес оставалось всего несколько минут. Чувство тошноты распространилось по всему телу. Борясь с этим, брюнетка на мгновение закрыла глаза, прогоняя его прочь. — Ты в порядке? — взволнованный тон отца заставил Софи открыть глаза, но она отвела взгляд. Девушка не могла вынести выражение беспокойства и отчаяния на его лице. — Я в порядке, папа, — заверила та его, избегая контакта и оглядываясь через плечо на переноску для животных, где спал её кот, свернувшись калачиком. Просунув палец сквозь решетку, девушка погладила мягкий мех на спине Перси, пытаясь успокоиться. Как обычно, кот наградил её тихим мурлыканьем и поднял головку, чтобы темноволосая могла почесать его за ушком. Софи заметила, что отец задумчиво смотрит на кота, и это чуть не разбило её сердце. У мужчины не должно быть причин для ревности к коту. Одна его рука лежала между ней и котом, будто он надеялся, что дочь возьмёт её. Боже, как же она хотела, но результат ранит его больше, чем её пытки. Машина въехала на улицу, где жил Джейкоб. Вот он, её шанс начать новую жизнь. Отец припарковал машину и выключил двигатель. Девушка не пошевелилась, и её папа тоже, но она глядела в окно. Сердце словно подскочило к горлу. Там, перед домом из бурого дерева, стоял её брат, неуверенно глядя на машину. С руками, засунутыми в карманы брюк, и глубоким хмурым взглядом, не было никаких сомнений, что он предпочел бы быть где-то ещё. Их взгляды встретились, и тревога в его глазах была подобна пощечине. Постоянное переживание. Отец толкнул дверь и вышел из машины, прежде чем направиться к Джейку. Они крепко обнялись. Не было ни колебаний, ни неловкости. Софи с трудом сдерживала слезы, грозившие вот-вот пролиться. Сделав глубокий вдох, она открыла дверь и вышла из машины. Быстро подняла переноску с заднего сиденья, нуждаясь в умиротворяющем мурлыканье, ради успокоения нервов. Не в силах больше откладывать встречу с братом, Перес направилась к нему и отцу. Они разговаривали с другим парнем. Он был почти такой же высокий, как Джейкоб, но более тонкокостный. Его темные волосы были коротко подстрижены, и был одет он в толстовку. Должно быть, это Эмбри, лучший друг её брата. Новая волна паники захлестнула Софи, но она заставила себя нацепить нейтральную маску. Мужчины смотрели на темноволосую так, словно ожидали, что она вот-вот впадет в истерику. По крайней мере, так говорили выражения лиц отца и Джейкоба. Она бы не стала доказывать их правоту. Будет сильной ради них, и, возможно, ей даже удастся притвориться счастливой. Это не могло быть так уж трудно. Перес видела, как другие люди были счастливы. Могла бы их скопировать. Отец постоянно твердил девушке, что та должна снова стать счастливой, иначе они победят. В глубине души темноволосая знала, что они уже одержали победу. Они хотели сломать её, и сломали. Они победили, и эта мысль делала жизнь ещё более невыносимой. Они победили, и Софи ничего не могла с этим поделать. Они победили. Тихо вздохнув про себя, девушка сделала последние несколько шагов к отцу, Джейкобу и Эмбри.Мгновениями ранее
Джейкоб и Эмбри ждали на тротуаре уже более тридцати минут. Блэк хотел быть там, когда приедут его отчим и сестра. Колл не понимал, почему они должны были дожидаться снаружи; они бы увидели, как те подъехали, из кухонного окна. Джейк потер ладонями бедра, не отрывая взгляда от улицы. Неудивительно, он делал вид, что замерз в этой нелепой клетчатой рубашке на пуговицах. Толстовка его друга лучше справлялась с тем, чтобы прикрыть вечную теплоту оборотня, не давая холоду проникнуть внутрь, благодаря чему — не приходилось играть на публику. Со своими тщательно причесанными волосами он выглядел так, словно стремился к восторженному взгляду свекрови. Джейкоб прочистил горло. — Помни, не прикасаться к ней, и не подходить слишком близко, и... — И никогда не оставаться наедине с ней в комнате... я знаю, Джейк. Эти слова практически выжжены у меня в ушах, — спокойно сказал Эмбри. — Буду вести себя наилучшим образом, — друг похлопал его по плечу, чувствуя, как парень на самом деле напряжен. По выражению его лица было ясно, что лучшего поведения Колла может оказаться недостаточно. Он никогда раньше не видел Блэка таким напряженным и встревоженным. Он определенно был более встревожен, чем Эмбри, особенно с тех пор, как они начали учиться в колледже несколько недель назад, но это было слишком. Они были друзьями с детства, и провели чертовски много времени вместе. Джейкоб был почти единственной причиной, по которой Эмбри не бросил первый год в колледже — просто назло матери или отцу — или почему он действительно начал учиться на спортивном факультете. Блэк всегда был беспокойным и, конечно, волновался больше Колла, но второй никогда не видел его таким. Джейкоб не так уж много рассказывал другу о своей сестре; он вообще почти никогда не говорил о ней. Прошло больше года, прежде чем он наконец сказал ему, что в шестнадцать лет девушка пережила настоящий ад. Блэк не любил говорить о произошедшем, и ни разу не упомянул слово «изнасилование». После постоянных предупреждений Джейка, Эмбри немного забеспокоился о новых условиях жизни, но не так сильно, как друг. Конечно, они должны были бы прекратить устраивать «вечеринки» оборотней в доме, по крайней мере, с девушками и выпивкой. Они всё еще могут быть. Вместо этого им придется устраивать всё у Пола. Звук въезжающей на улицу машины привлек внимание парней. Примерно в девяти метрах от них остановился черный джип, и из него вышел мужчина лет сорока пяти. Он подошел к Джейку и обнял его, но не это привлекло внимание его друга. Сестра Блэка распахнула дверцу и вылезла из машины, прижимая к груди сумочку. Услышав, как Джейкоб говорит о ней, тот ожидал, что она будет оболочкой, тенью, кем-то, кого ты не замечаешь. Эмбри никогда не представлял себе её такой красивой. У Софи были длинные, волнистые волосы с карамельным отливом и бледная кожа, как у её отца и она была примерно на голову ниже парней. Её тело скрывалось под огромной толстовкой с капюшоном, а на ногах были слегка мешковатые джинсы буткат. Самыми поразительными в ней был омут её лазурных глаз. Огромные, голубые глаза. Она была похожа на оленя, пугливого, готового бежать при малейшем признаке опасности. Эмбри не мог точно объяснить это, но тогда он почувствовал необходимость защитить. Парень хотел уберечь её. Она не искала их взглядов. Вместо этого Перес взяла с заднего сиденья переноску и наконец направилась к ним. Софи остановилась в нескольких метрах от отца, Джейкоба и Эмбри, не зная, что сказать или сделать, чтобы это было менее неловким. Старший мужчина нервно переступил с ноги на ногу, провел рукой по лысине и перевел взгляд с Джейкоба на дочь. Софи встретилась взглядом с братом и заставила себя улыбнуться. Возможно, эта улыбка была бы настоящей, если бы они с отцом не следили за ней и не ждали, что та вот-вот рухнет к их ногам. После нескольких ударов сердца Джейкоб, наконец, слегка улыбнулся сестре, но не попытался придвинуться ближе или даже обнять её. И его улыбка не была той улыбкой, которую помнила темноволосая, когда была маленькой или даже четыре года назад. Теперь, когда он был рядом, выражение его лица было почти хмурым. Прошло уже два месяца с тех пор, как девушка видела его в последний раз. Блэк резко сократил свой летний визит к сестре и вместо этого провел три недели в Мексике с парой друзей. Одним из них был Эмбри, и голубые очи рискнули бросить на него быстрый взгляд. Он стоял позади её отца и брата. Осторожность и беспокойство, которые Перес обычно видела на лицах окружающих её людей, отсутствовало в его глазах. Он улыбнулся в ответ на пристальный взгляд брюнетки, и та быстро отвернулась. Смущение поползло у неё под кожей от невозможности сделать что-то настолько простое, как встретиться с ним взглядом. Неловкость усилилась, и Софи крепче ухватилась за ручку кошачьей переноски. — Рада снова увидеть тебя, Джейк, — сказала она, наконец, но тут же съежилась от того, как официально это прозвучало, будто они были дальними знакомыми, а не братом и сестрой. Выражение его лица почти заставило девушку прослезиться. Он выглядел обиженным и разочарованным. Может, он надеялся, что Софи изменилась за последние пару месяцев, что они наконец-то снова будут близки. — Да, я тоже рад тебя видеть, Соф, — пробормотал он, глядя куда угодно, только не на её лицо. Больно было видеть его, его разочарование. Было гораздо болезненнее, чем она думала. Возможно, приезд сюда был ошибкой. Было ещё не поздно. Девушка могла развернуться, сесть обратно в машину и попросить отца отвезти её домой. Могла бы продолжать прятаться, продолжать ненавидеть каждый свой вздох. Могла бы прожить свою крошечную, одинокую оболочку жизни, пока она не раздавит темноволосую. Чувство страха поселилось в её груди, угрожая задушить. Все глаза были устремлены на Перес, наблюдая, ожидая, беспокоясь. Она не может сейчас уйти. Не могла так поступить с Джейкобом и отцом. — Итак, — прервал мужчина её мысли и неловкое молчание, нервно почесывая затылок. Несколько недель назад он наконец признал, что его лысина достигла размеров блюдца, и побрил голову. Очевидно, он еще не привык к этому. — Возможно, нам стоит зайти внутрь? — Да, конечно. Хорошая идея, — охотно согласился Блэк. Софи не могла винить его за то, что тот хотел избежать этой ситуации. Она снова перевела взгляд на Эмбри. Что он, должно быть, думает о них? О ней? Он ещё ничего не сказал, но его карие глаза были внимательны, впитывая всё это. Вблизи он был выше девушки, больше чем на голову. Он не избегал взгляда лазурных очей, как это делали отец и брат Софи, и она чувствовала себя неловко под его пристальным наблюдением. Но в этом не было ничего необычного. Она всегда чувствовала себя так, когда люди смотрели на её плоть. Чувствовала, что они осуждают её, но в глазах Эмбри было любопытство, а не жалость. Джейк нервно откашлялся, переводя взгляд с сестры на своего лучшего друга. — Это Эмбри, — медленно произнес он, а затем бросил на Колла плохо замаскированный предупреждающий взгляд. — Эмбри, это моя сестра Софи. — Привет, Софи, — сказал тот с улыбкой, которая осветила всё его лицо. Оно было угловатым и резким, но глаза и ухмылка убрали часть жесткости. — Эмбри, — подтвердила она, стараясь, чтобы голос был твердым, но тот прозвучал приглушенно. Колл даже не попытался пожать ей руку или подойти ближе. Если не ошибаюсь, он даже не дернулся с тех пор, как Софи подошла к ним. Блэк выполнил свою работу. Вероятно, он предупредил всех своих друзей и всю округу о скором прибытии сестры. Перес оглядела окружающие дома, даже окна, но никто не рискнул взглянуть на это уродливое шоу, которым была девушка. Она не была уверена, что чувствовала, когда Эмбри и, возможно, другие люди знали, что с ней было не так. Это должно было стать новым началом, но как такое вообще возможно, если все знают, что она сломана? Короткая вспышка гнева, направленная на брата, поразила темноволосую. А потом всё исчезло. Эмбри наверняка заметил, что тут она не совсем права. — Занесу твои вещи, — сказал отец и заколебался. — Хорошо? Тепло разлилось по щекам девушки. Если он беспокоился о том, чтобы оставить её наедине с Джейком и Эмбри на пару минут, то как она должна была выжить в одной квартире с ними? — Всё в порядке, папа. — он практически бросился к джипу. Колл последовал за ним гораздо медленнее, оставив темноволосую наедине с её братом. Она нерешительно посмотрела на Джейка, поймав его задумчивый взгляд. Заставила себя сложить уголки губ в улыбку, которая стерла бы это выражение с его лица. Его глаза загорелись. — Я рад, что ты здесь, — тихо сказал он. Софи хотела верить ему, и знала, что он не будет намеренно лгать ей, но он не мог хотеть, чтобы сестра присутствовала в его жизни. Только не так. Перес собиралась всё испортить для него и Эмбри, который оказался на линии огня не по своей вине. — Я тоже, — солгала она. По тому, как Блэк смотрел на голубоглазую, было ясно, что он знает, что та лжёт. Возможно, она не так хорошо врёт, как думала, а может, просто делала это слишком часто. Софи отвернулась, не выдержав пристального взгляда карих глаз брата, и повернулась к Эмбри и отцу, которые направлялись к ним, с двумя чемоданами девушки. Если она не выдержала даже десяти минут близости Джейка, то, возможно, была слишком оптимистична, взяв с собой столько багажа. Перес не продержится и дня. Глаза отца нашли дочь, когда они с Коллом проходили мимо. В кои-то веки они не проявляли беспокойства, которое Софи привыкла видеть каждый день. Они вдвоем говорили о футболе в колледже. Джейкоб охотно присоединился к их разговору. Но темноволосая не возражала. Она была счастлива лицезреть его и отца такими оживленными и расслабленными. Это не то, что девушка часто видела, когда они были рядом с ней. Софи последовала за ними, на безопасном расстоянии, поглаживая мягкую шёрстку Перси через отверстие, в верхней части переноски. Это всегда её успокаивало. Перес проскользнула мимо отца, который придержал для неё дверь, стараясь не касаться его. Коридор веранды был узким и тёмным, но, по крайней мере, он выглядел чистым. Пол из темно-коричневого дерева был весь в царапинах, а кирпичные стены выкрашены в стерильный белый цвет. Мужчины шли по коридору, и делали это так просто: ставили одну ногу перед другой. Но у Софи перехватывало горло, при виде этого тесного пространства. Было почти невозможно не прикоснуться к кому-нибудь. Пальцы начали дрожать, пока Перес взвешивала свои варианты. Перси издал протестующий звук. Ноги девушки были приклеены к полу. Двигайся, Софи. Двигайся. Она попыталась заставить своё тело двигаться вперед, но мышцы отказывались выпячиваться. Ещё пару секунд назад Джейк, отец и Эмбри были слишком поглощены своим разговором, чтобы заметить её колебания, но теперь их внимание переключилось на лазурные очи. Каждая пара глаз встретились с её, пытаясь понять, что было не так. Счастье на лице отца испарилось, и его место заняло выражение печали. Мускул на щеке Блэка дернулся, его губы сжались, прежде чем он уставился в пол. Куда угодно, только не на его сестру, не на шоу уродов. Колл наблюдал за девушкой, с глубоким, хмурым выражением лица. Теперь он, вероятно, сожалел, что дал согласие, чтобы Перес жила в их доме. Почему он должен был быть согласен с этим? Софи была в полном беспорядке. Она не могла поверить, что на самом деле надеялась, что это начало новой жизни. На глазах навернулись слёзы, но она заставила себя сдержаться. Чувство вины, словно тисками, сжало её сердце. Перес считала себя ужасным человеком, потому что причиняла такую боль своему отцу и брату, но не могла двинуться вглубь чёртового коридора. Софи уставилась в одну точку на стене, представляя себе страдальческое выражение отцовского лица и отчаяние Джейкоба. Пару лет назад мужчина мог бы запротестовать, попытаться утешить дочь и подождать, пока та не придёт в себя. Теперь он знал лучше. Переборов себя и начав движение, девушку захлестнуло ощущение, что она в ловушке. Темноволосая изо всех сил сосредоточилась на розовом чемодане, катившемся перед ней, но боковым зрением видела коричневые, кожаные оксфорды Джейка. Куда она ни посмотрела, везде была обувь, ноги или руки. Тела. Жара. Дыхание. Слишком много. Перес на мгновение закрыла глаза и подняла кошачью переноску, уловив успокаивающий запах Перси. По этому давящему пространству они двигались слишком медленно. Слишком медленно. Слишком медленно. Слишком медленно. Горло Софи сжалось, сердце бешено колотилось в ушах. Тишина давила на её тело всё сильнее. Сколько ещё? Она не могла этого вынести. Не могла. Не могла. Девушка вздрогнула от нарастающего приступа паники, когда Эмбри прочистил горло. Голубые глаза открылись, ей пришлось повернуть голову почти на девяносто градусов, чтобы боковым зрением посмотреть на него, прежде чем снова успокоиться на более безопасном виде своих вещей. — Из твоей комнаты открывается прекрасный вид на небольшой парк, позади дома. Тебе понравится. Если повезет, ты даже сможешь смотреть, как белки из-за еды прыгают за бегунами, — сказал он, и легкая улыбка осветила лицо парня. Ямочки около его рта придавали ему мальчишеский вид и заставили Софи на мгновение забыть о его пугающей фигуре. — Держу пари, твой кот будет в восторге от белок. Перси навострил уши, будто понял, что Эмбри говорил о нём. Перес открыла рот, чтобы что-то сказать, когда заметила, что отец и Джейк наблюдают за ней, словно они ожидали, что та разрыдается, потому что Колл обратился к ней. Алые губы резко сжались. Вместо того чтобы озвучить свой ответ, темноволосая кивнула и одарила Эмбри, как она надеялась, благодарным взглядом. Джейкоб прошёл вперед сестры, присоединяясь к отцу, заставив девушку вздрогнуть. Ей удалось подавить вздох, поднимающийся к горлу и угрожающий сорваться с губ. Брюнетка держалась ближе к правой стороне, давая Эмбри возможность пройти мимо неё, слева. Плечи Колла задели стену напротив голубоглазой, когда он проходил мимо, неся один из чемоданов, будто он ничего не весил. Он направился к Джейку, который остановился перед дверью. Эмбри явно пытался предоставить сестре его друга как можно больше пространства. Блэк определенно хорошо его обучил. Жар поднялся к голове Перес. Как много он ему рассказал? Джейк отпер дверь, и они вошли в помещение. Отец повернул голову к дочери, ожидая в дверях, и ободряюще взглянул на неё, прежде чем исчезнуть внутри. Софи протиснулась и, спотыкаясь, вышла, глубоко вздохнув, ощущая облегчение от того, что свободна. Девушка очутилась в просторной гостиной с двумя узкими, но высокими окнами. К одной из стен был прикреплён огромный телевизор с плоским экраном, окруженный сотнями DVD-дисков и игр для Playstation. Так же стояли два круглых бежевых двухместных кресла и длинный, черный диван напротив телевизора. Перед диваном расположился изящный стеклянный столик. Даже имелся винный шкаф с большим количеством бутылок виски, скотча, текилы и всех других видов алкоголя. Больше бутылок, чем она когда-либо видела. Хорошая мебель и новый деревянный пол были совсем не такими, как она ожидала. Как её брат мог позволить себе такой роскошный дом? Стены были выкрашенными в тот же тепло-бежевый цвет, что и кресла. Через открытую дверь, слева от Софи, виднелась кухня; коридор отходил от гостиной и вёл в другие комнаты. — Тебе нравится? — спросил Эмбри, ставя чемодан рядом с диваном. Перси извивался в переноске. Наконец девушка закрыла дверь, прежде чем положить переноску с котом на пол и открыть дверцу. Перси стал расхаживать по комнате так, словно был здесь хозяином, потирая подбородок о край каждого предмета мебели, до которого мог дотянуться. Софи посмотрела на Эмбри и Джейка извиняющимся взглядом, но они казались скорее удивленными, чем сердитыми из-за того, что Перси покрыл мехом весь их диван. — Здесь очень мило, — сказала Перес. Колл ухмыльнулся и одарил Блэка взглядом «я же говорил». — Хочешь посмотреть свою комнату? — спросил её брат, с надеждой улыбаясь. — Было бы здорово. — девушка последовала за ним в длинный коридор. В конце него было окно, которое наполняло помещение дневным светом, отчего мгновенно подступившая паника, сменялась легким ощущением спокойствия. Вдоль стен тянулись пять дверей. — Эта дверь ведет в мою комнату, а это комната Эмбри. Между ними — наша общая ванная, — объяснил Джейк, указывая на три двери слева от сестры. Им всем придётся делить ванную комнату? Перес даже не думала о необходимости делать это. Не беспокойся об этом. — Это твоя комната. — Блэк указал на дверь напротив своей комнаты. Он толкнул дверь и сделал несколько шагов назад, давая Софи достаточно места, чтобы войти в помещение, не касаясь его. Улыбка расплылась по лицу темноволосой, когда она вошла в свой новый дом. Огромное окно заливало всё вокруг светом, редким для Форкса, а у стены, под ним, стояла огромная кровать. Большую часть левой стены занимал массивный шкаф. Рядом с кроватью стоял письменный стол, а у оставшейся четвертой стены — диван. Обои были бежевыми, а постельное белье — фиолетовым. Должно быть, Джейкоб купил его специально для сестры. Он пытался помочь девушке почувствовать себя как дома. Голубоглазая подошла к окну и случайно взглянула на парк. — Это прекрасно, — сказала она, благодарно улыбаясь брату. Это было самое малое, что она могла сделать за все его действия. Джейкоб неловко пошевелился, всё ещё не сдвигаясь со своего места, в дверном проеме, чемоданы Софи стояли рядом с его ногами. Может, он боялся напугать сестру, если войдет в комнату? — Ты не мог бы положить чемоданы на мою кровать? — Блэк помедлил, прежде чем протянуть руку и подтащить чемоданы к постели. Парень поднял их и отступил назад. Они стояли так близко друг к другу, что он мог бы дотронуться до неё, если бы вытянул руку во всю длину. Перес встретилась с его глазами: глазами, полными беспокойства — и сделала дрожащий вдох, осторожно коснувшись его плеча всего на секунду. — Спасибо, — сказала она, прежде чем отдернуть руку. Краем глаза девушка заметила, что Эмбри отошел от двери и скрылся из виду, давая им уединение. Глаза Джейкоба расширились от удивления, а лицо озарилось радостью, большей радостью, чем могло бы пробудить в ком-либо такое простое прикосновение. Темноволосая уставилась в окно, ощущая на своих плечах знакомую тяжесть вины. — Софи, Джейк? Мне нужно возвращаться в Бивер, — крикнул отец. Перес последовала за братом обратно в гостиную, где их ждал мужчина. Эмбри вновь исчез. Он, наверное, думал, что им необходим некий семейный момент. Если бы он только знал, что у них уже три года не было настоящих семейных моментов. Теперь всё было сложно и неловко. Это её вина, насмехался над девушкой тихий голосок в голове. Отец сделал шаг в сторону дочери, его руки поднялись, будто он собирался обнять её, а потом упали обратно, по бокам. — Хорошенько заботься о ней, Брайан, — грубо сказал он. Девушка судорожно сглотнула. — Не переживай, папа, — Джейкоб называл его так же, как и родного отца, ведь раньше он проводил много времени в кругу новой семьи матери, и очень сблизился с мужчиной. Он крепко обнял его. Софи подошла к ним поближе и проводила папу до входной двери. — Дам вам время попрощаться, — сказал Блэк. Затем он направился в сторону кухни. Перси примостился на спинке кресла, его острый глаз наблюдал за своей хозяйкой. — Со мной всё будет в порядке, папа, — сказала она мужчине и, как и несколько минут назад, с Джейком, дотронулась до его руки. Снова улыбка и столько радости. Темноволосую убивало осознание того, что она может доставить им столько радости лишь простым жестом. Отец застыл в дверях, не в силах оторваться. Она хотела, чтобы это сработало для него больше, чем для неё самой. Он отрывисто кивнул. — С тобой всё будет в порядке. И если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне. В любой момент. — Я так и сделаю, — сказала она. Отец сделал несколько шагов по коридору, но его нерешительность была очевидна. Перес начала закрывать дверь, но остановилась и улыбнулась. — Тебе тоже нужно социализироваться, — напомнила дочь ему. Он громко рассмеялся, и, в конце концов, нерешительность сменилась слабой надеждой. Бросив на своего единственного кровного ребенка последний взгляд, мужчина исчез в глубине устрашающего темного коридора. Софи закрыла дверь, повернулась и, на мгновение, погрузилась в свою новую реальность. Она действительно делает это: начинает новую жизнь, живет в квартире с Джейкобом и его другом. Из кухни до девушки донеслись голоса. На мгновение она подумала, не присоединиться ли к ним, но это было бы слишком рано. Темноволосая взяла Перси, вернулась в свою комнату и закрыла за собой дверь, заперев её на замок. Перес представила себе реакцию Джейка на её опасения и поморщилась, но так ей было спокойнее. Софи плюхнулась на кровать, наблюдая, как Перси осматривает своё окружение. Это была её новая жизнь.Мгновениями ранее
Попрощавшись с названным отцом Джейкоба, Эмбри скрылся на кухне, не желая вторгаться в их личное прощание. Он достал из холодильника колу и опустился на стул, у стола. Поднеся бутылку к губам, сделал большой глоток. Его мысли вернулись к последним получасам, страху и беспокойству на лице Софи, когда они шли по коридору. Она выглядела как загнанное в ловушку животное. Парень пытался успокоить её разговором. Не смог вынести этого неловкого молчания. Это то, чему ему приходилось быть свидетелем, после огромного количества вечеров с родителями. Эмбри мог бы поклясться, что это сработало. Она начала расслабляться. Джейкоб не шутил, когда описывал её состояние. Может, немного нормальной жизни пойдет ей на пользу. Блэк и мистер Перес, вероятно, не обращались с ней как с нормальным человеком, после того случая. Возможно, это поможет ей почувствовать себя девушкой, а не беспомощной хрупкой фарфоровой куклой. Дверь скрипнула, и Эмбри поднял глаза, чтобы увидеть Джейка, уже сидящего на стуле напротив, с напряженным выражением лица. Он опустил голову и потер виски, его рот сжался в тонкую линию. Друг ткнул его в лоб холодной бутылкой и ободряюще улыбнулся. Напряжение начало ощущаться, как ноющая головная боль в затылке. Это должно было исчезнуть. Он нахмурился, глядя на Эмбри. — Не надо так волноваться, Джейк. Пока всё идёт хорошо. — Блэк отрицательно покачал головой. — Ты видел, что произошло в коридоре? Она не хотела идти из-за нас. — Эмбри поставил бутылку и вздохнул. — Она привыкнет к этому. Всё для неё в новинку. — Джейкоб вздохнул. — Надеюсь, ты прав. — он легонько стукнул друга по плечу, ухмыляясь. — Я всегда прав, чувак. — Джейк фыркнул, и его лицо посветлело. — Мечтай. Улыбнувшись про себя, Эмбри поднес бутылку к губам, делая ещё один глоток. И искренне надеялся, что был прав. Ради Джейкоба и Софи. Ему потребовалось достаточно много времени, чтобы заставить друга немного расслабиться, после событий, произошедших с его сестрой. Он воспринимал всё слишком серьёзно. В последнее время он перестал быть таким чертовски напряженным. — Просто дай ей время. Не пытайся навязаться силой. Знаю, ты предпочитаешь всё контролировать, но некоторые вещи просто выходят из-под твоего чёртового контроля. — Джейкоб встал и закатил глаза, прежде чем подойти к холодильнику. — Поверь мне, я знаю, что ничего не могу контролировать в жизни Софи. Её прошлое делает это. — Что Колл должен был на это ответить? Блэк говорил так, будто был готов распустить нюни, и хотя друг понимал, почему он так себя ощущает, это не заставило бы его или Софи почувствовать себя лучше. — Ерунда. Просто прошлое. Оно не может контролировать настоящее, если ты ему не позволишь. — Верно. Вот почему ты всё ещё пытаешься злить своего отца за то дерьмо, которое он провернул в прошлом? — Джейкоб сверкнул глазами. Эмбри откинулся назад, с поднятыми руками, хотя его собственный гнев хотел вырваться наружу. — Эй, расслабься. Я просто хотел помочь. И если я разозлю своего отца, то буду чувствовать себя лучше, а не хуже. — Прости, — он снова опустился на стул напротив друга. — Я знаю, что ты прав, но ничего не могу поделать. Софи застряла в прошлом. Не имеет значения, что я или её отец говорим или делаем. Просто так оно и есть. — Но это не обязательно должно оставаться таким.Смех.
Их смех разносится по переулку. Эхо отражается от стен. Наполняет девушку до краев.
И рыдания. Её рыдания.
И стоны. Их стоны. И мычания. Их мычания. Они звенят у неё голове.
И запахи.
Пот. Зловоние от их пота. Отвратительно.
И кровь. Так много крови. Кислота, сладкая в носу и липкая на коже. Тошнотворно.
Несвежий сигаретный дым и пиво. Их одежда воняет этим запахом. И их тела тоже.
Отвратительно.
А потом ещё один запах. Везде. Что-то такое, чего она никогда раньше не нюхала.
Неописуемое. Отвратительное. Мерзкое. Выжженное в её сознании. Этот запах. Как он прилипает к её коже, как кровь, но гораздо хуже.
И их лица.
Насмехающиеся.
Ухмыляющиеся. Вожделеющие.
Пугающие. Угрожающие. Безжалостные.
Последние лица, которые она когда-либо увидит. Смерть. Она умрёт. Они ей так сказали.
И она хочет этого. Даже умоляет их. Умоляет их убить её. Чтобы покончить с этим.
Лучше смерть. Освобождающая.
Так много боли. Невыносимо.
Агония. Горячая, обжигающая, рвущая, разрывающая. Чистая агония.
И ощущение их присутствия. На её коже. Их руки. Грубые и жестокие.
Их тела. Прямо на ней. Сокрушительные. Безжалостные.
И боль. Так много боли. Слишком.
Крик, вырывающийся из глубины её тела, и она не в состоянии его остановить.
Она кричит и кричит. Но всё, что слышит, это их смех, насмешки, мычание...
Ослепительный свет проник сквозь веки Софи и вырвал девушку из оков её кошмара. Это был не просто ночной кошмар, не простая выдумка её сознания. Нет, это были воспоминания. Иссушающие разум. Навсегда. Прекратится ли это когда-нибудь? Оставят ли они когда-нибудь её в покое? Перестанет ли этот день когда-нибудь преследовать во снах? Будет ли когда-нибудь ночь без кошмаров? Ночь, которая не заставит Перес вновь переживать ужасы того дня? Софи открыла глаза и несколько раз моргнула, проясняя зрение, пока не обнаружила причину её возвращения из кошмаров царства Морфея. Джейкоб стоял в дверном проёме, держа руку на выключателе, глядя на сестру глазами, полными ужаса. Эмбри находился позади него, его ужас был таким же, как у брата темноволосой. Должно быть, она разбудила их своим криком. Горло Софи болело, а тело было скользким от пота. Не их пот, напомнила она себе и вздрогнула, когда в нос ударила заученная вонь. Перси свернулся калачиком, на краю постели. Он уже привык к кошмарам своей хозяйки и больше не прятался под кроватью. — Софи? — прошептал Джейкоб и нерешительно шагнул к сестре. Он хотел утешить девушку, возможно даже обнять. Это было написано у него на лице. Она уставилась на одеяло, покрывавшее её тело. Стыд пронзил её насквозь. — Простите, что разбудила вас. — Не переживай, — быстро сказал Эмбри. — Ты разговаривала во сне, а потом начала кричать, — очень тихо произнёс Блэк. Она разговаривала во сне? Желудок Перес скрутило судорогой. Господи, что она такого наговорила? Мысль о том, что она могла рассказать больше о произошедшем, вызвала у девушки тошноту. Темноволосая подняла на него глаза. — Я... я разговаривала? — Джейкоб поморщился, прежде чем выражение его лица стало извиняющимся. — Немного. — Немного? Она едва могла дышать. Ненавидела терять контроль над собой, и именно это происходило всякий раз, когда Софи засыпала. Она проглотила комок в горле. — Что... что я говорила? — сестра умоляюще посмотрела на Блэка. — он заколебался и случайно взглянул на Эмбри, который всё ещё стоял позади него. — Ты... ты почти ничего не говорила. — Джейкоб повернулся к ней спиной. Это было уже слишком для него. Он не привык иметь с этим дело. С ней. — Пожалуйста, мне нужно знать, — прошептала сестра. — плечи Блэка начали трястись. Он плачет? Софи вцепилась в одеяло, нуждаясь в чем-то, за что можно было бы ухватиться. Эмбри смотрел на своего друга несколько мгновений, прежде чем его глаза встретились с голубыми. В них была печаль, но не жалость, и Перес была благодарна за это. — Ты что-то бормотала, так что я не мог разобрать всего. Но ты говорила: «Остановитесь, пожалуйста, остановитесь. Пожалуйста, не надо...» — парень замолчал и глубоко вдохнул через нос, раздувая ноздри. Он выглядел так, словно ему стоило всей силы воли, чтобы произнести следующие слова. — «Пожалуйста, мне больно». — Софи кивнула. — Спасибо, Эмбри, — выдавила она из себя. Чувствовала темноволосая себя ужасно. Это будет всего лишь вопрос нескольких минут, прежде чем её вырвет. — Спокойной ночи, Софи, — напряженно прошептал Джейкоб. Он закрыл дверь в её комнату, и Перес осталась одна. Девушка сидела на постели до тех пор, пока не убедилась, что Эмбри и Джейкоб вернулись в свои комнаты, и что она не встретится с ними в коридоре. Ноги брюнетки дрожали, когда она встала, и ей потребовались все силы, чтобы схватить халат и выйти из своей комнаты. В коридоре было темно, но из-под дверей двух других спален лился свет. Темнота грозилась поглотить Софи. Она на цыпочках прошла в ванную и сразу же закрыла за собой дверь. Включив свет, девушка наткнулась на унитаз, и её вырвало. Перес крепко вцепилась в сиденье, когда головокружение затопило разум. Опустившись на колени, она прислонилась головой к краю ванны. Лазурные глаза сами собой закрылись, пока она делала быстрые неглубокие вдохи через нос. Девушка чувствовала себя такой опустошённой, слабой, старой и безжизненной.Утро второго дня
Перед Эмбри на столе стояла нетронутая тарелка с хлопьями. Он не был голоден. Наверное, впервые в жизни, от одного вида еды парня затошнило. Прошлая ночь. Эти крики и выражение глаз Софи. Он отодвинул тарелку, не обращая внимания на молоко, которое пролилось на стол. Чёрт. Колл не мог забыть эти испуганные глаза. После произошедшего он спал не больше двух часов. И его сон был далеко не безмятежным. Кошмары, наполненные её криками, преследовали оборотня. Не то, чтобы его сны были даже близки к тому ужасу, который испытала она. Было уже почти десять. Джейкоб ещё даже не выходил из своей комнаты, хотя вставал очень рано. Эмбри слышал какое-то движение в его комнате, но он не выходил. Возможно, он прятался. Может, он боялся встретиться с сестрой после вчерашней ночи. Если это так, Колл бы надрал ему задницу. Парень провел рукой по волосам. Должно быть, это был первый раз, когда его друг пропустил день в колледже. Послужной список Эмбри был куда менее безупречен. Звук мягких шагов в коридоре привлек внимание парня; они не принадлежали Блэку. Он не двинулся с места на своем стуле. В любом случае было уже слишком поздно уходить. Колл не сможет выскользнуть из кухни, не встретившись с Софи. Не оставаться наедине с ней, в комнате. Слова друга промелькнули в голове Эмбри. Дверь скрипнула, и парень постарался вести себя как можно непринужденнее. Ей не нужно было заходить на кухню, если она чувствовала себя некомфортно. Колл поднял голову и поймал её пристальный взгляд. Она прикусила губу и задумчиво наморщила лоб. На ней был такой же наряд, как и вчера. Джинсы и толстовка с капюшоном. Разве эта одежда не заставляла её потеть? В доме было чертовски тепло. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она пробормотала: — Доброе утро, Эмбри. — румянец распространился по её бледным щечкам. Колл видел, насколько она была смущена. Её тело, казалось, застыло на месте в дверном проёме. Парень улыбнулся, надеясь успокоить её. — Доброе утро, Софи. Неловкое молчание повисло между ними, и Колл уже подумывал проскочить мимо неё из кухни, но тут в комнате раздалось тихое мурлыканье. Софи посмотрела вниз, на свои ноги, и он тоже. Её рыжий кот потерся своим маленьким телом о её икры, прежде чем вальсировать в кухню, будто он был хозяином этого места. Парень не был кошатником, это объяснимо его природой. А когда он был моложе, ему всегда хотелось завести собаку, но у матери произошёл бы сердечный приступ, если бы она обнаружила хоть одну собачью шерсть на своих персидских коврах. Кот без колебаний вскочил на стол и принялся слизывать пролитое молоко, не сводя с оборотня глаза. Его янтарные глаза были прикованы к нему, а тело плотно сжалось, будто он был готов бежать, если Эмбри попытается поймать его. Парень видел достаточно видеороликов с кошками на Ютубе, чтобы знать, что они могут быть злобными маленькими существами, поэтому у Колла не было абсолютно никакого намерения прикасаться к ним, дабы не разбудить свою волчью сущность. — Перси! Слезь! Возмущенное восклицание Софи не произвело на кота никакого впечатления. Он просто на мгновение поднял голову, прежде чем продолжить лакать молоко. Это был не очень красивый кот с горбатой спиной и кривым хвостом, но у него был характер. Перес нерешительно шагнула вперед, но тут же замерла, подозрительно глядя на Эмбри, словно ожидая, что тот в любую секунду набросится на неё. Его рост и мускулы придавали устрашающий вид. Телосложение парня было тем, над чем он усердно работал, да и гены сыграли большую роль, но он не был жестоким. Никогда даже не думал о том, чтобы ударить женщину, не говоря уже о том, чтобы сделать то, чего Софи, вероятно, боялась больше всего. Он сам боялся этого больше всего. Затем что-то изменилось в её лице. Решимость взяла верх. Она сделала ещё один шаг. Когда парень не двинулся с места, она подошла к столу и схватила своего кота. Она поставила его на пол и ласково погладила по голове. — Извини, — сказала Перес, покраснев ещё сильнее. — стол стоял между ними, и по её лицу было ясно, что она этому рада. — Не волнуйся, — заверил Эмбри её с улыбкой. — Но пусть Джейк этого не видит. Он очень помешан на чистоте. Без него дом стал бы центром загрязнённости. — Я знаю. Его комната всегда была намного чище моей, когда он приезжал погостить к нам. — её губы изогнулись в очаровательной улыбке. По какой-то причине Эмбри сразу стало легче. — Ты голодна? — спросил он. Еда была способом расслабить людей. По крайней мере, это всегда чудесно влияло на его настроение. Она пожала плечами, но её взгляд переместился на вазу с фруктами, которая стояла позади парня, на стойке. Он откинулся на спинку стула и потянулся к вазе. Затем поставил её на стол между ними и подмигнул Софи. Она снова покраснела и отвела глаза, пробормотав: — Спасибо. — Софи схватила яблоко и впилась в него зубами. Коллу действительно хотелось, чтобы она села. — Ты уже решила, как будешь проводить свои дни? — попытка парня завязать разговор слегка испугала её, и темноволосая поднесла яблоко на сантиметр к губам. — Не уверена. Поскольку уже слишком поздно начинать учёбу в колледже, да и вообще это будет не очень хорошей идеей для людей, которые там учатся, — сказала она извиняющимся тоном. — Думаю, что просто постараюсь привыкнуть ко всему, а потом, возможно, подам заявление на весенний семестр. — Я понял. Ты должна взять столько времени, сколько тебе необходимо. На самом деле нет никаких причин торопиться. Черт возьми, иногда я жалею, что сразу после окончания школы поступил в колледж, а не попутешествовал по миру год или два, вместо этого. — Дважды в неделю проходят тренинги, в группе поддержки, для девушек... для таких девушек, как я. Думаю, что попробую. — она произнесла это так, словно никогда раньше не ходила к психотерапевту. Это едва ли было возможно, учитывая степень её беспокойства. — Ты никогда раньше не посещала группу поддержки? — Нет. В моем родном городе такого не было. И я действительно не... Сотовый Эмбри завибрировал, в заднем кармане джинсов, и он встал из-за стола, чтобы достать его. Ему не следовало двигаться так быстро. Глаза Софи расширились, и она отшатнулась назад, ударившись спиной о стойку. Парень замер, его рука была на полпути к карману, а глаза остановились на девушке стоящей перед ним. Чёрт. Выражение ужаса на её лице подсказало Коллу, что она думает, что тот собирается напасть на неё. — Мой телефон, — сказал парень, и его голос действительно надломился. Он откашлялся, медленно вытащил свой мобильник и выключил его. У него не было настроения разговаривать с тем, кто звонил. — Не хотел тебя пугать. — глубокий румянец разлился по щекам Софи. С её такой бледной кожей это было ещё более очевидно. Её взгляд упал на пол и устремился на упавшее туда яблоко. Сделав глубокий вдох, она наклонилась и подняла его, прежде чем выбросить в мусорную корзину. — Мне так жаль, — прошептала она. В её огромных голубых глазах застыло смущение и чувство вины, когда именно Эмбри напугал её до смерти. — Тут не о чем сожалеть. — она кивнула. И снова именно Перси спас ситуацию. Он громко замурлыкал и покатился по кафельному полу, перед обутыми в носки ногами Перес. — Где ты его нашла? — спросил Эмбри, радуясь возможности избавиться от неловкости. Перси совсем не походил на кота, которого продают в зоомагазине. Удивление, за которым последовала серьёзность, отразилось на её лице. — Через год после... — девушка замолчала, и на секунду Колл испугался, что она снова запаникует. К счастью, выражение её лица смягчилось, для этого потребовались годы тренировок. Должно быть, Софи научилась скрывать свои истинные эмоции. — Мы с папой отправились в приют для домашних животных, потому что он решил, что мне нужна компания. Там были десятки кошек, и все они пытались привлечь моё внимание, мурлыкая и прижимаясь к моим ногам. Все, кроме одного. Перси сидел в дальнем углу комнаты, сгорбившись ещё больше, наблюдая за мной и не двигаясь с места. Он даже не пытался привлечь к себе внимание. Тогда я поняла, что он так себя вёл, потому что он знал, что никто не захочет видеть его таким, какой он есть, с неправильно сросшимися костями позвоночника и кривым хвостом. Он уже сдался. Никто не захочет взять такое сломанное существо, как он... — она заколебалась, выражение её лица было печальным и безнадежным. — Вот почему я решила подарить ему дом, показать, что есть кто-то, кто готов взять сломанное существо. Что есть кто-то, кто будет любить его. Софи всё ещё имела в виду Перси или говорила о себе? Мысль о том, что она считает себя сломанной, вызвала у Эмбри приступ ярости. Он был в бешенстве от тех мужчин, причинивших ей боль. Хотел бы он, чтобы эти люди стояли прямо перед ним, чтобы парень мог ранить их так же, как они ранили Перес. На этот раз он действительно хотел использовать свои навыки боевых искусств, возможно даже обратиться в волка. Но почему-то был почти уверен, что независимо от того, что он сделает с этими ублюдками, это будет не так ужасно, как то, что они сделали с Софи. — Что с ним произошло? — спросил Колл. На самом деле парню очень хотелось задать другой вопрос: «Что произошло с тобой? » но сомневаюсь, что она ответила бы. Если бы он поинтересовался, то наверняка Джейкоб погладил бы его лицо своим острыми когтями. Софи даже не взглянула на Эмбри, когда ответила: — Люди, в приюте для домашних животных, не знают наверняка, но предполагают, что его пытали какие-то мальчики, потому он очень сильно боится мужчин. — ещё одна вещь, которая, казалось, была общая у них с питомцем. Чёрт, Эмбри хотел убить этих больных ублюдков, которые напали на неё. В конце концов, она отвела взгляд от Перси, который всё ещё лежал на полу, будто делал ставку на эту комнату. Софи на секунду встретилась взглядом с парнем, прежде чем её взор остановился на мужском носу. Где-то в доме зазвонил телефон, и она вздрогнула. — Это мой. Перес поспешно вышла из кухни. У Эмбри было такое чувство, что она была рада возможности покинуть комнату. Он не мог винить её за это. Всё было очень неловко. Кот наблюдал за ним, словно пытался понять, что парень делает. Софи сказала, что Перси боится мужчин, но кот пока никуда не убежал. Колл воспринял это как хороший знак. Медленно, стараясь не спугнуть кота, он опустился на колени, чтобы стать ещё меньше и протянул руку. — Не царапай меня, чувак. — Перси понюхал руку, а потом начал тереться головой о ладонь Эмбри. Он, вероятно, отмечал свою территорию, но, честно говоря, это было не так уж плохо. — Хороший мальчик, — сказал парень. Ноги Софи появились в поле зрения Колла, когда она вошла в кухню. Она остановилась как вкопанная. Её пристальный взгляд остановился на мужской ладони, пока та продолжала гладить Перси по голове. Перес подошла немного ближе, но оставалась вне досягаемости Эмбри. Излишне было напоминать, что он мог бы схватить её одним простым выпадом. — Он никогда никому не позволял прикасаться к себе, кроме меня. — парень пожал плечами, чувствуя себя немного самодовольным. Его первая встреча с котом прошла лучше, чем тот ожидал. — Возможно, я и не такой, как все. Не все мужчины одинаковы. — а возможно потому что он чувствует душу животного внутри, подумал парень. Она на мгновение задумалась, потом кивнула, соглашаясь со словами Эмбри. Софи опустилась на один из стульев, наблюдая за ним. Он знал, что это не так уж много, но это было только начало. Может, они с Эмбри сумеют найти способ жить вместе без новых неловких встреч.Некоторое время спустя
Софи сидела на диване, в своей комнате, пытаясь читать книгу, но мысли постоянно возвращались к событиям этого утра. Перси позволил Эмбри прикоснуться к себе. Почему он вдруг начал доверять мужчинам, особенно таким крупным, как он? Колл был сложен как полузащитник. Отец гордился бы Софи за это сравнение. Спорт на самом деле не был её коньком, так что эта ссылка произвела бы на мистера Переса впечатление, поскольку он был футбольным фанатом. Перси потребовалось несколько месяцев, чтобы позволить отцу девушки прикоснуться к себе. Может, её кот недоверчиво относился к её папе, потому что тот не знал, как вести себя с ним. Как и не имел понятия, как себя вести рядом со своей дочерью. Звук колокольчика испугал Софи, и она вскочила. Перси зашипел, спрыгнул с дивана и спрятался под кроватью хозяйки. Темноволосая на цыпочках подошла к своей двери и застыла, услышав несколько мужских голосов в квартире. Трясущимися руками она заперла дверь и прислонилась к ней, подслушивая разговор. Там было три мужских голоса, которые она никогда раньше не слышала, и тогда Перес смогла разобрать слова Эмбри и Джейкоба. Неловкость закружилась у неё в животе. Софи старалась не дышать, даже когда слушала их разговор. — Там новый волк, — сказал парень с низким голосом. — Ты в деле? — Конечно, Пол, — последовал немедленный ответ Эмбри. — Ну же, Джейкоб, — настаивал другой мужской голос. Девушка услышала шарканья ног, приближающихся к её комнате, и снова проверила замок. — Я не в настроении, — сказал Блэк напряженным голосом. Держу пари, он беспокоился, что оставит сестру одну. — Говоришь как старая домохозяйка, — сказал парень. — Прекрати, Сэм, — прорычал Эмбри, и темноволосая съежилась. Он никогда не звучал так... угрожающе, особенно когда Софи находилась рядом. На мгновение воцарилась тишина. Потом они снова заговорили, но слишком тихо, чтобы девушка могла их расслышать. Перес догадалась, что они обсуждают её. Это то, к чему брюнетка привыкла за этот год. Но это не изменило острого смущения, которое она каждый раз испытывала. Девушка прислонилась лбом к двери, прислушиваясь к тому, как затихают мужские голоса, когда они покидают дом. Перси прижался к ноге хозяйки, громко мурлыча. Он подмигнул ей своим янтарным глазом и мяукнул. — Всё хорошо. До Софи донеслась гитарная музыка. Это была самая грустная мелодия, которую она когда-либо слышала. Грустная, но красивая. Джейкоб играл на гитаре. Брюнетка уже много лет не слышала, как он играет. Она отперла дверь и бесшумно открыла её, не желая привлекать к себе внимания. Перси пронёсся мимо ноги хозяйки и выскочил за дверь, направляясь прямо в гостиную. Девушка последовала за ним, на цыпочках, и заглянула за угол. Кот подошёл к дивану, на котором сидел её брат и играл на гитаре. Софи зажала рот рукой, когда Перси прыгнул на диван, в нескольких сантиметрах от её брата. Джейкоб испуганно ахнул и отпрянул назад, едва не выронив гитару. Легкая улыбка тронула уголки рта Перес. Через мгновение он выпрямился и продолжил свою игру, не сводя глаз с Перси. Джейкоб не был кошатником, по той же причине, что и Эмбри. Иногда девушка задавалась вопросом, чувствовал ли он себя рядом с ней или с её котом более неловко. Темноволосая на мгновение закрыла глаза, прислушиваясь к печальной мелодии. Одна песня закончилась, и началась другая, еще более запоминающаяся, чем предыдущая. Она уже не была столь грустной, став более бодрой. Открыв глаза, девушка подкралась поближе к дивану, опасаясь, что помешает брату. Джейк повернул голову, и на его лице промелькнуло опасение. Его пальцы замерли на струнах, и музыка стихла в тихом вздохе. — Пожалуйста, не останавливайся, — прошептала Софи, придвигаясь чуть ближе и плюхаясь на диванчик, справа от Блэка. — Я скучала по твоей игре. — почему ей было так трудно общаться с Джейкобом? Перес всё ещё помнила те дни, когда они болтали дни напролёт и подшучивали друг над другом, как подобает братьям и сестрам. В его глазах промелькнуло удивление, а затем улыбка осветила лицо парня. Он склонился над гитарой и заиграл веселую мелодию. Софи закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана. Когда брюнетка была маленькой, брат часто играл для неё, и это всегда успокаивало девочку, когда та была расстроена. Но после этого случая ничто не могло успокоить Софи, и с тех пор Джейкоб не играл перед сестрой. А она думала, что Блэк совсем от этого отказался. Теперь девушка была рада узнать, что он этого не сделал. Софи уже достаточно отняла у него и отца.