***
5 лет назад.
Солнце освещало улицу и заставляло местных понемногу вставать. На часах стояло девять утра, а время года была — весна. Начало мая, на улице стоит легкий холод, и людям, находившимся, в поселке далеко было не до сна. Правда, не всем. Потихоньку просыпаясь ото сна, парень по имени Антон Петров, стал стараться привести себя в чувства. Ночь выдалась ужасной. Его вновь мучали кошмары и его маленькая сестренка, Оля, к которой вновь прилетела сова. Брат и сестра жили в дурном поселке, где, ходят слухи — пропадают дети, но, пока никто не пропал за все время того, как Антон проживал там. Петров встав с кровати, перед этим потрепав свои волосы, принялся искать свои очки. Поиски были недолгими, ведь они лежали на столе, который находился недалеко от кровати. Не успел он только их надеть, как к нему в комнату забегает Оля. — Тоша, Тоша! С добрым утром! — с радостью в голосе прокричала малышка, подбегая к братику в объятья. — С добрым утром, Оленька, — сладким голосом проговорил Антон, улыбаясь. — Как спалось? Братишка выпустил сестру из объятий, и та, улыбаясь, рассказала вкратце. — Поначалу, из-за этой страшной совы, я вовсе не могла уснуть! Она была тако-о-ой огромной! Но, когда ты ее прогнал, я смогла заснуть. Мне снилось, как я попала в мир Питера Пена, представляешь? — Тоша улыбнулся своей сестре, внимательно слушая рассказ. Он всегда любил свое маленькое чудо, а когда та засыпала ночью спокойно, а утром рассказывала истории, любил еще больше. — Прекрасный сон. Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь попасть в его страну. — Глядя на малышку, проговорил белокурый. — Да, я очень надеюсь на это. Пошли завтракать. Мама уже приготовила нам кушать. Оля побежала на кухню, в то время, как Антон пошел переодеваться и выполнять утренние процедуры. Через пару минут, парнишка оказался вместе с Олей на кухне. Девочка нехотя доедала манную кашу, как тот, только садился за стол. — Оля, ты доедать будешь? — спросил Антон, смотря на свою порцию. — Угу, но я уже давно, как наелась, но мама сказала, что пока все не съем — из-за стола не выйду. Тоша, доешь за меня? — последние три слова для Антона прозвучали, как убеждение, нежели вопрос. — Нет, Оль, прости. Я сам даже есть не начал. — Парень посмотрел сначала на сестру, а потом на кашу, потом снова на сестру, и резко убрал взгляд, начиная, есть. — А мама еще сказала, что бы ты был за старшего! — добавила сестренка, еле, как доедая завтрак. Старший никак не удивился этой новости, ведь абсолютно всегда, когда родители куда-то уходили — за главного был он. — Не удивлен, — ответил Петров, не отвлекаясь от еды. В его мыслях было желания лечь обратно в мягкую постель, отдохнуть, выспаться может, а не сидеть в холодной комнате, поедая не любимую кашу многих детей. Парень неохотно продолжал есть, пытаясь не вызвать рвотный рефлекс. Комочки, которые были в его еде, вызывали нежелания, кушать, но есть, все же пришлось. Некоторое время спустя огромный мучений, Антон все же доел кашу, и помыв посуду, ушел в свою комнату. Тем временем его сестра ушла смотреть мультики. Тоша сел на кровать и стал глядеть на окно. Его внимание привлекало стекло, которое когда-то было заморожено из-за того, что была зима. С улицы дул холодный ветер, от, которого парнишка всегда укрывался теплым пледом и брал какао, смотря рисунки на окнах, в голове представляя, как он их перерисовывает. На окнах были чудные узоры, которые прибавляли немного атмосферу в комнату, которая на первый вид была весьма «тусклой», как казалось ее владельцу. Просидев какое-то время на кровати, раздумывая о чем-то, Антон услышал стук в дверь. Хоть он и был на втором этаже, звук, доносившийся, из первого этажа, он услышал прекрасно. Петров вышел с комнаты, и, добравшись до первого этажа, подошел к двери, глянув в глазок, открыл ее. На пороге высветилась фигура невысокого парня, лет 12-13, с короткими волосами, легкой курткой и с маленьким букетом цветов. — Привет, Тох. — С улыбкой проговорил парнишка. — Привет, Ром, — весьма озадаченно ответил Петров. Он был удивлен тому, что его друг был с цветами, так еще походу и для него. Но может, это цветы для очередного спектакля с Полиной? — Это тебе. — с улыбкой на лице проговорил Пятифанов, протягивая цветы. «Все же не ошибся…», — подумал про себя Антон, и приняв подарок, пустил гостя в дом. Он был удивлен тому, что Рома вот так вот порадовал его. — Может, чаем напоишь? — стараясь как-то подбодрить друга, проговорил Пятифанов. Хозяин дома был слегка смущен, и даже казалось, что тот был без какого-либо настроения, но все было совершенно не так. У Антона с утра действительно не было настроение, поскольку дома холодно, воспоминания о вечных ссорах родителей, завтрак, который так и не хотелось есть, но, единственное, что обрадовало Антона — приход друга. Конечно, не особо сильно, ведь он не планировал сегодня зависать с друзьями, но Рома думал иначе. Они прошли на кухню, где Тоша взял вазу, лежавшая на нижней полке, возле плиты, налил туда воды и поставил цветы. «Красивые», подумал про себя парень, глядя на удивительные цветочки. Это были ромашки. Антон не был выбирателем, и никогда не ставил цветы под слова «нравятся» и «не нравятся», ему было совершенно все равно на это. Любой подаренный цветок ему — уже любимый. Хотя, Петров любил ромашки, поскольку они ассоциировались у него с Ромой, которого он порой мог в шутку, по-дружески, назвать «ромашка». — Цветы милые, — сказал он, смотря на гостя, который сел на стул, возле радио. — Где нашел? Сейчас же только начало мая. — Пришлось практически весь поселок обходить, чтобы найти их. В соседние дома ходил, так росли какие-то, но они были никудышными. — Ясно. — Тошик подошел к полке с чаями, и взял упаковку с чайными пакетиками. — Какой будешь: черный или зеленый? Ромка тихо хмыкнул и, немного подумав, ответил: — Го зеленый. Бодрит с утреца. — Антон кивнул и взяв два пакетика зеленого чая, достал кружки, и кинул чай туда. Он совсем забыл, что зеленый чай действительно помогает взбодриться. Взяв чайник, в котором была весьма теплая вода, он поставил его разогреваться, а сам, ушел садиться рядом с Ромой. — А, ты чего не спишь так рано? — сонно проговорил Тоша. По его лицу можно было увидеть, что он не выспался, что заставило его дружка волноваться. — Да, так, целую ночь не сплю. Все думал об одном человеке… только вот, не знаю, как признаться ему в кое-чем. Тох, у тебя, кстати, все хорошо? Выглядишь весь сонный. Не выспался? — получив положительный кивок, Рома осторожно притронулся ко лбу парня. — Р-Ром… ты, чего? — С удивленным лицо спрашивает Антон, кладя свою руку на запястье друга, как бы говоря «не надо. Все нормально». Почувствовав то, что парнишке не нравится, Рома убрал руку со лба парня и перевел ее на чужие колени. Антон смущается и пытается как-то разрулить ситуацию, не покраснев при этом еще сильнее. — Прости, зайчик. Я начал переживать за тебя. — Слово «зайчик», Пятифанов произнес словно, с нежностью в голосе. Нежный тон в его голосе очень нравился собеседнику и заставлял чувствовать себя комфортно, что и происходило как раз с Тошей, который всяческий раз, когда слышал эти приятные нотки в голове друга, улыбался, как маленький дурачок. — Ты, достаточно милый, когда улыбаешься, — подметил друг, и улыбнулся в ответ. — С-спасибо, что-ли?.. — покраснев еще сильнее, проговорил Антон. Услышав, как чайник выключился, он встал со стула и, взяв его, налил воды. — Тебе сколько ложек сахара? — Три, — четко проговорил Рома, рассматривая кухню. — У тебя достаточно уютно. — Еще раз спасибо, — более понятно ответил Антон, преподнося кружку. — Пей. — Спасибо, Антош, — поблагодарил Рома, размешивая сахар. — Угу. — Тоша подошел обратно к чаю, забрав его, подошел к столу и сел недалеко от Пятифанова. — Тох, а ты один сейчас? — Нет, с Олей. — Услышав ответ, Рома тихо промычал и начал пить чай. — Понятно, кстати, чай вкусный. Горяченький, как раз согреться можно. — опять с улыбкой проговорил Ромка, попивая напиток. — Согласен. Тем более, на улице такая погода… прям противная. — И не говори. Холод прям, по телу бьет. Пока друзья сидели на кухне, они разговорились на разные темы. Они обсуждали школу, друзей, то, через, что они вместе прошли, и, что их возможно ожидает, и, особенно, то насколько сильно они любят друг друга. Где-то в глубине души, Антон боялся Рому из-за его весьма скверного характера. Но, все же, он любил его. Правда, как друга. Он отчетливо знал, что ему нравится их одноклассница — Полина, но эти чувства далеко не взаимны. Девочке нравятся парни, наподобие Антона, в которого, как ему кажется, она влюблена по уши. Петров естественно предполагает, что Рома об этом знает, и даже в какой-то степени удивлен от того факта, что он пока ничего не сделал с ним. Пятифанов вполне мог начать угрожать парню о том, что убьет его, если только увидит с Полиной, либо же, начнет угрожать, чем он ранее занимался, но в последнее время, все было совершенно иначе. Рома даже и близко не говорил о Полине, не готовил спектакли, даже не спрашивал совета, как подкатить к ней. Это очень напрягало Антона, ведь он чуть ли не двадцать четыре на семь слушал эти вечные выдуманные истории про них обоих, которые создавал парень. Где-то в голове Антон думал, что у его друга просто пропали чувства к девушке, и если это бы оказалась правдой, он был бы безгранично рад, особенно, если бы тот отстал от бедной дамы. — Слушай, Тох, я тут тебе хотел в кое-чем признаться, — прерывая диалог, проговорил Ромка. Он обвел друга ледяным, но в то же время, дружеским взглядом, продолжая фразу. — Мне больше не нравится Полина. Я полюбил другого человека. Антон весьма озадаченно смотрит на Рому, стараясь правильно подобрать слова. — Честно сказать, я удивлен. Ты, ведь так любил ее… Но, если не секрет, кто новый объект симпатии? Рома сжал волю в кулак, глубоко вздохнул. — Мне нрави… — не успел Рома договорить, как его отвлекает крик Оли. — Тоша! Тоша! — прокричала девочка на втором этаже. — Я сейчас вернусь. Потом поговорим, хорошо? — Рома одобрительно кивает, допивая чай, в то время, как его друг уходит в комнату сестры.***
Забегая в комнату Оли, парнишка видит, как девочка пытается разобраться с телевизором. — Что такое, Оля? — девочка смотрит на брата и подбегает к нему, объясняя проблему. — Я смотрела мультик, как вдруг, телевизор выключился. Я попыталась включить его, но все было напрасно! — девочка подошла к прибору и села рядом. Антон лишь подошел к телевизору, и стал искать причину. Оказалось то, что кто-то задел провод и все погасло. Вернув прибор в нормальное состояние, парень чмокнул сестру в лоб, в то время, как та его поблагодарила и начала смотреть дальше. Ромка послушно сидел, скучал, смотря на чашку, в которую был налит ранее чай. Услышав шаги, он стал прислушиваться. Это был Петров, которого он ждал. — Все, я тут. Так, кто тебе нравится? — произнес он, садясь обратно за стул, попивая чай. — Дело в том, что… мне нравится… точнее, нравишься ты. — Смущенно проговорил Рома, стараясь не сталкиваться взглядом с Антоном. — ... Р-Ром… я… даже не знаю, что сказать. Ты конечно очень хороший парень, да, и в целом, мне нравишься, но… что ты хочешь от меня услышать? — Тоша не мог правильно подобрать слова, дабы не обидеть собеседника. Ему правда было приятно слышать, что он нравится кому-то, даже казалось, что на его щеках стал виднеться румянец, что было полной правдой. — Я хочу знать, Тох… ты можешь стать моим парнем? — Рома замялся, словно не хотел предлагать этого, но видимо его влюбленное сердце так не думало. — А… Я даже н-не знаю? — Антон допил чай и почти сразу же ответил. — Я думаю, что подумаю. — Хорошо, Тошенька. Шло время, практически, два месяца, и Пятифан постоянно дарил то цветы, то шоколад, то до школы доводил и обратно, в общем, Ромео пытался сделать все, чтобы Петров стал его парнем. На одной из прогулок по лесу, Рома вновь напомнил своему другу про предложение. Недалеко от Ромки стоял Бяша, наблюдающий за всей картиной, а сами голубки держали дистанцию в двух-трех метрах друг от друга. Когда Рома подошел ближе к белобрысому, он аккуратно из-под спины поднес к лицу другу, его любимые цветы и медленно повторил свои слова, сказанные пару месяцев назад: — Тоха, ты станешь моим парнем? В сердечке Антона что-то екнуло. Он не был педиком и ни за, что бы им не стал. Ему всегда нравились девушки, но в очередной раз, когда Антон услышал эти слова, сердце будто прокричало «да». — Да! — неожиданно для себя крикнул Антон и резко закрыл рот рукой. Ему не хотелось слушаться сердца. Ему хотелось решить все самому. Заметив такую реакцию, Ромка опустил руку с цветами, отойдя от парня, и вокруг повисла гробовая тишина. — Я тебе не нравлюсь, да? — спрашивает гопник, смотря обиженным взглядом на Антона. Немного успокоившись, белокурый убирает руку со рта, отрицательно кивая. — Знаешь… Я, наверное, согласен. — С улыбкой на лице проговорил Антон, подходя к шатену, заключая его в объятья. Рома отвечает взаимностью, и парни стоят в теплых и уютюных объятьях друг друга.