Don't throw your lifelines away
______________
Не отказывайся от спасительной соломинки.
Lifelines - a-ha
Чистый, белого цвета лист бумаги лежал перед ним, совсем не похожий на те пергаменты, что продавались в Косом переулке. В бумаге перед ним ни капли волшебства. Ему нужно сосредоточиться и написать письмо Смиту, только вот рука с зажатым в ней куском карандаша вместо пера никак не желала подняться и начать писать. Вчера Драко казалось, что он совершенно точно знал, о чём будет писать, а сейчас отчётливо понимал свою ошибку. Время. Как скоро его письмо дойдёт до получателя? Здесь, в приходе, у него нет волшебной совы, да и сам Смит отправлял письма с помощью магловской почты; иногда конверты доходили только через несколько месяцев. Несколько месяцев в нервном ожидании, когда Смит прочитает его письмо. Нет, ему совсем не подходит такой вариант, для Драко время — непозволительная, больная роскошь. Сухие глаза горели. Сон не посетил его этой ночью, лишь мысли о том, что всё-таки произошло там, в лесу. Вот потерянное лицо Эдди, мгновение, и перед ним лицо Эдди, искорёженное болью, а затем — бледное, мёртвое. Заглянул в гости и Эйвери, бросающийся Круцио, пытающийся убить Драко. Эта пластинка не заканчивалась, приглашая в союзники наваждение. Что, если его найдут и здесь? Хотелось верить, что ситуация с Эйвери лишь случайность. Там, в лесу, казалось, он и не предполагал, что встретит Драко. Однако что, если всё намного хуже, и встреча была ничуть не случайна? Что, если Эйвери искал его, и был ли он тогда один? Допуская одну такую мысль, его бросало в дрожь. Драко тут же вскакивал с постели и бежал в ванную комнату, едва успевая включить воду, чтобы смыть из раковины остатки еды и горькой желчи. Вновь возвращаясь в постель, он закрывал глаза и переносил себя в другое место, которое ни разу не видел, а мог лишь собрать собственную иллюзию. Он отправлялся в Италию, в убежище, туда, где он оставался бы совсем один. Драко представлял ласкающее кожу солнце, сладкий запах апельсинов, растущих вокруг роскошного дома из светлого травертина. Но и красочная иллюзия меркла. Италия за тысячи миль от Аляски, порт-ключа у него не было, как и возможности уехать незамеченным в другую страну; да и в безопасности того места теперь приходилось сомневаться. Ворочаясь так всю ночь на влажных от холодного пота простынях, Драко то и дело переключался между образами Эдди, Эйвери, матери, Смита и авроров, а завершалось наваждение аккордами старой бензопилы. Закрыв локтями чистый лист бумаги, он вернулся в реальность, до боли впился пальцами в растрёпанные, слипшиеся от пота волосы. Драко со страхом осознавал: он в ловушке. Куда ему бежать из Джуно, без палочки, имея при себе только дурацкое имя без документов, в то время, когда разыскивают других Пожирателей и, скорей всего, его самого тоже? Он абсолютно точно знал: никто ему не поможет на той стороне. Если его поймают Пожиратели или Министерство… Союзников нет ни среди одних, ни среди других, помилования и ждать нечего, а на этой стороне без капли волшебства никто не будет в силах спасти его. Конечно, старик Смит позаботился, выполнив данное его матери обещание, предоставил Драко убежище. Убежище. Мелькнувшая стрелой мысль заставила ненавидеть себя ещё больше. Расслабив пальцы и отодвинув подальше неприятного цвета, успевший помяться под его руками лист, Драко вскочил со стула. Криво поправил порядком отросшую чёлку, пытаясь зачесать её назад. Кивнув в пустоту комнаты, он принял окончательное решение — запереть себя здесь.***
Открыть двери и увидеть за ними десяток скорбных лиц. Утренняя служба. Присутствие на ней сегодня будет особенно отличаться от других дней. Сегодня на службе никто из прихожан не услышит протяжного хрипловатого голоса Эдди в составе церковного хора. Никто не увидит Эдди, когда он будет здороваться с каждым и помогать прихожанам сесть на места, раздавать молитвенники и зажигать лампадки. Нет, сегодня вместо него это всё сделает кто-нибудь другой. Драко почувствовал страх и волнение перед тем, как войти в этот зал и увидеть лица сидящих там людей. Одна мысль всё же немного успокаивала: что с Эдди, ставшим ему если не близким другом, то хотя бы приятным собеседником и своеобразным учителем, он сможет попрощаться как следует. Произнести последние слова и возложить цветы в знак благодарности, извиниться перед ним за случившиеся. Так, как не смог попрощаться с матерью. Крепко зажмурившись и закрыв разум, он потянул за холодный металл ручки. Дверь тихо скрипнула, впуская в молитвенный зал уходящий холод февраля. К счастью, никто из прихожан, за исключением преподобного Марка, который удостоил Драко коротким кивком, не обратил на него внимания. Люди, пришедшие сегодня на молитву, отдали себя проповеди, как и в другие дни. Где-то среди рядов слышались короткие всхлипы и тихие молитвы. Преподобный как раз заговорил об Эдди и планируемых похоронах. Драко, стараясь не шуметь, присел на пустующую деревянную скамью в последнем ряду, потемневшую от времени, прислушиваясь к тому, что говорил преподобный. Речь Марка не была наполнена чем-то особенным. Драко поддался неясному разочарованию, невольно вспоминая другие речи — Альбуса Дамблдора. Когда в школе наступили тёмные времена, директор, казалось, мог одним словом заставить сердце любого, и даже самого Драко, искать свет, о котором он говорил ученикам и профессорам, сидящим за наполненными едой столами. Речи Дамблдора были вдохновляющими, сочувственными, утешающими, Марк же был короток и сух. Драко даже сказал бы, что слишком уж безэмоционально он говорил об Эдди. Простые факты о том, что он прилежно трудился, был послушным и верным богу и то, что закончил свою жизнь по естественным причинам. А в завершении короткой речи добавил, что церковь выделила средства на похороны Эдди и те, кто желают проститься с ним, могут сделать это завтра после обеда на церковном кладбище. И больше ничего. Точнее, ничего о самой личности Эдди. Ничего того, что осталось бы о нём в памяти у других. В речи Марка Эдди казался безликим. Встав со скамьи, Драко чувствовал смятение от службы и предстоящего разговора с преподобным. Проходя мимо рядов, он встречался взглядом с другими прихожанами, покидающими церковь. Лица многих были покрасневшими и угрюмыми. Драко стало интересно, как он выглядел сейчас? Такие же ли у него красные глаза, какие эмоции отражаются на его лице, видят ли другие его страх. Хотелось надеяться, что нет. — Преподобный Марк. — Драко неловко кашлянул в кулак. — Я хотел бы с вами поговорить. Проповедник понимающе кивнул и указал рукой на небольшую дверь, ведущую в комнату, где обычно разбирал все дела, касающиеся церкви, принимал местных жителей и глав города. — Пройдём ко мне, Дерек. В комнате Марка было душно, окна закрыты наглухо, воздух, прогретый солнечными лучами, смешивался с запахом ладана, исходящим из зала. Впервые этот запах вызвал отвращение. Оттягивая ворот свитера, Драко опустился на свободный стул, напротив присел и сам преподобный. — Так, о чём ты хотел бы поговорить, Дерек? — Я хочу… — Драко сделал паузу. Он достаточно раз проговорил просьбу у себя в голове, но всё же волнение не отпускало. — Точнее, я бы не хотел выбираться больше в лес. Могу ли я помогать здесь, в церкви? Я мог бы попробовать заменить Эдди. Ладони Драко повлажнели. Как хорошо, что он сидел напротив Марка и преградой между ними был стол, который надёжно скрывал дрожащие пальцы и предательски взмокшие ладони. — Помогать здесь, в приходе? Хм. — Преподобный посмотрел на Драко открыто, изучая, будто видел впервые. — Полагаю, причина в Эдди? — Да. Марк потёр в задумчивости идеально выбритый подбородок. — Я не знаю, что смогу поручить тебе именно в приходе, Дерек. Видишь ли, хоть мой друг Смит и поручился за тебя как за хорошего парня, ты совершенно далёк от церкви. Не думаю, что ты сможешь справиться с делами Эдди. Неужели его и вовсе прогонят, если он откажется ходить в лес? Денег платить за жильё у Драко не было, куда он пойдёт? Духота стала ещё более ощутимой, а ворот свитера — слишком узким. Драко не мог даже предположить о таком исходе ситуации. — Поймите меня правильно, я навряд ли ещё хоть раз смогу увидеть то место. Эдди не был мне другом, но стал самым близким из всех людей, которые живут здесь. Для меня произошедшее кажется слишком давящим. Драко пришлось напрячься, чтобы не выдать отчаяния, которое так и рвалось наружу. Он пытался себя успокоить, отдавал шаткому разуму приказ, внутренне умоляя преподобного словами: «Ну же, пожалуйста, позвольте мне остаться здесь». А преподобный Марк сидел и всё так же изучающе смотрел. Какое он примет решение, Драко приходилось только догадываться. — Хорошо. — Марк поднялся с кресла, что означало: их разговор закончен. — Я подумаю над этим вопросом, смогу ли занять тебя работой именно приходе. Есть ещё что-то, что ты хотел бы обсудить? Драко, поднявшись вслед за Марком, кивнул. — Да. Я хотел бы воспользоваться телефоном. — Малознакомое слово странно завертелось на языке. — Хочу позвонить Смиту. — Хорошо, подойти к Элизе, она поможет тебе связаться с ним. Только я посоветовал бы поторопиться, она обычно уходит домой до обеда, кормить своих младшеньких. Ощущая едва уловимое напряжение в комнате, хоть и не было ни капли видимой угрозы или подозрений, Драко поблагодарил Марка и покинул его комнату. Никто не мог знать, что случилось в лесу. Марк сам подтвердил, что смерть Эдди естественная. А если Драко продолжит вести себя как сопливая девчонка, не сдаст ли он сам себя с потрохами? «Соберись!» Знакомый голос неприятно ударил по вискам, но в этот раз Драко к нему прислушался. Ускорив шаг, он думал о том, что скажет Смиту.***
Элиза, худенькая женщина тридцати лет, каждый день, кроме понедельника, сидела в маленькой отдельной постройке с церковными товарами. Драко обнаружил Элизу за прилавком с прижатым к лицу носовым платком. То и дело она громко хлюпала носом. Драко тактично негромко поздоровался, обращая на себя внимание женщины. — Здравствуйте, Элиза, мне нужна ваша помощь. Элиза испуганно спохватилась, вскочила и уронила влажный платок, но, увидев знакомое лицо, осела обратно на стул. — Ох, Дерек, дорогой, здравствуй. — Ещё один всхлип и попытка отыскать затерявшийся синий платок. Она прокряхтела из-под прилавка: — Прости, никак не могу оправиться от новости. Что ты хотел? Как это будет происходить, Драко примерно представлял, видел пару раз, как делают это другие. Но ему самому некому было звонить, кроме того же Смита, но не было необходимости или желания до сегодняшнего дня. — Мне нужно позвонить Джону Смиту. Преподобный сказал, что вы сможете мне в этом помочь. — Джону? Да, конечно, у меня, кажется, есть в справочнике его домашний номер. Отложив найденный платок, Элиза выпрямилась и скрылась вглубь помещения, где находился склад провизии. Послышались звуки перекладывания коробок, шуршание бумаг и новые периодические всхлипы. Наконец Элиза показалась из склада, в руках у неё была небольшого размера книга в мягком сером переплёте. — Сейчас, погоди-ка, посмотрим. Кажется, на пятой странице. Открыв справочник на нужной странице, она провела по списку пальцем, тонким и сухим, как и её лицо, проскочила несколько мелко написанных строчек и уже через секунду воскликнула: — Ну вот, была права! Оторвав кусок бумажки из аппарата для чеков, Элиза быстро переписала набор цифр и вручила Драко. — Вот, держи, только постарайся разговаривать недолго. — Щёки её покраснели и голос стал смущённым. — Оплачивать счета за международные звонки, знаешь, дорогой, сильно бьёт по карману церкви. Я бы, наверное, тебе отказала, но раз Марк сказал обратиться ко мне, значит, одобряет. Так телефон для маглов — это роскошь? Занятно, но Драко и не нужно много времени на разговор. — Хорошо. — Драко забрал бумажку из рук Элизы, сдержанно улыбаясь. — Я постараюсь быстрее закончить разговор. — Вот и славно. Не успел Драко отойти от прилавка, как Элиза продолжила мучить свой носовой платок. Штуковина под названием телефон была небольшого размера, не больше коробки из-под печенья. Драко уставился на круг с цифрами, отдалённо похожий на обычные часы, только пронумерован он был иначе, а стрелки так и вовсе отсутствовали. Драко пришёл в замешательство. Он знал, что трубку следует прикладывать к уху, но как пользоваться циферблатом? Протянув руку, Драко дотронулся до трубки. Та легко отсоединилась и, соскользнув с нижней пузатой части телефона, упала бы на пол, но тут Драко заметил, что она соединялась с аппаратом тонкой чёрной пружинкой. — Дерек, у тебя всё хорошо? Ну конечно, он привлёк внимание Элизы. Трубка так и повисла между полом и тумбой, на которой стоял телефон. Драко злился на себя и одновременно ему хотелось смеяться, ведь впервые он подумал о том, что пропускать уроки магловедения в школе было фатальной ошибкой. Будет ли странно, если он попросит набрать номер Элизу? Ему оставалось только проверить. — Элиза, вы могли бы мне немного помочь? От нелепости ситуации Драко приложил себя пару раз ладонью по лбу. Для них, наверное, это сущий пустяк — совершить звонок. И почему он не выяснил на стойке, как это сделать? Сейчас же он, как полный дурак, смотрел на подошедшую к нему Элизу. — Видите ли, у меня немного трясутся руки. Могли бы вы позвонить вместо меня? Из глаз Элизы покатились новые слёзы. — Бедняжка! — воскликнула она. — Как же я сразу не подумала, каково тебе сейчас! — Прекратит ли она рыдать? — Ведь это ты привёз Эдди, бедный, бедный мальчик! — Она, нарушая всякую дистанцию между ними, крепко стиснула плечи Драко, едва дотягиваясь до них пышной макушкой. — Конечно, я помогу тебе. Если нужно успокоительное, то я могу с тобой поделиться. Успокоительное? Кажется, успокоительное у Элизы было совсем неважное, раз она сама никак не могла успокоиться. Но Драко не собирался этого говорить. — Хорошо. — Он протянул ей немного смявшийся листок с её ровным почерком. Указательным пальцем Элиза за мгновенье прокрутила циферблат в комбинации, указанной на бумажке, и через короткое время Драко услышал глухой прерывающийся писк. Элиза с улыбкой протянула ему трубку в тот самый момент, когда из неё послышался знакомый голос: — Алло? Кто это? — Дерек, ну же, держи трубку. Время на разговор немного, каждый цент на счету. Инстинктивно Драко перенял трубку и прижал её к уху, чтобы лучше слышать собеседника на другом конце мира, подумав про себя: точно ли маглы не были волшебниками? — Это Дерек, кх-м, ты слышишь меня, Смит? — Дерек? — Недолгая пауза, Смит замолчал, и слышалось только неприятное жужжащее потрескивание. — Что-то случилось, Дерек? «Если бы, Смит, воспользовался ли я связью с тобой без нужды?» Ответ был Драко очевиден, но в трубку он сказал другое: — Да, кое-что случилось. Эйвери, слышал о нём? — Пожиратель? Звание, клеймо, проклятье. Казалось, Смит прокричал его слишком громко. Драко повернул голову в испуге, что кто-то услышит, но, кроме Элизы, плачущей за стойкой, в лавке никого больше не было. Следующие слова Драко практически шептал: — Да, он был здесь, видел меня. Ты можешь приехать? Кажется, я в полной заднице, Смит. Расскажи, что там у вас происходит, как обстоят дела в Лондоне? — Видел? Как это произошло? — Смит был удивлён. — Ты в порядке, сынок? Голова столкнулась со стеной, оклеенной шершавыми обоями в мелкий синий цветок. — Нет, я совершенно не в порядке. Эйвери… Его больше нет. И я боюсь, что и другие придут. Или уже здесь, не знаю. Я попросил Марка дать мне работу в приходе, но он, кажется, не был этому рад, — Драко изливал свой поток волнения. — Скорее, меня отсюда прогонят. Что мне делать? А, Смит? Пауза на том конце затянулась, и Элиза, вспомнив о Дереке, крикнула негромко, что его время на звонок заканчивается. — Смит…. — Я не могу сейчас приехать за тобой, Драко. Но я что-нибудь придумаю, обещаю. Обратно в Лондон тебе сейчас точно нельзя, здесь сейчас будет сложно, и перевезти куда-либо ещё тоже не смогу. Порт-ключи теперь под запретом и есть только у министра, всех сейчас отслеживают. И мирных тоже, из-за твоего отца. — Что? — Я позвоню тебе завтра, сынок. Обещаю, что сдержу слово, данное Нарциссе, до конца. Смит всё уладит. Тяжесть отступила и, казалось, дышать стало немного легче. — Я могу доверять только тебе, Смит. Мне пора, звонок платный. — Да, Драко, хорошо. — Сожаление, вот что слышалось в голосе Смита. — Будь осторожен. Голос в трубке оборвался и снова послышался короткий повторяющийся писк. Их разговор был закончен. Почувствовав некоторое удовлетворение, что Смит обещал о нём позаботиться, он понял, что упустил важную вещь. Отец. Смит сказал, что все выезды отслеживают из-за отца. Неужели Люциусу до сих пор удаётся скрываться от правосудия? Ублюдок. Стоило ли Драко удивляться? Нет. Его отца можно было назвать хитрым, подлым, сумасшедшим, но никак не глупым. Он бы не удивился, если Люциусу удастся скрываться до конца своих дней. Тут же Драко ощутил и страх. Что, если это отец ищет его? Поблагодарив Элизу за помощь, он вышел из лавки вновь растерянным. Сегодня в лес он не едет, в приходе для него пока работы нет. Если вернуться в комнату и попытаться немного поспать? Нет. Заснуть не получится, придут ненужные мысли и будут терзать, пока простыни снова не пропитаются потом. Надо бы сменить постельное белье. Уборка, — Драко остановился, смотря на башенки церкви и вдыхая прохладный, пропитанный хвоей воздух — неплохая идея, сойдёт, чтобы отвлечься. За год уборки комнаты без помощи магии и домовиков Драко казалось это чем-то вполне обычным и даже приятным. Приводя в чистоту своё маленькое жилище, он заодно наводил чистоту в своей голове.***
Колеса красного пикапа проваливались под влажной землёй, а его застарелый рёв нарушал тишину леса. Преподобный Марк смотрел через лобовое стекло и думал: что он тут делает? Припарковавшись между двух невысоких сосен, он вышел из машины, оглядываясь. Послеполуденное солнце слепило глаза сквозь ветки вековых деревьев. Он знал, где его послушники собирают дрова, ведь и сам несколько раз в сезон выезжал с ними. Ещё только подъезжая, сквозь стекло он заметил: что-то не так. Деревья покорежены, и явно не зверем. Точно, паренёк совсем не умел водить машину, скорее всего, он пытался выехать, — Марк провёл рукой по влажной коре — и далеко не с первого раза. Ступая дальше в лес по мягкому мху, Марк оставил повреждённые деревья в покое, всё пытался понять, зачем он здесь и что его так беспокоит. Эдди. Вот причина. Внезапная кончина, но врачи точно диагностировали приступ. Неудивительно, жизнь Эдди прожил сложную, далекую от той, что прожил сам Марк. Но не давали покоя глаза Дерека, его поведение казалось слишком странным вчера и сегодня утром, когда он пришёл к Марку. Дерек неслабо нервничал, когда просил не пускать его больше в лес. Вчера он был похож на загнанного зверя, его лицо было беспокойным, будто бы он винил себя. Почему? — Что тебя так испугало, Дерек? Блуждая сквозь деревья, он практически дошёл до озера Дредж, но так и не нашёл ничего странного, кроме нескольких искалеченных стволов от вождения Дерека. Вернувшись к пикапу, ехать обратно Марк всё же не спешил. Протянув руку к бардачку, он вынул оттуда чётки и, перебирая круглые бусины, зачитал в тишине молитву. Он просил бога направить его на правильный путь, просил о прощении для Эдди, для себя, если он помыслил недоброе на невинную душу в лице Дерека. Ещё немного посидев в тишине, Марк завёл пикап. Выехав на трассу, он принял решение, что позволит Дереку работать в приходе, пускай займёт место Эдди. Возможно, у парня получится вложить душу в церковное дело. А пока ему нужно будет навестить Колемана, узнать, подали ли официально заявление для родственников о смерти Эдди, и заодно «пробить» Дерека Переса для собственного спокойствия. Марк безоговорочно доверял своему другу по семинарии и бывшему соседу по комнате Джону Смиту, но даже после того, как побывал в лесу, не мог выкинуть странное поведение Дерека из головы.