***
Накануне отправления дворец наконец перестало лихорадить. Все основные приготовления к поездке принцев уже закончились, и теперь все спокойно ждали отправления, заканчивая сборы. Эррор стоял у своего туалетного столика, медленно перебирая свою коллекцию ювелирных украшений. Он никак не мог решить, что ему стоит брать с собой – он вообще не был уверен, зачем он этим занимается, но его внутреннее чувство прекрасного не могло ему позвонить ходить вообще без каких-либо золотых побрякушек. — Ваше Высочество, — чёрного скелета отвлёк личный слуга, стоявший в проёме гардеробной. — Все приготовления закончены. В четыре часа утра должна быть смена караула: пока охраны не будет (этим займется Даст), к Вам придёт Марк, — регент наконец обратил внимание на Ласта. — У Вас будет пятнадцать минут, чтобы дать ему последние наставления и покинуть покои. — Хорошо, — Эррор снова стал перебирать многочисленные золотые цепочки. — Иди отдыхай, Ласт. Тебе предстоит завтра тяжёлый день. — Как и Вам, мой принц. Могу я надеяться, что Вы поспите хоть немножко сегодня? — Я постараюсь. А теперь оставь меня. Слуга с поклоном удалился. Принц тихо выдохнул, когда услышал, как закрылись двери за Ластом, и тяжело опустился на рядом стоящий пуфик. Он не мог понять, что с ним. Чувство, что обуревало его, не было беспокойством – он оставлял своё королевство в надёжных руках своего Первого советника; к тому же, Дрим не останется без поддержки Найтмера и Гено. Однако некое чувство опустошённости всё равно глухо давало о себе знать, концентрируясь где-то под солнечным сплетением. Жалеет ли он, что оставляет привычное занятие и такой родной дворец? Конечно, работа была тяжёлой и изматывающей, однако её плоды уже долгие годы радовали регента своим размахом. Тем не менее, он не мог сказать, что будет скучать по тоннам бумаг, десяткам встреч и разговорам с советниками. В конце концов, он как никто заслужил отпуск! Эррор зло опустил руки на шкатулку, и множество цепочек, что он держал в ладонях, стукнулись друг о друга, вызывая слегка переливчатый звон металла. Перебор драгоценностей всегда имел эффект успокоения, и принц периодически это делал, чтобы собраться с мыслями. Краем глаза он заметил, как блеснул один из камней браслета, что аккуратно обхватывал его щиколотку. Отодвинув полы халата и закинув ногу на соседний пуфик, он оглядел украшение: из розового золота, с его личным вензелем, покрытым эмалью и обрамлённый россыпью мелких бриллиантов, – сейчас он казался слишком вычурным. Для путешествия нужно подобрать что-то попроще – светить своим достатком (а в случае принца просто неприличным богатством) не стоило в любом случае. Эррор наклонился и попытался снять браслет, однако, на его удивление, замок всё никак не поддавался. В какой-то момент регент слишком резко надавил на рычажок и, в итоге, соскочил с него, больно прищемив кончик пальца. Эррор тихо шикнул и рефлекторно прижал палец к губам в попытке заглушить боль. — Больно? — пострадавшую руку мягко перехватили. От неожиданности принц дернулся, испуганно глядя на потревожившего его Дрима. — Ты напугал меня! — недовольно проговорил чёрный скелет, медленно выдыхая и расслабляя плечи. — Что ты тут вообще делаешь? — он только сейчас осознал, что они находятся не в покоях герцога, а в его личных. — Вас всё не было, и я подумал, что… — неожиданный гость отвёл взгляд. — Это отличный шанс наконец узнать, как пробраться в Ваши покои в Ваше отсутствие, — довольно закончил тот, слегка улыбнувшись. Однако от Эррора не укрылась лёгкая натянутость оной, из-за чего лицо Дрима приобрело слегка измождённый вид. — Сильно защемили? — постарался сменить тему герцог, мягко поцеловав пострадавшую фалангу. — Ничего… Пальцы трясутся – не могу подцепить застёжку, — чёрный скелет из-под прикрытых век наблюдал, как Дрим мягко опустился на колени и, подцепив браслет, легко его снял. — Спасибо, — Эррор принял протянутую цепочку и убрал в свой сундучок. Пока он искал украшение попроще, герцог мягко поднял чужую ногу и сам сел на пуфик, положив ту себе на колени. Он водил пальцами, вычерчивая только ему понятные узоры, но мысли его были далеко. Они впервые просто сидели вместе, и это не ощущалось странным. Принц полагал, что дело всё в том, что они вечно работали вместе и, благодаря этому, притёрлись друг другу. Но с Кроссом и Инком принц знаком намного дольше, и ни с кем из них он не ощущал… покоя. И когда этот эпицентр безрассудности, честности и неуёмной энергии успел стать для него оплотом надёжности и спокойствия? Он всегда бежал от этого, но… Видимо, сейчас где-то один Инк потешается над ним. Эррор украдкой взглянул на своего любовника. Тот не отрывал глаз от алых костей голени принца, всё также смотря с тем самым восхищением, от которого у регента в груди так сладко щемило. Однако какая-то тень на безупречном лице герцога не давала регенту полностью насладиться чужой красотой, из-за чего он сам начал хмуриться. — Не поможешь? — тихая просьба вернула Дрима с небес на землю, и скелет перевёл своё внимание. Тот протягивал простую золотую цепочку: полностью из мелких звеньев, она даже в руках была едва видна. — Не можете отказать себе в удовольствии? — усмехнулся герцог, но цепочку забрал и перекинул через лежащую на его коленях щиколотку. — Я слишком привык к ним: без этой тяжести на ноге я чувствую себя голым, — как только замок был застёгнут, Эррор потянул ногу на пол, желая встать, однако чужие цепкие пальцы не позволили её отодвинуть. Герцог снова смотрел на золотую цепочку, что слабо бликовала из-за отсутствия яркого света. Он медленно приподнял чужую ногу, из-за чего регенту пришлось слегка откинуться назад и ухватиться за туалетный столик для опоры, и мягко поцеловал выпирающую косточку. После прошёлся лёгкими поцелуями по голени и остановился на коленной чашечке, напоследок пройдясь по ней языком. У Эррора снова перехватило дыхание. Впрочем, у него всегда что-то в груди ухало вниз, стоило Дриму проявлять к нему «особое» внимание. А такого внимания – к счастью или к сожалению регент ещё не определился – становилось всё больше, ведь по воле Судьбы (Что б тебя, Инк!) они очень часто оставались наедине, решая многочисленные вопросы. И, если раньше это не вызывало у принца какого-либо отклика, то теперь герцог позволял себе касаться его, не спрашивая разрешения, что очень часто заставало Эррора врасплох. Однако уже сейчас чёрный скелет мог отметить, что Дрим стал намного спокойнее и рассудительнее: видимо, всю свою энергию тот теперь выплёскивал по ночам, выбивая из принца самые постыдные звуки (он даже не думал, что способен издавать нечто подобное), от воспоминаний о которых Эррор тут же ощущал прилив смущения и неуместного желания. Даже сейчас этот обольстительный скелет продолжал вытворять такое, от чего по телу прошла волна предвкушения, из-за которой регент непроизвольно закусил губу. Разве не этого Вы всегда желали, Ваше Высочество? Чтобы кто-то относился к Вам как к сокровищу? Разве тот факт, что самое красивое создание на планете сейчас целует Ваши ноги, не ублажает Ваше эго? Или Вами руководит нечто… другое? — Эррор? — принц не сразу осознал, что его зовут. Он перевёл осмысленный взгляд на герцога, который слегка обеспокоенно вглядывался в его лицо. — Всё в порядке? Вы какой-то задумчивый сегодня. Это из-за поездки? — …и да, и нет, — покачал головой Эррор и облокотился на согнутую ногу, из-за чего пуфик, на котором он сидел, слегка проехался по полу. Теперь он был практически лицом к лицу с Дримом: тем не менее, он лишь коснулся лбом чужого плеча в усталом жесте. — Меня мучает… грусть. И тревога. — Переживаете, что без Вас мы не справимся? — светлый скелет поднял свою правую руку и коснулся чужого лица. — Что я не справлюсь? — Нет, в тебе я не сомневаюсь, — уверенно ответил регент. — Иначе бы я не принял решения оставить руководство страной на тебя. Возможно, это стоило сделать ещё давно, однако я был слишком слеп, чтобы заметить, что ты и Найтмер уже не те шестнадцатилетние напуганные подростки, которых забрали из родного дворца и отправили в служение каком-то там сеньору. — Вы не какой-то там, — мягко усмехнулся герцог. — Нам стоит благодарить Судьбу за то, что свела нас именно с Вами, — Эррор как-то странно фыркнул, но Дрим не обратил на это внимания. Он лишь приподнял чужое лицо и нежно поцеловал призывно приоткрытые губы. Принц сильнее прижался к герцогу, позволяя перетянуть себя на его колени, и также медленно ответил на поцелуй. Спешить никуда не хотелось, поэтому двое любовников лениво сминали губы друг друга, полностью отдавшись сладостному моменту. Отрываться не хотелось совершенно, но Дрим сделал над собой усилие и оборвал поцелуй под разочарованный выдох регента. Подхватив того под спину и колени, герцог поднялся: для устойчивости Эррор теснее прижался к горячей груди и обхватил чужую шею. Так и не проронив ни слова, они оказались в спальне принца. Она, как и все покои в целом, сильно отличалась от той, что была в распоряжении герцога: больше, темнее и благороднее. Дрим мягко опустил регента на кровать, предварительно смахнув с неё одеяло, и навис сверху. Эррор откинулся на подушки, глядя на него снизу вверх: он никогда не проявлял инициативы, оставляя всю активность герцогу, однако в этот раз что-то было не так. Светлый скелет не спешил раздевать его, лишь молча вглядывался в чужое лицо. Когда тот в нетерпении наклонился вперёд, дабы поймать чужие губы, Дрим мягко пресёк это, положив большой палец поверх рта принца, откидывая того обратно. — Я хочу, чтобы сегодняшнюю ночь вы запомнили: чтобы во время нашей разлуки Вас не оставляло каждое мгновение нашей близости и согревало Ваше сердце одинокими ночами… — герцог говорил тихо и проникновенно, заставляя принца одновременно и смущаться, и вожделеть. —…Эррор, — от звука своего имени чёрный скелет несдержанно простонал, не выдержав напряжения, скопившегося в теле, и Дрим наконец припал к чужим устам в невероятно нежном и проникновенным поцелуем. Эта ночь отличалась от всех предыдущих. Не было больше слепой страсти, что всегда следовала за герцогом, не было животных повадков, сопровождающих каждое их соитие — лишь бесконечная нежность и ласка сквозили в размеренных и глубоких толчках герцога. А Эррор, незнакомый с этой стороной своего тайного любовника, лишь сильнее разомлел, полностью потерявшись в ощущениях. …принца ещё долго била судорога оргазма – настолько оглушающе сильным тот оказался. Дрим прижимал его к своей груди, пока ультрамариновое тихо дрожало, не в силах справится с обилием ощущений, а голова – эмоций. Светлый скелет мягко водил кончиками пальцев по чужой спине, ожидая, когда Эррор придёт в себя. — Ты… удивителен, — кажется, тот не до конца еще пришёл в себя, когда сказал это. — Сочту это за комплимент, — нежно усмехнулся герцог, сцеловывая тяжёлое дыхание, после прислоняясь ко лбу регента. — Без Вас дворец будет не тот, — тоскливо добавил Дрим, поймав осмысленный взгляд скелета, лежащего на нём. — Я уезжаю всего на три недели: не заметишь, как я вернусь, — тот провёл рукой по щеке герцога, обводя кончиками пальцев высокие скулы и волевой подбородок. — Я только обрёл Вас, и вот нам снова нужно расстаться, — проговорил Дрим с негодованием, а после тихо добавил: — Я уже скучаю. «Я тоже уже скучаю по тебе». Эррор чуть ли не сказал это вслух, вовремя прикусив кончики своих языков. Вот! Вот что за эмоция терзала регента все последним дни — тоска. Тоска по определённому скелету, чьи глаза способны покорить одним своим взглядом… Принц судорожно выдохнул, спрятав лицо в чужой груди. Нельзя! Нельзя привязываться! Он не думал, что так быстро привыкнет к чужим ночным объятиям, к тайным переглядываниям и кротким касаниям. Он столько раз твердил это Дриму, и что в итоге: не заметил, как он сам нарушил своё главное правило! Второй скелет понял движения Эррора по-своему: лишь обнял сильнее и положил свой подбородок на его голову. — Я… — регент попытался что-то сказать, когда понял, что молчание затянулось, однако при первой попытке горло тут же свело спазмом. — Тшш… — Дрим тут же перебил его, мягко поглаживая чужой позвоночник. — Я уверен, Вы даже не заметите, что Вас не было три недели. — Ха! Думаешь, сможешь быть настолько же хорош, как и я? — чёрный скелет облегчённо выдохнул, переполненный благодарностью, а после, чуть отстранившись и заглянув в чужое лицо, хитро улыбнулся. — Как самоуверенно! — За это ты меня и любишь, — Дрим умиротворенно прикрыл глаза, не сразу обратив внимание на собственную оговорку. Но то, как напряглось тело в его объятиях, заставило его одуматься и тут же начать извиняться: — П-простите, я… Я не хотел… Договорить ему не дал требовательный поцелуй, который слегка выбил его из колеи. — …всё думал, когда ты уже перестанешь выкать, — усмехнулся Эррор, глядя в удивлённое лицо герцога, однако что-то сказать тому не позволил, резко сменив тему разговора, капризно протянув: — А теперь отнеси меня в бассейн – я ног не чувствую. Герцог тут же рассмеялся, и от его смеха, переполненном нежностью, у принца стало легко на душе. Надеюсь, эта разлука поможет отрезвить разум и слегка остудить то чувство, что возникает при виде Дрима. Спустя минут пятнадцать Эррор уже спал в чужих объятиях. Уходить герцог категорически отказался, так же как и отпускать регента из своей крепкой хватки, так что принцу только и оставалось, что уткнуться в чужое плечо и недовольно ворчать. Однако, стоило ему на мгновение прикрыть глаза, как его сознание тут же уплыло в царство снов. Он не заметил, как Дрим выпутался из его ответных объятий, боясь потревожить его сон; как тот поцеловал того в лоб и так же тихо покинул его покои. Его разбудил Ласт за полчаса до прихода двойника, чтобы принц успел подготовиться к отправлению. Ровно в четыре утра началась смена караула, и, пока не было охраны, в покои проник Марк. Увидев принца, ожидающего его, он поклонился и поцеловал протянутую руку. После Ласт представил еще троих слуг, которые должны были сопровождать двойника в путешествии: на их плечах лежала забота о внешнем виде, ведь никто не должен был заподозрить подмену. Как только регент удовлетворился результатом, он покинул покои тайным проходом. Он долго шёл в полумраке – благо, он знал эти тайные тропы с детства – пока, в конце концов, не уткнулся в деревянную дверь, которая, на удивление, тихо открылась, стоило её толкнуть. Эррор оказался в небольшой гостиной деревянного дома. Постройка явно была старой, однако весьма ухоженной и приятной глазу. Пыли не было, поэтому принц позволил себе опуститься на одно из кресел, в ожидании брата. Вскоре на улице послышался звук копыт. Из окна принц увидел, как ко входу подъехала карета, довольно неброская, но, тем не менее, явно указывающая на достаток проезжающего. Когда дилижанс остановился, из него аккуратно выбрался никто иной как Ласт. Он бегло огляделся, прошмыгнул к дому и, тихо постучавший, зашел в помещение. — Мой принц! — тихо поприветствовал слуга. — Мы готовы отправляться к телепорту. — Хорошо, не будем задерживаться, — кивнул старший скелет и, накинув длинную бесцветную накидку, полностью его скрывшую, вышел на улицу и сел в карету, где его вниманием тут же завладел Фреш, которого переполнял восторг от предстоящей поездки. Ласт последовали за регентом, и, когда дверца закрылась, карета тронулась. Когда они добрались до места, солнце уже во всю грело землю, освещая своими лучами окружающие поля. Площадка для телепортации представляла собой рунный круг, окруженный множеством колонн, покрытыми мхом. Таких кругов по миру было считанное количество, в основном в королевствах нелюдей да в нескольких человеческих государствах. Как раз один такой находился в королевстве близнецов, Плеусале — южной стране на берегу лазурного моря. Король Арон долгое время поддерживал лишь торговые отношения с Тескэйн, королевством Эррора, однако война с небезызвестной Бадриосией вынудило его искать помощи у других королевств. Тогда Малик, тесно общавшийся с королевой Тескейна, которая уже овдовела и как раз укрепила свое влияние на мировую политику, и предложил принести вассальную клятву. Это был личный способ сохранить суверенитет и при этом получить мощную поддержку не только военную, но и политическую. Так и начались более тесные отношения двух государств, которая переросла и в некую дружба между правящими семьями. Хотя и тяжелый характер Арона периодически вставал камнем преткновения, из-за чего Эррору как регенту приходилось ставить высокомерного короля на место, использую в том числе и свое положение сеньора. Тем не менее, принц не мог не отметить, что именно благодаря жесткому и прямолинейному характеру Арону удалось первому воплотить в жизнь давнюю мечту: чтобы люди и нелюди жили в одном государстве и имели равные права. Но он не остановился на этом и как кульминация женился, сам будучи человеком, на представителе нелюдей. О, эта свадьба наделала много шума, однако Эррор помнил это событие, хоть и был ребёнком. Это была чудесная свадьба. Наверное, он сам бы хотел, чтобы у него самого была такая же: светлая, пышная и при этом душевной. Когда карета остановилась, первым из нее аккуратно вышел Ласт. Внимательно оглядев местность и убедившись, что, кроме охраны, здесь никого нет, он слегка отодвинул ткань, что закрывала проход помимо двери. Первым выбрался регент, после чего слуга помогла выбраться Фрешу, который аккуратно перебирал тростью, все еще не привыкнув к ней. — Ближе подъехать уже нельзя – придется пройти до центра, — слегка поклонился Ласт. Скелет в плаще лишь кивнул, пропуская перед собой брата, под локоть которого подхватил слуга. Так, втроем, они двинулись к месту телепортации: неспешно, оглядывая окружение (только Эррор ранее посещал это место), и делясь впечатлениями. Через несколько минут они уже стояли на изготовлении. Эррор еще раз глянул на брата, удостоверившись, что тот стоит крепко, и зачитал слова заклинания. И как только формула была завершена, стоящих окружила тьма, поглотившая их. Когда она рассеялась, в круге никого не было.***
В это же самое время Дрим и Найтмер провожали двойника регента. Представление было разыграно как по нотам, поэтому, когда процессия, состоящая из четырнадцати всадников и двух карет, скрылась за воротами дворца, близнецы удовлетворённо выдохнули и вошли под своды дворца. — Итак, вот и начался отсчёт самого нервного периода моей жизни, — младший герцог картинно вздохнул. — Я буду молиться каждый день, чтобы эти три недели прошли без непредвиденных ситуаций. — Ты преувеличиваешь, Найтмер, — рядом шагал чересчур бодрый Дрим. — К тому же, если Его Высочество оставил всё на нас – значит, он был уверен, что мы справимся с чем угодно! — Оптимист, — фыркнул младший скелет. — А ты пессимист! — Я самый настоящий реалист, ведь, судя по всему, только я здесь осознаю, что тебе предстоит, — Найт остановился, как и его брат. — У тебя сегодня встреча с советником по сельскому хозяйству; кроме этого, в четыре деловой обед с представителями гильдии ювелиров. А еще не забывай о тонне бумажной работы, которая ждет тебя в твоем временном кабинете. — Я был в курсе только последнего пункта, — нервно улыбнулся светлый скелет. — Но глаза боятся – руки делают. Ты знаешь, где именно лежат бумаги по сегодняшним вопросам?***
За словесными пререканиями герцогов с балкона наблюдал кронпринц. Оперев руки о перилла, он внимательно следил из-под прикрытых век, как близнецы удаляются в глубь длинных коридоров. — Ваше Высочество! — сзади к нему приблизился один из его сопровождающих стражей. — По вашему поручению я привел главного архитектора. Он ждет вашей аудиенции. — Пригласи его, — не поворачиваясь, обронил Гено. Дождавшись, когда шаги за спиной стихнут, он снова заговорил. — Мой брат наконец уехал, так что вы можете начинать проект, который я с вами обговорил. Вы точно уложитесь за период его отсутствия? — Безусловно, мой принц! — раздался за спиной глубокий низкий голос. — На данный момент мы уже начали некоторые облицовочные работы, поэтому Ваша задумка будет воплощена в срок. — Хорошо, — скелет обернулся и посмотрел на высокого антропоморфного быка, который был выше него практически в полтора раза. Подойдя к тому ближе, он протянул руку чуть в сторону, и один из его охранников вложил в нее небольшой мешочек. — Это за вашу работу, проделанную для создания макета. Остальное получите после, когда мой брат уже прибудет обратно. Ваше вознаграждение будет зависеть от того, насколько ему это всё понравится. — Благодарю, мой принц! — массивная фигура склонилась и приложилась лбом к протянутой ладони, которую архитектор аккуратно обхватил своими. — Не сомневайтесь, этот проект будет стоить каждой монеты, что вы так щедро даровали мне! — Не сомневаюсь, — тихо ответил Гено, отворачиваясь и покидая балкон в сопровождении своих вечных спутников.