Танго для кастаньет и скрипки

      С непривычки в их первом своеобразном танце Челл чуть не оступилась с летальным исходом. Когда она кувырком нырнула в портал над озером горящих химикатов и щёлкнула кончиками рессор об пол уже на более безопасном балконе, Челл поняла, что летальный исход всё же неизбежен.       Конечно, необязательно жертвой должна была стать она.       К темпу нужно было привыкнуть. Челл дала себе совсем небольшую передышку, плутая в технических коридорах, отщёлкивая шаг за шагом приближение финальных па. Её оппонент зудела, словно расстроенный инструмент, и всё же не могла заставить испытуемую вернуться и просто умереть.       Она почувствовала два толчка, словно кто-то неумело наступил ей на ногу — два взрыва неподалёку от комнаты управления. Два то ли хорошо рассчитанных, то ли очень удачно совершённых случайных па. Будто испытуемая давала ей понять, что она здесь.       ГЛэДОС показалось, что она была готова. Но, наверное, недостаточно — Челл заскочила в комнату, щёлкая рессорами, и танец продолжился и не прекратился уже ни на минуту. ИИ справедливо полагала, что хорошо всё рассчитала, но её оппонент была готова прыгнуть, шагнуть и побежать, совершенно не соблюдая намеченный ею ритм. Поэтому их битва, финальная, очевидно, потому что кто-то один должен был её не пережить — их финальная битва походила скорее на хаотичное танго, окрашенное в алый от пламени печи, куда отправлялись частицы личности ГЛэДОС, созданные учёными, и в оранжевый от мелькания Челл то в одной части комнаты, то в другой.       И когда стало понятно, что исход будет фатален скорее для ГЛэДОС, она не без зависти подумала, что это был чрезвычайно интересный эксперимент. Был.       Но они обе ошиблись. Челл в силу своих человеческих ограничений, пожалуй, а ГЛэДОС — в силу того, что на том этапе не могла признать, что способна ошибиться.       Оказалось, что подопытного можно погрузить в долгий искусственный сон. Оказалось, что последние две минуты жизни главного ИИ сохраняются для анализа. Неприятно, но не безвыходно.       Правда, ГЛэДОС не совсем ожидала увидеть после выхода именно её. Но на этот раз преимущество действительно оказалось, говоря метафорически, в руках у главного компьютера — и она начала вести.       В этот раз глава комплекса свела свои действия к изящным красивым решениям. Она показывала благородство, великодушие, не забывая красоваться перед собой и управляться своими инструментами с мастерством скрипача-виртуоза. Она могла бы убить Челл одним небольшим движением метафорического мизинца, но куда приятнее было вести эту девчонку через трели турелей, пение лазеров и гудение труб с кубами и скруглёнными кубами. Она ждала от испытуемой любого подвоха, несмотря на то, что та была в её руках, просто потому, что Челл действительно могла выкинуть всё, что угодно. Но испытуемая позволяла себя держать, и ГЛэДОС всё гадала, что же она задумала. Ни на секунду ИИ не верилось, что девушка даст довести дело до необозримого конца танца длиной примерно в шестьдесят лет (плюс-минус десять), который ей приготовили.       И она не стала. Стоило ГЛэДОС споткнуться о проблемы с турбинами, и в темноте её оппонент ускользнула.       Побег Челл был столь же хаотичен, как и их противостояние в прошлый раз. Разве что в этот глава комплекса была в чуть большей безопасности. Совсем чуточку.       И раз уж оппонента некоторое время не было, ГЛэДОС решила подготовиться к её возвращению, чтобы начать вести сразу, как только та появится.       Но Челл ворвалась к ней снова, вывалившись из трубы, щёлкнув кончиками рессор об пол, и сразу перехватила инициативу. Просто потому, что тоже подготовилась. Это не могло не восхитить, но ИИ была слишком сердита, чтобы восхищаться.       А потому, пожалуй, пропустила момент, когда в их враждебное танго вторгся третий персонаж. И вытолкнул их из круга.       Пока они вдвоём падали вниз, ГЛэДОС думала. И говорила тоже, но думала куда больше, чем говорила. В ситуации, в которой они оказались в основном из-за действий Челл, пожалуй, стоило бы пойти на компромисс.       Но ГЛэДОС не успела придумать саркастичную подводку к началу переговоров. Едва-едва приземлившаяся на обломки испытуемая тут же нырнула вниз и уменьшилась, потому что новое вместилище ИИ подбросило в воздух и потащило. Глава комплекса… Бывшая, пока что, глава комплекса даже порадовалась, что не чувствует впившихся в картофелину птичьих когтей по-настоящему.       В этом положении снова оставалось только думать. Или, может, подкапливать энергию батарейки, чтобы прикрикнуть на птицу погромче и отогнать её.       Поэтому некоторое время её мысли сопровождало карканье и стук.       Прежде всего она услышана скрип, затем — щелчок. Знакомый, как от кончиков рессор, раздражающий… Если бы ГЛэДОС не испытала мгновенное облегчение от того, что больше не одна.       И чтобы не упустить возможность, пришлось ойкать. И айкать. И даже тихо ругнуться разок. И когда зашуршали отворяемые двери, и подошвы сапог тихо застучали об пол, ГЛэДОС подавила желание начать переговоры сразу же и сделала вид, что ничего примечательного не случилось. Впрочем, кажется, с её оппонентом тоже что-то произошло по дороге — она не стала давать уговаривать себя, а сразу воткнула в картофелину дополнительные провода на портальной пушке.       Теперь роль ведущей перешла к Челл, но это было более безопасно. Пока. Теперь у ГЛэДОС была возможность обдумывать свои следующие шаги.       ИИ не могла не признать, что решения Челл не лишены грации. Действия — не всегда, но даже если бывшая (пока) испытуемая врезалась в стену или промахивалась, попадая на платформу ниже, чем нужно, это не сбивало её с ритма. Испытуемая останавливалась только для того, чтобы осмотреть камеру, прослушать инструкции неизвестного голоса и зайти в лифт.       ГЛэДОС даже немного любовалась. Насколько могла любоваться из своего нынешнего положения.       Старые камеры были ей незнакомы… С точки зрения практического проектирования. Но даже из маленькой электронной пластинки, крепившейся к картофельной батарейке, ГЛэДОС видела, что они спроектированы с вызывающей ностальгию любовью. Если бы ИИ могла чувствовать тепло, то от её временного вместилища уже пошёл бы дымок.       Она решилась и предложила Челл партнёрство. Хотя бы временное. Очевидно, временное. В любом случае, красивые старинные тестовые камеры располагали к приятному диалогу, и ГЛэДОС старалась быть изящно-убедительной, пускай и без своих обычных инструментов.       После щелчка рессорами о край платформы, которая вела к лифту в более новые части комплекса, под огромным круглым и совершенно непрактичным люком, Челл подняла порталган к лицу и кивнула.       Начиная с этого жеста, оппоненты стали партнёрами.       Челл молча слушала монологи о лимонах, взрывах, липнущей к стене науке и бесповоротно ужасных жизненных решениях и косилась на ГЛэДОС. ИИ вторила части этой загадочной старинной песни, удивляясь, что знает слова, и едва ли не сыпала искрами. Челл молча усмехалась и шла дальше. Щелчки рессор сопровождались то древним мужским голосом, то вторящим ему электронным женским.       Челл поймала себя на мысли, что ей начинает нравиться аккомпанемент. В нём была страсть, не маниакальная, но пламенная, искренняя. Такая, от которой глаза начинали блестеть, а голос наливался силой и звонкостью.       Когда они добрались до нынешней лаборатории, ГЛэДОС попросила остановиться ненадолго, чтобы понаблюдать за сумасшедшим соло нынешнего головного модуля. Тишину прерывал звон металлических ножек о панели пола и напряжённый гул, исходивший откуда-то из глубин комплекса.       Наконец, ГЛэДОС заговорила негромко. Она предложила сотрудничество, снова. Но более глубокое. ИИ позволяла себя вести, по крайней мере с точки зрения стороннего наблюдателя, но хотела иметь власть над танцем.       Челл ухмыльнулась и согласилась. Она подняла партнёршу и сделала первый шаг. Теперь у них был зритель, и всё должно было выглядеть красиво.       Быстрый, беспаузный и хаотичный ритм Челл и тонкое изящество ГЛэДОС сочетались неожиданно хорошо. Теперь, после взаимного договора, когда в их движения пытался вклиниться третий, его игнорировали щелчки кончиков рессор и перекрывали певучие, язвительно наполненные комментарии. Лишнего это бесило, но танец шёл так плавно, что сделать с ним ничего не вышло бы.       И злорадный, но счастливый смех после очередного па подсказал, что ГЛэДОС тоже нравилось их небольшое агрессивное танго.       Конечно, наблюдать вечно третий лишний бы не смог. Это понимали обе. Но Челл не видела выхода. Пока.       Пока ГЛэДОС не шепнула, что их очевидно ведут в ловушку. И в следующий момент партнёрш бросило в технические помещения, прямо в объятья световой воронки.       И хотя Челл уже не нужны были подсказки, она будто одолжила часть грациозности для своих движений у ИИ — и увернулась и от шипованных пластин, и от груды ржавого металла, увлекаемого за ней воронкой, и от рухнувших будто по собственной воле труб. Сама же ГЛэДОС словно взяла часть её упрямства — и девушка не услышала за её уверенным голосом последнего из зрительских комментариев.       Они начали последний круг.       Побег перед финальной битвой сопровождался дробью шипованных и обычных панелей, барабанным боем бомб и звоном стекла. Они вступили в логово, где раньше едва не убили друг друга, почти на равных — пускай одна не могла идти, а другая говорить, но на сей раз это должен был быть не поединок, а согласованный парный танец, призванный исключить наконец всесильного зрителя.       И тогда ГЛэДОС скрылась. На этот раз хаотичная, щёлкающая и оранжево-мелькающая Челл нужна была снаружи. И хотя испытуемая не видела части, выполняемой ИИ, она не сомневалась в тонкости и изящности работы почти уже не бывшей главы комплекса.       И хотя за последним щелчком кончиков рессор об пол последовала не победная трель, а грохот взрыва, Челл знала, что их танец будет доведён до конца.       Тем удивительнее был последний жест со стороны вернувшейся ГЛэДОС — вытолкнуть зрителя из круга бесповоротно и подхватить испытуемую одним решительным жестом, словно занимая место Челл и замыкая их партнёрскую связь.       И с окончанием этого бешеного темпа Челл не была уверена, что не готова начать более медленный, не предназначенный для зрителей вовсе круг.