Шрамы, укрытые перьями

Время, как бы его ни просил кто-либо, не стоит на месте и не думает замедлять свой ход. И многие принимают этот факт с досадой, огромной грустью, печалью, а некоторые даже со страхом. Мисс Марлоу, переживая свой переходный возраст, тоже сталкивалась со страхом быстро настигающего будущего. Сейчас же женщина наблюдала за тем, как будущее сулит ей что-то новое и интересное, каждый день чем-то радуя. С детьми по-другому просто никак. Тем более, опять же, время идет, значит, дети растут. Одни уходят, благодаря за то время, которое Гвинет проводила с ними, другие же, в свою очередь, приходят, знакомятся и начинают постепенно привыкать. Неизменно пока что с ней остаются только маленькие дети, но и они растут. Как бы сильно ни хотелось, этого процесса не отменить. Вместе со всеми детьми, которые окружали Мисс Марлоу, Ханну и Оливию, рос и Адам. Он был особенно близким для Директора, потому что она буквально сама растила его с пеленок. Она наблюдала за тем, как он начал ворочаться сам, без помощи, стал держать головку сам, что происходило достаточно быстро для обычного ребенка. К двум месяцам он уже спокойно мог ею вертеть туда-сюда. В голове снова всплывал красноглазый особенный парень, примерно в том же возрасте не отстающий по скорости развития от Адама. Мальчишка, научившись держать голову, обратил внимание на то, что его постоянно окружают дети, с которыми, наверное, было бы неплохо контактировать. Видимо, так думал Вальтер, начиная уже в четыре месяца ползать, что опережает обычных детей на месяц. Среднестатистические дети начинают к тому времени только уверенно крутить головой. Но этого рыжего мальчишку нельзя было назвать среднестатистическим. Это точно было бы преступлением, потому что он был вовсе из ряда вон выходящим! Как минимум, он был крылатым, даже если не смотреть на скорость его развития. Крылья мальчика росли вместе с ним. Пока они просто догоняли самого малыша в размерах, уже постепенно начиная удлиняться. Если при рождении они были где-то едва до середины бедёр, то сейчас увеличились до колен. Врожденный пушок стал выпадать, а на его месте вырастали первые мягкие и нежные белоснежные перья. В то время как дети начинают самостоятельно ходить только к году, Адам уже бегал по лестницам от его друзей-сирот. Оливия и Ханна уже начинали спорить на камень-ножницы, кто же будет присматривать за ним сегодня, пока Мисс Марлоу будет работать. Сама же женщина была бы рада посмотреть за мальчиком, но желательно к тому времени, как его нужно будет укладывать спать. По мере взросления, Адам был достаточно любопытным ребенком, но не всегда спешил к нянечкам или Гвинет. Мальчишка уже к четырем сам умел читать, поэтому, забираясь в небольшую библиотеку в приюте, выискивал для себя книжки с интересующими его темами и погружался в мир буковок. Часто его из этого мира приходилось выуживать хитрыми способами, потому что любовь к чтению, видимо, у Адама была врожденной. Такой же, как и любовь к искусству. Небольшие картинки в старых потрёпанных жизнью книжках были, конечно, не лучшим примером, но мальчишка даже там видел прекрасное. Со временем он начал замечать его во многом, что с возрастом переносил на бумагу очень реалистично. Рисование было ещё одним из его хобби, переросшим в занятие, которым мальчик мог бы заниматься много часов подряд. Пока все дети ходили в школу, Вальтера просто не пускала Гвинет. Она, окончившая школу на одни «отлично» и знающая, что в обычной школе дети могут быть жестокими и плохо отнестить к однокласснику, который настолько сильно от них отличается, просто не могла отпустить туда своё рыжее Чудо. Мальчик и не был против домашнего обучения. Его всё устраивало: он один в классе, поэтому его знания точно будут оценены, а учитель — человек, которого Адам называл бы матерью, если бы саму Мисс Марлоу не смущало такое обращение. Когда малыш уже уверенно бегал и постепенно учился читать, Мисс Марлоу понимала, что крылья ему даны не просто так. Нужно учиться ими управлять, хотя полёты она сама бы никогда не одобрила. Под строгим надзором директора приюта, Вальтер с раннего детства тратил минимум час в день на тренировку своих крыльев, поэтому даже и не понял, чем была так удивлена Гвинет, когда он первый раз взлетел в семь после одного из их уроков на улице. Первый полет прошел крайне успешно и после этого дня Адам, когда бы ни играл в салки, никогда не попадался. Для него улизнуть прямо из-под носа ведущего было как-то особенно смешно и интересно. После одного из полётов, который выхватила камера чьего-то объектива, кончилась, видимо, спокойная жизнь мальчика. Первым газетам, которые выходили с летающим и крылатым Адамом, не верили до тех пор, пока сами не видели этого мальчика. Он, естественно, часто поднимался в воздух, поэтому и мимо приюта стали гулять намного больше людей, желающих краем глаза, а многие и объектива, выцепить крылатого мальчишку. Нарастающая популярность паренька нравилась ему и Мисс Марлоу, но всё хорошее длится недолго. Вот и их радость сменила праведным гневом. Газеты стали писать чепуху, предполагающую о том, что в Приюте Вула, который стал родным для многих детей, проводят опыты над сиротами! Поэтому сейчас крылатый мальчик часто появляется у них на дворе. В приют даже приезжали журналисты для сенсации в новостях города, после которой, благо, все глупые предположение разбились в пух и прах. С возрастом юноша стал даже сам присматривать за детьми, которые были младшего него. Гвинет гордилась мальцом, который вырос на её глазах и, отчасти, руках. Он был очень умным, уже к своему возрасту — десяти годам — был начитанным, самостоятельным, с самого раннего возраста сохранил любовь к людям, дружелюбность, доброту и милосердие. Если бы сейчас Мисс Марлоу сравнила его с Реддлом, то точно бы усмехнулась тому, насколько они противоположны. Время, опять же, бесстыдно бежит вперед, выскальзывая даже сквозь плотно сжатые руки. Кипиш с Адамом — Летающим мальчиком — постепенно рассасывался, давая мальчишке расслабленно выдохнуть и спокойно играть во дворе с друзьями, поднимаясь в воздух. Разве что, один какой-то особенно настырный мужчина постоянно продолжал пополнять коллекцию фотографий Вальтера, но его это не особо-то напрягало. Этот мужчина был фотокорреспондентом газеты «Ежедневный Пророк». Адам никогда не видел эту газету, потому что она была популярна только в Магической части Великобритании. Парень даже не подозревал о такой, поэтому просто думал, что мужчина странный. Сам же работник «Ежедневного Пророка» приносил свежие фотографии в свежие газеты и был доволен собой, потому что все выпуски с Крылатым мальчишкой в маггловской части Лондона разлетались почти моментально. В один прекрасный день возле какой-то лавки с продуктами, где продавался «Ежедневный Пророк» с юным пареньком, появился странный мужчина. Юноша, продающий газеты, замер перед ним, заглядывая в красные, почти пылающие рубиновым пожаром, глаза. — В этом выпуске есть что-то о крылатом мальчонке в Лондоне? — прозвучал холодный голос мужчины. — Да, вот тут последние новости. Мальчишка вытворяет в воздухе почти акробатические трюки, — суетливо заговорил юноша, чувствуя, как что-то закололо под ложечкой от этого голоса и взгляда красных прожигающих глаз. Мужчина, сунув галлеон парнише, взял одну газету и отошел на пару шагов от него. Послышался громкий хлопок, и этот вселяющий страх человек оказался в Лондоне возле одного из небольших кафе. Заказал себе черный кофе без сахара и погрузился в чтение статьи об Адаме, устроившись за одним из небольших столиков на террасе. Эта личность была ночным кошмаром Мисс Марлоу, которая своими руками помогла ему появиться на свет. Том Реддл собственной персоной терпел сейчас, сидя в кафе, всех этих жалких магглов. Он уже давно наблюдал в газетах за Адамом и тем, что про него пишут. Крылатый мальчишка естественно был частью волшебного мира, только ещё не знал об этом, как в своё время и сам Том. Мужчина был в этом уверен, поэтому был заинтересован в том, чтобы встретиться с мальчонкой. Заодно был и повод навестить свой старый приют. Выпив чашку заказанного кофе, Реддл оставил чаевые и плату за свой заказ и, выкинув газету после прочтения интересующей его статьи, направился в сторону Приюта Вула, на переднем дворе которого сейчас спокойно играли дети. Несколько малышей, чей возраст колеблелся в диапазоне от четырех до восьми, играли на лужайке под теплым летним солнцем. Адам летал сверху, то исполняя какие-то перевороты и что-то из этой оперы, то просто зависая в воздухе, чтобы посмотреть на сохранность детей, которых ему доверили Оливия с Ханной, потому что сами сейчас занимались обедом. К ограде приюта подошел мужчина, которого Вальтер увидел ещё из-за угла одного из соседних зданий. Том остановился напротив арки-входа на территорию, ещё раз глазами пробежавшись по надписи «Приют Вула». — Вам чем-то помочь? — послышался детский голос возле мужчины. Адам спустился на землю и сложил крылья за спиной, подняв взгляд темно-синих глаз вверх, где напоролся на взгляд Тома. Наконец тёмный волшебник мог разглядеть его поближе. Между снимками его первых полетом и тем, что видел перед собой Том сейчас, была колоссальная разница. Крылья Адама удлинились настолько, что доставали ему до нижней части икр, а особенно вытянутые перья щекотали лодыжки. Мальчик стоял в одних шортах, потому что зачастую носить футболки или любую другую верхнюю одежду ему было неудобно. Взору представилось нежное бледное тело паренька, усыпанное тут и там веснушками. Красные глаза незнакомца будто пытались вывести что-то на теле Вальтера несколько секунд, которые тот помедлил с ответом. — Я бы хотел поговорить с Мисс Марлоу. Она ведь всё ещё здесь работает? — уже сосредоточив взгляд на глубоких синих глазах, так не похожих на его, произнес Том. Взгляд теперь туда-сюда скользил по лицу мальчишки. Усыпанные веснушками переносица и щёки, глаза, так схожие с омутами, очерченные уже сейчас скулы, аккуратный нос, неширокие губы и вьющиеся волосы, спадающие на лоб, которые сам сирота попытался зачесать назад аккуратным движением руки. Попытка хоть и была неплохая, но далеко не все пряди покинули лоб, отчего Вальтер выглядел не то забавно, не то мило. — Она сейчас занята работой, — такой пристальный взгляд заставил Адама слегка напрячься. — А о чем и зачем Вы хотели с ней поговорить? — Я сам вырос в этом приюте, — подняв безразличный взгляд на здание, произнес Реддл, после чего вернул взгляд на мальчика. — Мне нужно было разрешение на личную беседу с тобой. Ты ведь знаешь, что ты — интересная личность? Адам явно стал выглядеть более заинтересованным после слов незнакомца о том, что он тоже когда-то рос в приюте, который стал для Крылатого домом. В глазах тихонько сверкнули огоньки. — Я — Адам Вальтер, — мальчик легко приподнял уголки губ в улыбке, протянув небольшую ладошку мужчина напротив. Эта фамилия была до жути знакома. Том слышал её несколько раз в магической части Великобритании. — Том Реддл. Очень приятно, — пожав нежную руку юноши, произнес мужчина, и его губы едва заметно исказились в неширокой ухмылке. Мальчик опустил взгляд на руку Тома. На её внешней стороне вступали вены, а на тыльной чувствовались жесткие мозоли. Его ладонь была широкой: раза в два, если не в два с половиной больше, чем ладошка Адама. — И мне, — только через пару секунд оторвав взгляд от руки мужчины, с которым только познакомился, произнес мальчик. — Мне нужно смотреть за малышами. Мисс Марлоу находится в своём кабинете на первом этаже. Помните, где он? — Да. Спасибо, — Том обратил внимание на то, как его руку разглядывал Адам, и, тихо усмехнувшись, отпустил его ладошку. — Надеюсь, что мы уже скоро поболтаем в более подходящей обстановке. Мальчик лучезарно улыбнулся, услышав слова Реддла о его надежде на скорую болтовню, и, кивнув, оторвался от земли, после нескольких хлопков крыльями снова нависая над детьми в полуторе десятков футов над землёй. Том, проходясь по двору его старого приюта, не слишком-то радовался возвращению в место, в котором вырос. Единственным, что его здесь привлекло, был крылатый мальчик, который сейчас наблюдал за тем, как макушка Реддла скрылась под навесом над парадным и основным входом в здание. Мужчина без особых проблем нашел кабинет своей бывшей нянечки и, остановившись напротив двери, негромко постучал. — Можно, Мисс Марлоу? — холодный голос, который услышала женщина, будто током ударил по телу. — Войдите, — не желая признавать того, что это был именно он, произнесла женщина. В кабинет Гвинет вошел высокий мужчина в черном классическом костюме. Черные волосы контрастировали с бледной кожей и красными глазами, которыми он успел обзовестись незадолго до того, как уехал из приюта. — Добрый день, Мисс Марлоу, — исказив тонкие губы в ухмылке, напоминающей больше оскал, поздоровался Реддл. — Помните меня? Женщина была готова провалиться сквозь землю, лишь бы не смотреть в красные сверкающие глаза и не слушать этот ледяной голос, на который не способен ни один простой человек. — Попробуй тут забудь, — выдохнула, заставляя саму себя взять себя в руки, Гвинет. — Ты что-то хотел, Том? — Меня очень заинтересовал один Ваш воспитанник. Мне бы поболтать с ним какое-то время тет-а-тет. Адам не будет против. Услышав имя Вальтера, которого любила всем сердцем почти как родная мать, Гвинет побледнела, почти сравнявшись тоном кожи с Реддлом. — Зачем тебе с ним болтать? Тому безумно не хотелось всех этих разговоров с бывшей нянечкой, но и взять её под контроль с помощью Империо, чтобы она не задавала лишних вопросов, не мог. Она скорее всего была дорога Адаму. — Вы ведь прекрасно понимаете, что он тоже особенный? — слегка приподняв бровь, произнес так же холодно Том. — Он не такой, как ты. И если с ним и нужно говорить о том, что он особенный, я подожду того же мужчину, что говорил с тобой, — Гвинет была не намерена разрешать разговор, и, если ей хватит смелости, намеревалась выгнать бывшего воспитанника. Том тяжело вздохнул. На что он надеялся? Давно ведь понял, что магглы безмозглые существа. Аккуратно выудив палочки из рукава пиджака, Том стал неспешно её туда-сюда крутить в руках, неспешно направляясь в сторону Гвинет. — Какого чёрта ты собрался вытворить? — женщина тут же поднялась из кресла и, наблюдая за каждым движением бывшего воспитанника, чувствовала, как её охватывает паника. — Мисс Марлоу, — Том заговорил почти ласково, — Вы ведь неглупая женщина. я прекрасно это понимаю. Я мог бы Вас заколдовать, приказать и ни слова не слушать, но я до сих пор продолжаю разговор и надеюсь на желаемый ответ, — женщина стала постепенно всё больше переживать за себя, но любовь к её особенному воспитаннику пока брала верх. — В случае же его отсутствия, я предпочту заколдовать мальчонку. Им будет намного легче управлять, — хищный и самодовольных взгляд красных глаз снова встретился с серыми глазами Гвинет. — Так что Вы скажите: могу ли я побеседовать с мальчиком? Взгляд, всё это время направленный чётко в глаза женщины, уже давно пробирался в её мыслях туда-сюда. Том узнал о мальчике почти всё, что могло бы знать его окружение, но из полезного там было разве что то, что Адам занимается лично с Директором и то, как так оказалось, что он остался в приюте, из чего заодно и вытекла чистота его крови. У неё даже не было выхода. Не было ни единого аргумента против. То, насколько она жалко себя чувствовала в тот момент, нельзя передать словами. И ведь даже если попросить заколдовывать её, то ничего ведь не выйдет! Том даже близко не был тем, с кем можно вести переговоры, перетаскивая на себя одеяло. — Не трогай Адама. Идём, — развернувшись и направившись к двери из своего кабинета, женщина понимала, что это — единственный возможных выход, но осознание того, что она ведет монстра почти к своему сыну, едва ли не вырезало у неё на сердце непонятные узоры. — Он хороший. Он ни капли на тебя не похож. Не порть его, я буквально умоляю тебя, — тихо-тихо на фоне шума из детских произнесла Гвинет, тяжело сглатывая. — Я бы ни за что этого не сделал, Мисс Марлоу. Мне нужен этот мальчик именно таким, каким является, — уже подходя к двери, в которую вошёл с улицы, произнес вполголоса Реддл. — Адам! — окликнула воспитанника Мисс Марлоу, ласково улыбаясь. Том стоял рядом с ней и так же осторожно и нешироко улыбался, как и при общении с мальчиком раньше. Крылатый опустился перед ними на ноги, посмотрев сначала на мужчина, затем на женщину. — Да, Мисс Марлоу? — Я посмотрю за ребятами. Можешь идти с Мистером Реддлом, — произнесла Директор, буквально готовая лично себя проклясть за эти слова. — Ох, спасибо большое! — мальчик одарил Директора лучезарной улыбкой и, пройдя мимо Тома, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. — Идёмте, Мистер Реддл. — Можешь обращаться на ко мне на «ты» и просто Том, — направляясь по знакомому, но уже наполовину забытому коридору, произнес мужчина. — В какой комнате ты живешь? — В 27-й, — произнес Адам и, остановившись у деревянной двери с табличкой, на которой было число 27, аккуратно развернулся, чтобы крыльями не зацепить мужчину, после чего открыл перед Реддлом дверь. Предложение было прекрасным, но мальчику бы не позволила совесть так говорить со взрослым человеком. Мужчина прошел в комнату, в которой когда-то жил сам и, тихо хмыкнув, сел на кровать. Она была новой. В целом приют приятно обновился. Видимо, власти города не поскупились на место, в котором живет «Крылатая сенсация». Адам зашел следом за мужчиной и, прикрыв за ними дверь, устроился на стуле, развернув его так, чтобы опираться грудью в спинку. — А в какой жили Вы, пока жили здесь? — решил поинтересоваться мальчик, рассматривая черты лица Тома. — В этой же, — уловив внимательный взгляд Адама, Реддл хмыкнул. Он не мешал и ни слова не сказал на то, что его разглядывают. Наоборот, сидел смирно и почти полностью неподвижно, не мешая Вальтеру изучать себя. Взгляд синих глаз скользил по лицу мужчину. Мальчик примечал всё, на что обращал внимание: красные глаза, неширокие губы, бледные почти отсутствующие щёки, скулы, нос, волосы, похожие с виду на шелк. Постепенно взгляд стал опускаться ниже. Парень рассматривал одежду, в которой достаточно часто видел обычных мужчин Лондона. — Ты ведь знаешь, что необычный? — прервал густую тишину Том. — Крылья не делают меня особенным, — поднял взгляд снова на лицо собеседника Вальтер. Они сидели достаточно близко друг к другу. Так, что Реддл мог бы дотянуться до парня рукой, если наклонится вперед, а Адам мог бы и из своего положения коснуться его крылом. — Моё умение говорить на парселтанге тоже не делает меня особенным, — проговорил Том, но Адам услышал только змеиное шипение. Бровь мальчика поднялась в немом вопросе, потому что сейчас он был так удивлен, что даже слова не складывались в вопрос. — Моё умение говорить на парселтанге тоже не делает меня особенным, — перевел Том, тихо усмехнувшись удивлению Адама. — Парселтанге? — переспросил мальчик, не слышавший о таком раньше. — Язык змей, — пояснил Реддл. — Я могу понимать и говорить со змеями. Это тоже не делает меня особенным. Адам не знал, что сказать на это. В его глазах этот мужчина был не таким, как все хотя бы из-за красных глаз. Даже костюм казался не таким, как у всех, хотя почти такие же Вальтер видел на мужчинах, проходивших каждый день мимо приюта. — Но в Вас ведь должно быть что-то, что делает Вас особенным. Вы не похожи на обычных людей, Сэр, — начал после небольшой паузы Адам. — В тебе тоже есть то, что меня отличает от обычных людей. — А что это может быть? — видимо, мальчик действительно заинтересовался. Том молчал, взяв паузу на то, чтобы ещё раз подумать. Адам не торопил его, терпеливо ожидая ответ на свой вопрос. — Акцио, — вполголоса мягко произнес Реддл, выудив из кармана палочку и направив её на одну из книг на столе мальчишки. — Ты ведь тоже так можешь, — посмотрев на удивленного Адама, Том протянул ему книгу. — Почему Вы в этом уверены? — мальчик переводил взгляд с книги на свой стол, а после на Тома и обратно. — Потому что я не мог ошибиться, — уверенно отрезал мужчина и, взяв одно из запястий Вальтера, направил его к столу. Мальчик обратил внимание на то, какими холодными были руки Тома, несмотря на тёплую погоду на улицу и то, что сам Реддл был одет нелегко. — Произнеси «Акцио» и назови любой предмет. Адам пару секунд колебался. Взгляд Синих глаз задержался на бледном лице мужчины, что настойчиво поддерживал руку мальчика. Крылатому было непривычно от такого напора, но почему-то этот человек вызывал доверие. Будто заставлял себе доверять. Может, если бы не этот напор, Вальтер бы так ничего и не сделал. — Акцио тетрадь, — неуверенно, но слышно произнес мальчик. Если бы не Том, успевший отпустить руку Вальтера и поймать ею тетрадь, то недописанное ещё весной домашнее задание по математике прилетело бы в лицо парнишки. — Теперь понял, что ты необычный? — ухмыльнулся Реддл и, отдав пойманную вещь младшему, наблюдал за тем, как Крылатый относит книгу и тетрадь обратно на стол. — Наверное, — голос прозвучал неуверенно. — Через год к тебе придет мужчина в возрасте. Сообщит о том, что ты будешь учиться в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. — С чего Вы взяли, что это случится, Сэр? — все так же неуверенно произнес Адам, устраиваясь обратно на свой стул и будто бы всё ещё чувствуя хватку холодных пальцев на своём запястье. Мальчонка явно был в шоке. Огромном шоке, который нельзя было описать даже тем словарным запасом, который имелся у него в десять лет. Возможно, это было из-за того, что пока Крылатый не был знаком с нецензурными выражениями. — Потому что за мной он пришел так же, только меня никто не предупреждал, — Том, обычно не терпящий глупых вопросов, терпеливо отвечал на все вопросы Адама. Мальчик все больше разжигал его интерес к себе. Адам не нашел, что ответить на это. Вроде бы вопросов было и много, но все они казались такими абсурдными, что задавать их он не решался. — Чем тебе нравится заниматься? — прерывал тихую паузу Том, все ещё сверля глазами веснушчатое лицо Крылатого. Едва ли не смущающий вопрос после всего того, что здесь только что произошло. Юношу всегда было тяжело смутить или вогнать в краску, но такой повседневный и казалось бы простой вопрос после того, как Том буквально заставил Вальтера каким-то непонятным образом притянуть к себе тетрадь, принудил щеки Крылатого окраситься в легкий румянец, а кончики ушей пылать от смущения. Или, может, это сделало ощущение холодных пальцев, до сих пор остающееся на запястье? — Я люблю читать, рисую, — почти что робко начал Адам, опустив взгляд куда-то в точку на полу между туфлями Тома. — Летаю в свободное время, смотрю за мелкими, пока Оливия с Ханной занимаются делами, могу помогать им с готовкой, уборкой, стиркой иногда, — уже перебираясь на повседневные вещи, произнес Адам и все-таки поднял взгляд на мужчину, который внимательно его слушал. — Мисс Марлоу упоминала о том, что она лично с тобой занимается. Расскажи об этом. Реддл говорил с Адамом так, будто они давно знакомы или являются дальними родственниками, что даже близко не было похоже на правду. С одной стороны, это было наглостью, тем более, что Том прекрасно видел смущение мальчишки, но с другой стороны почему-то Вальтер все ещё смирно сидел перед ним и даже не думал о том, чтобы сбежать отсюда и прекратить эту пытку вопросами и тоном, с которым эти вопросы задаются. — Мисс Марлоу не пускает меня в школу, потому что беспокоится о том, что меня могут гнобить за крылья. Всё-таки, мало того, что сирота, так ещё и с таким, — осторожно произнес Адам, уже не опуская глаза и смотря в лицо Тома. — Она занимается со мной сама, я прохожу ту же школьную программу, только один на один с ней. К нему явно относятся лучше, чем когда-то директор приюта относилась к Тому. Сам приют тоже расцвел с новым директором. Видимо, из-за этого Адам и вырос таким светлым. Почти ведь светится сидит перед Реддлом, даже не думая бояться его напора, холодного тона и внезапного появления. — А в самом приюте тебя за них не гнобят? Мало ведь крыльев, так ты же ещё и любимчик Мисс Марлоу. Почти как родной ей, так ведь? — В приюте меня все очень любят. Я со всеми здесь дружу, общаюсь, всем со мной интересно и весело. А то, что я как родной Мисс Марлоу объясняет то, что она вырастила меня с пелёнок. Мальчик почти не растерялся на этом вопросе. Говорил уверенно, слышно, смотря в глаза Тома. Мужчина даже слегка приподнял бровь, не понимая, чем этот вопрос отличался от остальных, на которых Вальтер почти через себя связывал слова в предложения. Что могло в миг придать мальчонке столько уверенности? В комнате снова повисла тишина. Теперь никто не спешил её нарушать. Адам внимательно наблюдал за Томом, который сам отвечал на свой вопрос, а после опровергал свой ответ раз за разом. Его все уважают из-за такого отношения и крыльев. — Дети завистливы, ранимы и обидчивы. Малыши бы ни за что не стали слушать и дружить с тем, кого откровенно любят больше чем их, а более взрослые дети точно бы стали насмехаться, используя отношение к Адаму как повод постебаться над ними. Противные дети нашли бы повод издеваться. Он может постоять за себя или хотя бы перевести всё в шутку. — Нет, тогда бы он сказал о том, что его гнобят, но он находит, что ответить на это. Или так бы и ответил, назвав то, что происходит на самом деле дружбой и общением? Нет. Он неглупый мальчик, называл бы вещи своими именами. Он сам может гнобить других детей за то, что они не достают до его уровня. — Эта мысль отпала сама собой, когда Адам поставил подбородок на спинку стула и, подняв оттуда взгляд на Тома, слегка ему улыбнулся. Это выглядело чертовски очаровательно, мать его еби. — Ты никогда не думал, почему тебя не гнобят другие воспитанники приюта? — запихивая мысли о том, как прекрасно выглядит Адам, подальше, первый заговорил Том. Ни один мускул на его лице не дрогнул от улыбки Крылатого, но мысли явно поплыли не в ту сторону. — Нет. Не гнобят, и хорошо. А они разве должны это делать? — уже будто говоря со старым другом, поинтересовался Вальтер. Черт с два! Этот мальчишка переобувается быстрее, чем Реддл мог представить. Только что ведь едва-едва складывал буковки в слова, а слова в предложения, а сейчас! Может это конечно объяснялось тем, что Адам успел привыкнуть к мужчине, но почему-то Том пытался найти другое объяснение. — Дети могут быть достаточно вредными и завистливыми, — почти тут же ответил Тёмный волшебник, наблюдая за тем, как Адам наклонил голову слегка в сторону. Говорить дальше о том, гнобят или нет, и почему, — пустая трата времени. Том пришел к этому выводу через пару мгновений после того, как увидел засверкавший огонёк в синих глазах. — Тебя что-то заинтересовало? — Вы ведь пришли сюда не просто так. Вас тоже заинтересовали мои крылья? — выпрямившись и положив ладошки рядом друг с другом на спинке стула, сжимая её пальцами, произнес Адам. Сейчас мальчишка был почти уверен в ответе на свой вопрос. К нему часто приходили из разных газет и расспрашивали о его жизни, увлечениях, а потом плавно переходили к теме крыльев. Почему-то всегда в итоге в газете написано было два слова о самом парне, зато целая статья о крыльях. Это было обидно, чертовски обидно! Временами мальчик думал о том, что было бы лучше, если бы его гнобили, чем такое отношение из-за его врождённой особенности. Том явно понимал, что будет от каждого его ответа. Ответит «да» — обидит мальчика, скажет горькую правду, сам себе мешая пробираться ближе к Вальтеру. Ответит «нет» — солжёт нагло и мерзко настолько, что вряд ли сам себе поверит, а уж Адам тем более. — А они многих интересуют? — Всех интересуют только они, — уже догадавшись об ответе на свой вопрос, обиженно фыркнул мальчик, поджимая губы и опуская взгляд с головой. Мужчина не мог опуститься в глазах Адама до уровня всех тех, кто пишет о нем в газетах. Юноша почувствовал, как под ложечкой противно закололо. Видимо, там, где живет Том и такие же особенные, тоже есть газеты и те, кто интересуется последними новостями. Эта мысль бы засела глубоко в разуме Адама, он бы даже поразмышлял над ней перед сном, если бы через пару секунд не почувствовал холод на своей скуле. Том аккуратно коснулся холодной рукой нежной кожи ребёнка. Крылатый едва не вздрогнул не то от разницы в температуре, не то от неожиданности. Реддл бережно скользнул кончиками пальцев по теплой коже мальчика, подобрался к уху и огладил большим пальцем щеку Адама. Парень только пару минут назад перестал ощущать на своём запястье прохладную хватку, когда мужчина решил напомнить о ней. Этот жест показался Крылатому настолько нежным и ласковым, что вопрос, ответ на который ранил бы в самое сердце, вылетел из головы. Дело в том, что ни друзья, ни Мисс Марлоу никогда не дарили мальчику чего-то большего, чем простая дружеская любовь. Все прикосновения на подобии того, что сейчас делал Том, были в табу, поэтому приносили намного больше удовольствия, чем сам паренёк мог бы подумать. — Они действительно интесны, я совру, если скажу, что они меня не заинтересовали, Адам, — почти что ласково начал мужчина, из уст которого имя Крылатого звучало как какой-то комплимент. Вальтер, видимо, не был готов к такому тону после холода, которым веяло от речи бывшего хозяина его комнаты. — Но ты даже не можешь представить, как я заинтересовался именно в тебе. Ты ведь и сам понимаешь, что ты потрясающий? — продолжил Том, скользнув средним и оставшимися за ним под подбородок мальчишки, указательным придерживая его за выступающую кость скулы, а большим продолжая бережно поглаживать щеку. Мужчина аккуратно приподнял голову Крылатого так, чтобы тот смотрел в красные глаза напротив. Адам почти тут же напоролся на внимательный взгляд, не смея отвести свой. Казалось, это был бы настолько невежливый поступок, что даже Мисс Марлоу отчитала бы мальчика за него. — Вам правда интересен я? — снова робко, будто и не было никакой уверенности в его словах до этого, спросил Вальтер. — Если бы мне были интересны только твои крылья, я бы не стал спрашивать про тебя. — Вы напишите и про меня в статье? — уже более уверенно, даже с надеждой в голосе произнёс паренёк. — Статье? — Том явно не ожидал такого вопроса. — Вы же ещё один журналист, только для особенных, таких же, как Вы сам, — уже совсем уверенно, будто говоря о математике, произнёс Вальтер. Том не сдержал смеха. Мужчина убрал холодную ладонь от лица мальчика, прикрывая ей лицо и тихо сотрясаясь от такого же тихого хохота. Адам был готов потянуться за большой ладонью Тома, которая могла бы спокойно охватить половину его лица. Был уже готов сам взять руку мужчины и вернуть её на место, на котором она была пару мгновений назад, лишь бы снова почувствовать ту ласку от прикосновений. Но не мог даже сдвинуться с места. Реакция Реддла буквально застала врасплох. Мальчишка не знал ни что делать, ни как реагировать, ни что говорить. Он просто сидел с видом потерявшегося в огромном магазине ребёнка, наблюдая за мужчиной напротив. Том только спустя пару десятков секунд стал приходить в себя. Он даже смахнул слезу с края глаза, искренне широко улыбаясь. — Ты так повел себя из-за того, что подумал, что я хотел написать про тебя в газете? — усмехнулся мужчина, уже ласково улыбаясь мальчику напротив. Этот растерянный вид надолго останется в память Реддла, если не навсегда, потому что Адам выглядел слишком очаровательно с такими чуток надутыми губами и стеклянными от непонимания глазками. — А разве Вы не журналист и пришли сюда для того, чтобы собрать информацию обо мне?.. — уже совсем неуверенно произносит Вальтер и чувствует, как его лицо начинает покрываться румянцем. — Нет, Адам, я пришел только из своего личного интереса, — все ещё тихонько посмеиваясь теперь то ли из-за мыслей паренька, то ли из-за его выражения лица сейчас, произнёс Том. Мальчонка тут же спрятал лицо в ладони, опираясь лбом на спинку стула и тихо мыча. Даже кончики ушей стали розывыми от стыда. Он ведь был уверен, что Мистер Реддл — очередной журналист, когда он был первым человеком, который пришел к мальчишке не ради статьи, а простой личной беседы тет-а-тет. — Извините меня, умоляю, — почти что проскулил из своих ладошек мальчик, не решаясь поднять сейчас взгляда на мужчину. Том внимательно наблюдал за реакцией Крылатого, наслаждаясь ею. То, как смущался мальчонка, заставляло чувствовать какое-то особенное удовольствие, которого Реддл не получал от пыток своих приспешников, секса или правильно, вовремя и качественно выполненного задания. Аккуратно потянувшись к лицу мальчика, мужчина взял одной рукой оба его запястья, приятно удивляясь тому, какие они маленькие. Почувствовав холодную хватку на своих запястьях, Адам тут же поднял голову, представляя взору Тома красные щёки и растерянные глаза. Вот такой вид Крылатого уколол где-то под рёбрами. — Всё в порядке, Адам, — Реддл нешироко улыбнулся, беря лицо мальца в другую руку. Приятная прохлада стала потихоньку разгонять набежавший румянец и сопутствующий ему жар с лица младшего. Том ничего не делал, только придерживал одну сторону лица Вальтера, который сам почти неосознанно потянулся за лаской. Маленького ребёнка, хоть уже и достаточно осмысленного, но так жаждущего ласки большей, чем могут дать просто друзья, которому так не хватило любви от нянечек, нисколько не смущало то, как долго они знакомы с Томом. Он аккуратно приласкался к холодной руке, наслаждаясь тем, как твердые мазоли на ладони мужчины едва трутся о нежную кожу, усыпанную веснушками. На какой-то миг показалось, что эти маленькие рыжие пятнышки сотрутся от этих прикосновений мозолей, но Адам прекрасно понимал, что они никуда не денутся. — Ты ведь не будешь против, если я буду время от времени к тебе заходить? Я буду стараться делать это почаще, — так же нешироко улыбаясь, произнёс Реддл, смотря в синие глаза. Вальтер был готов сейчас подняться до самого неба и коснуться облаков, не пользуясь крыльями. Ему сейчас же просто предлагали то, чего он так хотел и о чём грезил перед сном! — И так же болтать и гладить меня по лицу? — заглядываясь в красные глаза напротив, которые во всех вселяли страх, трепетно произнес мальчишка. Наверное, ему плохо объяснила Мисс Марлоу о том, что разговаривать с чужими дяденьками плохо, а может Адам просто посчитал той информации, что знает о Томе, достаточной для полноценного знакомства. А может мальчишка просто почувствовал Реддла настолько близким к самому себе человеком из-за того, что тот тоже был особенным, что сам решил, что среди особенных нет плохих людей. Конечно, на фоне Реддла таких точно не будет. — Буду делать всё, о чем ты пожелаешь. Будем проводить время так, как тебе захочется. Мальчик молча встал со стула, отставил его так, чтобы тот не мог помешать, и, подойдя обратно к своей кровати, на которой сидел Том, протянул ему руки. До мужчину пришло осознание через пару мгновений. Он встал, обнял мальчика, наклоняясь к нему, потому что Адам едва ли доставал до плечей Реддла макушкой, и аккуратно прижал его к себе. Крылатый прижался к мужчине всем телом, ощущая легкую прохладу от него, которая ярко контрастировала с теплом, исходящим от Вальтера. Ладошки Адам слегка сжали пиджак Тома, а сам паренёк уткнулся носом в шею, от которой легко пахло мускусом. Чёртовски приятный парфюм… — Спасибо, — тихо прошептал Адам под ухом Тома, стараясь прижаться как можно ближе. Мужчина, хоть и откровенно наслаждался этой близостью с мальчишкой, понимал, что отстраниться будет нужно, а сам Адам ни за что этого не сделает. Аккуратно ослабив хватку, а после начав потихоньку выпрямляться, заставляя Вальтера отпустить себя, Реддл нарушил идиллию, которая недолго длилась. — Ещё не за что, — хмыкнул Том, направившись на выход из комнаты Крылатого, который теперь с сияющим видом наблюдал за каждым движением мужчины. — Идём. Покажешь мне немного своих способностей в полёте? Мне было бы интересно. — С радостью! — расплываясь в улыбке и уже догоняя, видимо, друга, воскликнул Адам. Мальчик так захотел показать себя, что сбежал с лестницы первее Тома, который до этого шёл впереди. Реддл с настоящей улыбкой шёл следом, наблюдая за тем, как восторженно Вальтер спешит показать то, на что способен. Такую заинтересованность в том, чтобы показать себя, Реддл видел только у одной из своих преспешниц — Беллатрисы Лестрейндж. Мужчина почти тут же стал уверен в том, что Адам с ней поладит. — Ты давно летаешь? — решил поинтересоваться, когда они только вышли на задний двор, куда старшего почему-то повел Адам, Тёмный волшебник. — С семи лет, — произнес мальчишка и, сделав пару движений как бы на пробу, оторвался от земли и поднялся в воздух. Том стоял на земле почти что прямо под мальчиком. Он отчётливо ощущал, как становится прохладно от взмахов крыльев Адама, который пока просто завис над ним, убеждаясь, что Том будет смотреть. — Я весь во внимании! — повысил голос Реддл, чтобы малец его точно услышал. Когда до слуха и сознания донеслись эти слова, мальчишка тут же среагировал, начиная петлять в воздухе туда-сюда. В его трюковом арсенале были разные сальто, несколько видов поворотов в воздухе, который выглядели настолько эффектно, что Том был откровенно заворажон. Самым захватывающим было пикирование с высоты не меньше сотни футов, потому что ближайшее здание, выше которого поднялся Адам, было даже больше предоставленной высоты. Реддл явно был приятно удивлён тем, как аккуратно и резко мальчишка успел остановиться над землёй и несколькими взмахами крыльев благополучно опустить себя на твердую землю на ноги из вертикального положения. Тяжело переводя дыхание, Адам отбросил несколько рыжих кудрявых прядей с лица, вытирая вместе с ними и пот. Все-таки так летать — это довольно утомительно. — Браво, — Том негромко хлопал, смотря на Адама так, как малец ещё не мог описать, но явно больше, чем просто восторженно. — Вам понравилось? — со сверкающими глазками уточнил Крылатый, заводя руки за спину и чувствую, как на щёки медленно возвращается румянец. — Мне очень понравилось, Адам, — ласково произнес Том, подойдя к мальчишке и смахнув оставшиеся капли пота с его лба. Прохлада от рук мужчины приятно ласкала. — Ты прекрасно летаешь. Тёмно-синие глазки заблестели от этих комплиментов. Том даже не думал, что такие тёмные глаза могут так ярко сверкать. Адам же просто светился от счастья весь и полностью, потому что все комплименты его полётам попадали прямо в сердце мальчика. Вальтер молча подошел к мужчине и снова его обнял, утыкаясь носом в торс и наслаждаясь своей уверенностью в том, что Том не посмотрит на него потом странно, потому что такая тактильность могла оказаться слишком близкой. — Мне уже пора идти, — приобнимая мальчика одной рукой, пока на второй смотрел время на дорогих часах, произнес Том и присел на корточки перед Адамом, — я приду к тебе в следующий вторник, хорошо? До него меньше недели. Мальчик взглянул в красные, оказавшиеся напротив и так близко, глаза и молча кивнул, будто бы у него все эти приятные ощущения отбили дар речи. Мужчина, получив знак согласия, стал подниматься, и оставил поцелуй на лбу Вальтера, выпрямляясь. — Идём тогда, отдам тебя в руки Мисс Марлоу, — все ещё будто беседуя сам с собой, произнес Том и аккуратно взял мальчонку за ладошку, направляясь сначала обратно в приют, а после и во внешний двор особняка. — Адам! — один из мальчишек, за которым присматривала сейчас Гвинет, увидел друга и побежал к нему навстречу. Женщина, тут же поняв, что её воспитанник вернулся, направилась к нему, наблюдая картину, которой явно не должно было быть. — Мисс Марлоу, — Адам отпустил ладонь Тома, подходя к женщина навстречу, — можно к нам иногда будет приходить Мистер Реддл? Ко мне, чтобы проводить со мной время, — почти трепетно попросил Вальтер. Женщина метнула почти ненавистный взгляд на бывшего воспитанник, почти полностью будучи уверенной в том, что тот что-то сделал с Адамом. — Я чист как стеклышко, Мисс Марлоу, ничего, кроме слов, даже не пытался делать, — подняв руки вверх так, будто играет, произнес Том. Женщина колебалась около минуты, думая, как поступить правильнее. Конечно, здравый смысл кричал, вопил, орал просто-напросто о том, что эти встречи нельзя допустить никакой ценой, но вся любовь к Адаму сейчас воспротивилась, потому что мальчик выглядел таким счастливым после встречи с Томом. Даже если этот мужчина и монстр, он в любом случае тоже особенный, как Крылатый, поэтому, как ни крути, Адаму будет хотеться с ним контактировать. Что-то узнавать о его мире, его возможностях, о таких же, как он. — Хорошо, — холодно произносит Гвинет, приобнимая Адама за плечи и аккуратно прижимая к себе. — Пусть приходит тогда, когда ему будет удобно, — внимательно сверля ненавистным взглядом Реддл, произносит женщина. Том же не обращает на её взглядом никакого толком внимания, подходя к мальчишке и снова опускаясь перед ним на корточки. — До встречи, ангелок, — улыбается Реддл и, поднимаясь, демонстративно оставляет ещё один легкий поцелуй на макушке мальчика, на который Мисс Марлоу ничего ен может ответить. У неё почти что отбивает дар речи не то из-за того взгляда, каким на неё посмотрел выпрямившийся Том, не то из-за разницы во взгляде на неё и Адама. — До встречи! — улыбается мальчик, провожая мужчину взглядом до ближайшего угла.<b></b>