***
Вот угораздило ему в постель ведьмочку затащить! Но… на ней же не написано было! А высокорейтинговых Иных без их желания и не заметишь. А в результате — выставила его та прямо из собственного номера без одежды, заявив, что та ему больше не понадобится! Даже очки не отдала! Чёртова ведьма! Настращала его, зловеще пообещав ему, что проклятие падёт тогда, когда он меньше всего этого хотеть будет. Че это вообще за бред? Какое такое проклятие? И как может понравиться проклятие, а? Это дичь. Лютая. Забористее только «Летучий скелетик» с «Меригуаном» Князя. Подслеповато щурясь, Леонтьев нервно рассмеялся. Да он, голый и почти нихрена не видящий, стоит посреди коридора в третьесортной гостишки глубоко провинциального города. Но… Он же не проклят, как та рыжая стерва говорила! Иначе хоть что-то да почувствовал же бы, да? Внезапно живот скрутило… Вот только этого не хватало. Сашка задумал свернуть в Сумрак, попутно не свернув себе шею, что без очков было сложновато… Да там и добраться до пустующего номера, уборной, потом замотаться простынями на манер шейха и уже в таком виде придти к друзьям, умолчав об унижении с ведьмой… Просто очень бурный секс и разбитые очки. Не более. Между тем скрутило уже не только живот, но и всего Леонтьева. Он сдавленно охнул, понимая, что его проклятие явно не в расстройстве жопы. И хотя его выворачивало наизнанку звать на помощь, Санёк не собирался… Вот ещё! Однако особенно болезненный спазм заставил его передумать, но вместо зычного крика, получился не менее зычный… мяв. Его прекратило колбасить, как после приема колёс, зато теперь мир непросто изменился. Он был, мать его, совершенно иным! Нет, не в Сумрак Леонтьев провалился. Это был их мир, их слой, но… Во-первых, его зрение изменилось. Предметы на расстоянии метра и больше приобрели дивную четкость, зато всё, что находилось в непосредственной близости было довольно размыто. И… цветовая гамма крепко так поблекла, словно пленка была малость повреждена. Не черно-белое, но все же плохо раскрашенное кино. Но не это самое страшное! Угол зрения и ориентация (не сексуальная!) вот что сменилось просто кардинально! Никогда ещё Александр Леонтьев по прозвищу Лось не падал так низко… Точнее падал, конечно, когда плохо пил, но сейчас-то он употребил всего ничего! Откуда такой эффект пола?! И что за странные ощущения, точно отражаются от его… Усов?! Да у него были усы! Длиннющие и торчащие как антенны в разные стороны — осознание совершенно внезапно свалившееся. И вновь неопознанное «Мяв», вырвавшееся из глотки вместо матюга. Это что такое, бл*дь?! Внезапно вдарившие по ушам голоса и ритмичные стоны из соседнего Балуновского номера стали новым неприятным ударом судьбы. Это что за чудо-слух, вашу ж Машу?! Хотя та уже, как пару месяцев в Америке была, так что было не при делах… И развлекался этот похотливый котяра явно с нормальной бабой, не ведьмой! Погодите-ка… Котяра? «Мяук» — из груди стал почти испуганным. Леонтьев в шоке присел на задницу, с трудом осознавая, что та какая-то слишком уж шерстяная… И ему совсем-совсем не холодно! В шоке он поднес руку к лицу и в следующий миг коридор огласил истошный кошачий вой. У него больше не было руки. Это была лапа. А как лапками играть на гитаре, а, бл*дь? Это не Томми Айоми, у которого были пальцы, пусть и железные. Это ж, бл*дь — когти, торчащие из розовых подушечек в обрамление черной, густой и длинной шерсти! И не это главное, а то, что всё это лишь доказывало, что его прокляли, превратив в лохматое, гадящее и почти ничего не делающее животное! — Я бы так сильно не орала, — проклятая рыжая ведьма с нетипичным имением Крисания материализовалась перед ним, как черт из табакерки, наверняка с нижних слоёв Сумрака заявилась. — Потому что если тебе отрежут хозяйство, то даже при падении проклятия — то не отрастёт! «Она же не серьёзно?..» — от ужаса Леонтьев, почти забыл как дышать. Но Крисания улыбалась, глядя на него странным взглядом, и от этого становилось только жутче. — А ты котиком ещё симпатичнее стал! — томно вздохнула та, проводя рукой по его… телу. Александр вытянулся дугой, дико зафырчав, на что ведьма его осадила: — Я бы на твоем месте меня бы не злила… Могу ведь и в Лося обратить… А ведь ты хоть и животное, но по-прежнему Иной. От старости не умрешь. Подумай — кем лучше время коротать… К тому же шанс у тебя есть, раз не захотел быть со мной… То вперёд — следуй за зовом природы! — и дьявольски расхохотавшись, растворилась в Сумраке, оставив Ренегата шипеть от бессильной злости. Ну вот и что ему теперь делать-то, а?***
Немного успокоившись и умудрившись скрыться от горничной, Леонтьев начал пытаться составить план. Ну правильно — не ложиться ж ему в канаве и помирать! Нет! Сашка ясно понимал, что для него сейчас главное остаться с группой. Те Иные. Ну, все кроме Андро. Да, в основном слабенькие, а Миха — балбес, не использовавший большую часть сил… И та ведьма посильнее их была точно. Но маленький шанс, что те его узнают и помогут был. К тому же у них знакомые помощнее есть. Вон хоть тот же батя Горшка… Правда, отношения у отца с сыном паршивые, да и светлый тот, всю их темную шайку-леку недолюбливал… Но, во-первых, это лучше, чем ничего, а, во-вторых, всё ж свои. К незнакомцам идти — совсем хреново. Другое дело, что нахер он им в туре сдался… Да и вообще, если даже на секунду отвлечься от того, что они сейчас да и большую часть жизни катают по стране… К кому бы Лось мог пойти? Здраво рассудив, что у Горшка и мышь сдохнет, а к Балунову ему прибиваться не хотелось по личным соображениям… Оставалось уже не так много вариантов! Идеальным из которых была Машка — жалостливая и ответственная, но, увы, та уже отчалила в Америку. Жаль, Балу за ней не увязался, эх. Ладно. Пор и Яха были неплохими вариантами, но то ли тянуло Сашку по-прежнему к Андро, то ли с человеком у него было больше шансов схорониться до поры в сумке незамеченным… Короче, хотел он, воспользовавшись Сумраком, к тому пробраться, но, увы… Тот хоть и ощущался и им и даже просматривался, но впускать не пожелал. А жаль — так проще было бы парням свою необычность доказать да на верную мысль навести… Но нет. Легкого пути не было. Пришлось ждать удобного момента, унизительно прячась в тени. И вот когда под утро в уже не совместный с Князем номер явно по привычке ввалился пошатывающийся и явно с кем-то из местных хорошо затусивший Горшок, Сашка воспользовался поднятой шумихой… Однако с разбегу прыгнуть в раскрытую спортивную сумку и сверху прикопаться тряпками оказалось недостаточным… Леонтьев не учел одной очень важной детали… Пахли панки после концерта не очень. А его угораздило выбрать сумочку с нестиранным Андрюхиным шмотом, в результате по его обострившемуся обонянию был нанесен такой массированный удар, что вылетал из сумки Сашка быстрее, чем пробка из шампанского… Только вот Князь с удивительными для человека рефлексами умудрился перехватить его за шкиряк. — Кого это ты на хвосте, Мих, ко мне приволок? — возмущенно обратился к Горшенёву их весьма заспанный Сказочник. Надо же, а чего он сегодня девок не портил? Заболел, что ль? Нет, вроде, значит… Вдохновение, выходит, напало… Либо в игруху полночи прорезался. Ну не верил Леонтьев в мирный сон хорошего мальчика. Просто… ну вот такая вот у них группа — да, что не верил. Не имел оснований, скажем так… А вообще думать, извиваясь в воздухе, было не особо удобно. Видимо, он и котом размеры внушительные имел, потому что рука у Князева затекла, и он аккуратно опустил его на кровать. Ну либо просто живодёром не был, да. — Ух, ё-моё! Котяра! Огромный какой! — добродушно улыбаясь, Миха протянул было руку, чтоб его погладить, но… Сашка плохо себя контролировал. Его нервы были натянуты до предела и сейчас эти струны рвались. Ведьма обратила его в кота, в животное! И, видимо, довольно милое, раз каждый норовил его погладить… Леонтьев не хотел, чтоб все его трогали! Он же не педик! Да и некоторые женщины… Нервно сглотнул, вспомнив ведьму… Нет, эта рыженькая хорошенькая скотина нанесла ему огромную моральную травму! И да — если он хотел остаться в группе, то не стоило шипеть, перекувыркиваясь в воздухе, и царапать Горшка… Который теперь дико матюкаясь держался за руку. Князь отчего-то ржал, глядя на эту картину, а Сашке и в него хотелось когти вонзить… Но… Он же не животное! Человек, просто в этой проклятой шкуре! Поэтому надо держаться. Пока он себя успокаивал, Андрюха уже щедро плеснул на царапины по-прежнему громко возмущающегося Михи водкой и замотал какой-то тряпкой. — Будет тебе, — привычно увещевал того Князь, а Реник поморщился. Вот вечно он так… Горшенёв ведёт себя порой с ним, как скотина натуральная, а этот, блин, все терпит от этого Гоблина, тянет. Тьфу. — Не видишь, какой он всклокоченный. Котяра этот. Будто из передряги какой вылез, а ты к нему сразу полез. Сам виноват. — Да ну, просто психопат он, — просверлил его тяжелым взглядом Миша. — Гляди как смотрит недобро. Коты так не смотрят. Как задолбавшиеся люди. И вообще необычный он какой-то, понимаешь ли. Вон возле глаз отметины какие-то. — Точно, — покивал Андрей, бросив на него взгляд. — На очки похоже! И вообще это ж породистый какой-то зверь… Мож потерял кто, надо хозяина поискать! — Да не дворый, чистенький вроде, — покивал Горшенёв, успокаиваясь судя по всему. — Хотя такое чудовище бы везде выжить сумело — ты погляди, какой прикольный! «Сам ты, бл*дь, прикольный! — зло думал Сашка, которого почти трясло от осознания глубины той задницы, куда он попал. — Лучше б с очками мысль развили, придурки!» — Угу, — покивал Князь. — Ты давай, Мих, ложись, раз уж ко мне притопал — поспи немного. А я похожу — поспрашиваю, насчет кота-монстра. А то ехать через два часа уже… «Твою мать! — под ложечкой у Сашки засосало. — Два часа…» — Эй, ты предлагаешь мне с ним спать?! — возмутился Горшок, тыча в него пальцем. — Это ж чудовище лохматое! — Ты между прочим тоже… — очень тихо сказал Андрей, но Ренегат услышал, ухмыльнулся, и чтоб не будить лихо спрыгнул с кровати, освобождая место. Хотел грациозно, но пока с координацией было не очень… И лапы разъехались в разные стороны, поскользнувшись на полу… За дружный хохот солистов хотелось пристукнуть, но до отъезда оставалось два часа, и Леонтьев не стал так рисковать. Потому прилежно запрыгнул на стул и прикрыл глаза… на пять минуточек. Сам не заметил, как его вырубило. А проснулся от того, что, видимо, уже вернувшийся Князь громко спорил с Горшком: — Да, правду тебе говорю — нет его нигде! И на ресепшене Реника никто не видел! Да, я дал отбой по автобусу… Нет, быстро вряд ли найдем. Оргам позвонил, предупредил о переносе. Да, Мих только один концерт. Давай вставай — Сашку будем искать. «Я тут, дубины!» — отчаянно заявил Леонтьев, но вместо этого издал зычный мяв. — Да ну, блин, не мог Лосяра взять и исчезнуть! Не в его стиле! Мож, он своим ходом поехал, а? — продолжал не верить Миха, а потом посмотрел прямо на… коте. — А животины хозяина нашёл? — Никто ничего не знает и брать его на передержку отказывается, — раздраженно пожал плечами Андрей. — Давай собирайся, Мих. — Будем город прочесывать. — Во дела, понимаешь ли! — всплеснул ручищами Горшок. — Лось убыл, котяра прибыл… Слышь, придержи коней, Андро. Надо ж зверя накормить, а? — Ты прав, — бросил на него снова короткий взгляд Князев. — Найдем Ренника и купим корма, ну пошли! «Дебилы, никого вы найдете, и не буду я ваш сранный вискас! — мрачно подумал Леонтьев, внезапно осознавший, что не просто проголодался, а хочет жрать… И не только это. Взгляд уперся в горшок с геранью. — Ладно, идите уже скорее на все четыре стороны! Обойдемся без публичного унижения!» — Не, он щас жрать хочет, — покачал головой упрямо Мишка. — И выудил откуда-то с кармана куртки помятый беляш. — На, животное, ешь! — и положил перед ним, развернув пакет. «Сам такое жри!» — оскорбленно и протяжно промяукал Сашка… Однако когда парни всё же ушли, и он удобрил герань или ещё какую цветочную хрень, то, повинуясь зову рокочущего желудка, приговорил таки беляш… Только этого, увы, было мало. Дверь оказалась заперта. Открыть не вышло, ведь у него теперь, бл*дь, были лапки… Пить хотелось не щадно… Но из унитаза хлебнуть он побрезговал, потому развинтил кое-как початую бутылку водки и слегка налакался… Вернувшегося Князя, ожидал дикий погром в номере. и дрыхнущий посреди кровати в позе морской звезды наглый котэ. — Мда, — присвистнул Андрей, пока до слегка протрезвевшего Сашки с трудом доходил весь ужас ситуации. — Вы чего меня с Горшком преследуете, а? Карма такая?! Надо же, кот-алкоголик… Может, ты ещё и анархист, а? «Ну теперь точно… Привет — улица», — вяло подумал, икнув, Лось. Или единственный в мире Лосекот. Только вот Князев, видимо, был совсем отбитым типом, потому что выгонять его не спешил, а, подвинув, без страха растянулся на кровати… Так какое-то время они совершенно молча лежали, а потом Андрей неожиданно выдал: — Понятно теперь, почему тебя выгнали… Где бы ты раньше не жил. Доразбойничал, морда усатая. Учти — ещё раз мне такой концерт с показательным выступлением устроишь — тоже выпну. Я хоть и добрый, но не дурак. «Ой ли!» — подумал, хмыкнув Леонтьев, впрочем, в тайне радуясь… Хотя бы с группой останется… Там мож поймут всё… Не они так знакомый Иной кто да расколдуют. Обязательно расколдуют, а пока… Надо и в таком существовании плюсы искать… А че? Работать не надо… Ответственности никакой — все девки, умиляются, ходят. И из Князя, возможно, тоже удастся веревку свить — чем не шикарный опыт?! — А назову тебя Медведка, больно ты огромный и дикий… Да и на Горшка чем-то смахиваешь, — бормотал Андрей, явно почти вырубаясь… Леонтьев фыркнул, но ерепениться не стал. Зная фантазию этого субъекта — легко отделался.