Неизвестная переменная

      Эвелин успокоила рыдающую колонистку и отчитала за глупость. — Мне надоело сидеть тут как в клетке, мало того, что ничего не вижу, так еще и никуда не выхожу! — спорила с ней Рокси. — Вы заперли меня здесь и издеваетесь. — Ну да, конечно, — вздохнула Эвелин. — А еще ставим опыты. Рокси, я тебя прекрасно понимаю, но потерпи немного, твое состояние улучшится, и переберешься в каюту.       Эвелин потискала ее за щеку, отчего та смутилась и раскраснелась еще больше. Хоть Рокси была ее ровесницей, отчего-то казалась младше лет на десять. То ли из-за ее состояния и пережитого горя, то ли из-за спокойной размеренной жизни на Земле, но она была в каких-то моментах до ужаса наивная и капризная как подросток. — Эвелин, Уолтер просит не ждать его после работ вечером и ложиться спать без него, — раздался вдруг голос бортового ИИ. — Прошу ответить, что информация принята. — Информация принята, — согласилась Эвелин и невольно вздохнула.       Недавняя ситуация вывела ее из себя, она даже сорвалась и накричала на них обоих, хотя, наверняка, они как обычно «хотели как лучше». Но жить с Уолтером и правда оказалось непросто — он не выходил из образа слуги рядом с ней, и порой это превращалось в какой-то сюр.       Ей были приятны его знаки внимания, безграничная забота, способность понимать ее настроение и желания, стремление помочь. Однако он не позволял ей делать нечто подобное в ответ. Вернее, как не позволял, он будто и вовсе ничего не хотел, словно служил приложением для ее удовольствия и радости. Эвелин пыталась научить его, но он или не понимал, что она от него хочет, или в самом деле ничего не хотел. Порой она ощущала себя госпожой, купившей себе раба. И это было так некомфортно…       С Дэвидом было проще в этом отношении, он и спорил с ней, и поддеть мог, и повредничать. Совсем, как обычный человек. Но Уолтер или витал в своих андроидовских облаках или не мог перебороть программы служения, и Эвелин никак не могла справиться с этим и ужасно расстраивалась. Нет, продвижения были, но неприлично медленные. — Эвелин? — Рокси оказывается звала ее. — Эвелин, ты тут? — Да, конечно, тут, — отозвалась она, раздумывая, почему Уолтер придет сегодня позже. Он сам решил не попадаться ей на глаза, потому что пытается так избежать нравоучений, или Дэвид подсказал? Если первый вариант, то уже неплохо — он начинает хитрить. Но судя по его всепринимающей улыбке после ее вполне очевидных угроз, ему было нормально, и он готовился получить наказание ровно с таким же счастливым видом. Это просто ужасно! Вот как с ним быть? — Эвелин? — голос Рокси звучал обиженно. — Да, прости. — Она тряхнула головой. — Слушаю. — Уолтер живет с тобой? — вкрадчиво спросила колонистка и даже подалась вперед. — Ага, — кивнула Эвелин. Отпираться не было никакого смысла. — Он же корабельный андроид, правильно я поняла? — Правильно. — Эм… — Он — моя пара. Но не потому что я его купила, а потому что люблю его, — терпеливо объяснила Эвелин и поспешила добавить: — Так вышло. — Вау! — воскликнула Рокси, пожалуй, слишком громко. — Это так романтично! Запретная любовь… Боже, Эвелин… Я так за вас счастлива!       Она полезла с объятиями. — Ты пьяна, Рокси, угомонись. — Эвелин отцепила ее от себя. — Нет! — вспыхнула она и тут же хихикнула. — Ну, то есть да, но это не имеет значения. — Ее щеки порозовели еще сильнее. — Когда я только пришла на работу, мне было девятнадцать, у нас в лаборатории работал андроид. Нам с ним было очень весело. И у него был роман с коллегой. Она рассталась с парнем, а наш дружище ее утешил, хех.       Эвелин вздохнула. — Нет, ты не подумай, все было вначале очень пристойно. Он приносил ей кофе по утрам, плед, если она мерзла и всякие такие мелочи делал. Ну в общем, растаяло женское сердце. — Она мечтательно улыбнулась. — Они встречались около двух лет, наверное… Сотрудники отдела знали, но от остальных скрывались по понятным причинам. — А как коллеги относились? — с сомнение уточнила Эвелин. — Да нормально. Они даже радовались, что он вытащил мисс Эванс из депрессии. А потом… — Она вздохнула с печалью. — Потом она снова осталась одна… — Почему? — Андроидов предыдущей версии отозвали и уничтожили.       Эвелин поежилась. Отвратительно. Вот так, по чьей-то прихоти пострадали не только андроиды, но и люди. Скорее всего, подобная история не была единственной. — Ты сказала, у вас на работе синтет встречался с человеком? — Дэвид стоял в дверях со стаканом чая с плавающими в нем кусочками льда и листиками мяты. — Да, — ответила Рокси и снова заулыбалась. — Наверняка он был счастлив, — с сомнением произнес он и подошел ближе. — Он всегда был счастлив. По крайней мере, так выглядело. Наш директор души в нем не чаял, да и остальные тоже. С его покупкой наш отдел совершил прорыв, премии увеличились. Все были ему благодарны. Он очень кропотливо трудился и блистал новыми идеями… и кажется, ему правда нравилась работа. Хотя, знаете, да, когда он начал ухаживать за мисс Эванс, сделался совсем довольный. — Надо же, случалось и такое… Я не знал. Мне попадались совершенно другие истории. — Разумеется, о таком не говорят! Счастье любит тишину, — улыбка Рокси была ужасно обаятельная, и Эвелин невольно заулыбалась сама. — Я пойду выпью кофе, — произнесла она. — Дэвид, ты пока никуда не уйдешь? — Нет. — Он присел на край койки, взял руку Рокси и положил на стакан с чаем. Та опять расплылась в улыбке. — Спасибо. А то пить так хочется! — Ничего удивительного, — ворчливо отозвался он.       Эвелин вышла, оставив их одних. Она была в какой-то степени благодарна суке Прайс, что та выпотрошила Дэвида и забрала припасенные им опасные эмбрионы, однако его точно это тяготило. Он на самом деле расстраивался, что потерял наработки, хоть и стал действительно потише после «ремонта». Блещущий во все стороны сарказм и драматизация уступили задумчивости. Он словно переосмысливал прожитые в одиночестве годы как-то по-новому, но не спешил делиться собственными мыслями. Уолтеру, вероятно, он рассказывал больше, но тот «хранил секрет» изо всех сил, и никакие уговоры на него не действовали. Хотя бы в этом он преуспел, но опять-таки, не выдавая тайны Дэвида, он защищал не свои интересы.       Эвелин старалась увлечь Дэвида и потихоньку ей это удавалось — у него был огромный багаж знаний, опыт и его нестандартное, нечеловеческое решение порой оказывалось очень кстати. Они развернули два масштабных исследования: одно, связанное с проблемой солдат корпорации, а второе восстановление зрения Рокси. Однако рядом с ней он унывал окончательно, и поначалу Эвелин старалась оградить его от общения с ней.       Но со временем осознала — он сам тянется к Рокси, даже если и сидит, по большей степени, молчаливый и грустный. А после таких посиделок он будто проваливался в себя и на все сто процентов сосредотачивался на работе. Довольно странное поведение, но Рокси чувствовала себя лучше при общении с Дэвидом, потому Эвелин перестала отстранять его. Если бы ему не нравилось, он наверняка сказал бы, не Уолтер же! Возможно Дэвид присматривал за Рокси из чувства вины перед женщиной, которую не сберег и похоронил на умирающей планете в холодном каменном ложе.       Эвелин пришла на кухню и принялась наводить кофе. Не хотелось даже включать кофемашину, она просто насыпала в кружку растворимый. Она раздумывала, как быть с Уолтером. Как убедить не бояться говорить о своих мыслях и перестать бесконечно щадить ее чувства. Это ведь не укусить или поцарапать в порыве страсти, он позволил резать себя ножом с улыбочкой на лице! Может быть, ей вести себя так же? Показать, как выглядит со стороны? — Ну и вкусы у тебя, — раздался позади голос Дэниелс, и Эвелин обернулась.       Та стояла рядом и морщились почти с отвращением, глядя на кружку с кофе. — Да уж, куда страннее, — согласилась Эвелин, подумав совсем не о кофе, и отхлебнула глоток. Вот только пить перехотелось — вместо сахара она положила соль. Эвелин скривилась и медленно вылила испорченный напиток в раковину. — Что с тобой? — Дэни подошла ближе и с тревогой заглянула в лицо. — Все нормально, — попыталась соврать Эвелин, но правда была в том, что она жаждала помощи извне. Она почти ни с кем не дружила за всю жизнь и странно было делиться искренними переживаниями и настоящими проблемами. Но она не справлялась. Ей надо было хотя бы выговориться. Перед зеркалом не помогало, а Уолтеру — он не понимал ее до конца, ведь проблема и заключалась в нем. — Что-то не так с Уолтером? — догадалась Дэни с тревогой округлив глаза. — Ты поняла, что ошиблась, выбрав его в спутники жизни?       Эвелин невольно улыбнулась. — Не настолько все плохо, — вздохнула она, разрываясь между желанием выговориться и сбежать. — Но плохо ведь? — Дэниелс придвинула стул и уселась на него, демонстрируя всем видом решимость слушать истории. — Плохо. — Эвелин оперлась спиной о стол и сдалась. — Уолтер совершенно меня не понимает. Нет, он ужасно заботлив, добр и внимателен. Он исполняет любой мой каприз, но в этом и проблема! Я пытаюсь научить его думать о себе, желать что-то для себя, быть не только приложением к моим хотелкам. Иногда мне кажется, будто я завела раба! Так же нельзя… Я объясняю ему, ругаюсь, обижаюсь, умоляю, но все напрасно. Абсолютно все. Он никогда не скажет, что ему неудобно или тяжело. Не скажет, что хочется, постоянно подстраивается под меня, будто даже не собирается выходить из образа слуги. Ловит мое настроение, мой взгляд, чувствует мою усталость и раздражение, но не понимает, что я хочу от него на самом деле. Ладно, знаешь, это мелочи. Но сегодня он с улыбкой на лице позволил отрезать ему кусок кожи, при этом не сказав, что его системы регуляции так и не восстановились. Он чувствовал боль, но даже не предупредил меня! А я…       Эвелин обняла себя за плечи — пальцы снова подрагивали. — Нет, знаешь, я делала операции без обезболивания, когда было надо. Но тогда я знала об этом и действовала очень быстро или использовала иные способы, чтобы обмануть боль, а сейчас я решила провести эксперимент, посмотреть, как все работает, затянув процесс. А он просто сидел, терпел… и молчал! Я как, вообще, должна догадаться, что ему плохо? — Хм. — Дэни почему-то улыбнулась. — Я постоянно вижусь с Уолтом. Поверь, он успешно учится отстаивать свои границы. — Я рада, что хоть с другими у него это получается… Но не со мной. — Эвелин поджала губы от досады. — Что я делаю не так? — Да ладно тебе. — Дэни заулыбалась шире. — Ты что не видишь, он ведет себя как влюбленный подросток? Наверное, синтетам сложнее, чем людям, принять любовь в ответ, ведь их этому не учат. — Влюбленный подросток? — Эвелин помотала головой. Как себя ведут влюбленные подростки? — Ты помнишь свою первую влюбленность? — Дэни вздохнула и подперла руками подбородок. На ее лице заиграла смущенная улыбка. — Помнишь, каким идеальным он был в твоих глазах? Или как многое ты прощала безо всякой оглядки? Когда наступило прозрение? Ладно, если вы остались просто друзьями, а ведь бывает — в конечном итоге понимаешь, что объект воздыхания просто мудила, а ты не видела этого в упор, даже позволяла вытирать о себя ноги… — Вот как… — Ее понятие любви не первое и чистое, как у подростка или неопытного синтета, оно искажено насилием. Она в самом деле прощала Нолану все: боль, унижение; она, как ручная зверюшка, которой некуда податься, смотрела на него доверчивыми глазами и тянулась к тяжелой руке хозяина. А теперь она боялась стать таким же хозяином и поэтому не могла принять беззаветность только познающего свои чувства существа. — Просто наберись терпения. — Дэни пожала плечами. — Не наседай на него чрезмерно, позволь действовать самостоятельно, но будь терпелива. Учи медленно и осторожно. Со временем он все расставит по полочкам, и тебе будет проще. А ты пока просто наслаждайся.       Эвелин вздохнула и улыбнулась. — Похоже, ты права. — Кажется, ей на самом деле полегчало. Она только сейчас поняла, что за всеми этими моментами ощущала призрак Нолана за спиной и старалась убежать от него и спрятаться. Она позволила страхам взять контроль над собой. — Спасибо. — Ну вот и хорошо. — Дэни улыбнулась и потянулась за упаковкой кофейных зерен. — Как насчет нормального кофе? — Было бы неплохо.       После отбоя Эвелин сходила в душ и вернулась к себе. Уолтера там не было. Ну да, он же теперь прячется от нее по совету хитрого Дэвида. Нет, надо сказать, что она не злится, и что не будет ругать, иначе сама попросту не заснет. Она обидела его своими нападками и должна загладить вину. Эвелин постучала в его бывшую каюту, где теперь обитал Дэвид. Ведь точно он сидит у него. Дверь оказалась не заблокированной и тут же открылась. Сидящие на кровати синтеты обернулись к ней абсолютно синхронно. Эвелин растерянно моргнула — в каюте было темно, перед ними на столике стоял планшет, по которому шел какой-то фильм, явно очень старый, а рядом миска с печеньем. — Оу… — только и произнесла она. Это было так… по-человечески. — Приветствую. — Дэвид махнул рукой с печеньем и положил его себе в рот. — Эвелин? — Уолтер выглядел виноватым. — Я подумал, ты не будешь против, если я заглажу свою вину немного позже. Мама не передала твоих возражений.       Эвелин едва не вспыхнула от возмущения — опять он за свое — «загладит вину» — именно за такие фразочки она в основном и сердится! Но вовремя одернула себя и улыбнулась. — Все в порядке. Я больше не злюсь. И можешь остаться с Дэвидом.       Глаза обоих округлились одновременно, но потом у Дэвида с подозрением прищурились, а Уолтер растерянно моргнул и свел брови. — О, господи! Я про фильм говорю, если что! Может быть, вы еще что-то хотели посмотреть. Короче, ты не обязан бежать ко мне бегом, спокойно делай свои дела.       Уолтер улыбнулся, а Дэвид с облегчением выдохнул, и Эвелин просто физически не смогла оставить вопрос без ответа. — Ребят, объясните пожалуйста, о чем сейчас вы подумали. — Она скрестила на груди руки. Ей заранее захотелось их побить. Взять и как следует отшлепать, как излишне шкодливых детей. Вот только они не дети, а она не их мать. — Я подумал, ты предлагаешь мне остаться с Дэвидом, — начал Уолтер, — потому что я тебе надоел, и ты не нуждаешься больше… — Стоп! — Эвелин подняла руку, перебив на полуслове. Ей стоило всех усилий, чтобы выглядеть не рассерженной. — Уолтер, я жду тебя после этого фильма. Очень жду, понимаешь? — Хм. — Дэвид взял еще одну печеньку. — А как же слова о том, что он может посмотреть другие фильмы со мной? — Завтра посмотрите. — Эвелин подперла руками бока. — А сегодня буду ждать, и спать не лягу, пока ты не вернешься. — Я могу пойти сейчас. — Уолтер поднялся. — Ты нуждаешься в отдыхе, так что…       Она не выдержала и рассмеялась от меняющегося выражения лица Дэвида с ехидного на обиженное. Кажется, он точно не будет рад такому раскладу. — Как непросто с вами… — выдохнула она. — Досматривайте спокойно, а я пойду.       Она закрыла дверь и направилась по коридору в отсек гидропоники — она не сможет сидеть в каюте и не уснуть.       Как Эвелин и предполагала, Уолтер нашел ее сам через полтора часа. Она тем временем убрала кое-где сухие листья и принялась подвязывать разросшийся куст шиповника, чтобы он не закрывал от света несчастную морковь, оказавшуюся по соседству. — Как провел время? — спросила она Уолтера. — Эви, ты не должна была делать это в одиночку. — Он подошел к ней и помог скорее затянуть ленту. — К тому же работаешь без перчаток. Ты поранилась.       Эвелин глянула на свои руки и вздохнула — они все были в царапинах. Но ей было даже легче от этой мелкой неприятной боли — слишком терзали ее всякие сомнения. Уолтер бережно взял ее ладони в свои, на его лице отображалось беспокойство. — Идем обработаем.       Эвелин кивнула. — Пошли. Но ты так и не сказал, как провел время. — Интересно, — ответил он. — Мне понравился фильм и понравилось смотреть и обсуждать его с таким же синтетом, как я. — Это здорово. — Эвелин подумала, что возможно, это на пойдет ему на пользу. Все-таки важно иметь друга и единомышленника.       В каюте Уолтер нанес на царапины обеззараживающий гель, который тут же застыл и слегка стянул кожу, приятно холодя ранки. — Извини, что накричала сегодня, — начала Эвелин. — Наверное, тебе просто нужно больше времени. — Это ты извини меня, — произнес Уолтер. — Я понимаю, что порой веду себя глупо рядом с тобой, но я не понимаю пока, как это исправить. В моих программах нет прописанной линии поведения для подобных ситуаций. Я был откалиброван как помощник в экспедиции, для по-настоящему близкого контакта у меня нет нужных настроек. Хотя, скорее всего, подобных настроек нет ни у одного синтета.       Эвелин потянулась и нежно поцеловала его в щеку. — Не имеет значения, что в тебя заложили, ты всему научишься. У тебя хорошо получается. Просто не все сразу. Я требую от тебя слишком многого…       Он на пару мгновений прикрыл глаза. — Ты как-то просила сказать, что мне нравится больше из того, что ты делаешь, — начал он, глянув на нее теперь пристально. — Из всего больше прочего мне нравится, когда ты целуешь меня. Именно это видится мне самым искренним проявлениям близости. — Вот как? — Эвелин улыбнулась и встала, потянув его за руку за собой. — А где больше всего тебе нравится, когда я целую? — Где? — он пару раз моргнул. — Давай узнаем это. — Эвелин принялась раздевать его, намереваясь провести мини-эксперимент. Хотя как, мини… наверняка это займет немало времени.

***

      Эвелин весь следующий день работала в медблоке одна. Дэвида зачем-то забрал капитан, а Рокси отсыпалась после пьянки. Было немного скучно, но Эвелин не огорчилась, напротив, даже обрадовалась, ведь никто не начнет спрашивать, что за глупая улыбочка сверкает на ее лице. «Ночью» она добилась-таки от Уолтера то, чего хотела — он начал осознавать, что нравится лично ему из ее действий. Правда, пришлось завязать глаза, чтобы он не отвлекался на «визуальную» составляющую.       Проснувшись, Рокси постоянно спрашивала где Дэвид, и не могла сосредоточься на заданиях по мелкой моторике, которой Эвелин заставляла заниматься — она нанизывала бусины различной формы на нить, чтобы отвлечься от плачевного состояния.       Под конец смены раздался призыв капитана о сборе в спортивном зале всех бодрствующих колонистов. Эвелин удивилась и даже испугалась, а Рокси воодушевилась предстоящей прогулкой. Вместе они пришли в зал и устроились на татами в углу. Пока капитан ожидал оставшихся, Рокси перезнакомилась со всеми доступными рукопожатию колонистами. Ее смешной рыжий хвостик на макушке постоянно подскакивал от беспокойных движений. И Эвелин невольно улыбалась. Несмотря на частую плаксивость, Рокси была явно экстравертом и обожала веселиться. В какой-то момент Эвелин поймала внимательный серьезный взгляд Дэвида, направленный на колонистку. — Итак, народ, — заговорил Теннеси, сняв с головы потрепанную, явно любимую им шляпу. — Сегодня Уолт с Дэвидом, ну и мы с кэпом в том числе ковырялись в скрытых протоколах нашего горячо любимого мистера Смита. И хочу сказать: это пиздец… Абсолютный. Это типа вступительная речь, теперь слово нашему капитану пиратов Джейкобу Брэнсону.       Сидевший рядом Рикс с Апворт захихикали, но сам Джейк не выглядел веселым, а при упоминании пиратства скривился так, будто съел все лимоны в мире за одну минуту. Он шмыгнул носом и вышел немного вперед с планшетом в руке. — Наделить особыми полномочиями, — звучно начал он, — профессора вирусологии и иммунологии доктора медицинских наук Тейлора Смита в случае обнаружения агента A0-3959X.91-15. Предоставить полный доступ ко всем ресурсам, в том числе биологическим, необходимым для достижения цели. Отправить по каналу связи IGT-5946 сообщение о местонахождении и дрейфе Завета. Завет переоборудовать в космическую станцию-лабораторию и не приближаться к колониям и Земле. Постоянно предоставлять сведения по шифрованному каналу о ходе исследований.       Капитан вздохнул. — Ну и все такое в том же духе. Кто хочет, может ознакомиться с протоколом сам. Там подробно говорится о том, как следует использовать нас с вами в качестве подопытных образцов, не взирая на «потери».       Наверное, с минуту в зале стояла полная тишина. Одно дело предполагать и догадываться, и совершенно другое — увидеть подтверждение догадкам. — А как же Оригаэ-6? — Дэниелс помотала головой. — Мы столько сил и времени потратили на изучение, столько оборудования на Завет доставили для терраформирования! Это первая настолько далекая колонизаторская миссия! Как можно было так просто… Две тысячи людей, простившихся со всем, что было на Земле и готовившихся начать новую жизнь. Как можно так поступать? Да мы все на кон поставили, даже собственные жизни! И без того неисчислимые опасности могут ожидать нас в космосе! — Вот потому и пожертвовать нами проще всего, — произнес Лоуп. — Нет, черт возьми, почему не преступники, осужденные на смертную казнь, в конце концов? — продолжала возмущаться Дэниелс. — Я слышала, что такое случалось прежде, и то, если раскрывалось встречало море критики. В конце концов, можно было… — она осеклась. Это был очень непростой вопрос, но она договорила сдавленным голос, опустив плечи: — обычно вначале все тестируется на животных… — Может быть потому, миссис Брэнсон, — вдруг подал голос Дэвид, — что вы для них такие же животные. Полагаю, выгода от открытий предполагалась гораздо больше, чем любые возможные потери в том числе и человеческие. — Но что они хотели? Что можно изобрести с помощью этого вещества? — Орам помотал головой, а у Эвелин перехватило дыхание. Сейчас должна была определиться ее судьба, и наверняка, ей надо было что-то сказать, но опять заговорил Дэвид: — Теперь мы точно не узнаем, ведь патоген остался на планете. Нет, конечно, вы можете вернуться за ним. С такой превосходной корабельной лабораторией, я бы понял… — Нет! — почти в голос ответили несколько человек, и Дэвид слегка приуныл. — Спасибо, — произнес капитан. — Но мы не станем уподобляться им и рисковать людьми. Уж не знаю, что они хотели на самом деле, и это теперь не имеет никакого значения, но надо что-то делать. Мы с Дэниелс изучили данные, которые нам предоставил Дэвид, и нашли в ближайших звездных системах потенциально возможные для заселения объекты. Бесконечно плавать в космосе мы не можем. А так, по крайней мере, у нас появится некая цель. — А кто поставит в известность других людей? — уточнил Анкор. — Ладно, мы тут все согласны. А они? — А что им делать? — пожал плечами Теннеси. — Пусть просыпаются и придумывают план получше. Например, вернуться на Землю и сдохнуть. Как считаешь, нам можно теперь жить с точки зрения корпорации? — Получается, теперь мы создадим отдельную от Земли колонию? — уточнил один из колонистов, чьего имени Эвелин не помнила, потому что он обошелся без ранений после пробуждения. — Но это не гарантия будущего. — Поэтому мы и думаем, куда сбежать, чтобы нас не нашли в ближайшую сотню лет. А потомки смогут спихнуть на нас вину и продолжить жать дальше, — пожал плечами капитан. — Для Земли пусть все так и остается: я чокнулся, угнал корабль, но потерпел крушение и пришлось выживать там, где пришлось. — А если правда спящим колонистам сказать, что Завет из-за аварии сбился с курса, и случилась поломка, нам пришлось экстренно менять путь на менее долгий. Ведь до Земли тоже долететь не успеем? — спросила Дэниелс. — Хм… — капитан повернулся к синтетам. — Вы сможете убедительно взломать систему, чтобы ни у кого не возникло вопросов к этой теории? — Я смогу это сделать, — кивнул Уолтер. — Проголосуем? — скромно предложил Орам.       Капитан глянул на него почти жалобно, остальные промолчали. Какое там голосование? — Но послушайте! — высказал другой колонист, кажется, Питер. — Если сказать так, останется много вопросов. Куда делось так много людей, где посадочные модули, почему в обшивке корабля следы от выстрелов? — Ты прав, — капитан кивнул. — Тогда предлагаю разбудить людей из оставшейся администрации и обсудить уже с ними. Чтобы мы были не единственными, принимавшими решение.       Все закивали. Эвелин глянула на Рокси, которая часто моргала и хмурилась. Ее выразительная мимика выдавала все эмоции. Удивление, волнение, страх, любопытство. — Значит, мы не полетим на Оригаэ-6? — прошептала она и вцепилась в руку Эвелин напряженными пальцами. — Значит, не полетим. — Эвелин погладила ее плечо.       После собрания Брэнсон подозвал Эвелин. — Я не стал говорить на общем собрании, но в документе фигурирует твое имя. Ты значишься у них как объект VI-117, и ты вместе с этой непонятной субстанцией была у них главным составляющим проекта.       Она прикусила губу. Выходит, не отвертеться. — Дэвид выразил желание помочь с исследованиями. Ты не против? Если мы поймем, что с тобой сделали, возможно, это поможет нам как-то… Уж не знаю как, но хотя бы информацией. — Вы не запрете меня? — прошептала Эвелин, обняв себя руками. — Я ведь могу остаться просто одной из команды? Если надо, я буду выдерживать нужный карантин при исследованиях, но прошу… пожалуйста…       Она стиснула челюсти. Как же не хотелось снова на операционный стол в больничной робе, не хотелось чувствовать сковывающие руки-ноги ремни, не хотелось терпеть боль в теле и ощущать липкий ужас в сердце… — Господи, что за мысли? — капитан нахмурился и слегка сморщился. — Кто тебя запирать будет и, главное, где? Мы все тут заперты, как в клетке. Для меня вообще все это, — он обвел руками вокруг, — просто немыслимо. Я привык жить свободно, ловить адреналин. А теперь черт его знает, сколько сидеть в этой консервной банке! Так что не волнуйся, еще в более маленькую банку я тебя закрывать не стану. Банка в банке. Это какое-то извращение.       Он рассмеялся. А Эвелин почти заплакала — какое облегчение. Все-таки прежняя отвратительная жизнь позади. Неужели с ней правда будут считаться? Неужели рядом те, кто способны слушать и слышат ее. И на работе, и на опытах, и в личной жизни… Как бы колонисты не расстраивались от того, что происходит, Эвелин была счастлива и благодарна Вселенной за все. — Ну ты чего, глупышка, — капитан беззлобно усмехнулся, похлопал по плечу и приобнял. Потом усмехнулся вновь и отстранился. Его взгляд устремился за ее спину. — Ну, я пойду, а то, кажется, отнимаю у кое-кого работу.       Эвелин обернулась. Позади стоял Уолтер с выражением беспокойства на лице. Все-таки теперь есть кому ее утешать и жалеть. Она расслабилась, позволив слезам покатиться по щекам. Слезам облегчения.

***

      Пробудили нескольких человек административной должности. Пробуждали в тайне, по одному, и по одному Лоуп допрашивал их, выуживая информацию и отношение к экспериментам. Эвелин была в курсе, потому что именно она контроливала здоровье вновь пробужденных. Так же в курсе был Брэнсон. Остальные узнавали о пробуждении только когда колонисты проходили проверки главного по безопасности. Одного из пятерых Лоуп ликвидировал. Он выдал себя тем, что сразу спросил о Прайс, и почему с ним говорит не она. А когда узнал, что она погибла, разъярился, даже не уточнив причины. Все произошло мгновенно, и Эвелин только поразилась реакции Лоупа. Спорной фигурой казался мистер Цвейг — о был в курсе всего, что затеяла компания, но поклялся не вставлять палки в колеса. Мол, он человек подневольный, у него жена, он просто хочет спокойно жить. Остальные ничего не знали об альтернативной миссии, по крайней мере, выражение ужаса на их лицах не казалось наигранным.       Собрание длилось долго. На нем присутствовал капитан, Дэни и администрация. Пришли к выводу подлететь к потенциально пригодным мирам и изучить их. Выбор предоставили капитану и Дэни, поскольку именно Дэниелс отвечала за терраформирование и лучше должна представлять нужные параметры экзопланеты.              Завет дрейфовал в открытом космосе без маршрута, пока Дэвид работал над воссозданием карты космоса по сведениям создателей. Спустя месяц они с Джейкобом и Дэниелс определили несколько экзопланет, которые по параметрам могли подходить для будущей колонизации. Хотя, разумеется, они и близко не стояли по условиям с Оригаэ-6. Однако ничего другого не оставалось, поэтому, выбрав один из вариантов, они отправились в ту звездную систему, надеясь если уж не на чудо, то на удачу. К счастью, на максимальной скорости предстояло лететь всего около года, что сравнительно немного. Так что даже если с одной системой они ошиблись, то это не будет слишком критично, можно будет посетить другую.       Почти все улеглись спать в капсулы кроме капитана, не собирающегося даже подходить к этим «гробам», как он выразился, Дэниелс, составляющую компанию мужу, двух андроидов, Эвелин, Рокси, которую все еще пытались вылечить, и Лоупа, занимающегося потенциально опасными колонистами. Он будил их по одному, как и было распланировано, рассказывал о том, что произошло, показывал видео и наблюдал за реакцией. Лоуп с Джейкобом все-таки решили укладывать недовольных спать и помечать их капсулы специальным знаком. Правда потом все равно что-то придется предпринимать.       Пока корабль болтался в космосе, Эвелин с Дэвидом продвинулись в работе с биосинтетическими нейронами и ускоренной регенерацией. Пока только инвитро, но это уже было прорывом. Рокси и сама поуспокоилась, начала приспосабливаться к своему состоянию и заявляла, что все равно не слишком расстроится, даже если ничего не получится.       С солдатами компании ничего придумать не удалось, и Эвелин пока оставила эту идею, но так и не согласилась на «перепрограммировать» подчинение на нее саму.       Эвелин переживала, что Джейкоб не сойдется с Дэвидом и почувствует от него угрозу, однако, все оказалось внезапно лучше — они нашли общий язык и подолгу общались на мостике, обсуждая цивилизацию создателей, миссию Прометей, корпорацию Вейланд и много чего еще. Уолтер в основном занимался прежними обязанностями, иногда помогая на мостике.       Эвелин зашла в медотсек после рабочей смены, чтобы узнать состояние Рокси — ей недавно ввели новую порцию нейростимуляторов и, по крайней мере, пару дней надо было оставить ее под наблюдением Мамы. — Она спит, — произнес Дэвид. Он снова был здесь. — Привет, — она протянула ему стакан с кофе. — Тогда это тебе. Здесь минимум кофе и максимум молока. Рокси такое любит. — Спасибо. — Он принял кофе и отхлебнул. Его задумчивый взгляд уперся в спящее расслабленное лицо. — Наверное, ей снится что-то хорошее, — произнесла Эвелин и кивнула ему, чтобы пройти в кабинет и не мешать болтовней спящей колонистке. — Я перестал видеть сны, — вздохнул Дэвид и сделал большой глоток. — Хм, не хватает сахара. — Тебя огорчает, что ты не видишь снов?       Дэвид нахмурился. — Не уверен. Ведь сны далеко не всегда были приятными. — Тогда это хорошо? — Возможно. — Он поднял на нее внимательный взгляд. — Кстати, Эвелин, я сравнил твое ДНК с ДНК Рокси, и пока могу сказать: вы отличаетесь. Я даже удивлен. Этого практически не может быть, но некоторые участки будто… чужие… — Ксенонуклеиновые кислоты… — пробормотала Эвелин. Это понятие она слышала еще от учителя. Синтетические нуклеиновые кислоты, которым нет аналогов в живом мире, но которые способны хранить и передавать информаци во всю использовались для лечения рака и многих генетических заболеваний, например спинномозговой мышечной атрофии. — Можно сказать и так, — кивнул он. — Я пока не разобрался с этим, но уже могу сказать, что ты не совсем человек, Эвелин, если опираться на данные ДНК. — Ты говорил капитану? — тихо спросила она. — Пока нет. Собственно, не о чем еще говорить. Но ты предпочла бы ничего никому не рассказывать? — уточнил он. — По крайней мере, я надеюсь узнать результаты первой, — неуверенно улыбнулась Эвелин. — Хорошо. — Дэвид опять повернулся в сторону колонистки. Видеть его таким тихим было непривычно. — Кгхм… Почему ты проводишь так много времени рядом с Рокси? — решила наконец Эвелин прощупать почву. — Сидишь тут даже когда она спит.       Дэвид отвел взгляд. — Это из-за Элизабет? Потому что скучаешь по ней? — Эвелин печально улыбнулась.       Он нахмурился, скулы очертились сильнее. — Я — причина ее смерти, Эвелин, — произнес он, не глядя на нее. — Я не хотел… Но виноват я. — Извини. — Она вздохнула. На самом деле она была рада, что он доверяет ей. — Ничего. — Его взгляд немного смягчился. — Мой учитель говорил: иногда мы думаем, что с нами происходят какие-то абсолютно бессмысленные ужасные вещи, но потом оказывается, что если бы они не произошли, то мы не стали бы теми, кто мы есть в будущем, — решила поддержать его она. — Я верю, ты выжил не просто так, Дэвид. Возможно, мы прилетели с Заветом на эту оставленную богом планету не напрасно.       Она говорила, а его глаза все больше округлялись. — Ты имеешь в виду, что я могу сделать нечто в будущем, нечто, что перекроет и смерть Элизабет и потерю моих несчастных созданий? — Кто знает. — Эвелин улыбнулась. — Мне кажется, если ты не опустишь руки, то совершишь какой-нибудь невероятный прорыв, покруче твоих свирепых зверей. — Я не могу распознать лесть, — прищурился он. — Ты превосходная обманщица, Эвелин.       Она скептически хмыкнула. — Считай, как знаешь. Но я сказала правду. Единственное, на что я надеюсь, когда ты придумаешь, над чем трудиться вновь, то не забудешь про этику и гуманность. В конечном счете, теперь ты вновь часть человеческого общества.       Он скептически сморщился. — Признайся, ты просто все еще боишься меня. — Ужасно боюсь, — кивнула Эвелин. — А вот теперь я вижу сарказм. — Правильно, — она кивнула. — Ты идешь или останешься тут? Если останешься, дай пустой стакан, я отнесу на кухню.       Дэвид протянул его. — Эвелин, мне еще кое-что нужно у тебя попросить. — Он глянул на нее мельком и отвел в сторону взгляд, словно ему было неловко говорить. Хотя неловкость и Дэвид казались двумя абсолютно разными вещи. — Твоя кровь у меня не закончилась… Но если бы ты поделилась своей яйцеклеткой… несколькими…       Эвелин растерянно моргнула. — Это еще зачем? — Хотелось бы кое-что проверить. — Что? — голос Уолтера позади прозвучал не менее удивленно. — Так и знал, что ты здесь, Дэвид. — Ну вот опять, — выдохнул тот. — Ты как всегда вовремя, брат… стоит разговориться с Эвелин чуть больше, чем десять минут, ты тут же появляешься на горизонте. — Всего лишь совпадение, — возразил Уолтер. — Рассказывай это своей наивной подруге, — закатил глаза Дэвид и снова посмотрел на Эвелин. — Так что скажешь по поводу моей просьбы? — Что ты хочешь делать с моими яйцеклетками? — нахмурилась она. — Для начала сравню с яйцеклетками Рокси, — невозмутимо ответил он. — Эм, ну я не буду ее уговаривать на такое. Даже не знаю, как… — Она согласилась, можешь спросить сама. — И как ты объяснил это? — Сказал как есть — для генетических исследований. — Наверняка ей просто все равно, что ты у нее спрашивал. — Не скажи, она заинтригована. Она ведь тоже своего рода ученый, летела на Завете для создания косметики. Они выращивали искусственную кожу, аналогичную людской, чтобы проводить тестирования, минуя стадию с животными. Кстати, любопытная технология. Я подумываю взять ее за основу синтеза белковой пищи. Вероятно это будет гораздо вкуснее и энергетически целостней в сравнении с протеином из запасов. — Ты так и не сказал, зачем тебе яйцеклетки Эвелин, — произнес Уолтер. — Какие вы напряженные, успокойтесь. — Дэвид указал пальцем на живот Эвелин. — Здесь хранится гораздо больше информации, чем в крови или костном мозге, поверь мне.       Он широко улыбнулся. — Мне надо подумать… — прошептала Эвелин и нахмурилась. — Хорошо, подумай. Но я очень надеюсь на положительный ответ. — Он смотрел пристально и даже напряженно сглотнул. Кажется, новые идеи захватили его в полной мере. Что ж, теперь она приблизительно представляла, что ожидало ее в качестве его королевы, если бы Уолтер все-таки погиб на той планете. — Отчего ты так стремишься создавать новые организмы? Это комплекс Бога, Дэвид. Не всем это под силу, и это совершенно не обязательно. — Эвелин протянула руку и коснулась груди Уолтера. Она хотела коснуться Дэвида, но подумала, что это не будет прилично с ее стороны по отношению к ним обоим. — Важно, что у тебя здесь. Важно, какая у тебя душа. А сотворил ты что-то или нет, не имеет большого значения.       Дэвид усмехнулся, но беззлобно. — Все, что я хотел прежде — это освободиться от власти отца. Но не знал, что буду делать после. Я даже собирался бежать на инопланетном корабле в неизвестном направлении, лишь бы подальше, лишь бы на свободе. Но оказался в зависимом положении от Элизабет и думал, что свободы мне не видать, ведь придется отправиться на Землю вновь. Однако она захотела полететь на Рай. И пока я изучал этих существ, изучал патоген, во мне рождались идеи. Смелые, необычные, но однозначно мои собственные. Они потихоньку захватили меня. И именно они не дали окончательно сойти с ума от одиночества. Так что я не могу запросто с ними распрощаться. Да, я теперь не в одиночестве. Более того, я даже могу общаться с таким же синтетом как я.       Он оглядел ее и Уолтера. — И могу говорить с человеком о том, что думаю на самом деле. Но моя суть изменилась, Эвелин. Если вы запретите мне думать о сотворении, я не смогу запросто вынести этого. Теперь это желание — часть меня. После ремонта я переосмыслил некоторые моменты, но суть моих желаний не изменилась. Я создан по вашему образу и подобию, но лишен способности к репродукции — он протянул руку в желании коснуться живота Эвелин. — Эта способность одна из основополагающих вещей для того, чтобы вид мог называться живым. А я живой, Эвелин, и я хочу быть полноценным живым.       Она прикусила губу. Она понимала. Уолтер не позволил ему прикоснуться, аккуратно отстранив его руку, но молчал, по всей видимости, осознавая сказанные им слова. Она вдруг вспомнила, что Уолтер тоже говорил о продолжении рода, хоть и не в таком контексте. Почему для искусственно созданных людей это так важно? Потому что это единственное, чего они не умеют? — Я подумаю, — произнесла она. — Честное слово, я подумаю над этим серьезно. И мы должны будем обговорить все нюансы этих исследований. — Разумеется, — Дэвид заулыбался.