Настанет черная весна

Солнце лениво проливало свои теплые лучи на холодный пляж, словно нежное прикосновение в холодном объятии морского бриза. Казалось бы, что это хороший знак. Но его лучи не грели, а лишь блекло освещали песок. Парни стояли на том самом месте, где все должно было свершиться. Киса был в одном лишь свитере, впитывая в себя весь холод, тем самым остужая свои мысли. Хэнк молча стоял у берега, а Мел с Геной растерянно бродили от одного к другому. Молчание нарушил Ваня, закатывая рукава и вырывая из рук Гены оба револьвера. - Предлагаю классику. Стреляться одновременно по команде. С расстоянием 30 шагов. - Мне все равно, пробормотал Хэнк. - А может без доктора, че мы его ждём? Возмущённо спросил Киса. - Да вон он идёт уже, ответил Гена. Мужчина выглядел не самым лучшим образом. Потирая плечи, он отчаянно пытался согреться. - Извините пожалуйста. Извините. Ещё нет никого, да? Спросил он еле-еле пробормотав. - Все здесь. Со мной поединок, решительно ответил Киса. - Аааа. Второго ждём? Уточнил доктор, продолжая греться о пальто. - Я второй, сказал Хэнк. - Ребят, у меня чувство юмора...под вечер особенно...оно как-то не очень. - Твое дело не пасть открывать, доктор. Встал в сторону и стой, прокричал Киса, подойдя чуть ближе к мужчине. - Ну вы что, чуваки. Пробормотал доктор, и подойдя поближе, обратился к его друзьям: -Егор, а что молчишь? Нужно же это как-то останавливать. - Да пытались остановить. Не останавливается, отчаянно ответил Гена, наблюдая за недоумевавшим мужчиной. - Кис... тихо произнес Егор. - Слыш. Даже не начинай, понял? Меня этот галдеж ещё вчера достал.Все, расходимся, прокричал Киса, отходя в сторону и протягивая оружие Хэнку. - Я пытался, сказал отчаянно Егор. - Нет ничего такого, что нельзя было простить, прокричал мужчина. - Без вариантов, доктор. Свалил нахрен. Тот приблизился ближе к Кислову и попытавшись отвлечь его тем, что положил на его плечо руку, вырвал оба револьвера и бросился прочь. Едва Киса осознал, что произошло, как ринулся на ним - Сука. Падла. А ну стоять, прокричал он. К несчастью из-за не самого лучшего состояния, мужчине не удалось далеко сбежать и он повалился на землю. На него упал и Киса, с криками вырывая оружие с его рук. Подключился Гена. И разнимая их, прокричал. - Угомонись ты уже, обдолбыш. Поиграли и хватит. По домам сейчас все разойдемся. Киса приподнялся и потирая рот, прокричал: - Слыш Гендосина. А кто там у тебя? Ты что глаза закатил? - Общий разум у меня. - А общий разум. И что он говорит? Надо ментовским детям помогать, да? Ещё более напыщенно прокричал парень. Хэнк, взбесившись от слов Кисы, с размаху нанес сильный удар кулаком в его сторону. Звук удара разнесся по окрестности, а парень немного отступил, потеряв равновесие. Киса, не оставаясь в долгу, ответил быстрым подсечком, пытаясь сбить друга с ног. Они скользили по песку, кидая друг друга на пыльные тропинки, пытаясь выиграть верх в этой драке настолько же физической, сколько и эмоциональной. - Эээй, парни, прокричал доктор, попытавшись разнять друзей. Но его оставил Гена. - Тихо, тихо, это лучший вариант. - Точно? - Точно точно. Солнце медленно катилось к горизонту. Ветер становится все холоднее и на замену тем теплым порывам ветра, опустился туман. Парни по-прежнему находились на пляже, раскинувшись на все четыре стороны. Киса стоял облокотившись о камень, потирая губу, смоченную кровью. И в какой-то момент между болью и гневом, к нему пришло осознание. Вспомнился тот разговор с Соней. Словно молния пронзила его разум. Он понял, что навряд ли сможет вернуть её. Внутри него была пустота, которую никакие слова и извинения не смогли бы заполнить. Ваня шел спереди, потирая губу от крови и сплевывая жидкость на землю. Гнев заставлял его шагать наперегонки с Хэнком. Каждый его шаг на ливень крови был наполнен яростью и ненавистью. Он совершенно не думал о последствиях своих действий, а только о том, что Боря сказал в школе. Позади Кисы шли ещё четверо, у одного из которых была разбита бровь. Хэнк был злачным и раздраженным, и это придавало его облику еще больше угрозы. В его голове кипела злость на Ваню. Его раздражала его бесцеремонность и беспечность. Те черты, что не мог изменить никто. Было ясно, что драка закончилась ничьей. Тем не менее фактически они ее и не закачивали. Однако, по мере того как они продвигались по дороге, их раздумья стали подсказывать, что драка была быстро и болезненно забыта. Дойдя до убежища Ваня встрепенулся и попрощался с друзьями, обойдя мимо Хэнка. У него даже не возникло желаниям прокричать что-то язвительное в след, ибо мысли были совсем о другом. Он сам не заметил как быстро на смену злости пришло разочарование. Ваня был угрюм и замкнут, шел с опущенной головой, дергал плечами и нервно перебирал пальцами. Взгляд его был направлен вниз, словно он пытался найти что-то на земле. Он проклинал весь мир за неудачи, за пережитые неудобства и за то, что судьба обставила его несправедливо. Неужели это правда он? Неужели он мог настолько сильно переживать из-за девушки, с которой был знаком лишь несколько месяцев? Уже очень давно он был уверен в том, что никогда не полюбит. Ему было достаточно тех девушек, что когда-то вились вокруг него. Но любые мысли в голове перебивал лишь голос Сони. Вечер становился все холоднее, что парень перестал чувствовать своих пальцев. Правда это не мешало ему достать телефон с кармана куртки. Он зашёл на ее страничку и зайдя в сообщения осознал, что ещё никогда не писал ей. Все было настолько плохо? С чего он взял, что какой-то глупый поцелуй и не менее глупые ссоры могли означать какие-либо чувства? Тем не менее он нашёл в себе силы написать короткое сообщение: " Сонь, прости. Давай поговорим". Правда он лишь написал его. Отправить у него не хватало духа. Все закончилось ровно так же, как и началось. Она его ненавидела. Но так думал только он. Соня лежала на кровати и словно впервые заметила, как тихо и спокойно в комнате. Ее мысли были далеки от покоя. В голове крутилось слишком много вопросов, на которые нельзя было найти ответа. Она слушала свои сомнения, которые не давали ей покоя. Не была ли она слишком резкой с Ваней? Может, стоило ему простить? Она повторяла себе, что это было единственное правильное решение, исходя из ситуации. Но сердце ее шептало, что это было слишком жестоко. Ей казалось, что они с Ваней обречены на разлуку. Она закрыла глаза, пытаясь выбросить эти мысли из головы и заснуть. Однако, она знала, что этого не получится. Закрыв глаза на мгновение, она услышала шорох под кроватью, словно призраки снов вторглись в реальность. Это неожиданное звучание заставило её нарушить собственный покой, словно холодная рука страха коснулась её плеча. В одно мгновение в комнате стало мрачно и холодно, словно тьма проникла в каждый уголок её уютного убежища.Соня медленно наклонилась с кровати, её сердце билось сильнее, а дыхание становилось поверхностным. Она заглянула вниз, и там, под кроватью, оказалась только пустота. Это снова были галлюцинации, мрачные фантомы, которые преследовали её даже в моменты покоя. Соня резко вернулась в прежнее положение и зажмурив глаза, быстро прошептала: "Раз, два, три, четыре, пять- Вышел зайчик погулять. Был он жареный в сметане, Прыгал зайчик по поляне. В это время из-под елки Выходили элые волки, Зайца жареного съели И опять под елку сели." Открыв глаза все вокруг приняло свой прежний вид и в комнате вновь зацарила тишина. Соня выдохнула с облегчением и перевернувшись на бок, опустив руку в карман, нащупала ту самую пластинку, что ей вручил Локонов. Она несколько раз провернула ее, и вытащив одну таблетку, снова вспомнила разговор с Ваней: "- Ты не будешь их больше принимать? - Не буду, доволен?" Считалось ли это обманом? Хотя о чем можно было говорить, если Соня была уверена в том, что все это была его игра. По крайней мере ее мозг заставлял так думать. Она аккуратно положила таблетку на язык и закрыла глаза. Сейчас ей было страшно как никогда в жизни. Она очнулась спустя час и на удивление чувствовала себя отлично. Правда ее ощущение безмятежности и силы было лишь результатом таблеток. Впрочем ей было все равно. Мысли о зависимости перестали посещать девушку, а на замену лишь пришло желание поскорее избавиться от кошмаров. Мамы не было дома. Соня лежала неподвижно,устремив взгляд на пол, точно туда, где когда-то была огорчительная трагедия, унесшая жизнь Сергея. Однако на этот раз, что удивительно, в её груди больше не гремела вина за содеянное. Возможно, это результат воздействия таблеток, или, наконец-то, она признала, что он был всего лишь "дрожащей тварью". Её взгляд был прикован к той самой точке, где кровь и осколки слились в памяти, и вместо скорби в её глазах мерцал лишь пламенный гнев. Он получил тот заслуженный ответ. В тишине комнаты, Соня продолжала лежать, глядя на эту местность битвы внутри своей души. Вопросы к себе и к тому, что произошло, не оставляли её, но вместо тяжкой вины, она ощущала себя, словно освобожденной. И в глубине души она понимала, что все эти размышления были лишь попыткой выбросить из головы Ваню. Её воспоминания о нем, его улыбка, глаза, теплые руки казались навязчивыми и сильно болезненными. Она могла притворяться перед самой собой, что всё хорошо, но внутри она знала, что борется с той самой болью, с которой и не собиралась сталкиваться. Киса вернулся домой поздно, мечтая, что его мать уже спит. Тихо он вставил ключ в замок, надеясь пройти незамеченным. Однако, как только он открыл дверь, на кухне засветился свет, и перед ним в проеме стояла разгневанная мать. Тяжелый вздох прорвался из груди Кисы, когда он медленно повернулся к женщине, ожидая гнева и раздражения в ее глазах. Однако, к его удивлению, злость сменилась потерянностью, и она подошла ближе, дотронувшись до его губ. Этот жест заставил его отступить, а ее напряженный вопрос раздался в тишине: " -Ты где был? Что с тобой случилось? -Да расслабься, спокойно ответил парень, не желая разгорячивать диалог. Он просто прошел мимо и кинул куртку на стол. Женщина осознавала, что бесполезно продолжать разговор, и с тяжелым вздохом выключила свет, направляясь в свою комнату. Она закрыла глаза и медленно опустилась на кровать, обдумывая события этого вечера.Снаружи слышались шумы города, но внутри ее головы было спокойно. В конце концов, она знала, что не сможет заставить его рассказать правду, пока он не будет готов. Вместо этого она решила дать ему пространство и время.