Сделка

Елена не хотела так быстро расставаться с братом, особенно если учесть что почти весь оставшийся путь до Нового Орлеана она благополучно проспала. Она хотела еще поговорить с ним, наверстать упущенное время, преодолеть трещину в их отношениях, которая там возникла со всеми этими внушениями, долгой разлукой и недоговариванием. Но понимала, что сейчас это сделать не могла. Елене нужно было явиться под ясны очи Клауса и лично увидеть в каком тот настроении. Она надеялась, что не в том, чтобы убивать волков на болотах, часть из которых была из его рода и племени. И не в том, чтобы потребовать притащить Джереми в Скотобойню, где тот сможет использовать ее брата против нее же, угрожая того убить за ее неповиновение или даже обратить в гибрида, сделав своим лакеем. Тайлер и Джер покинули их неподалеку от города и скрылись в лесу, а там они должны были уйти по направлению к болотам. Оставшийся путь Елена и Ребекка ехали молча. — Ты впрямь весьма серьезно относишься ко всему этому волчьему делу, — вдруг нарушила тишину блондинка, когда до Французского квартала осталось всего ничего. Елена удивленно покосилась на первородную. — Конечно, я же теперь как бы волк, — с нотой насмешки сказала она, и издала тяжелый вздох. — Да и выбора-то как такого нет. Ребекка мягко фыркнула. — Я не совсем это имела в виду, — сказала она, продолжая смотреть на дорогу. — Петрова, ты, наверное, не понимаешь, как это выглядит со стороны. Да и Локвуд, Мэтт, и теперь твой брат, кажется, тоже. Но ты несмотря на то, что ниже их всех и с виду куда-как хрупче, с ними как мать-медведица, а они твои дети, которых ты в первый раз отправила в школу. Ухмылка блондинки стала шире. — Ну, или мать-волчица, — поправила она себя и покосилась на нее, когда Елена небрежно махнула рукой, как бы говоря, что та преувеличивает. — Я серьезно! Одно только прощание на дороге чего стоило. Ты застегнула своему брату толстовку под самое горло, чтобы он не мерз, вытерла ему лицо обслюнявленными пальцами, и велела вести себя хорошо, пока ты с ним не свяжешься. А еще приказала Локвуду этим странным вибрирующим тоном, чтобы он не вел себя как придурок, и на въезде в город позвонила Мэтту, чтобы спросить, покушал ли он. Я встречала альфа-волков прежде, знаю, как они могу приказывать и как себя ведут остальные части стаи, которые могут и не выполнять их, но ты определенно возвела это все на какой-то новый неизведанный уровень. Хотя бы потому, что они все с разной степени недовольства, но послушались тебя, кажется, даже не думая возражать. Почти как гибриды Ника до того, как они разорвали с ним связь. Елена моргнула. — Я не!.. — возмущенно начала она, но быстро сдулась, понимая, что, может быть, та была в чем-то права. — Ладно, возможно, я немного перебарщиваю, но я просто забочусь о них! И они совсем не обязаны меня слушать! Наверное, просто так совпало. «А даже если и нет, то тебе, или Клаусу, необязательно знать о том, что у меня проснулись не просто гены оборотней, а гены специально выведенной родословной некой Аписи, чья миссия была объединить волков под властью матриархата с помощью особого Голоса и возможностью принимать облик волка независимо от фазы луны», — подумала про себе Елена прежде чем закусила губу, и посмотрела сквозь ресницы на Ребекку. Она хотела попросить ту не говорить брату о том, что Тайлер где-то рядом, и куда именно был отправлен Джереми, хотя блондинка и не знала точно места. Но в то же время, Елена понимала, что та может что-то попросить взамен, и что, рано или поздно, Клаус и что-то из этого узнает. Поэтому она решила пока отодвинуть это на задворки сознания и решать проблемы по мере их поступления. И не оставаться в долгах у первородной, которая вряд ли отпустила желание мести и едва ли не стоила своих планов. Хватит того, что сейчас их связывает тайна того, где была Давина. Вид Скотобойни не внушал ощущения, что Елена вернулась домой, но все же, перспектива теплой ванной, мягкой кровати и еды, вызвал у нее невольный вздох облегчения. Машина остановилась, и, бессознательно потирая живот, где бунтовала ее девочка, не оценившая того, что ее мама так над ними издевалась, как самая настоящая избалованная принцесса, она совсем неизящно вышла из нее, ступив на тротуар, тянущийся бетонной лентой вдоль комплекса. Елена застонала, чувствуя, как хрустнули позвонки в ее ноющей спине, и на миг прикрыла глаза, положив вторую руку на поясницу. И уже мысленно издала второй несчастный стон, когда услышала свист, характерный для перемещения вампиров, а потом ощутила на себе пристальный взгляд того, кто замер почти напротив нее. Она медленно открыла глаза. — Как прогулка, любовь моя? — елейно спросил Клаус, стоявший буквально в шаге от нее, чинно сложив руки за спиной. — Ты вернулась довольно быстро. — Вернулась — это ключевое слово, — многозначительно сказала Елена, как можно незаметнее пытаясь понять в каком тот настроении: впрямь спокойном или это все маска, за которой кипит злость и недовольство, готово вылиться в разрушения и смерти всех, кто попадется под руку. Она вскинула бровь. — И это была не прогулка, знаешь ли, — проворчала Елена, поглаживая живот, где ее малышка завозилась еще активнее, услышав голос отца. — Я за братом ездила. Клаус выразительно огляделся. — И где же тогда юный Гилберт? — подняв брови, спросил он. — Что-то я не вижу нашего молодого волка… — Мой волк там, где я ему велела быть, — твердо сказала Елена, ощущая, как ее внутренний альфа-волк сердито взъерепенился, когда гибрид назвал Джереми «нашим». — В безопасности, тепле, сытости… …и подальше от тебя. Это незримо повисло в воздухе, и все же ясно слышимое как ей самой, так и Клауса, судя по тому, как его ухмылка приобрела более острый характер, а в глазах появился темный насмешливый блеск. Это ей совсем не понравилось, но Елена не собиралась показывать этого. Она вскинула подбородок и упрямо отказывалась впервой отводить взгляд, или опускать его вниз. Ухмылка Клауса стала шире, и ей даже показалось, что на его лице мелькнуло нечто похожее на раздражение, смешанное с удовольствием. Даже с гордостью. — …а как твои дела? Успел упечь Элайджу обратно в гроб? — иронично спросила Елена, нарушив возникшую тишину, и понимая, что ванная и отдых еще пока далек от нее, как бы ей не хотелось, чтобы было иначе. — А как дела в городе? Кого-то ведь убили, да? Наверное, я даже… — Элайджа все еще пребывает в мире живых, и слегка в недоумении, ведь ведьмы неведомым способом вернули себе силы, а на кладбище Лафайет произошло настоящее чудо, — в тон ей ответил Клаус, драматично вскинул брови, и не особо деликатно прерывая ее на полуслове. И замолк. — И? — резковато спросила Елена, видя его веселый и выжидательный взгляд, который ясно говорил, что он ждет, когда она спросит об этом «чуде», и стараясь не дать понять то, что ей совсем не нравилось, что у ведьм вновь есть магия. Впрочем, возможно этого стоило ждать. Мэтт упоминал, что когда Давина пересекла барьер, то из нее вырвался какой-то поток прозрачно-белой энергии, впитавшейся в землю. А разве Жатва случается не для того, чтобы магия вновь вошла как раз в почву и вернулась к ним обновленной? Видимо расстояние не помеха для магии местных ведьм, которая покинула Давину без того, чтобы бедную девочке принесли в жертву и вернулась к своим хозяйкам. Не самая лучшая для Елены новость, если учесть, что ведьмы из Нового Орлеана вызывали у нее не самые приятные чувства, но уж лучше так, чем смерть совсем молодой девочки, которой еще жить да жить. Пиявки… двуличные… накорми… Шепот неожиданно возник на краю ее сознания, и Елена с трудом удержалась от желания вздрогнуть. У нее вновь возникло паршиво предчувствие, что скоро кинжалы толкнут ее на путь поисков очередной жертвы, чтобы утолить их голод. И, кажется, они уже даже выбрали того, хотят «съесть». Эта странная ведьма Сабина с двумя лицами уже не в первый раз пробуждали их и заставляли звучать шепот громче. — Трое человек восстали из своих могил, — тем временем ответил Клаус, удовлетворившись выдержанной драматичной паузой. — Три девочки. Да не простые, а… Она прикрыла глаза. — …а жертвы Жатвы, — отстранено закончила за него Елена, понимая, что ее догадки о причинах возращения магии ведьмам верны. Хотя она не думала, что остальные три жертвы Жатвы восстанут из своих могил спустя столько времени. Впрочем, ей ли удивляться тому, что так возможно? Сама уж не раз возвращалась с того света, хотя это и было противоественно. — Верно, — довольно протянул Клаус, вперив в нее пристальный взгляд, который заставлял ее кожу покрыться мурашками. — Удивительно, правда, любовь моя? Ты так не думаешь? Елена холодно посмотрела на него. — Нет, — коротко ответила она. — Вокруг столько магии, да и я сама не единожды воскресла, если ты вдруг не помнишь. Поэтому меня совсем это не удивляет. И вскинула бровь. — Теперь я могу войти внутрь, чтобы принять наконец ванну и отдохнуть? — прохладно спросила Елена и хотела обойти гибрида, но вдруг громко охнула, из-за того, как сильно принцесса пнула ее в куда-то бок. Елена опустила голову и положила руку на то место, где ощутила пинок. Она ласково погладила живот, надеясь, что так успокоит бузотерку, краем глаза заметив, как Клаус нахмурился и будто бы хотел дернуться вперед, а потом поджал губы и отвел взгляд в сторону, кажется, рассердившись на самого себя, что вообще хоть как-то среагировал на ее неожиданный вздох. Елене было одновременно забавно это видеть и как-то грустно, хотя она и сама не понимала почему. Маленькая принцесса почти сразу затихла. Она не убрала руку с живота, продолжа рассеяно водить рукой по нему. Елена спокойно обошла Клауса, который не стал этому препятствовать, все так же продолжая хмуро смотреть в сторону, и направилась внутрь комплекса, желая как можно скорее смыть с себя пот и грязь с дороги, а потом завалиться в кровать, чтобы нормально отдохнуть, поскольку в ее состояние сон в машине, в сидящем положении, явно не брался в расчет. Хотя сначала ей нужно было поесть что-то кроме закусок из магазина у дороги, которые попали в ее желудок еще вчера днем. Внутри Елена столкнулась с Марселем. Ну, как столкнулась, она вошла во двор и, игнорируя все вокруг, направилась к лестнице. Елена скорее ощутила, чем увидела, то, что ее сверлит пристальный взгляд. Она слегка повернула голову и на противоположном от лестницы балконе увидела как раз Марселя. Когда их взгляды пересеклись, Елена упрямо вскинула подбородок, потому что ей совсем не было жаль, что она свернула ему шею, а он холодно прищурился. Она не сомневалась, что Марсель предпримет еще попытки узнать у нее, куда именно делась Давина, к которой, кажется, питает некие теплые родственные чувства. Может быть, он даже считает молодую ведьму кем-то вроде младшей сестры или даже дочери. Вот только питает ли то же самое к нему Давина? Елена была уверена, что, если бы так было, девушка бы пожелала оставить ему хотя бы записку перед тем, как уехать с Мэттом. Но она этого не сделала, вероятно, не простив того, что Марсель был заодно с Клаусом. Да это и неважно. Елена считала, что в данный момент сделала все и даже больше, чтобы Давина обрела свободу, какую не могла обрести сама. А дальше девушка пусть сама решает, как ей жить и стоит ли связываться со своим бывшим опекуном и защитником или нет. Елена отвернулась и продолжила свой путь наверх, не желая тратить время на глупую битву воль с вампиром, который был ей, в общем-то, совершенно безразличен.