Виски — жизнь матроса, Виски, Джонни! О, виски — жизнь матроса, Виски моему Джонни! Я пью виски постоянно, когда могу Виски, Джонни! Я пью виски из жестяной банки, Виски моему Джонни!
Гуляния продолжались до поздней ночи. Джек не покидал капитанского мостика, издалека наблюдая, как балагурит команда. После окончания каждой песни капитан салютовал им шляпой, показывая, что он радуется вместе с ними. На бочонке стояла не вскрытая бутылка рома. Воробей всматривался в разрезаемую кармой Жемчужины водную гладь и задумчиво потирал бороду.***
На рассвете Карина поднялась на капитанский мостик и принесла с собой склеенную карту, на ней пустовал всего один уголок. Но их целью был остров, который находился всего в паре часов от них при условии, что они будут двигаться с прежней скоростью — 27 узлов. — Ну что, Джек, куда отправишься, когда мы закончим наше приключение? — спросила Карина с лукавой улыбкой. — Пираты не планируют так далеко, милочка. К бесконечным просторам! Спустя пару часов, как и предполагалось, Чёрная жемчужина пришвартовалась у острова. Он выглядел обманчиво дружелюбным. Не было больше обвалившихся крепостей и суровых непроходимых песков, только белый карибский песок, лазурная вода, скатывающаяся барашками к берегу, и исполинские зеленые пальмы. Джек устало повалился на песок. Он провел на ногах у штурвала всю ночь и сейчас был готов уснуть, зарывшись лицом в теплые щекочущие песчинки. — Поднимайся, Воробей! Мы еще не дошли до пункта назначения! — закричала девушка, выбираясь из шлюпки. — Но я, черт возьми, устал и валюсь с ног. Мне нужно отдохнуть! — промычал Джек, и голос его был приглушен песком. — На том свете отдохнешь! — пригрозила ему Карина. — Дьяволица... — выругался пират, но всё же поднялся с земли. — Ты знаешь куда нам идти? — обратился Генри к девушке, озадачено склонившейся над картой, которую достала из нагрудного кармана. — Без наималейшего понятия, но разве нас это когда-нибудь останавливало? — на карте не было никаких указаний, были только расплывчатые очертания острова, большая часть из которого отсутствовала, вместе с оторванным углом. Повертев карту в руках еще мгновение, Карина подняла ее к слепящему солнцу. С обратной стороны карты начали проступать буквы, по мере того, как бумага нагревалась под лучами. — Кажется... Тут что-то написано... — Барбосса прищурилась и попыталась разобрать мелкие каракули. — Это... Это похоже на загадку:«Шторм на море иль туман,
Но где краешек земли
Знает каждый капитан.
Что горит для них вдали?»
Джек почесал затылок, затем бороду, отряхивая застрявшие песчинки. В его глазах не читалось и намека на то, что он знает ответ. — По моему, это слишком очевидно даже похоже на детский стишок, — поддразнила его Карина. — Нам нужно найти маяк, да? — уточнил Генри. Ну разумеется, ответ был на поверхности. Чтобы найти загадку про маяк, нужно было использовать свет солнца. А чтобы найти маяк на острове, придется обойти его весь, утопая ногами в рассыпчатом белом песке, который был просто повсюду. Не долго думая, Карина сбросила тяжелые ботинки, которые за время путешествия успела возненавидеть всей душой. Кажется, она всю оставшуюся жизнь будет лечить ранки и мозоли на пальцах и пятках. Но если такова цена спасения ее отца, она готова была всю жизнь не вылезать из этих проклятых сапог. Или не готова? Первый шаг босыми ногами по теплой мягкой поверхности острова показался ей райским блаженством, и она сделала еще пару шагов, а после и вовсе сорвалась на бег, ощущая, как пальцы утопают в зыбкости песка, как приятно нагрета солнцем земля и как свободно бежать босой, когда ничего не тянет вниз и не сковывает движения. Мужчины последовали ее примеру и пустились догонять свою спутницу. — Постой... Подожди, когда ты стала такой резвой? — запыхавшийся Генри догнал ее у самого маяка. Это была старая, довольно ветхая на первый взгляд постройка. «Интересно, что же делать дальше?» — Карину начинало раздражать, что в записках и обрывках карты никогда не давалось четких и всеобъемлющих инструкций, к которым она привыкла, когда изучала точные дисциплины. Информация давалась загадками и урывками, и девушка держалась из последних сил, чтобы не отчаяться. Чем ближе они подбирались к местонахождению камня, тем больше ей казалось всё происходящее злым розыгрышем судьбы. «Подай же мне знак, отец... Помоги мне найти тебя», — взмолилась девушка. Из ниоткуда вынырнул Джек с довольной ухмылкой и компасом. В свободной руке он держал мутную бутылку. — Тебе не кажется, что сейчас не время для пьянства? — ехидно заметил Генри. — А я и не для себя принес, — отмахнулся пират и протянул бутылку Карине, которая в это время расположилась на крошечном островке жухлой растительности среди песка и камней. Всё это время она сидела и смотрела на маяк, обняв колени руками. — Не желаешь, птичка, отпить со мной за осуществление мечты? — Джек... Сейчас не время для твоих глупых шуток... — собиралась было возмутиться Карина, но Воробей прервал ее причитания и, откупорив пробку, перевернул бутылку горлом вниз. На рефлекторно протянутые ладони девушки посыпался струйкой песок, а следом вылетела пожелтевшая бумажка, скрученная в тугую трубочку. — Глазам не верю! Ты нашел его — последний фрагмент карты! Не теряя не минуты, девушка вскочила на ноги и начала аккуратно раскручивать клочок бумаги, дабы не повредить и не порвать его. Генри встал у нее за спиной и наблюдал за происходящим из-за плеча. — Сдается мне, придется немного покопать, — промычал Генри, глядя на маленький красный крестик, располосовавший поляну у нарисованного маяка. — Ты случаем не находил лопату там же, где бутылку? — Извольте, не все же должно даваться так просто... — ответил Джек, повалившись рядом с тем местом, где несколько минут назад сидела Карина. Накинув шляпу на глаза и скрестив ноги в лодыжках, он решил, что слишком устал для дальнейших подвигов и самое время вздремнуть под припекающим солнышком. Возвращаться за лопатой на корабль было слишком сумасшедшей идеей, к тому же это бы заняло много времени, поэтому Генри и Карина принялись рыть горячий песок руками, пока их пальцы не уперлись в твердую поверхность деревянной коробки. Вынув ее на поверхность, Карина пару раз ударила по крышке саблей, разрубая ветхие доски. И вот он момент истины. Внутри среди сена и хлама лежал огромный не огранённый камень, похожий на дикий рубин. Совсем как тот крошечный камушек с дневника Галилео Галилея. Девушка запрыгала от радости, и Генри подхватил ее на руки, кружа в своих объятиях и разделяя с ней кульминационный момент. Дело оставалось за малым, нужно было всего лишь загадать желание:«Молю... Верни мне моего отца...»
Спустя мгновение ничего не произошло. Генри успокоил девушку и предложил подождать еще. Но ничего не менялось. Может быть камень утратил силу? Может они опоздали? Или желание оказалось недостаточно сильным? В отчаянии Карина начала копаться в содержимом ящика, надеясь, что она просто упустила что-то из виду и для ритуала нужны дополнительные предметы или действия. Может быть нужно было зарядить камень кровью? Или дождаться полуночи? На дне сундука предсказуемо отыскалась записка, текст был трудно разборчив, чернила порядком выцвели. Не без труда девушка расшифровала надпись: «Чтобы камень исполнил желание, нужно установить его на специальный пьедестал на маяке. Дабы яркий свет, проходя через камень рассеялся в море миллионом лучей. Только после этого необходимо подумать о том, чего жаждешь больше всего на свете». С помощью возлюбленного Карине удалось запустить лампу на заброшенном маяке. Свет его ослеплял, и девушка закрыла глаза, поместив камень в подставку. Проходя через алые грани, луч света рассеивал их в море, окрашивая его в красный цвет, словно оно целиком и полностью обагрилось кровью. Не в силах смотреть на это, девушка зажмурилась до белых мушек в глазах и попыталась воскресить в памяти самое яркое воспоминание об отце.«— Кем я вам прихожусь?
— Ты сокровище!»
По щеке Карины скатилась слеза. На хрупкое плечо опустилась теплая рука Генри. — Смотри... Карина, — парень заставил ее открыть глаза, указывая на алую блестящую пыль на месте, где находился волшебный камень. — Он раскололся. Мне кажется, твое желание было услышано. — Тысяча чертей, Гектор! Так можно и до смерти напугать! — раздался снизу голос Воробья. — Отец! — закричала девушка, бросившись вниз по ступеням. Уже спустя пару мгновений Карина была зажата в крепкие объятия отца. Гектор прижимал её к груди и успокаивающе гладил по волосам, пока его дочь рыдала ему в рубашку. Он понятия не имел, как очутился вдруг на острове. Но все это не имело никакого значения в данную минуту. Кажется, он обрел третий шанс прожить жизнь правильно. И он ни за что его не упустит.***
Корабль о черных парусах рассекал воду, на всех парах мча к родным берегам. Долгое путешествие было окончено. И сейчас настал момент поделиться всем пережитым. Растянувшись прямо на палубе в окружение тарелок с яствами и бутылок с вином и ромом, Карина и Генри наперебой рассказывали Гектору о пережитых приключениях. Тот жадно слушал, впитывая каждое слово из уст дочери и ее возлюбленного. Изредка задавал вопросы или провозглашал тосты за храбрость Карины и их прекрасную партию с Генри! Сидя немного в отдалении верхом на пустой бочке, их рассказы слушал Джек. Наконец-то он мог расслабиться. Оставалось только высадить мальцов и Гектора на далеких островах, где их, наверное, уже заждалась чета Тернеров. После того, как Карина закончила рассказ о поиске «воскрешающего» камня, духах, загадочных огнях Святого Эльба и даже о древних чудовищах, пришла очередь Барбоссы делиться историями загробной жизни. — Это было не похоже на прошлый мой опыт смерти. Когда Воробей застрелил меня из пистолета, я успел почувствовать лишь холод, прежде чем провалился во мрак забвения. В этот же раз всё было иначе. Это было похоже на перерождение души, — Барбоса отпил вина, промачивая горло, чтобы продолжить рассказ. — Я был в Англии. Но она была жутко странной. Везде ездили механические повозки, которые громко рычали, и их не требовалось запрягать лошадьми. В домах у людей стояли странные устройства, позволяющие разговаривать на расстоянии. Я был доктором. Доктором, который лечит язык. Я учил разговаривать Герцога, при королевском дворе, а после он стал королем. Задумавшись над собственными словами на мгновение, Гектор кивнул, довольный своим рассказом. А после ухмыльнулся удивленным лицам молодых людей напротив. — То есть ты был лекарем? И учил говорить самого Короля? — расхохотавшись, спросил Джек. — Да-а-а, — протянул Барбосса. — Именно это я сейчас и сказал. — И по городу ездили повозки без лошадей? — снова спросил Джек, распаляясь еще сильнее. — Всё ли в порядке с твоим слухом, Джек? Я начинаю сомневаться... — Я тоже начинаю сомневаться, не слишком ли сильно ты приложился головой об якорь, прежде чем сгинуть в пучине морской... — после этой фразы Воробей сложился пополам от хохота.