Сюрприз на день рождение Джеймса Поттера

       — Сегодня начну читать я. — сказал Ремус.       После всех уроков, тренировок, библиотек ребята снова собрались в Выручай-комнате. Лили сбежала от подруг и сейчас все были готовы погрузиться в мир Гарри Поттера. Каждому из ребят было тяжело читать дальше, но они понимали, что это только начало и раз эту книгу им послали, они обязаны прочесть ее до конца.        — ДУРСЛИ ОТЪЕЗЖАЮТ        — Кто такие Дурсли? — спросил Питер.        — В мире магглов это распространенная фамилия. — отозвалась Лили.        — Судя по всему они как-то связаны с Гарри. — сказал Джеймс. — раз в книге про него, есть глава про них.        — Возможно — кивнул Сириус вальяжно развалившись на диване и попивая сливочное пиво, взятое мародерами с кухни. По дому пронеслось эхо от хлопка входной двери, а следом крик: «Эй, ты!»        — Это Гарри так зовут? — нахмурился Джеймс.        — Мда… Спасибо Мерлину, что моя маман аристократка и так меня не зовет. — передернулся Сириус.        — Ни один нормальный человек так никого звать не будет. — сказала Лили.        — В прошлой главе говорилось, что дядя и тетя выкинут все его вещи — Ремус о чем то задумался. — может они его так зовут?        — Но почему они? — Сириус с тревогой посмотрел на Джеймса.        — Может Сохатый просто уехал по делам? — робко предложил Питер.        — Очень на это надеюсь… — вздохнул Поттер — и миссис Сохатая со мной. — он кинул быстрый взгляд на Лили, благо та, его не услышала. За шестнадцать лет Гарри привык к подобной манере обращения и потому не сомневался, к кому относится этот призыв, но спешить с ответом на него не стал.        — 16 лет?! — Джеймса трясло. — я не мог же бросить сына… нет, нет… Мародеры подавленно переглянулись, и даже Лили с грустью посмотрела на Поттера.        — Джим послушай… может тут что то другое? Ты не мог умереть, это же… — Сириус замялся не зная как продолжить. Его мир рушился. Он и Джеймс выбирались из таких приключений, что многим не по силу, но видимо с этим они не справились. Ремус прочистив горло продолжил читать. Им надо узнать правду. Он все еще вглядывался в осколок зеркала, в котором увидел, как ему на долю секунды показалось, глаз Дамблдора. И только после того как дядя взревел: «ПАРЕНЬ!», Гарри медленно поднялся на ноги и направился к двери своей спальни, остановившись, впрочем, чтобы добавить осколок к уложенным в рюкзак вещам, которые он собирался взять с собой. — А ты не торопишься! — прорычал Вернон Дурсль, когда Гарри появился на верху лестницы. — Спускайся, надо поговорить! Гарри, глубоко засунув руки в карманы джинсов, сошел по ступеням лестницы. В гостиной он обнаружил Дурслей в полном составе. Одеты они были по-дорожному: дядя Вернон в бежевую куртку на молнии, тетя Петунья в аккуратненькое розово-оранжевое пальто, а Дадли — крупный, светловолосый и мускулистый двоюродный брат Гарри — в кожаный пиджак.        — Петунья! — Лили прижала руки ко рту. чувствуя как участилось сердцебиение.        — Что такое, Лили? — миролюбиво поинтересовался Люпин. Девушка вздохнула и выдохнула, пытаясь взять себя в руки и успокоиться.        — Так зовут мою старшую сестру… Она маггл…        — Ты хочешь сказать… — Джеймс пристально посмотрел на нее — твоя сестра тетя моего сына? Значит мы всё же вместе! — радостно воскликнул он, и вскочив начал танцевать победный танец. Лили закрыла лицо руками. Как она могла выйти за Поттера?! Он же такой… Поттер. — Да? — спросил Гарри. — Сядь! — приказал дядя Вернон. Гарри слегка приподнял брови. — Пожалуйста! — прибавил дядя Вернон, поморщившись, как если бы это слово оцарапало ему горло.        — Вежливость ему так претит? — удивился Питер.        — Ужасный человек. — фыркнул Сириус, краем глаза наблюдая за красными Джеймсом и Лили. Гарри сел. Он полагал, что знает, чего ему следует ждать. Дядя принялся расхаживать-взад и вперед по гостиной. Тетя Петунья и Дадли провожали его встревоженными взглядами. И наконец, сосредоточенно наморщив большое багровое лицо, дядя Вернон остановился перед Гарри и объявил: — Я передумал.        — Какой сюрприз!        — Он умеет думать?! — в унисон произнесли Хвост и Бродяга. — Какой сюрприз, — отозвался Гарри. — Оставь этот тон… — визгливо начала тетя Петунья, но дядя Вернон махнул в ее сторону рукой, и она умолкла.        — Лили, твоя сестра всегда визгливая? — спросил Питер.        — Ну… со мной да — вздохнула Эванс, вспоминая как летом когда Петунья уезжала учится в Лондон, она хотела предпринять попытку примирения так та так развопилась, что родители прибежали на шум. Джеймс ободряюще улыбнулся рыжеволосой девушке и на миг сжал ее руку но тут же убрал. — Все это полная чушь, — произнес дядя Вернон, вглядываясь в Гарри маленькими, свинячьими глазками. — Не верю ни одному слову. Мы никуда не едем, остаемся.        — Куда они должны уехать?        — Если я буду читать, то узнаем Хвост. Гарри смотрел на дядю, ощущая одновременно и раздражение, и веселье. За последние четыре недели Вернон Дурсль передумывал каждые двадцать четыре часа и при этом всякий раз либо затаскивал вещи в машину, либо вытаскивал их из нее. Больше всего понравился Гарри тот случай, когда дядя Вернон, не знавший, что Дадли, в очередной раз укладывая чемодан, засунул в него свои гимнастические гири, попытался забросить его в багажник и рухнул на землю, ревя от боли и зверски ругаясь. — По твоим словам, — произнес Вернон Дурсль, снова начиная расхаживать по гостиной, — нам — Петунье, Дадли и мне — грозит опасность со стороны… со стороны… — Да, со стороны «одного из наших», — сказал Гарри.        — Ох, их наверное хотят спрятать от лорда — проговорила Лили.        — Возможно… — кивнул Джеймс. — Ну так вот, я в это не верю, — повторил дядя Вернон, опять остановившись перед Гарри. — Я целую ночь пролежал без сна, все обдумал и понял: это заговор, ты хочешь завладеть домом. — Домом? — переспросил Гарри. — Каким еще домом? — Вот этим самым! — взвизгнул дядя Вернон, и на лбу его запульсировала вена. — Нашим домом! В здешнем районе цены на жилье бешено растут! Ты хочешь убрать нас отсюда, а после проделать какой-нибудь фокус-покус. Мы и опомниться не успеем, а ты уже перепишешь дом на свое имя и… — Вы спятили? — поинтересовался Гарри. — Заговор, чтобы завладеть домом? Вы действительно настолько глупы или просто притворяетесь?        — Да Гарри он действительно настолько глуп. — кивнул Сириус.        — Не думаю, что в этом доме он был счастлив, чтобы им хотеть завладеть. — вздохнул поникший Джеймс.        — Сохатый, не кисни! — Сириус, Ремус и Питер обняли его — мы всё исправим, слышишь?! Вы с Цветочком не умрете, будете жить долго и счастливо, воспитывать свою гриффиндорскую команду по квиддичу, Сохатый будет делать их мародерами, а Лилс заставлять читать книжки. Ремус и Питер активно закивали, целиком и полностью подтверждая слова друзей. — Да как ты смеешь! — запищала тетя Петунья, однако Верной снова махнул ей рукой: похоже, пренебрежительное отношение к его личному достоинству представлялось ему пустяком в сравнении с опасностью, которую он обнаружил. — На случай, если вы забыли, — сказал Гарри, — у меня уже есть дом, оставленный мне крестным отцом. С какой же стати я пожелал бы вашего? Из-за переполняющих его счастливых воспоминаний?        — Бродяга, ты лучший крестный! — воскликнул Джеймс. Он уже отошел от новости о своей смерти. После слов друзей Поттер был уверен, что они точно могут всё изменить и они не умрут, они будут счастливы. Он кинул мимолетный взгляд на Лили, та заметив покраснела и отвернулась. На сей раз Верной промолчал. «Похоже, — подумал Гарри, — этот аргумент показался дядюшке убедительным». — Ты уверяешь, — сказал, снова начиная расхаживать, дядя Верной, — что этот ваш лорд, как его там… — Волан-де-Морт, — нетерпеливо подсказал Гарри, — мы обсуждали все это уже раз сто. И тут не мои уверения, тут факт. Дамблдор говорил вам об этом еще прошлым летом, и Кингсли с мистером Уизли…        — О! Это наверное он про Бруствера и Артура. — сказал Питер.        — Возможно. Бруствер же закончил в позапрошлом году — сказал Ремус.        — А Артур когда мы были на первом курсе. И женился на Молли Пруэтт. — кивнул Сириус — у них сейчас трое детей уже. Ох и проклинает же их матушка. — улыбнулся Блэк.        — Почему? — удивилась Лили.        — Ну, они по ее мнению осквернители крови. К тому же Молли сбежала из-под венца и ее родители отреклись от нее.        — Чистокровные. — фыркнула Эванс.        — Ну Лилс, не все такие. — сказал Джеймс.        — Да Поттер ты из всего исключение. Только всё равно магию впитываешь с пеленок, а мы должны грызть землю зубами что-бы чего то добиться! — она скрестила руки на груди. Ремус решил продолжить читать. Верной Дурсль сердито втянул голову в плечи, и Гарри понял: дядя пытается отогнать воспоминания о нежданном визите двух взрослых волшебников, случившемся в один из первых дней летних каникул. Появление в их доме Кингсли Бруствера и Артура Уизли стало для Дурслей потрясением самого неприятного рода. Впрочем, Гарри готов был признать, что, поскольку мистер Уизли разнес когда-то в пух и прах половину их гостиной, трудно ожидать, чтобы новый его визит порадовал дядю Вернона. Это немного разрядило обстановку и все рассмеялись. — …Кингсли с мистером Уизли тоже вам все объяснили, — безжалостно продолжал Гарри. — Как только мне исполнится семнадцать лет, защитные чары, ограждающие этот дом, уничтожатся, и вы окажетесь в не меньшей опасности, чем я. Орден не сомневается в том, что Волан-де-Морт возьмется за вас — либо для того, чтобы постараться выпытать, где я, либо решив, что, если вы станете его заложниками, я приду и попытаюсь вас спасти. Взгляды дяди Вернона и Гарри встретились. Юноша был уверен, что в этот миг оба они думают об одном. Затем дядя Верной опять пустился в путь по гостиной, а Гарри возобновил уговоры: — Вам необходимо спрятаться, и Орден готов в этом помочь. Вам предлагают очень серьезную защиту, лучшую из существующих. Дядя Верной молчал, продолжая расхаживать взад-вперед. Снаружи солнце уже висело прямо над живой изгородью из бирючины. Газонокосилка соседа снова заглохла. — Я полагал, у вас существует Министерство магии, так? — вдруг резко спросил Верной Дурсль. — Существует, — удивившись, ответил Гарри. — Ну так почему же оно не может нас защитить? По-моему, мы, безобидные жертвы, повинные только в том, что дали приют человеку, на которого кто-то охотится, вправе рассчитывать на защиту правительства!        — Ох, он так наивен. Слезу что ли пустить?        — Не сдерживайся, Бродяга. Гарри невольно рассмеялся. Как это типично для дяди — возлагать надежды на официальное учреждение, даже если оно относится к миру, который дядя ни во что не ставит и которому не доверяет. — Вы же слышали, что говорили мистер Уизли и Кингсли, — ответил Гарри. — Мы думаем, что в Министерство проникли вражеские агенты. Теперь дядя Верной прохаживался вдоль камина, вздыхая так тяжело, что подрагивали его большие черные усы. Лицо дяди так и оставалось багровым от умственных усилий.        — Да это видимо самые большие усилия которые он прикладывает! — рассмеялся Питер.        — Бедный человек. — покачал головой Джеймс, однако в глазах его играли черти.        — Мда… странного человека Петунья выбрала в мужья. — вздохнула Лили. — Ну хорошо, — произнес он, в который раз останавливаясь перед Гарри. — Хорошо, допустим на минуту, что мы примем эту защиту. Но я все равно не понимаю, почему нас не может охранять этот ваш Кингсли. Гарри еле удержался, чтобы не завести глаза к потолку. Этот вопрос он тоже слышал уже с полдесятка раз. — Я же вам говорил, — стиснув зубы, ответил он. — Кингсли охраняет маг… вашего премьер-министра.        — Ого! Он реально крутой! — присвистнул Сириус. — Ну да, потому что он самый лучший! — подтвердил дядя Верной и ткнул пальцем в темный экран телевизора. Дурели заметили в выпуске новостей Кингсли, скромно шагавшего за посещавшим какую-то больницу магловским премьер-министром. И это плюс то обстоятельство, что Кингсли сноровисто носил одежду маглов, не говоря уж об успокоительных тонах его низкого, неторопливого голоса, заставляло Дурслей относиться к нему куда лучше, чем к любому другому волшебнику. Правда, они еще ни разу не видели его с любимой серьгой в ухе.        — О, может тоже ухо проколоть?!        — Бродяга — Джеймс покачал головой. — Ну а что? Мотоцикл уже же есть. — Ну, в общем, он занят, — сказал Гарри. — Но Гестия Джонс и Дедалус Дингл более чем способны справиться с этой работой… — Если бы они нам хоть документики какие показали… — начал дядя Верной, однако терпение Гарри уже лопнуло. Вскочив на ноги, он подошел к дяде и теперь сам ткнул пальцем в пустой экран телевизора. — Эти несчастные случаи — никакие не случаи: катастрофы, взрывы, крушения поездов и все, что еще произошло с того времени, когда вы в последний раз смотрели выпуск новостей. Люди исчезают и гибнут, и за всем стоит он, Волан-де-Морт. Я говорил вам множество раз: он убивает маглов просто ради забавы. Даже туманы — и их нагоняют дементоры, а если вы не помните, что они собой представляют, спросите у вашего сына!        — о Мерлин! — Лили прижала руки ко рту. — только не говорите, что он сталкивался с дементорами!        — Да он крут! — воскликнули Сохатый и Бродяга.        — Ты боишься дементоров? — Питер тем временем посмотрел на Эванс.        — Ну… в детстве я боялась, что если буду колдовать вне школы они меня заберут… Это было глупо но как есть.        — Каждый чего то боится. — сказал Джеймс чуть улыбнувшись девушке, а сам подумал «например я, боюсь потерять тебя» Руки Дадли инстинктивно вздернулись вверх, чтобы прикрыть ладонями рот. Потом, сообразив, что на него смотрят и Гарри, и родители, Дадли медленно опустил ладони и спросил: — А их… еще больше? — Больше? — усмехнулся Гарри. — Ты имеешь в виду больше тех двух, что на тебя напали? Конечно, больше. Их сотни, может быть, теперь уже тысячи, они же питаются отчаянием и страхом…        — Я только что осознал, что он возможно владеет патронусом. — удивленно проговорил Ремус.        — Он гений! — прошептал Сириус.        — Хей, смотри не влюбись Бродяга, а то Марлин будет ревновать.        — Иди ты. — Сириус кинул в друга подушку. — Ну ладно, ладно! — гаркнул Верной Дурсль. — Ты убедил нас… — Надеюсь, — сказал Гарри, — потому что, как только мне исполнится семнадцать, все они — Пожиратели смерти, дементоры, может быть, даже инферналы, а это трупы, околдованные Темным магом, — отыщут вас где угодно и набросятся всем скопом. И если вы хорошо помните последнюю вашу попытку справиться с магом, то, думаю, согласитесь с тем, что вам потребуется помощь. Наступило недолгое молчание, в котором словно прозвучало далекое эхо треска вышибаемой Хагридом входной двери, долетевшее сюда сквозь прошедшие с того дня годы. Тетя Петунья не сводила глаз с Вернона, Дадли — с Гарри. Наконец дядя Верной выпалил: — А как же моя работа? А школа Дадли? Я что, должен бросить все на свете ради горстки болтающихся без дела волшебников? — Вы так и не поняли? — воскликнул Гарри. — Они будут пытать вас и убьют, как убили моих родителей! По Выручай-комнате прошлась холодная волна.        — Нет… — упавшим голосом проговорила Лили. Питер, Сириус и Ремус уставились в пустоту. Да они догадывались о смерти лучшего друга, но одно дело догадываться, а другое… Джеймс стиснул руки в кулаки. Видеть белые лица друзей было в немоготу. Вдруг раздался тихий всхлип и Поттер рванул к рыжеволосой девушке.        — Лили, Лили посмотри на меня. Мы не умрем слышишь? Я не дам ему убить тебя, Солнечная девочка. Мы будем жить. — Он успокаивающе гладил ее по голове. Девушка всхлипнула прижимаясь к нему.        — Мы уничтожим змеиную морду. — прорычал Сириус. — Я лично его придушу голыми руками!        — Я вырву его ноги и вставлю в жопу — проговорил Питер сжимая руку Блэка.        — А я навещу его в полнолуние — глаза Ремуса блеснули.        — Ох мальчики, вы такие милые. — проговорила Лили сквозь слезы. — я вам помогу. Мы уничтожим его вместе. — Пап, — громко сказал Дадли. — Пап, я лучше к этим пойду, которые из Ордена. — Дадли, — отозвался Гарри, — впервые за всю свою жизнь ты произнес нечто умное.        — Бедный мальчик.        — Эванс, я тебе удивляюсь, так всех жалеть.        — Зато ты этого лишен, Блэк! Он понял, что выиграл это сражение. Если Дадли испуган настолько, что готов принять помощь Ордена, родители отправятся с ним: о расставании с Дидинькой и речи никакой идти не могло. И Гарри взглянул на дорожные часы, стоявшие на каминной полке. — Они будут здесь минут через пять, — сказал он и, не услышав ни от кого из Дурслей ответа, вышел из гостиной. Будущее прощание — и, вероятно, навсегда — с тетей, дядей и двоюродным братом нисколько его не огорчало, однако некоторая неловкость словно бы оставалась висеть в воздухе. Что говорят при расставании люди, прожившие шестнадцать лет в прочной нелюбви друг к другу?        — Я бы сказал им пару ласковых — проговорил Сириус, сжимая палочку. Вернувшись в свою спальню, Гарри бесцельно порылся в рюкзаке, затем просунул между прутьями клетки, в которой сидела Букля, несколько совиных орешков. Букля лакомством пренебрегла, и орешки со стуком упали на дно клетки. — Мы уже скоро уедем, очень скоро, — сказал сове Гарри. — И тогда ты снова сможешь летать. В дверь позвонили. Гарри поколебался немного, потом вышел из спальни и спустился вниз — ожидать, что Гестия и Дедалус справятся с Дурслями без его помощи, почти не приходилось.        — " не справятся с Дурслями». Так прозвучало будто они какие то дикие звери которых надо укротить. — Хихикнул Питер.        — Мне кажется, они гораздо хуже, Хвост. — вздохнул Джеймс. — Гарри Поттер! — пропищал, как только он открыл дверь, взволнованный голос, и маленький человечек в сиреневом цилиндре отвесил ему низкий поклон. — Большая честь, как и всегда! — Спасибо, Дедалус, — сказал Гарри, коротко и смущенно улыбнувшись темноволосой Гестии. — Я очень благодарен вам за приход сюда… Они здесь, мои тетя, дядя и кузен… — Приятного вам дня, родичи Гарри Поттера! — радостно произнес, вступив в гостиную, Дедалус.        — Им это не понравится. — заметила Лили. Дурслям такое приветствие удовольствия явно не доставило, и Гарри испугался, что они, того и гляди, опять передумают. Дадли, увидев волшебника и колдунью, потеснее прижался к матери. — Вижу, вы уже уложились и готовы отправиться в путь. Превосходно! План, как наверняка рассказал вам Гарри, прост, — сообщил Дедалус, извлекая из жилетного кармана огромные часы и вглядываясь в них. — Мы отправляемся в путь раньше Гарри. Поскольку пользоваться магией в вашем доме небезопасно — Гарри еще не достиг совершеннолетия, и такой поступок может дать Министерству повод для его ареста, — мы отъедем, ну, скажем, миль на десять, а затем трансгрессируем в безопасное место, которое для вас подобрали. Вы ведь, я полагаю, машину водить умеете? — учтиво осведомился он удяди Вернона. — Умею ли я? Конечно, черт побери, умею! — выпалил дядя Верной. — Весьма разумно с вашей стороны, сэр, весьма. Лично меня все эти кнопки и рычаги совершенно сбивают с толку, — сказал Дедалус. Он явно полагал, что говорит Вернону Дурслю нечто лестное, а тот прямо на глазах, с каждым произносимым Дедалусом словом, терял доверие к так называемому плану.        — Да ему что не скажи, всё не так будет. — фыркнул Джеймс.        — Как только Туни за него вышла замуж?! — удивлению Лили не было предела.        — Ну, Цветочек, у тебя не будет таких проблем. — ухмыльнулся Сириус.        — Блэк! В Сириуса полетело сразу две подушки и он хохоча упал на диван, продолжая выкрикивать пошлые фразочки которые всё сильнее смущали Джеймса и Лили. — Даже рулить и того не умеет, — негромко пробормотал он, и усы его гневно встопорщились, но, к счастью, ни Дедалус, ни Гестия слов этих вроде бы не услышали. — Вы, Гарри, — продолжал Дедалус, — подождете здесь вашу охрану. В наших приготовлениях кое-что изменилось… — То есть? — тут же спросил Гарри. — Я думал, за мной явится Грозный Глаз и мы с ним вместе трансгрессируем. — Нет, — сказала скупая на слова Гестия. — Грозный Глаз вам все объяснит.        — Он знаком с Грозным Глазом! — завопил Джеймс.        — Мерлин, Сохатый, мои уши! — Ремус сжал голову руками.        — Но Рем, это же Грозный Глаз! Он самый лучший аврор! Он гений!        — Ты уж выбери Сохатый, Лили или Грюм. — хихикнул Сириус. Дурсли, которые слушали их разговор, но, судя по лицам, ничего в нем не понимали, разом подпрыгнули, услышав громкий голос, взвизгнувший: «Поторопись!» Гарри тоже заозирался, однако тут же сообразил, что голос этот принадлежит карманным часам Дедалуса. — Вы правы, график у нас очень плотный, — сказал Дедалус и, кивнув часам, вернул их в жилетный карман. — Мы хотим, чтобы ваше, Гарри, отбытие из дома совпало по времени с трансгрессией ваших родичей. Таким образом, защитные чары разрушатся в тот миг, когда все вы устремитесь к безопасности. — Он повернулся к Дурслям: — Итак, все уложено и все готовы к дороге? Никто ему не ответил: дядя Верной все еще с испугом таращил глаза на вздувшийся жилетный карман Дедалуса. — Возможно, нам следует подождать в прихожей, Дедалус, — негромко сказала Гестия, явно считавшая, что с их стороны было бы бестактностью торчать в гостиной, пока Гарри и Дурели будут любовно прощаться, проливая, быть может, обильные слезы.        — Ага и клясться в вечной любви. — хмыкнула Лили.        — Ну может они где то в глубине души…        — Хвост ты серьезно так думаешь?        — Нет… наверное нет. — Не стоит, — столь же негромко произнес Гарри, однако дядя Верной сделал дальнейшие объяснения ненужными, громогласно объявив: — Ладно, парень, выходит — прощаемся. Он протянул Гарри правую ладонь для рукопожатия, но в самый последний миг спасовал и просто сжал ее в кулак и помахал им вверх-вниз, точно метроном. — Ты готов, Дидди? — спросила тетя Петунья, суетливо проверяя замок своей сумочки, что избавляло ее от необходимости смотреть на Гарри.        — Дидди… Фуу — протянули мародеры. — если она так звала его всю жизнь. то парня жалко. Дадли не ответил, он просто стоял, слегка приоткрыв рот, — и вдруг показался Гарри немного похожим на великана Грохха. — Ну так пошли, — сказал дядя Верной. Он почти уже дошел до двери гостиной, когда Дадли пробормотал: — Не понимаю. — Чего ты не понимаешь, миленький? — спросила, взглянув на сына, тетя Петунья. Дадли поднял большую, как окорок, ладонь и указал ею на Гарри: — А он чего с нами не едет?        — Что?! — Лили и Джеймс аж вскочили.        — Он в самом деле это сказал?! — удивился Сириус.        — Может парень еще не потерян… — тихо проговорил Питер. Ремус кивнул, услышав слова друга. Дядя Верной и тетя Петунья словно вросли в пол — оба глядели на Дадли так, точно он объявил, что желает стать балериной. — Что? — громко спросил дядя Верной. — Почему он не с нами тоже? — спросил Дадли. — Ну, он… ему не хочется, — ответил дядя Верной и, обратив на Гарри свирепый взгляд, добавил: — Ведь тебе же не хочется, так? — Ни капельки, — ответил Гарри. — Вот видишь, — сказал дядя Верной Дадли. — Ладно, пошли, ехать пора.        — Мерлин, какой он мерзкий. — Сириус сделал вид, что его сташнило. Он вышел из гостиной, открыл входную дверь, но Дадли так и стоял на месте, да и тетя Петунья, сделав несколько неуверенных шагов, тоже остановилась. — Теперь-то что? — рявкнул, снова появившись на пороге гостиной, дядя Верной.        — Дай им нормально попрощаться! — рыкнул Питер. Походило на то, что Дадли старается как-то справиться с мыслями, слишком сложными для словесного выражения. После нескольких секунд мучительной внутренней борьбы бедняга наконец произнес: — А куда же тогда он пойдет?        — Хоть кого то это интересует! — воскликнул Джеймс. Тетя Петунья и дядя Верной переглянулись. Ясно было, что Дадли их напугал. Молчание нарушила Гестия Джонс. — Но… вам ведь известно, куда направляется ваш племянник? — озадаченно спросила она. — Конечно известно, — ответил Верной Дурсль. — К одному из ваших, правильно? Ладно, Дадли, садись в машину, ты же слышал, надо торопиться. Верной Дурсль снова дотопал до самой двери, но Дадли снова за ним не последовал. — К одному из наших? Гестия явно рассердилась. С этим Гарри уже сталкивался — волшебников и волшебниц ошеломляло отсутствие у его близких родственников какого-либо интереса к знаменитому Гарри Поттеру        — Да тут не только в отношении к знаменитому Гарри Поттеру, а вообще к ребенку. — хмыкнула Лили.        — И вообще к человеку. — дополнил Ремус. — Все в порядке, — заверил он Гестию. — Да, честно говоря, оно и не важно. — Не важно? — опасно звонким голосом повторила Гестия. — Неужели эти люди не понимают, через что вам пришлось пройти? Какая опасность вам грозит? Не понимают, что вы занимаете уникальное положение, что вы — душа всей борьбы с Волан-де-Мортом? — Э-э-э… нет, не понимают, — ответил Гарри. — На самом-то деле они думают, что я только место тут зря занимаю, но я уже привык к… — Я не думаю, что ты зря занимаешь тут место. Если бы Гарри не видел, как шевелятся губы Дадли, он не поверил бы своим ушам. И все равно он несколько секунд смотрел на Дадли, прежде чем уяснил, что эти слова действительно произнес его двоюродный брат. Не только произнес, но и сильно покраснел при этом. Гарри охватило и смущение, и изумление сразу.        — Он в самом деле это сказал?        — Блэк хватит уже! Видимо у мальчика есть совесть, но его родители слишком его затюкали и подмяли под себя. — сказала Лили.        — Ох, я его понимаю. — вздохнул Питер, вспомнив свою властную мать. — Ну… э-э-э… спасибо, Дадли. Ему снова показалось, что Дадли борется с мыслями, слишком громоздкими для выражения, однако тот пробормотал: — Ты спас мне жизнь. — Вообще-то говоря, не жизнь, — ответил Гарри. — Дементоры забрали бы только твою душу.        — Он точно владеет патронусом! — воскликнул Джеймс. Теперь он смотрел на двоюродного брата с удивлением. Ни в это лето, ни в прошлое они почти не разговаривали друг с другом, поскольку Гарри возвращался на Тисовую улицу ненадолго и большую часть времени проводил в своей комнате. Теперь же до него вдруг дошло, что чашка холодного чая, на которую он наступил нынче утром, была, пожалуй, вовсе не миной-ловушкой. И все же, чувствуя себя растроганным, Гарри испытывал немалое облегчение от того, что Дадли исчерпал все имевшиеся у него возможности выражения чувств. Открыв рот еще раз-другой и сделавшись совершенно багровым, Дадли замолчал. Зато тетя Петунья вдруг разразилась слезами. Гестия Джонс даже наградила ее взглядом одобрения, которое, впрочем, сменилось гневом, когда тетя Петунья бросилась обнимать не Гарри, а Дадли. — Т-такой миленький, Дадлик, — всхлипывала она, прижимаясь к его могучей груди, — т-такой хороший м-мальчик… с-спасибо сказал…        — Что то я не слышал слова спасибо. — хмыкнул Джеймс.        — Ну в положении Дадли, эта фраза прозвучала как спасибо. — вздохнула Лили, уже переживая за племянника. — Да не сказал он никакого спасибо! — возмущенно воскликнула Гестия. — Он сказал всего-навсего, что не думает, будто Гарри зря занимал тут место. — Да, но в устах Дадли это все равно что «люблю тебя», — произнес Гарри, разрывавшийся между раздражением и желанием расхохотаться — уж больно хороша была тетя Петунья, обнимавшая Дадли так, точно он минуту назад вынес Гарри из горящего дома.        Лили грустно вздохнула. Джеймс неловко сжал ее руку. — Мы едем или не едем? — рявкнул опять появившийся в двери гостиной дядя Верной. — Тут кто-то насчет плотного графика говорил! — Да-да, едем, — ответил Дедалус Дингл, ошеломленно наблюдавший за всем происходившим, но теперь как будто очнувшийся. — Нам действительно пора. Гарри… — Он подступил к юноше и обеими ладонями сжал его ладонь. — Удачи. Надеюсь, мы еще встретимся. Как надеется на вас все волшебное сообщество. — О, — отозвался Гарри, — нуда. Спасибо. — Прощайте, Гарри, — сказала Гестия и тоже сжала его руку. — Наши мысли всегда будут с вами. — Думаю, с ними все обойдется, — ответил Гарри, взглянув на тетю Петунью и Дадли. — О, я уверен, в конце концов мы станем лучшими друзьями, — весело пообещал Дингл и, покидая гостиную, помахал цилиндром. Гестия последовала за ним. Дадли мягко выбрался из объятий матери и подошел к Гарри, с трудом подавившему желание припугнуть его магией. Но тут Дадли протянул ему большую розовую ладонь. — Господи, Дадли! — сказал Гарри, повышая голос, чтобы перекрыть им возобновившиеся рыдания тети Петуньи. — Тебя что, дементоры подменили?        — Все таки дементоры чем то помогли. — мародеры улыбнулись.        — Давайте теперь им славу петь. — хмыкнула Эванс.        — Увижу дементора, скажу ему спасибо. — кивнул Сириус. — Не знаю, — ответил Дадли. — До встречи, Гарри. — Да… — сказал Гарри, сжимая ладонь Дадли и тряся ее. — Может быть. Будь осторожен, Большой Дэ. Дадли почти улыбнулся и вперевалку вышел из гостиной. Гарри услышал, как он тяжело ступает по гравию дорожки, потом хлопнула дверца машины. Тетя Петунья, прижимавшая к лицу носовой платок, обернулась на этот звук. Похоже, она не ожидала того, что останется с Гарри наедине. Торопливо сунув платок в карман, она произнесла: — Ну… всего хорошего, — и, не оглядываясь, пошла к двери. — Всего хорошего, — сказал Гарри. И тогда она остановилась, обернулась. На миг у Гарри возникло наистраннейшее чувство, будто она хочет что-то сказать ему: тетя Петунья смерила его непонятно робким взглядом и, казалось, совсем уж собралась открыть рот, однако затем чуть дернула головой и выбежала из комнаты, чтобы присоединиться к мужу и сыну.        — Ох, Туни… Что же с тобой стало…        — Мы разберемся. Цветочек. Вместе. Слово мародера. — Джеймс посмотрел ей в глаза. Лили кивнула.        — Вместе.