***
—А вот и мой дом,—Проговорил Петров, когда они вышли из темного соснового бора на просенившуюся заснеженную твёрдыми сугробами опушку. Катя пробежалась глазами по кривопостроенному деревянному зданию. В некоторых окнах горел тусклый, желтоватый от лампочки, свет, и в них то и дело гуляли чьи-то тени, наверняка родители Антона, накрывающие на стол. На ветхой, покрытой шифером, крыше лежал рыхлый снег, а на спуске висели громадные ледяные сосульки. Видок дома Смирнову слегка напугал. —Милый дом,— Растерянно произнесла девушка, смотря куда-то в сторону, боясь, что Петров поймёт лживость ее слов. Но он не заметил, либо же никак не отреагировал на резкую смену тона подруги. —Пойдём!—Проговорил Петров, хватая Катю за руку, ведя к двери. Открывая ее, в лица ребят тут же бросается клубами тёплый воздух и вкусный запах еды, исходящий из кухни. Из-за резкого перепада освещения, так как на улице были уже поздние сумерки, глаза защипал яркий свет. Петров быстро скинул с себя верхнюю одежду и меховые ботинки, побежав в какую-то комнату за стеной. Возившись с одеждой и думав, на какую же вешалку все-таки повестить своё польтишко, до Катиных ушей донёсся голос Антона, который осведомляет своих родителей, что сегодня у них гостья. Взрослые, судя по их уставшему голосу, были вовсе не против, отчего Смирнова с облегчением вздохнула. Наконец, справившись, Катя аккуратно прошествовала к одной из многочисленных в этом доме дверей, куда несколько мгновений назад с задорным топтанием вбежал Петров. Приоткрыв дверь, девушка глазком осмотрела помещение, не осмеливаясь зайти, пока ее не заметила маленькая девочка, с огромными выразительными глазами. Малышка быстро развернулась к девушке, маша ручкой, приглашая войти. —О, это и есть твоя подруга?—Произнесла мягким голоском девочка с двумя толстыми, но не туго заплетенными косичками. Они с Петровым были словно две капли воды: одинаковый цвет волос, глаз, кожи. Даже выражение лица, в этот момент, у них было одинаковое!—Привет!—Продолжила девочка, мило улыбнувшись.—Меня зовут Оля. Я сестра Антона. А как тебя зовут? —Катя,—Улыбнулась в ответ Смирнова, явно умиляясь маленькой Олей.—Вы та-а-ак похожи с Антоном, словно близнецы!—Озвучила свои недавние мысли девушка, переводя взгляд то на парня, то на его сестренку. —Да,—Подхватила женщина, мать Антона, как-то устало вздохнув.—Как-будто под копирку. Я мама Антона. Мое имя Карина. А это мой муж Борис.—Она некоторое время промолчала, то ли осматривая Катю, то ли что-то обдумывая.—Присаживайся, не стесняйся. Будь здесь, как дома. Смирнова благодарно улыбнулась, присаживаясь за стол. Рядом с ее стулом плюхается Петров, ставя ей перед носом пока что пустую тарелку с приборами: вилкой, столовой ложкой и чайной. В атмосфере чужой семьи Катя чувствует себя лишней, молча сидя на своём месте, словно тень или призрак. Заметя это, Антон начал нелепо завлекать девушку разговорами или вопросами, тем самым пытаясь убрать это ощущение. От этого Катя хихикала, но с радостью общалась, ожидая начала ужина. Мать так и хлопотала возле плиты, а отец задумчиво листал газету, лишь порой озвучивая какие-то несвязные заголовки новостей. Оля тоже влезает в разговор между двумя ребятами, также интересуясь личностью Кати. Все пытались чем-то занять себя, лишь бы не обращать внимания на голодный желудок. Наконец, женщина открывает разгоряченную дверцу печи, держа края противня через толстое полотенце, вынося на стол короля сегодняшнего стола — прожаренную тушку курицы, окружённую целыми картофелинами, усыпанную какими-то специями и паприкой, вызывающие притягательный аромат. Катя потянулась к поданной еде, скромно отрезая себе ножку. Антон же без скромности набирает кучу всего себе в тарелку. Вскоре, после всеобщего подчивания, все стали терпеливо слушать лекции человека в телевизоре, говорящего поздравления всему русскому народу. И вот, наконец-то, считанные секунды, и крик: «С Новым годом!» охватывает всю деревню, все города России. Все смеются после этого общественного традиционного ора. Взрослые чокаются бокалами со спиртным, дети чокаются, в подражании родителям, чашками с соком. Желая счастья друг другу, они залпом осушают напитки в стаканах. После дети уходят играть в приставку, устало проигрывая, так как глаза так и норовят сладостно закрыться. Мама уходит на второй этаж застилать постель Кате. —Катя!—Вдруг слышится крик Карины, отчего все рассеянно поворачивают головы в сторону лестницы.—Ты не против будешь спать в одной комнате с Антоном? Смирнова секунду помолчала, переводя взгляд на друга, неожиданно встречаясь с ним взглядом. Петров улыбается, кивая. —Да, конечно,—Громко говорит Катя так, чтобы женщине было слышно на другом этаже.—Я буду не против.***
Наступило время сна. Взрослые отправили детей в свои комнаты, приказывая им отлипнуть от видеоигр. Те расстроенно вздохнули, направляясь к своим кроватям. Попрощавшись с Олей, Антон с Катей направились к нему в комнату, где были устланы кровати для обоих. Заходя в комнату к Антону, девушка первым делом подошла к письменному столу парня, оглядывая его вдоль и поперёк. —Так и знала,—Засмеялась она, оборачиваясь лицом к удивленному другу.—Так и знала, что у тебя весь стол в рисунках, как у настоящего художника!..Да ты и есть он!—Девушка снова обратила взгляд на рисунки, любуясь каждым из них.—Они все такие чудесные! —Ну,—Засмущался Антон, отводя взгляд и перебирая пальцами волосы на своём затылке.—Настоящим художником меня не назовёшь. Я, скорее, любитель. А так, мне очень приятно твоё проникновение к моим рисункам. Спасибо. —Да не за что!—Оживленно проговорила Смирнова, не отрываясь от листков.—Слушай, у меня есть одна идейка! Сможешь нарисовать для меня это сегодняшнее прекрасное небо? Пожалуйста! На нем такие прекрасные звёзды,—Она завороженно перевела взгляд на окно с ещё незавешанными шторами. —Да, конечно,—Подошёл к подоконнику Петров, смотря в ночное пространство.—Я тоже нахожу его красивым. Он взял лист бумаги из деревянной подле стола тумбочки и простой карандаш. Парень стал аккуратно выводить грифелем сосны, а над ними— то самое чудесное небо. Намечал звёзды, яркую, с округлыми боками, луну. Несколько обдумав, он стал добавлять на рисунок Екатерину, мирно облокотившуюся на подоконник, смотрящую вдаль. Лицо не было видно на рисунке, зато Петров с точностью передал ее волосы и изгибы тела. После он принялся за краски, словно давая жизнь бездушному рисунку. —Готово!—Наконец произнёс Антон, показывая итог своей работы радостной однокласснице. —Как красиво!—Восхитилась Катя, всматриваясь в каждую деталь рисунка.—Только зачем ты добавил меня? —Знаешь,—Философски протянул Петров, глядя в зелёные глаза напротив.—Ты с этим небом настолько похожи, что вас можно назвать близнецами, как нас с Олей,—Улыбнулся он, все ещё не отрывая взгляда от непонимающей девушки.—Ты загадочна, как оно, завораживающая, порой неожиданная, некоторых пугающая своим нравом, но все также прекрасная и неотразимо красивая,—Проговорил тихо парень, и девушка залилась едва видным румянцем. —То есть, ты считаешь меня,—Запнулась девушка, поправляя неосознанно волосы.— Настолько красивой и…прекрасной?—Недоверчиво блеснула глазами девушка.—Ты шутишь? Почему ты сказал это именно сейчас, ведь мы едва знакомы…Разве так можно? —Но, а почему нельзя? Я не мог это долго скрывать, и тем более, я уже долгое время знаю это. Между ними завязалось неловкое молчание. Они не отрываясь глядели друг на друга, лишь изредка пытаясь смущенно отвести взгляд. Вдруг Антон тихо хмыкнул, чуть рассмеявшись. —Так и знала,—Как-то грустно выдала смешок Катя, поджимая губы.—А я чуть не поверила. Умеешь ты все-таки внушать доверие, Петров. —Так я не шучу,—Улыбнулся Антон.—Просто мне кажется, что мои слова признания ужасно нелепы, поэтому я и смеюсь. —Ха,—Фыркнула Смирнова, обиженно бросая взгляд на парня.—Зубы мне не заговаривай. Ещё скажи, что я тебе нравлюсь. —Нравишься,—Произнёс более утвердительно Антон.—Иначе я бы не стал угождать тебе. Ни провожать до дома после обиды, не выполнять эти желания. Катя замолчала. Он тоже. Кровь сильно била по вискам, сердце обоих отстукивало барабанную дробь, вызывая испарину по всему телу. —Мое последнее желание,—Произнесла сухо Катя, уводя взгляд в сторону.— Скажи мне всю правду, не морочь мне мозги. —Ты мне нравишься, и это чистая правда. —Не могу поверить…—Вздохнула Катя, обнимая себя за плечи.—Ведь я… —Кошмар!—Вдруг прервала Катю резко возникшая в дверях Оля.—Я уже какое время здесь стою, а вы все сознаться друг другу не можете! Давайте-ка, живенько признавайтесь, и бегом читать мне книгу, а то у меня бессонница из-за вас! Катя и Антон переглянулись, смеясь в один голос. —Похоже, нам наедине совсем не остаться,—Заметила Катя.—Кто-то, да подслушивает и прерывает нас! Не дела. —Ладно, пойдём почитаем Оле, а потом уже «живенько разберёмся в своих чувствах». Все трое весело рассмеялись, шествуя к Олиной комнате.