Залетела

Половина пути прошла в полном молчании. Я бросала быстрые взгляды на Северуса, стараясь сделать так, чтобы он не заметил моего пристального внимания, но ему, похоже, все эти ужимки не доставляли никакого неудобства. Он упрямо смотрел в одну точку и шагал чуть впереди меня, буквально на пару сантиметров, кажется, на автопилоте. Обдумывал все произошедшее в кабинете? Решал, что ему делать дальше? Сокрушался о том, что слухи о нас с ними дошли до студентов Хогвартса, и теперь вопрос о том, как быстро в Лили Эванс разгорится новая обида, стал делом двух-трех дней. Кстати, если вспомнить о Лили Эванс… Я досадливо скрипнула зубами: все мои планы, все мои сладкие мечты медленно, но верно накрывались самым настоящим тазом. В моих глазах мелькнул даже красивый медный бочок, загадочно поблескивающий на солнце. В роли тазика, конечно, выступала маленькая глупая дурочка Джексон, по уши влюбившаяся во Фрэнка Лонгботтома, но так и не сумевшая признаться ему в своей привязанности. О, конечно, вместо этого стеснительная девчонка принялась с восторгом змеи и помойной крысы разносить обо мне мерзкие слухи, приукрашивать любые мелочи и петь о том, какая я мерзкая неверная тварь. Ха! Последние дни мы с Фрэнком почти не виделись, а когда виделись, не общались. Он никак не мог простить мне отстраненность, мои собственные тайны и общение со Снейпом, и теперь я понимала, что все его претензии были хорошенько подогреты Джексон. Ничего страшного, на самом-то деле, но главного она добиться смогла: не осталось у меня никакого желания ни объясняться с Лонгботтомом, ни просить у него прощения за несуществующие грехи, ни даже продолжать с ним встречаться. Быть может, позднее мое настроение переменится, и легкое чувство влюбленности в неплохого симпатичного, вполне себе мужественного парня вкупе с осознанием великого собственного долга вернутся, но пока… Нет, даже мысли о прекрасных глазах, нелегкой судьбе и страшном горе Невилла не могли меня вразумить. С другой стороны, если я уже начала переделывать события, так может, мне и не придется топать под венец с Лонгботтомом, чтобы однажды, двумя десятками лет позже высокий темноволосый паренек отчаянно взмахнул мечом и уничтожил бессмертие Волдеморта. Быть может, обойдется без душераздирающей сцены в Годриковой Впадине, а затем и в Воющей хижине, может… — Я прочитал ту книгу, — негромкий, едва слышный голос разрезал напряженную тишину и заставил меня вздрогнуть и отскочить в сторону. Я так сильно погрузилась в собственные размышления, что забыла о том, где нахожусь, с кем нахожусь и куда, собственно, нахожусь. — Да чтоб вас всех! — начала я и осеклась: я любила разбрасываться словами и проклятиями, но в волшебном мире, надо понимать, это было чревато немедленным исполнением проклятий и обрушением их на головы заинтересованных лиц. — Прости, Снейп… Прости, Северус, ты меня напугал! — Мы все это время шли рядом, — проворчал он. Его лицо побелело, выступающий нос, словно клюв, вырисовался между тонких скул, и я вдруг вспомнила все упоминания из книг, в которых слишком четко описывалось, как болезненно Снейп воспринимал все выпады относительно собственной внешности. Некрасивый подросток, столкнувшийся со всеми прелестями бедности, взросления и первой влюбленности — да, похоже, даже пустынный демон не смог бы сравниться в ярости с моим спутником. — Неужели твоих скудных мозгов не хватает даже на то, чтобы запомнить, что ты идешь рядом со мной? — Моих скудных мозгов хватило не только на это, — сказала я, думая о том, что подростковые причуды — вещь, конечно, неизбежная, но проходящая, однако даже самому ангельскому терпению однажды может прийти конец. А я ангелом не была. Вот никогда. — А еще на то, чтобы задуматься, полностью погрузиться в свои мысли и уйти в них так далеко, чтобы действительность перестала иметь хоть какое-то значение. Кстати, вот как раз для этого и нужны мозги, а иначе ничего не получится, представляешь? А еще, тебе никто не говорил, что если постоянно огрызаться, не стоит задумываться над вопросом: «А почему это со мной таким прекрасным никто не желает общаться?». — Как будто мне нужно с кем-то общаться, — немедленно буркнул Снейп, но все же следующую фразу попытался сказать как можно любезней. — О чем задумалась? — Хе-хе, а ты считаешь, что после всего произошедшего мне больше не о чем подумать? — не выдержав, я все-таки съязвила, затем махнула рукой и честно призналась. — Хотя нет, как раз о том, что сегодня случилось, я старалась не думать. И зачем тебя вообще понесло в кабинет Дамблдора? Ты же не думал, что я на полном серьезе предлагала тебе почитать эту книгу? — На полном или не на полном — какая разница, — абсолютно бесстрастно выдал Снейп, — тем более, что я все равно ее прочитал. Ты же пыталась поговорить со мной о хоркруксах, не правда ли? Так вот, теперь я знаю, что это такое, как их можно сотворить, и какими способами они уничтожаются. Мы уже дошли до того самого места, от которого коридоры расходились в разные стороны. Моя дорога должна была привести меня наверх, в башню Рейвенкло, а коридор Северуса тянулся вниз, в подземелья Слизерина. По большому счету, нам следовало немедленно разойтись, пока нас не накрыли преподаватели и не назначили наказание еще и за нарушение комендантского часа, но… Святые ежики, да как вообще можно было разойтись в такой ситуации?! Разумеется, я тут же прильнула к Снейпу и заглянула ему в глаза самым восхищенным образом, каким только смогла сообразить на своем лице. — Как? Скажи мне, как… — я и в самом деле была потрясена, потому что никак не могла поверить в то, что Северус оказался достаточно ловким, чтобы все же заглянуть в опасную книгу без ведома на то Альбуса Дамблдора…. Или все-таки с ведома? — Ладно, хорошо, неважно, об этом всегда можно подумать в другой раз, но что ты мне скажешь? Ты ведь все понял? Зачем мне нужно было адское пламя? И что мы делали с той опасной штукой? — Я понял, — кивнул Снейп и криво улыбнулся. — Что я не понял, так это то, откуда ты узнала все это, во-первых. И, во-вторых, кому принадлежал тот хоркрукс, который я уничтожил? Кто разделил свою душу на части? Почему ты борешься с ним? — Догадайся с трех раз, — огрызнулась я, а затем быстро оглянулась по сторонам. С конфиденциальностью в Хогвартсе был большой напряг, вот прямо нужно сказать. Многочисленные портреты, привидения, кошки, завхозы, профессора, студенты — все это мало способствовало теплой доверительной беседе. А побеседовать нам было нужно, прямо сейчас. Я призадумалась, затем покачала головой: до седьмого этажа и Выручай-комнаты соответственно, мы сейчас вряд ли дойдем непойманными, а вот до второго… По крайней мере, шанс был. В результате я просто схватила Снейпа за руку и поволокла за собой. Ориентировалась в огромном замке я из рук вон плохо, но огромный замок он на то и огромный, что всем остальным пробираться по нему ничуть не легче. Так что каким-то чудом я нашла и вожделенный туалет Плаксы Миртл, и не попалась по дороге, и не выпустила из своей руки Снейпа. Правда, думаю, парень упирался в основном из вредности, а на самом деле его разбирало любопытство. Привидения нигде не было, так что Снейп брезгливо поморщился и забрался на подоконник. — Зачем ты меня сюда притащила? Тем более, что это женский туалет! — Он давным-давно закрыт. Точнее, он работает, но сюда все равно никто не ходит, потому что здесь обитает Плакса Миртл. Не знаю, слышал ты о ней или нет, но… — Слышал, — сухо кивнул Снейп, — ученица из маглов умерла в Хогвартсе по неизвестной причине. Кстати, доподлинно известно, что в ее гибели обвинили Рубеуса Хагрида, вместе с тем, после отчисления из Хогвартса он был принят в него на работу. Странный выбор, ты не считаешь? — С логикой у некоторых большие проблемы, — согласно покивала я, думая не столько о Дамблдоре, сколько о министерстве магии. Вот уж воистину: бюрократическая машина везде одинакова. Виновный найден, наказание получил, а остальное никого не волнует, впрочем, ровно до того момента, как история не повторится. Если бы Хагрид и в самом деле разводил в Хогвартсе животных, способных напасть на студента и убить его, то было очень глупо принимать его на работу. С другой стороны, стоп, он ведь именно и разводил, хе-хе! Так что с логикой, здравым смыслом и чувством самосохранения проблемы тут были абсолютно у всех. У меня, в общем-то тоже, поэтому я не стала разводить длинных монологов на тему безголовых магов, а сразу приступила к делу. — Ты хотел узнать, кто хозяин хоркрукса, что ты уничтожил, так? Ну, это самое лучшее место для того, чтобы узнать эту тайну, потому что этот человек… Ну, или уже не человек, сложно сказать вот так-то, но… В общем, это Волдеморт! Я выпалила великий секрет и с предвкушением умолкла. Однако Снейп моих ожиданий не оправдал: он глупо захлопал ресницами и вообще выглядел настолько разочарованным, что мне даже стало обидно. — Слушай, я понимаю, что ты, может, ожидал услышать о ком-нибудь другом, но разве тебя совсем не будоражит это известие? — я даже головой покачала. Вот надо было столько времени ходить со значительным видом и хранить тайну, чтобы в итоге выяснить: а никакой тайны, в общем-то, и нет. — Мне очень интересно то, что ты сейчас рассказала, — бесцветно выговорил Снейп, нехотя выплевывая слова. Ему явно не хотелось признаваться в том, что он собирался мне выдать, а потому я затихла в предвкушении великого откровения. Быть может, все складывалось совсем не так? Быть может, не было никаких темных искусств, Мальсибера и Эйвери, а был просто заговор старика Дамблдора с совсем пока юнцом Снейпом? А вдруг они уже давно вычислили своего врага, а я только так, слегка подкинула дровишек в масленичный костер? — Только я понятия не имею, кто такой Волдеморт. Да ладно… Святые ежики, да ладно?!