Залетела

Дежавю не покидало меня с той самой поры, как мы со Снейпом принялись тренироваться в аппарации вместе. Точнее, я тренировалась, а он покрикивал на меня с высоты своего опыта, язвил, хихикал, комментировал и то и дело нарывался на обиженные взгляды. Теперь мне более или менее стало понятно, почему в итоге он осел в Хогвартсе. Да, Дамблдором там и не пахло, и этот тип и в самом деле не имел никакого понятия о такте, сопереживании и снисхождении с новичкам. Зато он ловил неописуемый кайф каждый раз, как я понимала его объяснения, когда у меня что-то получалось. Клянусь, Северус радовался любым моим учебным достижениям, полученным под его руководством, раз в сто сильнее, чем я сама. Подозреваю, что даже собственные успехи не вызывали в нем такой бурной радости: он гордился ими, он считал себя много умнее других, но счастливым его это знание не делало. Да, надо сказать, что Непреложный обет я со Снейпа все-таки не взяла, а он не стал требовать от меня правды? Почему? Да потому что, когда все дошло до дела, выяснилось, что доверить скреплять этот самый обет некому. Ни у меня, естественно, ни у Северуса не нашлось ни одного по-настоящему близкого друга. Я думала, что в нашу историю все-таки влезет Лили, но Снейп даже не заикнулся о лучшей подруге, когда сказал, что не может пообещать, что скрепляющий обет окажется достаточно сильным, чтобы закрепить обет и достаточно молчаливым для того, чтобы никому не рассказать о нем. Это оказалось неожиданно, но очень приятно: я очень хотела, чтобы наши с Северусом дела оставались исключительно нашими. О причинах такой жадности я старалась не думать. Только бежала после всех занятий к нашему условному месту, только радостно улыбалась ему при каждой встрече, только старалась исполнять все его указания и гордилась вдвойне, когда у меня получалось колдовать. Вот и теперь я мчалась со всех ног, едва лишь отзвучал сигнал к концу занятий. Питались мы оба, как придется и чаще всего у эльфов, по коридорам бродили парочки и оживленно обсуждали успехи, расставались перед самым отбоем и занятия посещали кое-как, давным-давно устроив себе свою собственную учебную программу. Мы ведь учились в Хогвартсе — в школе, где все у всех были на виду, где студенты на десять месяцев оказывались запертыми друг с другом и сходили с ума от скуки и отсутствия впечатлений и разнообразия. Мы не должны были забывать о том, что вокруг нас ежедневно шлялась жадная до слухов и сплетен толпа, которой только и нужно было — найти хорошее развлечение. А еще мы напрочь позабыли о том, что я только-только окончательно разошлась с Фрэнком, а Снейп все меньше времени проводил с Лили. Мы упустили так много исходных данных, особенно я, которая не раз читала обо всем этом в книжках, видела в фильмах, проживала в своей собственной жизни. Разумеется, расплата за беспечность не задержалась. Закончились рождественские каникулы. Заглянувшие к родным студенты хватанули семейного тепла, материнской любви и полной вседозволенности, а также «любимые» однокурсники, которые не давали покоя с самого начала обучения. Я бежала на наше тайное место, предвкушая двойную аппарацию. Снейп этого делать не умел и как раз научился, пока я обучалась обычной. Он таскал с собой сначала камни, затем предметы пообъемнее, затем принялся и за меня. Брал за руку, прижимал к себе, фиксировал и переносил в нужное место. Сегодня ровно всё то же самое предстояло проделать и мне, и странное томление не давало покоя с самого утра. Все же это было слишком ответственно, я боялась не справиться. С другой стороны, стоило только представить, как мы со Снейпом в любой момент рука об руку сможем унестись, куда глаза глядят… Да, одно это ощущение кружило голову и оправдывало все усилия, отметало страхи. На улице было достаточно холодно: после каникул ударили морозы, словно бы зима поставила тут последний бастион перед приходом весны и приготовилась обороняться до последнего. Это почти не мешало нам заниматься, но заставило меня слегка задержаться перед выходом, чтобы найти теплую шапку, перчатки и зимнюю мантию. Соседки по общежитию перестали меня задевать, точнее, всем составом объявили для меня бойкот, и при этом время от времени старались спрятать или испортить мои вещи. Честное слово, я накладывала на собственное барахло столько чар, словно бы в карманах у меня хранились золотые слитки и россыпи алмазов. А еще я время от времени перепрятывала вещи и, собственно, нередко забывала, куда именно. Вот и теперь пришлось изрядно повозиться перед тем, как обнаружить, расколдовать и нацепить на себя черные, подбитые мехом зимние вещи, немного покрутиться перед зеркалом, собрать чуть отросшие волосы, а затем ринуться сквозь коридоры Хогвартса на улицу. Во внутреннем дворике было пусто, хотя именно там, возле замерзшего фонтана, Снейп обычно меня и ждал. Оттуда мы проходили сквозь крытую галерею, огибали те теплицы, которые были устроены в помещении наподобие зимнего сада и выходили к сторожке Хагрида. Обогнув ее, можно было попасть к загонам со всякими волшебными существами, а уже оттуда пробраться в Запретный лес. В первый раз мне, можно сказать, повезло. Позднее мы выяснили, что за границу антиаппарационных чар можно выбраться, если идти минут двадцать вглубь, не меньше. Сначала я так испугалась, что меня найдут, что топала и топала, а потом уже нам пришлось на опыте убедиться в том, насколько верным оказалось это решение. С другой стороны, прогулка на свежем воздухе еще никому не мешала, к паукам мы не заходили, а кентавры встречали нас неодобрительными взглядами, но близко не подходили и никак нам не мешали. Кажется, они присматривали за тем, чтобы мы не забрались в совсем уж непроходимую чащу, но никому о нас не доносили, и все это очень радовало. Так вот я дошла до фонтана и растерянно огляделась. Снейпа нигде не было видно. Посмотрев на часы, я покачала головой, потому что поняла, что опоздала минут на десять от условленного. Северус таких выкрутасов не любил и вполне мог уйти в лес один, оставив меня догонять. Так что я просто побрела в сторону хагридовой хижины, убедилась в том, что сам великан бродил по каким-то своим делам, а затем уже приготовилась шмыгнуть в сторону, как вдруг услышала веселые голоса. Они звучали слишком напряженно, а еще я уловила в них нотки того самого истеричного самодовольства, той самой ленивой, сытой, издевательской уверенности, от которой может стошнить любого, хоть раз столкнувшегося с подростковым быдлом. Мародеры! Да, да, да! Меня не слишком интересовали главные герои истории. Джеймс Поттер и его нежная возлюбленная Лили Эванс, Сириус Блэк, красивый, холеный, уверенный в том, что он — принц этого мира, Ремус Люпин, который, кстати, наверняка бродил время от времени по лесам и выл на луну в компании лучших друзей. Кажется, к пятому курсу эта компания уже научилась превращаться, так что нам со Снейпом нужно было быть максимально осторожными. Но вот о чем я помнила всегда, так это о том, что в полнолуние из замка лучше не выбираться, так что пока ничего страшного не произошло. Дело было в другом: я не любила золотую молодежь от слова совсем. Тварей, готовых нападать кучей на одного — тоже. Именно поэтому от компании гриффиндорцев старалась держаться подальше и на их нежные улыбки не отвечала. Теперь вот пришлось пожалеть об этом. Свидетелей у банды подростков не было, рисоваться им тут не перед кем, и все же они прижали Снейпа к стволу дерева. Джеймс Поттер лениво поигрывал палочкой перед самым лицом Северуса, Сириус Блэк держал моего друга под прицелом. Ремус Люпин скромно стоял поодаль, словно бы был тут не причем. Лицо его выражало укоризну, он словно бы осуждал своих товарищей, но не делал ничего, чтобы им помешать. А еще меня терзало смутное сомнение, что Люпин обязательно вступится за друзей, если только Снейп попробует оказать сопротивление. Зато Питер Петтигрю развлекался в меру всех своих скромных умственных способностей: тыкал в Северуса волшебной палочкой, угодливо и восхищенно смотрел на Джеймса, смеялся над Снейпом и, кажется, даже несколько раз попробовал его ударить, только так и не решился довести дело до конца. — Что ты замышляешь, Снейп? Приворот? — медленно, издевательски медленно тянул слова Джеймс Поттер. — Да нет, он просто понял, что с Лили ему ничего не светит, и переключился на девчонку пострашнее, — лающе хохотнул Сириус. Ну да, девчонка пострашнее, надо понимать, это была я. — Заткнись! — прошипел Снейп и дернулся вперед. Только теперь я поняла, что он не просто оказался прижатым к стволу дерева — нет, его тело обхватывали плотные наколдованные веревки, которые теперь больно врезались в кожу. Кончик волшебной палочки Джеймса Поттера кольнул нежную кожу шеи, потекла капелька крови. — Тебя не касаются мои дела! Отвали! — Лили расстроена, — небрежно кинул Джеймс. — Она обижена на тебя, у нее уже который день плохое настроение. Не могу не признать, что меня радует ваше расставание, что ты, наконец-то дошел своим куцым умишком, что такая девушка — не для тебя, но… Лили расстроена, Снейп, и кто-то должен за это ответить. Логика была железной. По правде сказать, я искренне надеялась, что Поттер просто кинется окучивать внезапно освободившуюся любовь всей своей жизни, но… Но в самом деле, а что я ожидала получить от человека, которого Северус раздражал просто так, по факту своего существования. Не было ни единого шанса, что он упустит возможность потешить свое эго за счет Снейпа. Странно только, что зрителей поблизости не обнаруживалось: если честно, это порядком меня смущало. — Мне чертовски не нравится все это, — сказал вдруг Поттер и ткнул Снейпа в шею палочкой еще раз. Тот даже не дернулся, лишь слегка закатил глаза, — но Лили не должна расстраиваться из-за такого отброса, как ты. Бросай свою девчонку, и если еще хоть раз посмеешь сделать то, что не понравится Эванс… Я тебя просто прямо тут и закопаю. А потом скажу, что ты отправился зарабатывать себе на новую мантию. Компания заржала издевательским смехом, а я кинулась вперед и принялась колдовать. Оглушающие, обездвиживающие, парализующие — все, что только смогла вспомнить, стало слетать с кончика волшебной палочки. Эффект неожиданности оказался на моей стороне: мне удалось вывести из строя одного противника, но, увы, я промахнулась и вместо Поттера угодила в Петтигрю. А затем мне пришлось нелегко: мародеры объединились, как и ожидалось, Люпин кинулся на подмогу, и трое на одного оказалось все еще по-гриффиндорски, даже несмотря на мой «слабый» пол. Северус не мог мне помочь, я отступала, выставляя щит в самый последний момент. Пару раз я оступилась и больно подвернула ногу, но сворачивать бой не собиралась. Мне не понравились слова Поттера, мне не понравилась его зацикленность на Снейпе, а еще мне не понравился невероятно толстый намек на то, что заказчиком «шоу» могла быть Лили Эванс. Дикие глаза Снейпа помогали мне собираться с силами и подниматься снова и снова. Он рвался из пут, затем замирал на некоторое время, раздраженно кривился и снова рвался. В какой-то момент я полностью выпустила его из вида, а затем обнаружила, что Джеймс Поттер болтается в воздухе кверху тормашками и бессильно молотит руками и ногами. Да! Северус все-таки закончил свое заклинание! От неожиданности Сириус Блэк отступил на несколько шагов, и тут же попал под мое заклинание. Теперь на ногах оставался лишь Ремус Люпин, и я нацелила на него волшебную палочку, присмотрелась и сказала с издевкой: — Ага, кто-то очень хочет лишиться своего значка старосты, не так ли? Или я пропустила, и нападение на студентов отныне — ваша новая привилегия? — Я не поддерживаю то, что они натворили, — тут же отреагировал Люпин. — Да? — издевательски хмыкнула я. — А как, по-твоему, это еще могло называться? Он стушевался и умолк. Поттер с воздуха все пытался воодушевить друга на продолжение схватки, ругался, грозился нам всеми карами, сыпал проклятиями и оскорблениями. Больше всего доставалось, разумеется, «Нюниусу», но тот даже не собирался уступать. — Невербальное заклинание без палочки — невероятно сложно, — гордо заявил он мне, когда я прихромала поближе и принялась его развязывать. Люпин растерянно стоял неподалеку и все никак не мог решиться хоть на что-нибудь. — Ты не пострадала? — Пара царапин и, кажется, я подвернула ногу, ерунда, заживет, — отмахнулась я и обратилась к Снейпу. — А ты как? Я видела кровь… — Несколько ушибов и палочка процарапала горло, даже лечить не буду, — небрежно сказал мне Северус. Мы переглянулись между собой и вдруг рассмеялись. Это было слишком странно, этого всего было слишком, так что мы просто протянули друг другу руки и пошли обратно в замок, не обращая никакого внимания на то, что позади нас оставались бессознательные Петтигрю и Блэк, растерявшийся Люпин и болтающийся в воздухе Джеймс Поттер.