Poco Allegretto

** Северус Снейп, знаменитый звездный дирижер и строгий руководитель СОХ – симфонического оркестра Хогсмид – ворвался в зал, совершенно не скрывая недовольства на своем лице. Он только что вернулся со встречи с руководством, что уже в принципе ненавидел. Мало того, что оно постоянно пыталось вмешиваться в его работу, оно так же имело наглость ограничивать его свободу творчества, указывая, что именно должен делать его оркестр. И теперь едва ли не за неделю до того дня, когда оркестр отправится в турне по Европе, открывая и закрывая сезон в Лондоне, оно заявило, что нашло нового музыканта-гобоиста. Ему на самом деле нужен был музыкант, и Северус уже кое с кем договорился, но оно решило принять какого-то молодого идиота, даже не спросив его мнения… Он им покажет, не стоит относиться к нему столь пренебрежительно. Гобой – Поттер или Сноттер, начальство сподобилось сообщить его имя – вылетит из оркестра раньше, чем они начнут паковать свои чемоданы в Европу. - Внимание! - крикнул Северус, заставив каждого музыканта вздрогнуть и посмотреть на него широко раскрытыми глазами. Удовлетворившись их ужасом, он поднял руку, направив дирижерскую палочку в сторону оркестрантов, заставив занять положенные места. – Я не желаю видеть никакого дурачества. Вы знаете нашу программу, а так же, надеюсь, знаете свои способности. Если вы не намерены работать, я предлагаю вам взять свои инструменты и уйти. Ни один человек не сдвинулся с места, Северус чуть кивнул головой, и музыканты немного расслабились. - Начальство своей мудростью решило, - с презрением продолжил он, заставив оркестр содрогнуться, - одарить нас еще одним музыкантом-гобоистом. По половине оркестра прокатилось злобное хихиканье – в основном, со стороны примы СОХ, Гилдероя Локхарта. Он воплощал в себе классический стереотип альтиста: глупый, тщеславный, самодовольный и настолько самовлюбленный, что весь его дом был украшен зеркалами и картинами себя-любимого. К тому же, он был той еще сукой в оркестре. Другая, более сострадательная половина оркестра искренне жалела новичка уже до того, как увидела его, прекрасно зная, что его ожидает в дальнейшем. - Вы знаете, что это значит. Он, - не стоит утруждать оркестр именем того, кто продержится здесь ровно столько, чтобы сказать привет, - будет здесь через пятнадцать минут, и я хочу, чтобы вы все были готовы к репетиции произведения Чайковского «Вальс Цветов». ** Менее чем двадцать минут спустя, первое, что заметил Северус у нового мальчика – его совершенно отвратительная прическа. Во-вторых, он опоздал на четыре минуты сорок две секунды. Северус недовольно нахмурился. - Мистер Поттер, - обратился он, немилосердно растягивая слова. Поттер нервно откашлялся и имел наглость с улыбкой посмотреть на Северуса. Снейп ответил усмешкой – одной из самых лучших в его репертуаре, как он сам считал – и поставил перед ним пюпитр. - Вы опоздали. Вы уже закончили веселиться, чтобы мы, наконец, могли начать? Сейчас. Ах, как он любил, когда эти маленькие музыканты спотыкались и начинали заикаться, роняя свои инструменты только потому, что он им сказал именно то, что действительно подразумевал своим черствым сердцем. Северус мог бы счастливо вздохнуть, если б к этому у него была врожденная способность. Поттер едва успел поднести свой гобой к губам, как Северус велел всем приготовиться (и они поторопились, особенно после всех репетиций, проведенных дирижером), подав оркестру сигнал к началу. Когда стих последний музыкальный аккорд, Северус нахмурился. К сожалению, Поттер оказался не каким-то бездарем, принятым из жалости Дамблдором. На самом деле он был очень одаренным, но это ничего не меняло. Поттер покинет оркестр. Даже если это нужно только для того, чтобы отстоять Северусу свою собственную точку зрения. ** Гарри наблюдал, как Снейп молниеносно выбежал из комнаты, напоследок бросив убийственный взгляд в его сторону. Медленно, немного испуганно он обернулся и увидел, что второй гобоист и тромбонист улыбаются ему. Надеясь, что это хороший знак, он робко улыбнулся в ответ. - Что случилось? Второй гобоист шагнул вперед, равнодушно пожав плечами. - Ничего. Просто Снейп не нашел повода, чтобы вышвырнуть тебя вон. Гарри вскинул брови: - Значит, я могу остаться? – И столько удивления было в его голосе, что остальные члены оркестра невольно заулыбались. - Конечно, дружище, - сказал рыжеволосый тромбонист. – Меня зовут Рон, а это Невилл. - А я Гарри. – Они обменялись рукопожатием. Гарри, прикусив губу, бросил на Невилла извиняющийся взгляд: – Я… я надеюсь, что ты не сердишься на меня, что я стал первым гобоем, Невилл? – выпалил он, покраснев, глядя вниз на свои ботинки. Но Невилл, вместо того, чтобы наброситься на него с оскорблениями, чего боялся Гарри, просто улыбнулся: - Ты играешь лучше, чем я. Тем более, я чувствую себя довольно комфортно на втором плане. А значит, не буду находиться под самым носом у Снейпа. - Однако под ним остается еще много места! – пошутил Рон. – Пойдем, мы познакомим тебя с остальными, - сказал он, по-дружески положив руку на плечо Гарри. «Остальные» с любопытством уставились на троицу, словно ожидали разворота какой-нибудь драмы. Кое-кто, возможно, даже ждал Снейпа, чтобы тот сорвался на Гарри, уничтожив его словами – напыщенного вида мужчина с тщательно уложенными волосами, на лацкане пиджака которого была прикреплена брошь в виде скрипки, выглядел особенно разочарованным. Тем не менее, он первым подошел к Гарри, взял его за руку и принялся ее интенсивно трясти. Мужчина полагал, что Гарри должен быть благодарен ему за это. Но Гарри, почему-то, не был. - Гилдерой Локхарт. Уверен, что вы слышали обо мне! – У Локхарта были потные ладони и говорил он нараспев, будто представлял себя таким образом столь часто, что многие действительно думали о нем как о Мистере Г.Л. – Я уверен, что вы слышали обо мне. – Было так же очевидно, что он действительно наслаждается рукопожатием. Особенно с Гарри. - Приятно познакомиться. – Гарри вынужден был отступить, выдергивая руку обратно. Казалось, что Локхарт чего-то ждет, но, не получив желаемого, отошел прочь. Рон откашлялся. - Ну… встречай остальную часть оркестра, - произнес он, сделав широкий жест, затем, указал на нескольких музыкантов: - Это Тонкс – она играет на трубе, Кингсли Шеклбот – литавры, Дин – малый барабан и бас-барабан, Симус – тарелки и прочие инструменты, которые издают ЗВОН, Лаванда Браун и Парвати Патил – две гарпии – арфа. - Рон, безусловно, заслужил два злобных взгляда в свою сторону. – Флер Делакур – скрипка. – Рон произнес это имя на французский манер так исковеркано, заставив девушку, миловидную блондинку, содрогнуться от дрожи. Гарри кивнул, одарив всех улыбкой. – И Гермиона Грейнджер - она играет на виолончели. Гарри не сомневался, что без труда сможет запомнить их имена. - Привет, приятно познакомиться. Я Гарри. Гарри Поттер. - Привет, Гарри! – хором откликнулись оркестранты, улыбаясь в ответ. После первого этапа дружелюбного и полудружеского приветствия с каждым, все расселись по местам, оставив Гарри наедине с Роном и Невиллом. Гермиона присоединилась к ним, встав так близко к Рону, что было похоже, что их бедра прижались друг к другу. - Значит, ты гей, - была первая фраза девушки, заставив Гарри что-то пробормотать в ответ. - Гермиона! Не стоит вот так нападать на парня! – урезонил ее Невилл, дружески хлопнув Гарри по спине. – Не обращай на нее внимания, Гарри. Гарри кивнул, пытаясь восстановить дыхание. - С чего… ты взяла? – спросил он, закашлявшись, стараясь не краснеть, но ничего не мог с этим поделать. Рон пожал плечами. - Ну, это просто. Я только что представил тебя самым симпатичным… - Удар локтем в живот помешало ему сказать больше. Гарри видел, как Невилл едва сдерживает смех, прежде чем добавил: - Он представил тебя Флер, и ты не захлебнулся слюной при виде нее. Она здесь вроде теста, так что никто не будет слишком много болтать, если ты дашь ясно понять, что играешь за другую команду. - Да и поразвлечься немного, - с усмешкой добавил Рон. Гермиона фыркнула: - Это просто детская забава, в которую им нравится играть. Кстати, Гарри, как насчет кофе? ** В конце дня Гарри ворвался в парадную дверь дома №12 на площади Гриммо, крича: - Сириус! Сириус был крестным отцом Гарри и его опекуном с тех пор, как родители парня умерли, когда тот еще был совсем ребенком. Гарри жил у него, едва закончив школу: он учился во Франции и России, и сменил учебных заведений и общежитий больше, чем кто-либо в его возрасте. Лондон был полон приключений – это было бы возможным, будь у него кто-нибудь еще, кроме Сириуса. Но так как он никого не знал, а шататься по пабам вместе с опекуном было совсем не то, к чему стремился Гарри, то он был более чем рад, когда Дамблдор, старый друг его родителей, предложил ему – Гарри – прослушивание в известном симфоническом оркестре Хогсмид. - Сириус! - Гарри забежал на кухню, где Сириус, взгромоздив ноги на стол, сидел с чашкой кофе. Увидев крестника, влетевшего в комнату, он быстро поставил чашку на столешницу, разлив при этом несколько капель, пристально глядя на него. - Ну? - Я прошел! – Гарри улыбнулся Сириусу – его улыбка стала еще ярче, когда крестный подбежал, заключив парня в свои медвежьи объятья. - Поздравляю! – Он отодвинул Гарри на расстояние вытянутой руки, держа его за плечи, рассматривая с гордостью в глазах, прежде чем отпустить и шагнуть к холодильнику. – Это следует отметить. Шампанского! Бутылку немедленно откупорили – обрызгав все, что можно искристой пеной, – и вскоре уже держали наполненные кружки игристым напитком, поскольку Сириус наполнил первое, что попалось под руку. - Не могу поверить, что поступил, - Гарри практически подпрыгивал на месте. Шампанское слегка ударило в голову, так как он редко пил. О-о, в школах частенько бывали веселые попойки, но коль Гарри не умел слишком близко сходиться с однокурсниками, то его лишь изредка приглашали на подобные вечеринки. – У нас есть две недели, чтобы отрепетировать все части, говорили они, и тогда мы поедем в турне по Европе. ** К сожалению для Северуса, способности Поттера и на следующих репетициях не уменьшились ни на йоту. Конечно, он был далек, чтобы стать следующим Антонио Паскулли, но был лучше, чем Лонгботтом – это объясняло, почему Дамблдор поставил Поттера первым гобоем, даже не спросив об этом Северуса. Не то, чтобы он признал, что согласен с решением Дамблдора. Отнюдь нет. Северус продолжал протестовать так громко, как только мог. Но турне приближалось все ближе и ближе, и Северус прекрасно понимал, что он не сможет найти кого-то на место первого гобоя так быстро. И Дамблдор, и преподаватели консерватории решительно заявили Северусу, что им нужен оркестр с сильным гобоем – а Лонгботтом, естественно, таковым не являлся. Так что Поттер остался. Северус потер лоб. Мысль о том, что Дамблдор одержал победу, а в оркестре Поттер снискал поддержку, была физически болезненной! Но он ничего не мог изменить – этот Поттер останется с ними… По крайней мере, до первого концерта. До их выступления в Париже. Он выполнит пожелание консерватории - пусть в оркестре сыграет именно тот, кого они хотят видеть. А потом… Случайно, - ой, кто мог предположить, что такое могло случиться?! – Поттер облажается. После этого ему придется покинуть оркестр. Северус потирал руки. Это было слишком легко. Он просто немного попугает Поттера. Затянет гайки – у него будет достаточно времени, чтобы найти ту самую точку, чтобы надавить на нее в нужный момент. Поттер будет слишком взвинчен, чтобы играть правильно, затем он еще немного покуражится и Поттер в кратчайшие сроки уйдет. Просто подожди, Северус, - сказал он себе. – Еще немного подожди. Все будет хорошо. ** Дела шли хорошо. Его оркестр, как и предполагалось, был одним из лучших в Европе – если не в мире, - но их сегодняшней игре чего-то не хватало. И это перед самыми гастролями! Северус потер руками лицо, сдержавшись от крика. Хотя бы, потому что даже если от этого он почувствует себя лучше, ему действительно не хотелось, чтобы оркестр – эта капризная кучка разгильдяев – разрыдался. В конце концов, у них есть еще несколько часов репетиций, и они не вправе терять больше времени, чем уже сделали. - Еще раз, - прорычал Северус. – И постарайтесь не запороть снова. – Если они это сделают, Северус точно сорвется на крик. Иного пути не было. Северус посмотрел на Поттера, надеясь найти ошибки в его игре, в его позе, во всем, на что он мог бы указать. Но все, что Поттер показал, было раздражительной нервозностью. Парень выглядел застенчивым пугливым котенком – Северус действительно не видел в нем человека, - но, к сожалению, Поттер не позволил своей нервозности повлиять на игру. Северус застонал. Он повернулся к отвратительному рыжему: - Мистер Уизли. Нам всем известно, что вы и мисс Грейнджер собираетесь заняться непотребством, как только закончится репетиция, поэтому, пожалуйста, не могли бы вы воздержаться от раздевания ее глазами на виду у всех? После репетиции я планирую отобедать, так что не портите мне аппетит. – Уизли покраснел до кончиков волос так, что немного смягчившись, Северус быстро повернулся и поднял руки вверх, чтобы начать все с начала. ** - Он снова посмотрел на меня, - пробормотал Гарри уголком рта, стараясь, чтобы это было как можно незаметнее. - Кто? Снейп? – спросил Невилл, не поднимая глаз, опасаясь, что может встретиться взглядом со Снейпом. Это было, как посмотреть в глаза василиску – в равной степени парализующе и страшно. Однако Гарри смотрел не на Снейпа. Это правда, что этот человек смотрел на него довольно часто таким взглядом, вызывая у Гарри беспокойство. Но не от страха, как это было с Невиллом. Он сам не мог объяснить, что означал этот взгляд. Ненависть? Гнев? Нечто совершенно другое? Он не мог понять этого мужчину. Но это была не такая уж существенная проблема. - Нет. Это Локхарт. Он сидит и смотрит на меня, словно чего-то ждет. - Чего, например? - О, я не знаю. Может быть, что я начну перед ним лебезить как Парвати и Лаванда? Невилл посмотрел на него, едва не фыркнув от смеха, но тут же нахмурился: - Ты же не думаешь..? Гарри пожал плечами: - И не собираюсь. Локхарт этот, - он взглянул на Невилла, - как запор у бегемота во время диеты. – Невилл скосил в сторону глаза, заставив Гарри резко замолчать и спешно вскочить с места. Обернувшись, парень оказался лицом к лицу с Локхартом - с его ужасной улыбкой во весь рот, которая была столь яркой, что составляла высокую опасность лишить вас зрения. - Гарри, - мурлыкнул он, а затем повторил имя, перекатывая на языке, словно это давало ему некие магические силы. – Гарри, я забронировал на сегодня номер в Le Ménure. Гарри моргнул, задаваясь вопросом, что он что-то пропустил. Украдкой посмотрел на Невилла – у того был довольно странный взгляд – и решил, что вроде бы нет. - Рад за вас… Эээ… думаю, что это хорошо. У вас… вечером свидание? Локхарт медленно кивнул головой, состроив такую величественную гримасу, какую когда-либо видел род человеческий. - Глупенький. Это для нас. - Он положил руку на плечо Гарри, подтягивая парня к себе. – Уверен, ты, должно быть, заметил мой… опыт и влияние в СОХ, и подумал, тебе не помешала бы парочка… наставлений. – На последнем слове его рука соскользнула с плеча Гарри и пробежалась вниз до запястья, прежде чем быстро переместилась на его зад. Гарри немедленно отскочил в недосягаемость от Локхата. - Это очень… - Противно. Рядом с ним мои кишки просто выворачивает наизнанку. Так бы и придушил тебя голыми руками, а затем позволил бы Сириусу закопать твое тело в саду. - … большая честь для меня, но, боюсь, что не смогу составить вам компанию. – Гарри прервался, ища оправдание. - Вечер у него уже занят, - быстро сказал Невилл. – Со мной. Роном. И Гермионой. Локхарт лишь презрительно фыркнул и свысока посмотрел на Невилла. - Вот как? Ну, Гарри, я уверен, что вы можете все отменить. На этот раз Гарри был готов: - Отменить… Было нелегко его спланировать. Если я откажусь, то, боюсь, ребята больше никогда не пригласят меня снова. Глаза Локхарта сузились, но он не стал подвергать сомнению слова Гарри. - В таком случае… желаю вам приятно провести вечер, юный Гарри. Я уверен, что найду кого-нибудь другого, кто жаждет пойти со мной. – Он обернулся, резко отбросив волосы назад словно дива, и умчался на поиски другой ничего не подозревающей жертвы. - Спасибо, приятель. Ты спас мою задницу, - вздохнул Гарри, хлопнув Невилла по плечу рукой. Невилл только хмыкнул: - Это намного ближе к истине, чем ты думаешь. ** Северус ворвался в кабинет Дамблдора – этот старик имел наглость вызвать его! – испытывая отвратительное чувство от происходящего в его оркестре. Поттер здесь без году неделя, и уже позволяет Локхарту лапать себя. Локхарт! Из всех людей в округе! Изворотливый, хитрый мелкий человечишка, чей вкус в одежде был еще хуже, чем способность заткнуться во время пресс-конференции? – и Поттер позволил ему коснуться себя! Северус схватился за дверную ручку и рывком дернул на себя дверь, ведущую в кабинет Дамблдора, даже не потрудившись ПОСТУЧАТЬ. Минут через пять… - Вы что? – прогремел он, прежде чем соскочил с кресла и принялся мерить комнату шагами. Он не мог поверить в стальные нервы этого человека! - Да, мой дорогой Северус, - Дамблдор спокойно сидел за своим столом. Комната была просто заставлена всевозможными безделушками, и создавалось впечатление - старик только и делал, что собирал их вместо того, чтобы рационально использовать время для своего любимого оркестра. - Не называйте меня дорогой! – Северус даже не остановился, чтобы взглянуть на директора. – Вы не можете это сделать! - Боюсь, что могу. Кроме того, это всего лишь небольшое изменение в планах. - Небольшое? Да вы в своем уме? Вы отправляете нас в Мадрид! - Да, и считаю, что это правильно. - Мадрид в Испании. И… - Тоже верно, - Дамблдор одобрительно кивнул головой, словно поздравил Северуса с великолепным знанием географии, одарив Снейпа улыбкой, заставив пожелать мужчине засунуть в рот старику целое ведро отвратительных приторно-сладких лимонных долек. - Дамблдор! Отправиться из Парижа в Мадрид, а затем в Германию – безумство! Это будет стоить не только огромных затрат нашего времени, но и денег! – Северусу было очень хорошо известно, если Дамблдор слишком беспечно относится к предстоящим затратам, то его заместитель Минерва МакГонагалл была менее снисходительна к подобному транжирству. - Вы ведь не думаете, что мы проделаем весь путь до Мадрида на автобусе. Для этого потребуется, по крайней мере, двенадцать часов… и то, если нам повезет. - Конечно, нет. - Простите, что? - Я же сказал: конечно, нет, мой мальчик. Вы все полетите самолетом. И не беспокойтесь о дорогой Минерве – она была введена в курс дела и согласилась со всеми предложенными изменениями… - Дамблдор встал. Это было знаком, что аудиенция закончена. Прежде чем уйти, Северус послал в сторону директора один из своих фирменных взглядов. Его мозг лихорадочно работал. Если Минерва согласилась на это безумие – отправить целый оркестр из Парижа в Мадрид, а затем в Кёльн – это могло означать только одно: его оркестр пользовался таким спросом, что Мадрид заплатил довольно кругленькую сумму, чтобы ради этого поменялись все планы. И в свою очередь это означало, что они все держали в секрете (даже от Северуса), чтобы никто не потребовал побольше денег от этого тура. О, как они будут удивлены, когда Северус сделает это! ** - Боже, Сириус, я так нервничаю! – простонал Гарри накануне отлета в Париж. Его такси должно было прибыть в половине седьмого утра, чтобы у него было в запасе достаточно времени для приезда в аэропорт, регистрации и прогулки по дьюти-фри, прежде чем Снейп открутит ему голову за опоздание. Сириус вылил последние капли пива в стакан Гарри и подтолкнул его к крестнику. Тот схватил его, в запале даже не взглянув на содержимое. - Всё будет хорошо, - в пятый раз за вечер молвил мужчина (а может и в пятнадцатый). Вероятно, Сириус и сам не имел понятия, который, поскольку он произносил это автоматически, говоря именно то, что хотел слышать Гарри. Иногда ему удавалось выдать и умную вещь: - Ты упорно трудился – как только подумаю обо всех годах твоего обучения! – и не попал бы в оркестр, если б дирижер и остальные ответственные лица не считали, что ты хорош для этого. Гарри шмыгнул носом и закачался на стуле. - Я не знаю. Мне кажется, что Снейп спит и видит, когда я облажаюсь, - сказал он несчастным голосом. ** Гарри ходил взад и вперед по коридорам концертного зала в день своего дебюта в оркестре. Его уже дважды вырвало за вечер, а желудок все никак не желал успокоиться. Он выпил ромашковый чай, принял настой валерианы, как велела Гермиона (ведьма-травница, как он ее тайно называл про себя), но ничего не помогло. Возможно, это от того, что он слышал, как наполняется зрителями Salle Pleyel. Или, потому что оркестру велели занять свои места и подготовиться. А может, Снейп посмотрел на него своим убийственным взглядом. Гарри сглотнул, надеясь, что комок в горле надежно перекроет желудок. Тошнота на глазах у двух тысяч человек, несомненно, не принесет ему никакой пользы в оркестре – или перед Снейпом. - Break a leg*! – (Ни пуха, ни пера!) - крикнул Рон где-то справа от Гарри и махнул рукой. Парень почувствовал, что начинает меняться в лице. Сломать ногу?* Он действительно может сломать ногу, играя на гобое? В конце концов, ему придется стоять на концерте. Возможно, если он не будет вдыхать достаточно глубоко, то может сбиться с дыхания и потерять сознание. Или ослабнуть. И упасть. И сломать ногу. Концерт провалится, и это будет его вина. Снейп вышвырнет его из оркестра быстрее, чем успеет подъехать карета скорой помощи, чтобы забрать его. Чувствуя, как сжимается горло, у Гарри перехватило дыхание. - Это просто обычное пожелание перед концертом. Успокойся. – Голос Кинглсли Шеклбота вывел его из задумчивости. Мужчина похлопал его по плечу, когда проходил мимо, направляясь к своим литаврам. – Вот увидишь – все будет великолепно. Слегка успокоенный словами Кингсли, Гарри кивнул и вздохнул еще раз. Он встал на свое место, и занавес поднялся, представив оркестр перед аудиторией, встретившей музыкантов аплодисментами. ** Гарри убрал гобой в футляр и последовал за оркестром на улицу. Он все еще неуверенно шел на ногах, но, по крайней мере, они были не сломаны. Он не сбился с дыхания и не упал в обморок. И играл он достаточно хорошо. Не виртуозно, чтобы удостоиться стоячих оваций, но достаточно приемлемо, чтобы не заработать окрика Снейпа, когда тот спешно покидал сцену. Автобусы, нанятые организаторами, уже ждали снаружи, готовые увезти их в ресторан для празднования первого успешного концерта в их турне. Меню было богатым – особенно его винная карта – и всего было так много, что Гарри растерялся, не зная, что ему выбрать. Он заметил взгляд, которым одаривал его и весь оркестр Снейп – как если бы он чувствовал себя на вершине превосходства. Но до того как молодой человек успел додумать эту мысль, к их столу подошел официант. - Вы нуждаетесь в помощи с расшифровкой меню, Поттер? – надсмехался над ним Снейп. Гарри быстро опустил голову, встряхнул ею и, прежде чем посмотреть на официанта, произнес: - Je prendrai Le Canard à l'orange, s'il vous plaît. Et, pourriez vous me dire quel vin serait le plus convenable en accompagnement? J'aimerai du vin rouge mais je ne saurais pas dire lequel conviendrait le mieux avec le canard.** Гарри знал, что это было плохой идеей – заказать вино, даже если он будет его пить с большим количеством еды, но здесь все пили вино, и он не мог избавиться от чувства, что он тоже это заслужил. Он только что играл перед парижской публикой в одном из самых известных оркестров в Европе, в конце концов! Вино принесли прежде блюд, и Локхарт поднялся со своего места, чтобы произнести тост. В общем, Гарри ожидал, что именно дирижер первым возьмет слово, но, видимо здесь эти правила не действовали. Никто не смотрел на Снейпа, во всяком случае, никто не ожидал его выступления, не связанного с каким-либо презрением. - Мои дорогие друзья! – начал Локхарт, вызывая у Гарри рвотный позыв. Речь обещала быть тошнотворно длинной. Вероятно, главным образом о том, как он был замечательно велик, чтобы снискать восхищение безмозглых скрипачек и арфисток. – Сейчас, когда мы отыграли наш первый концерт здесь, в прекрасном Париже, мне хотелось бы упомянуть, насколько мне дороги парижане. Несколько лет назад я солировал на знаменитой сцене, имея оглушительный успех. Гарри мысленно переключил Локхарта в режим молчания и сконцентрировался на созерцание вина в бокале, пронизанного мерцанием свечей. К блюду из утки официант порекомендовал ему красное вино, но он позабыл, что именно у красного столь же насыщенный вкус, как и его цвет. Но, в конце концов, теперь это не имело никакого значения. Он очнулся от своих мыслей, когда Рон вдруг от души начал аплодировать, разделив аплодисменты со всем оркестром. От лиц, сидящих за столом - большая часть оркестра облегченно вздохнула, а Локхарт был смертельно бледным, – Гарри заключил, что Гилдероя банально сделали. Но он не стал допытываться, в чем дело. Вместо этого он быстро поднял свой бокал вместе с остальными. Крики «Ура!» и французское «Santé!»*** хором слились с хрустальным звоном. На вкус вино было фруктовым, но не тяжелым. Гарри заметил, что оно довольно крепкое, однако, это не остановило молодого человека. - Ну, как, хорошо? – широко улыбаясь, спросил Рон, и Гарри улыбнулся в ответ: - Хорошо! Северус, задумчиво рассматривая Поттера, потягивал красное вино (французское и довольно дорогое, разумеется – в конце концов, именно Дамблдору придется оплачивать счета за сегодняшний вечер). Значит, мальчик довольно бегло говорит по-французски. Конечно, это не было замечательным подвигом, однако Северус не мог чувствовать себя слегка… невозмутимым. Судя по всему, насколько Поттер был неопытным, настолько и скучным, размышлял он. Это не означало, что он был не прав в своих суждениях о мальчике. Это лишь означало, что он не рассмотрел его в данном аспекте. Такое случалось. Иногда. Северус наблюдал за Поттером краем глаза: тот взял маленький кусочек хлеба из плетенки и принялся намазывать на него масло. Мужчина заметил, что Поттер молчал, в основном только слушая и время от времени присоединяясь к смеху за столом – хотя его реакция была немного запоздалой, по сравнению с другими. Как будто он должен был убедиться, действительно ли ему было разрешено присоединиться к остальным. «Странно», подумал Северус, откусывая хлеб. Это был багет – настоящий, французский, с традиционным вкусом, не то, что обычно ему подсовывали в Великобритании. Казалось, что Поттер несколько отставал в социальных навыках, хотя ему, по-видимому, удалось подружиться с Уизли, Лонгботтомом (ведь они, как соперники, должны были буквально разорвать друг друга, а не становиться друзьями!) и Грейнджер. Не то, чтобы Северус был Принцем социализации – но, по крайней мере, он неплохо знал ее концепцию. Непонятно. Гарри над чем-то громко смеялся, когда Снейп поднялся со своего места. - Вы куда? – Слова вырвались прежде, чем он смог остановить их. Снейп посмотрел на него сверху вниз (как обычно?) и приподнял бровь. Это были опасные брови, решил Гарри. Возможно, он произнес это вслух – хотя выражение лица Снейпа при этом не изменилось. - Полагаю, что это не ваше дело, Поттер, но я собираюсь оплатить мой счет, а потом пойду в отель. Могу я получить ваше одобрение? Где-то в глубине сознания внутренний голос помахал ему своим оружием, крича Гарри, что это риторический вопрос. Однако Гарри ответил: - Нет, думаю, вы должны остаться. Те, кто это слышал, ахнули или засмеялись, в зависимости от того, заметили ли они небольшое опьянение Гарри. Снейп хмуро посмотрел на него. - О, неужели? Что ж, жаль вас разочаровывать, но меня совершенно безразлично ваше мнение. Вообще. Гарри хотел что-то сказать, но пальцы Невилла сжались на его запястье, заставив посмотреть вниз. Когда хватка ослабла, Снейпа уже не было, а Гарри забыл, что хотел сказать. ** Это был третий концертный вечер, оркестр готовился к очередному раунду развлечений для публики. Независимо, насколько это было весело, какого признания они добились и сколько денег заработали от игры вдали от дома, музыканты все равно продолжали жаловаться. По крайней мере, до тех пор, пока Снейп не рявкнул на них. Однако у Гарри были проблемы несколько иного толка. Он переминался с ноги на ногу, обхватив себя руками. - Чего ждешь, парень? Сходи в туалет! – держа тромбон в руке, Рон с удивлением посмотрел ему в лицо. - Дело не в этом. Я не хочу писать. Я просто… - Гарри замолчал и провел рукой по волосам. Он не мог этого сказать. Это было смешно. Он не должен был позволить себе так испугаться… - Что? Гарри вздохнул: - Снейп мне кое-что сказал. Он наклонился – очень близко - и шепнул мне на ухо: "Не смей мне испортить эту игру, Поттер. Она должна быть идеальной". Рон беззаботно махнул рукой. - Не обращай на него внимания. Он мужик – стальные яйца. - Но он хочет, чтобы я ушел. - Он хочет, чтобы мы все ушли. Просто иди и играй, как раньше. – Когда Гарри чуть успокоился, Рон обнял его и добавил: - Оглянись, дружище, тут все нервничают. Даже такие как Кингсли. Конечно, ты не можешь этого видеть, но оно есть. Снейп чертовски пугает нас. Но мы знаем, если постараемся, то всё будет прекрасно. И у тебя, Гарри, все будет хорошо, очень хорошо! Гарри кивнул и попытался улыбнуться Рону. Казалось, это сработало, потому что Рон ушел, чтобы найти свое место в глубине оркестра. Тем не менее, Гарри все еще невероятно нервничал. И не только от слов Снейпа его ноги стали как будто ватными, но и от горячего дыхания мужчины, которое он почувствовал на своей коже. ** Они дали еще два концерта в Париже, и каждое выступление имело огромный успех, прежде чем они сели в самолет, чтобы попасть в Мадрид. Перед отлетом большая часть музыкантов, вместо того, чтобы выспаться, довольно бурно провела ночь и теперь, страдая от похмелья, спала в салоне, что стало одной из причин, почему Северус был далеко не в лучшем настроении. Второй причиной было то, что его план провалился. Да. Не удалось. Сказать, что от этого он был отнюдь не в восторге – вообще ничего не сказать. Ведь его план был безупречным! ** - ВЫ - ЧТО?! – Рев Снейпа заставил Гарри вздрогнуть, когда он вошел в вестибюль гостиницы. Багаж молодого человека по какой-то причине потерялся и был найден в одном из бюро аэропорта, из-за этого музыкант отстал от группы, чтобы вернуть пропажу. До того, как он вошел в гостиницу, он был рад, что, наконец, добрался до конечного пункта, но сейчас очень сожалел, что слишком быстро нашел свой чемодан. Это ощущение усилилось, когда Снейп развернулся, впиваясь в него взглядом. - Поттер! Гарри вновь вздрогнул и поспешил, взывая к небу: что он опять сделал не так? Одна его половинка хотела высказать Снейпу, чтобы тот заткнулся и перестал кричать на него, но ему действительно очень нравилась эта работа. И он очень хотел ее сохранить. Наверно, это был очередной способ Снейпа выгнать его, поэтому Гарри просто придержал язык за зубами. - Да? - Поттер, этот джентльмен, - Снейп практически выплюнул это слово, глядя на консьержа, - только что сообщил мне, что мы должны поселиться в одной комнате. Глаза Гарри распахнулись, но видение, как ни странно, сузилось. Должно быть, так чувствует себя олень, попавший в свете фар. Он знал, что должен идти или сделать хоть что-нибудь, но его ноги, по какой-то причине, отказывались слушаться, поэтому он просто стоял и наблюдал, как на него надвигается огромная махина, и ждал катастрофы. Единственное, что он мог сделать – с трудом сглотнуть. - Некто ненормальный сделал двойное бронирование. В отеле, подобному этому, в ожидании оркестра. И теперь у них нехватка номеров. А так как все остальные уже заселились в свои комнаты, они решили, что это замечательная идея – поселить вас и меня в одном номере. – Голос Снейпа возрос до того уровня, пока его не услышали все, находящиеся в холле. Консьерж запаниковал – именно этого он и заслуживает, - решил Гарри. - Мне очень жаль, сеньор, что мы вынуждены поселить вас вместе. У нас бронь для вас и сеньора Поттера на один номер. Я очень сожалею об этом недоразумении, - должно быть, кто-то совершил ошибку при оформлении заказа. – Мужчина быстро перевел дыхание, но сумел продолжить свою речь, прежде чем Снейп мог высказать очередную претензию. – И мне ужасно жаль, что я не смогу сделать никаких изменений в расположении сегодня вечером. Уже слишком поздно, чтобы переселять людей в другие комнаты. Большинство людей вашей группы уже ушли спать. «Или в бар, что более вероятно», - мысленно поправил его Гарри, стараясь не показать своей догадки. Казалось, что Снейп думал в том же направлении хотя бы потому, что только что фыркнул. ** В конце концов, Снейп просто схватил ключ и пошел к лифту, в котором они ехали в полном молчании, а Гарри не отрывал взгляда от пола. Интересно, в чем он провинился, чтобы заслужить такое наказание? Это вселенская шутка, если он, конечно, к утру останется жив. Его сердце грозилось выскочить из грудной клетки. Двери лифта открылись. Чуть дальше по коридору располагался пятачок для курильщиков, где вокруг низенького стола с заполненными пепельницами и разбросанными по полу окурками стояли диваны. - Я мог бы спать здесь, сэр. Это не проблема. Уверен, завтра утром в отеле найдется для меня комната. Или я могу переночевать в чужом номере. Я не хочу вас беспокоить. Снейп окинул ряд диванов презрительным взглядом. - Не будьте смешным, Поттер. Мне нужно, чтобы завтра на концерте вы были в отличной форме. И я не позволю вашему здоровью – и моему концерту – сорваться из-за холодных сквозняков в коридоре и зловонных антисанитарийных диванов. Вы будете спать в моей комнате. Так все просто. Гарри был не настолько глуп, чтобы попытаться спорить со Снейпом, и просто молча последовал за ним. Сама комната, вероятно, была не такой просторной, к каким привык Снейп, но намного больше, чем обычно были у Гарри. Зато она была уютной, с большим плазменным телевизором, шикарными простынями, а в ванной комнате стояла джакузи. Вот только двуспальная кровать, к сожалению, была одна, но зато королевских размеров. Гарри снова сглотнул. - Не стойте там как испуганный котенок, Поттер. Я не собираюсь набрасываться на вас и не сожру, оставив лишь обглоданные косточки. Просто готовьтесь ко сну. Я очень устал. – С этими словами развернувшись, Снейп направился в ванную. ** В итоге, Северус не сразу лег спать: он с удовольствием прочел несколько глав в книге, которую приобрел в аэропорту Шарля де Голля. Сам же Поттер извертелся на своем месте, пытаясь уснуть. Было так забавно наблюдать, насколько мальчишке было неудобно, что заметно уменьшило собственный дискомфорт Северуса. Кроме того, Поттер спал в трусах и футболке, и его боксеры мало способствовали сокрытию довольно восхитительных форм пониже спины. Несмотря на то, что во время сна Северус пребывал в приятных видениях, ему все же удалось утром проснуться без эрекции. Остатки сладких снов не спешили покинуть расслабленное тело, однако Северус утром принял прохладный душ. Оставив свой номер, они отправились завтракать. По утрам Северус предпочитал выпить две чашки кофе, и лишь потом съесть какой-нибудь тост или бутерброд. Поттер же, казалось, любил набить свой живот до отвала. По-крайней мере, выглядело это именно так, когда Поттер штурмовал «шведский стол». Северус редко видел тарелку, в которой помещалось такое количество еды. Похоже, что его мог переплюнуть только Уизли, накладывающий в тарелку сосиски, жареные яйца и масло. Репетиция прошла довольно хорошо. Вот только Локхарт попытался в очередной раз заставить Северуса признать его сольным исполнителем. Но Снейпу удалось проигнорировать его, отделавшись минимальным окриком. К вечернему концерту всё было готово. **