А небо по-прежнему голубое...

День рождения — Хэллоуин — Новые друзья — Квиддич — Школьные тайны 19 сентября 1991 года — 23 ноября 1991 года. Дорогие мама и папа! О, этот дурацкий день рождения… Спасибо за поздравления и за подарок! У меня всё ужасно хорошо. Учеба даётся легко, впрочем, как и всегда. Учителя мной довольны, что немаловажно. Свой первый тест по заклинаниям я написала лучше всех в классе. Неудивительно, да? Профессор Флитвик наградил меня за это поощрительными очками. А весь класс тихо возненавидел, так как я никому не дала списать. На днях мне удалось полностью превратить зубочистку в гусиное пёрышко. Я очень долго над этим тренировалась, но, конечно же, никто этого не знает, и все думают, что эти превращения легко мне даются сами собой. Ещё я успешно справляюсь с зельями, что бы там ни бормотал себе под нос профессор Снейп. Он явно поощряет поведение Малфоя. Отвечая на ваш невысказанный вопрос, скажу: ни в какие переделки я не ввязываюсь и держусь от них куда подальше. По крайней мере, пытаюсь, но, похоже, что этот факультет полон сорвиголов, за которыми нужен глаз да глаз. Наверное, могу обрадовать вас новостью: вполне возможно, в будущем я имею шансы стать старостой. Это очень почётно, и на этот пост выбираются только самые успешные и дисциплинированные ученики. К тому же я уже начала готовиться к экзаменам, которые состоятся в конце учебного года. Уверена, я сдам их на «отлично». Конечно, ведь это же заучка-Грейнджер. Постараюсь писать как можно чаще. Ваша любящая дочь, Гермиона. Шмыгнув носом, Гермиона взяла новый лист пергамента и ровным почерком без помарок и перечёрканных предложений переписала письмо с черновика, где чернильные строчки расплывались под каплями слёз. Убедившись, что здесь не к чему придраться, девочка аккуратно запечатала конверт и направилась в школьную совятню. С момента ночных гонок по школе Гермиона предпочитала не разговаривать ни с Роном, ни с Гарри. Близнецы Уизли также входили в этот список, но они и сами не изъявляли желания общаться с мисс Грейнджер. Гермиона снова чувствовала себя одинокой. Её соседки по комнате были, в общем-то, хорошими девочками, но они быстро сдружились между собой, и в их кругу Гермиона ощущала себя «третьим лишним». Что касается мальчишек, то они сторонились занудливой девчонки с вороньим гнездом на голове, опасаясь, что если она узнает о чём-нибудь из их разговоров, то точно сдаст их профессору МакГонагалл. Что ж, Гермионе было не привыкать к такому к ней отношению. На уроках она сидела в одиночестве — присутствие Невилла не получалось считать достойным обществом. Конечно, против мальчишки Гермиона ничего не имела и всегда была готова помочь ему, единственному, кто не игнорировал её, но с ним совершенно не о чем было поговорить. Даже такой неуклюжий и несуразный Невилл смог найти себе друзей в лице своих соседей по спальне, а также сокурсников с других факультетов. Пару раз Гермиона видела его в обществе светловолосой девочки с Пуффендуя, некой Ханны Аббот. И только Гермиона вечно оставалась одна. Правда, пока рядом были книги, она не страшилась одиночества. Накинув плащ, Гермиона покинула шумную Общую гостиную и прошла по коридорам замка к внутреннему дворику, через который вела тропинка в совятню. Вечерний воздух был прохладным — сказывалось ледяное дыхание осени, первые опавшие листья шуршали в такт быстрым шагам. Пару раз на глаза Гермионе попадались парочки старшекурсников, гулявших по округе, что заставляло девочку снова острее ощущать свою оторванность от коллектива. Ступеньки слегка скользили от инея, и не единожды Гермиона была вынуждена хвататься за перила, чтобы не упасть. Совятня встретила её криками сов, круживших под самым потолком. Одна из них плавно спикировала к девочке и, усевшись на самую ближнюю ветку, протянула лапку. Улыбаясь, Гермиона привязала письмо и ласково погладила тёмные перья пернатого курьера. В отличие от людей, птицы хоть не отшатывались от неё. Может, попробовать уговорить родителей купить сову? Хотя если учесть трудности содержания этого питомца в домашних условиях… А сегодня был, к тому же, её день рождения. Только об этом никто не знал. Ни сокурсники, ни преподаватели (кроме профессора МакГонагалл, и то она была осведомлена только потому, что являлась деканом Гермионы), а друзей у Гермионы не было. В магловской школе в классе учителя всегда так или иначе отмечали Гермиону в день её рождения — например, поднимали с места и вместе с учениками пели первые строчки поздравительной песни. Только девочка знала, что всё это насквозь фальшиво. Что-что, а душа у Гермионы была очень чуткой. «Не нужны мне поздравления, — подумала Гермиона, глядя, как птица срывается с ветки и исчезает во мраке ночного неба. — И вообще мне никто не нужен». Плотнее запахнув воротник плаща, девочка вышла из совятни и направилась обратно к замку, чья громада, несмотря ни на что, успела полюбиться Гермионе, стать ей вторым домом. Пусть здесь её мало кто любит и понимает, пусть не всё так гладко, как хотелось бы, но Хогвартс словно напитывал её силами, помогая бороться и не сдаваться. Он делал Гермиону сильнее. — Привет, — послышались за её спиной одинаковые голоса. Гермиона нехотя обернулась, хотя знала, кто это следует за ней по пятам. — Что вам нужно? — резко спросила девочка, убирая с лица брошенные ветром пряди её вьющихся волос. — И откуда в тебе столько злости? — вполне миролюбиво спросил Фред. Поняв, что ответа от ускорившей шаг Гермионы не дождаться, Фред и Джордж ловко схватили её руками за запястья, вынуждая остановиться и обернуться. Она поразилась, заметив широкие и открытые улыбки на их лицах. — В чём дело? — уже не так злобно, а скорее обескураженно спросила девочка, снизу вверх смотря на близнецов. — Мы тут случайно узнали, что у тебя день рождения… — начал Фред. — И решили поздравить, — продолжил Джордж. Гермиона робко улыбнулась, переводя взгляд с одного дружелюбного лица на другое. — В конце концов, должен же тебя хоть кто-нибудь поздравить, — сообщил Фред, сразу всё этим испортив. Гермиона резко выдернула руки из хватки братьев Уизли, уязвлённая их словами. Жалость! Им стало просто-напросто жаль её! Как же, бедную заучку никто не поздравил с днём рождения! — Не нужны. Мне. Ваши. Поздравления, — как можно более спокойно бросила Гермиона, смаргивая слёзы — скорее всего, они подступили из-за обжигающего ветра, от которого слезились глаза. — И жалость мне ваша тоже не нужна! Девочка развернулась и бросилась к замку. Вслед ей донеслись уязвлённые крики: — Ну и катись, заучка! — Неудивительно, что у тебя даже друзей нет! Обжигающе горячие слезы, к чести Гермионы, так и не покатились по щекам. Отдышавшись в укромном уголке, девочка успокоилась, взяла себя в руки и вернулась обратно в Общую гостиную. Там никто и не заметил её отсутствия, что было ей только на руку. Не привлекая к себе внимания, Гермиона прошла через комнату, собрала небрежно брошенные на столе, где ею было написано письмо родителям, бумаги, свитки и книги, и поднялась в спальню. Только там, аккуратно складывая всё в отдельные стопки, девочка снова взглянула на листок своего черновика, аккуратно разглаженный, хотя она собственноручно скомкала его. Взгляд уцепился за приписанные кем-то строчки: «И всё-таки с днём рождения, Гермиона! Пусть очень часто иногда ты бываешь невыносимой занудой, верится, что на самом деле ты совсем не такая. В глубине души. Где-то о-о-очень глубоко». Гермиона нервно всхлипнула. Кажется, она знает, вернее, догадывается, кто это написал. Губ коснулась легкая улыбка. Может, всё не так уж плохо? От мыслей девочку отвлёк стук в окно. Как оказалось, то прилетела школьная сова с огромным свёртком. Недоумевая, кто это мог прислать такую посылку на ночь глядя, Гермиона распахнула окно, впуская птицу, а вместе с нею и прохладный воздух. Сова, бросив посылку на кровать Гермионы, тут же вылетела обратно в раскрытую оконную створку, и Гермиона поспешила закрыть окно, после чего быстро схватила пришпиленную к свертку записку. «Мисс Грейнджер! Даже не говори мне о том, что всё в порядке, меня не проведёшь. Быстро утри свои красные глаза и покажи мне настоящую Гермиону Грейнджер, с которой я имела честь познакомиться этим летом. Какие бы трудности тебе ни встречались, помни: с ними легко справиться. А теперь улыбнись — да-да, веришь или нет, но я слежу за этим, так что не вздумай проигнорировать моё требование — и вслух пообещай мне, что не сдашься. Иначе, уверяю, я не приму тебя в свои ученицы. Или же, если это не получится, превращу твои будущие уроки магловедения в ад. Думаю, подпись здесь будет излишня, не так ли? Ты ведь у нас девочка умная». Гермиона невольно хихикнула и принялась разворачивать свёрток, в котором нашлась ещё одна записка, уместившаяся на бумажном клочке: «Наешься до отвала, детка, и забудь, что твои родители — дантисты». В пакете обнаружилась целая груда волшебных сластей. Гермиона ни в жизни ещё не получала подарка бесполезнее, и это заставило её расхохотаться. Она всё ещё смеялась, когда в комнату неожиданно нагрянули Лаванда и Парвати. Увидев небрежно выпотрошенные на покрывало постели сладости, обе девочки приоткрыли рты от изумления. — Откуда всё это? — озадаченно спросила Парвати. — И по какому поводу банкет? — не удержалась от остроты Лаванда. — У меня сегодня день рождения, — смущённо пробормотала Гермиона. Девочки переглянулись, нерешительно покачнулись и разом проговорили: — Что ж, это здорово… — Поздравляю… Осознав, насколько фальшивыми выглядят эти слова, Парвати и Лаванда неожиданно дёрнулись, снова замерли на месте, а потом по очереди неловко подошли к Гермионе и неуклюже обняли её. Девочка слегка улыбнулась, поражённая подобным дружеским участием к своей персоне. — Угощайтесь, — миролюбиво пригласила она, и троица тут же принялась уничтожать сладости, оказавшиеся на редкость забавными и вкусными. Как выяснилось, совместное поедание сладкого за лёгкими разговорами очень сильно способствует сближению. Это Гермиона поняла в тот же вечер и на следующее утро, когда Лаванда и Парвати вполне дружелюбно улыбнулись ей, пожелав доброго утра. Но, как бы там ни было, это нельзя назвать настоящей дружбой. Так, приятельские отношения, не более. Гермионе же был нужен настоящий друг, которому она без опаски могла доверять и выговорить всё, что её терзало. К сожалению, за все её уже двенадцать лет жизни такой человек ей ещё не встретился. И, похоже, что не встретится никогда. Разве что Чарити… Два месяца промчались незаметно за грудами домашних заданий и пролистанными страницами учебников. То тёплый, то холодный сентябрь сменился дождливым октябрём, принёсшим с собой и решительные перемены в жизни мисс Грейнджер. Правда, принёс он их чуть позже, чем можно бы было ожидать. А пока что Гермиона, поправляя спадающую с плеча лямку сумки, спешила на урок заклинаний, ловко лавируя между сновавших по коридору учеников Хогвартса. Это был конец октября, знаменовавший одно из самых волнительных и мистических событий, какое себе только можно представить, а именно Хэллоуин, которому в мире волшебников отводилась особенная роль. Здесь к этому празднику относились куда серьёзнее, нежели в мире маглов. То, что у простецов считалось выдумками, в мире магии было чистейшей правдой. Весь замок наполнился ароматами запечённой тыквы и стенаниями призраков, усердно вносящих посильный вклад в создание жутковатой атмосферы. Под потолками порхали живые летучие мыши, чьё попискивание подчас перекрывало гомон учеников, рядом с рыцарскими латами стояли скелеты, время от времени затевающие с благородными представителями семейства древних, но начищенных до блеска доспехов совершенно несолидные гонки по школьным коридорам. Пару раз ученики наталкивались на кости неудачно приземлившихся скелетов или же находили потерянные щит или копье. — Весёлого Хэллоуина, профессор Флитвик! — войдя в класс, любезно поприветствовала преподавателя Гермиона. Профессор Флитвик в этот момент как раз занимался тем, что рассаживал хор поющих тыковок по полкам кабинета. Дружелюбно махнув рукой ученице, он продолжил свою работу. Вскоре кабинет заполнился учениками, начался урок. Все были немало обрадованы, узнав, что сегодня их ждёт нечто особенное, а именно изучение заклинания Левитации. Ученики тут же были поделены на пары. С Гермионой в этот раз работать выпало Рону, и тот от своей напарницы был явно не в восторге, впрочем, как и она от него. Благодушно улыбаясь, профессор Флитвик выдал каждой паре по перу и принялся с готовностью следить за успехами своих учеников. — Взлетай, чёртово ты перо! — рычал Рон сквозь стиснутые зубы, тыкая в несчастное перо кончиком волшебной палочки. — О, полетело! — Ты просто слегка поддел его, — язвительно заметила Гермиона, отбирая перо у напарника. — Теперь моя очередь пробовать. — Ну, валяй, зануда, — буркнул Рон. Гермиона невозмутимо взмахнула палочкой и продекламировала заклинание. Перо, чего и следовало ожидать, оторвалось от столешницы парты и плавно взлетело, закружившись над головами учеников. Профессор Флитвик захлопал в ладоши. — Блестяще, мисс Грейнджер! Просто превосходно! — «Бле-е-естяще», — издевательски протянул Рон, насупившись. — Дай, я тоже попробую еще разок. Вингардиум Левиоса! — Ты неправильно произносишь заклинание. — Гермиона не могла не поучать, особенно если дело касалось того, что ей хорошо известно и что у неё отлично получается. — Надо произносить заклинание так: Вин-гар-диум Леви-о-са. И не тыкай палочкой в несчастное перо. Достаточно просто рассечь воздух и взмахнуть. Но у Рона так ничего и не получилось, что дало ему право до конца урока сидеть с надутым видом. Гермиона же буквально светилась от счастья: ещё бы, ведь ей удалось столь сложное заклинание, которому она так хотела научиться. Девочка уже предвкушала, как поделится с Чарити этой своей маленькой радостью, особенно если учесть, что в последнее время поводов для радости у Гермионы было не так уж много. Несмотря на общение с Лавандой и Парвати, больше с Гермионой никто из однокурсников разговаривать не хотел, и это ужасно её угнетало. Малфой на совместных уроках, которые бывали теперь часто, то и дело злобно поливал её грязью, в общем-то, ни за что, просто за сам факт её существования, за факт грязной крови… — Ты никогда не станешь настоящей волшебницей, Грейнджер. — Таким, как ты, не место в нашем мире. — Магловское отродье. — Уродина. Все эти мысли пронеслись в голове у Гермионы Грейнджер, когда она услышала полные неприязни слова Рона, следом за которым шла сквозь толпу учеников: — По-моему, она настоящий кошмар. Всезнайка вроде Перси. Не удивительно, что у неё нет друзей. Кто станет дружить с этой занудой? К глазам тут же подступили непрошенные слёзы. Она слишком долго держалась, слишком долго. Всхлипнув, Гермиона убежала прочь. Ноги привели её к женскому туалету, что, в общем-то, было логично; девочка забралась в самую дальнюю кабинку, уселась на крышку унитаза и уткнулась лицом в колени, не в силах подавить рыдания. И за что все так её не любят? Ну почему, почему никто не хочет с ней общаться? Что она делает не так? За всё это время она ни разу не выдала ночные вылазки близнецов и Дина с Симусом, молчала, хотя и боялась, что её молчаливое пособничество отрицательно скажется на факультете. Она вполне дружелюбно вела себя и пару раз помогала сокурсникам с домашними заданиями. Что же, что же не так? «Уродина. Грязнокровка. Настоящий кошмар», — било набатом в голове. А слёзы всё текли и текли. Гермиона не знала, сколько времени прошло и как долго она оплакивала себя в неожиданном приступе жалости и больной тоски. Очнулась она только когда слёзы перестали струиться по щекам, оставив лишь влажные дорожки. Утерев лицо рукавом форменной мантии, девочка вышла из кабинки и взвизгнула, увидев в женском туалете огромного тролля. «Мамочки!» — тут же пронеслось в разрозненных мыслях Гермионы. Она осталась стоять на месте, ошарашенная неожиданной встречей. В самом деле, не каждый день увидишь настоящего горного тролля, одного из тех, что были изображены на иллюстрациях к учебнику «Истории магии». Тролль был огромен, вонюч и страшен. К счастью, с высоты своего роста он пока ещё не заметил маленькую девочку под своими ногами, но, похоже, что скоро он учует её запах. Гермиона поёжилась, все логичные мысли вылетели из её головы, едва огромная туша развернулась к ней. В руке у тролля была зажата огромная дубина, которая снесла в щепки половину кабинок. Гермиона вовремя успела скрыться под умывальником и сжаться в комок. «Мамочки!» От страха девочка не помнила ничего вплоть до момента, когда услышала крик Гарри Поттера: «Отвлеки его!» Очнувшись, Гермиона поняла, что Гарри и Рон почему-то пришли ей на помощь, хотя от них она могла ожидать этого меньше всего на свете. Первокурсники относительно ловко напали на тролля, отвлекая его от Гермионы и давая ей шанс найти более укромное место для спасения. — Вингардиум Левиоса! — неожиданно выкрикнул Рон, и заклинание на удивление сработало. Дубинка тролля взлетела в воздух и от души треснула своего хозяина по голове, похожей на кокосовый орех. Пошатнувшись, тролль рухнул на пол, пропахав лицом кафельную плитку пола. Рон застыл на месте с поднятой волшебной палочкой, словно не веря в то, что именно он обездвижил чудовище. — Он… он мёртв? — первой нарушила молчание Гермиона, и голос её был больше похож на писк. — Не думаю, — ответил Гарри. — Я полагаю, он просто в нокауте. Мальчишки подошли к Гермионе, обогнув распластанное на полу тело тролля, и помогли ей подняться на ноги. В тот же миг в разгромленный в результате схватки туалет ворвались преподаватели в лице профессоров МакГонагалл, Снейпа и Квиррела, едва не хлопнувшегося в обморок при виде поверженного чудища. Гермиона похолодела, представив, как влетит ей и однокурсникам, но отчего-то сейчас страх был ничтожно мал. Мал настолько, что она рискнула ценой собственной репутации выгородить спасших её Гарри и Рона. Именно с этого момента и началась их дружба. Наконец-то Гермиона Грейнджер была в полной мере счастлива. Наконец-то у неё появились верные и преданные друзья, с которыми ей ничего, совсем ничего не страшно. Гарри и Рон оказались весёлыми и хорошими ребятами, с которыми у неё, как выяснилось, много общего. Никто из троицы уже и не помнил, как так получилось, что они начали общаться после схватки с троллем, хотя могли бы просто отделаться вежливыми «Спасибо» и «Да не за что». Тем не менее, после этого инцидента на факультете Гриффиндор стало на несколько друзей больше, что только сплотило коллектив. Общаясь с Гарри и Роном, Гермиона также общалась и со старшими Уизли, а именно с Фредом и Джорджем. Сначала они с подозрением отнеслись к новости о дружбе между гриффиндорской всезнайкой и своим младшим братцем, но потом, поняв, что Гермиона, в самом деле, вовсе не такая, какой кажется, с готовностью приняли её дружбу. Также друзья познакомили её с Хагридом, который принял Гермиону в их круг общения и искренне к ней привязался. Троица частенько собиралась у лесничего на чай с его твёрдокаменными кексами. Постепенно вместе с этим налаживались отношения Гермионы с общим коллективом факультета Гриффиндор, с другими сокурсниками. И однажды наступил день, когда никто из ребят не держал на Гермиону зла. Конечно, её любовь к учёбе давно стала всеобщим поводом для подшучиваний, но теперь они были не злобными, а, скорее, дружескими. К середине ноября наконец-то закончились занятия по полётам, чему Гермиона, в отличие от своих друзей, была очень рада. На последнем уроке мадам Трюк с прискорбием отметила, что мисс Грейнджер абсолютно безнадёжна. Девочка не расстроилась, свыкнувшись с мыслью о том, что ей можно сдать позиции хоть в чём-то, особенно в таком бесполезном предмете, как полёты. Ведь есть же столько других разнообразных способов перемещения! А на метле у неё всё равно в Лондоне нет возможности летать… — Гермиона, честное слово, что бы мы без тебя делали? — утомлённо спросил Рон, облокотившись на спинку своего кресла и прикрыв глаза. Рядом с ним Гарри что-то усердно чёркал на клочке пергамента, в то время как Гермиона, давно закончившая со своим домашним заданием, проверяла эссе друзей. «От списывания ума не заработаешь», — частенько говорила девочка и руководствовалась этим аргументом, не позволяя Гарри и Рону подчистую копировать её работы. Тем не менее, она всегда с готовностью проверяла их уроки, так или иначе выдавая им правильные ответы. Сейчас её помощь была для Гарри неоценима, так как он практически все свободные вечера посвящал тренировкам перед предстоящей игрой. — Самостоятельно бы корпели над домашним заданием, — пробормотала Гермиона, делая пометку в неаккуратных записях Рона. — Когда вы уже научитесь делать уроки вовремя? — Никогда, — довольно ответил Рон. — По крайней мере, до тех пор, пока в списке домашних заданий перестанет значиться какая-нибудь работа для Снейпа. — Кстати, о Снейпе! — Гарри резко вскочил с места. — Я так и не вернул свою книгу. — Ты трясёшься над этой «Историей квиддича» сильнее, чем Гермиона над своими учебниками, — благодушно хохотнул Рон. — Потом заберёшь. — У меня есть план. — Гарри проигнорировал насмешку приятеля, за которую Гермиона наградила его легким подзатыльником. — Я поймаю Снейпа в учительской, и в присутствии других преподавателей он уж точно не посмеет не вернуть мне книгу. — Я начинаю думать, что любовь к книгам — заразная вещь, — озадаченно глядя другу вслед, пробормотал Рон. — Гарри просто волнуется перед матчем, — откликнулась Гермиона, не поднимая взгляда от пергамента. — А «История квиддича» наверняка сумеет его успокоить перед игрой. — Это вряд ли, — раздались два одинаковых голоса. К первокурсникам подсели Фред и Джордж, облачённые в спортивную экипировку — наверняка собирались немного потренироваться, и опять после отбоя. Гермиона осуждающе поджала губы, намереваясь намекнуть близнецам на непозволительность их действий, но те ловко отвлекли её внимание, затеяв бессмысленный разговор с Роном насчет успеха завтрашнего матча. Бессмысленным этот разговор был исключительно для Гермионы, ничего не смыслившей в квиддиче, и потому девочка углубилась в собственные мысли, заканчивая проверку пергамента Рона. Квиддич был для Гермионы больной темой. Девочка не одобряла эту игру и частенько неприязненно о ней отзывалась, вызывая тем самым бурю негодования со стороны остальных волшебников: и сокурсников, и близнецов, и даже Гарри с Роном. Последний часто пытался втолковать Гермионе, что она обязана полюбить квиддич, не веря в то, что представителя расы волшебников может не волновать эта всеми любимая игра. К чести Гермионы, девочка сначала вправду заинтересовалась правилами — объяснения Чарити вылетели из её головы, — и Рон с видом знатока долго и нудно расписывал ей все тонкости игры и различных тактик на примере любимой команды «Пушки Педдл». Но, к сожалению, прочитав статистику несчастных случаев, девочка так и не смогла полностью принять столь жестокий вид спорта. — И что вы все находите в этом квиддиче? — насупилась Гермиона. — Гермиона, ты меня убиваешь! — застонал Рон, рухнув на спинку кресла. — Ты повторяла этот вопрос уже раз пятнадцать! Не верю, что ты неспособна придумать что-нибудь новенькое. — Рон, я… — начала было девочка, но Фред её перебил: — То, что твои успехи в полётах ничтожно малы, ещё не даёт тебе права так отзываться о квиддиче, Гермиона. — Угомонись уже со своими предубеждениями насчёт мётел, — дружелюбно сообщил Джордж. — Они же не кусаются. — А завтра на матче сама убедишься, что квиддич — крутая игра, — воодушевлённо пообещал Фред. Глаза близнецов горели неподдельным азартом, таким, какой охватывал Гермиону при виде непрочитанной книги или же во время очередного блестящего ответа на уроке. Смерив братьев намеренно скептическим взглядом, выражая тем самым сомнение в их словах, девочка устало потянулась. С уроками закончено, может, не дожидаться возвращения Гарри и отправиться спать? Всё равно представители семейки Уизли только и делают, что обсуждают завтрашний матч… Но тут портретный проём распахнулся, и в Общую гостиную влетел Гарри, которому, судя по виду, не терпелось рассказать что-то невероятное. Любопытство Гермионы тут же прогнало сон, и девочка уставилась на приятеля. — Снейп… Я… Он… Нога… — забормотал Гарри и тут же осёкся, заметив излишне пристальные взгляды Фреда и Джорджа. — Я… Э-э-э… Ничего, — пробормотал мальчишка. — Позже расскажу, — прибавил он, выразительно глядя на Рона и Гермиону. — Мы могли бы уйти, чтобы не мешать вашей таинственной беседе, — шутливо оскорбились Фред и Джордж, но Гарри отрицательно покачал головой, словно говоря «Не важно». — В таком случае не хочешь потренироваться с нами перед завтрашней игрой, Гарри? — предложил Джордж. — Да, конечно! — Гарри оглянулся на друзей. — Мы подождём, — кивнули Рон и Гермиона. Они оба замолчали, глядя вслед покидавшим комнату Фреду, Джорджу и Гарри. — Только вернитесь до отбоя! — крикнула Гермиона. — Бесполезно, — махнул рукой Рон. — Это же Фред и Джордж. — Нельзя так беспечно относиться к школьным правилам! — возмутилась девочка. — Это непозволительно и… — И так в стиле Фреда и Джорджа, — хмыкнул Рон. — Ладно, пока Гарри нет, я расскажу тебе, в чём, собственно, дело. И Гермиона выслушала невероятную историю, случившуюся в ту памятную ночь проведения «полночной дуэли». Оказывается, когда Гермиона отстала от Гарри, Рона и Невилла, мальчишки забежали в запретный коридор третьего этажа и закрылись в первой попавшейся комнате, где лицом к лицу столкнулись с ужасным трёхглавым чудовищем. — А буквально перед этим происшествием мы прочитали в газете заметку об ограблении в «Гринготтсе», и, выходит, что этот пёс прячет там именно то, что хранилось в банке, так как это «что-то» вынес Хагрид за день до ограбления, — тараторил Рон. Было непривычно слышать от него такой поток информации. — А я ведь говорила, что не стоит соваться туда, куда не следует, — назидательно проговорила Гермиона. — Я тебе рассказал такую историю, а ты только и можешь, что читать нотации! — оскорбился Рон. — Неужели тебе больше нечего сказать? — Конечно же, есть, — хмыкнула девочка. — Вполне возможно, что этот пёс действительно что-то охраняет. И всё. Это не должно волновать учеников. Нам лучше стоит сосредоточиться на уроках. — Опять ты за своё, — буркнул Рон. — «Не должно волновать», как же! А что, если это — какое-нибудь опасное оружие? — Вряд ли бы профессор Дамблдор хранил в школе «какое-нибудь опасное оружие». — Но ведь он запретил ходить в коридор третьего этажа не просто так! Не просто так посадил туда эту огромную псину! — У него могли быть свои причины посадить туда «собачку». Это дела старших, не стоит в них лезть, Рон. А запрет на посещение третьего этажа придуман как раз для таких любопытствующих вроде вас с Гарри, чтобы вы не лезли, куда не следует. Рон надулся и молчал вплоть до возвращения Гарри. Фред и Джордж задержались на площадке, что-то обсуждая с Оливером Вудом, и потому у ребят была возможность обсудить всё без посторонних. — Я зашел в учительскую и увидел Снейпа с изуродованной ногой. Он показывал её Филчу и говорил что-то вроде того, может ли кто-то пройти мимо этой собаки, чтобы она его не задела. Он пытался украсть то, что охраняет пёс! — Да! Я знал это! — торжествующе выкрикнул Рон, да так, что на него обернулась половина Общей гостиной. Оба мальчика выжидающе уставились на Гермиону. — Нет, — начала она. — Может, профессор Снейп и не самая приятная личность, но он бы не стал… — Ты думаешь, что Гарри врёт? — бросился в атаку Рон. — Он своими ушами слышал, что говорила эта летучая мышь! Неужели ты можешь ещё сомневаться? — Ни в чём нельзя быть точно уверенным, — пробормотала Гермиона. — Интересно, что охраняет этот пёс? Наверняка что-то ценное… И очень опасное… — вслух размышлял Рон. Гермиона зевнула. Поднявшись с места, она оставила приятелей, всё ещё обсуждавших волнительное происшествие, и направилась в спальню девочек, попутно обойдя три составленных вместе стола, на которых была разложена рваная простынь, использованная как полотнище для плаката болельщиков команды Гриффиндор. Симус ловко выводил буквы, Лаванда и Парвати усердно ему помогали, Дин, оказавшийся прекрасным художником, трудился над изображением льва — символа факультета. Ребята на короткий миг оторвались от работы и помахали Гермионе. Девочка тут же вспомнила о матче. Да уж, Гарри не позавидуешь. Пусть все и думают, что быть ловцом в столь юном возрасте — великая честь, Гермиона знала, что Гарри страшно перед первым матчем. Страх опозориться был весьма ей близок, она понимала Гарри. И, потом, этот матч будет первым не только для него, но и для Фреда с Джорджем… Они как раз ввалились в Общую гостиную, когда Гермиона уже открывала дверь спальни. Девочка махнула им рукой, но те этого жеста не заметили. Вздохнув, Гермиона вошла в комнату. Что же это за натура у мальчишек — всегда и повсюду ввязываться во всякие авантюры? Сейчас вот увлеклись трёхголовым псом и тем, что он охраняет… Нет, Гермионе тоже это было интересно, но она твёрдо придерживалась мнения, что не стоит лезть туда, куда не следует. В конце концов, это действительно дело старших, и ученикам негоже совать в него свои любопытные носы. Интересно, как ещё Фред и Джордж не нарвались на «песика» во время какой-нибудь из своих вылазок по замку? Незаметно мысли смешались в неясный туман, и Гермиона заснула, едва её голова коснулась подушки. Следующее утро выдалось холодным, но солнечным. В Большом зале царило приподнятое настроение, под своды заколдованного небом потолка устремлялись весёлые разговоры о предстоящем матче. Особенное оживление царило за столом Гриффиндора с тех самых пор, как за него уселась его команда в полной экипировке. Внимание учеников было приковано к новому ловцу, к тому же самому юному ловцу за всю историю школы. Этот самый ловец был явно подавлен и не съел ни кусочка со своей тарелки, в то время как остальные, в том числе и Рон, уже расправились с завтраком. — Гарри, тебе нужно поесть, — с озабоченным видом уговаривала приятеля Гермиона. — Игра будет серьёзной, тебе понадобятся силы. — Знаю, — отрешённо заметил Гарри, окончательно отодвинув тарелку. — Я не голоден. — Гарри! — возмутилась Гермиона. — Мисс Всезнайка права, Гарри, — заявили подошедшие к троице Фред и Джордж. — Лучше поешь. Не хотелось бы, чтобы нашего ловца сдуло ветром, как пылинку. — Только вашей заботы мне не хватало, — пробормотал себе под нос Гарри, но, тем не менее, тарелку придвинул и даже съел пару кусков разрезанной сосиски. — Волнуешься перед игрой, да? — хлопнул мальчишку по плечу Фред. — Ничего, всё нормально пройдет, да, Джордж? — Конечно, — широко улыбнулся второй брат. Но Гермиону этими улыбками было не провести. Она прекрасно представляла себе страх близнецов, который они умело прятали за бравадой. Хотя, может быть, им вовсе не страшно? Они оба улыбнулись ей и Рону и, посвистывая, направились к выходу из Большого зала. Гермиона нахмурилась и внимательнее посмотрела на Гарри, вымученно ей улыбнувшегося. — Всё в порядке, — сообщил он. Гермиона ощутила страх приятеля, но промолчала. — Тогда идём? — А вот Рон ничего не почувствовал. У стадиона друзья разошлись: Гарри направился в раздевалку команды, а Рон и Гермиона влились в толпу учеников и поднялись на трибуны, где заняли места на последнем ряду рядом с Дином, Симусом, Лавандой, Парвати и Невиллом, развернувшими дорисованный вчера вечером плакат. Глядя на яркое полотнище, Гермиона вспомнила одно заклинание и тихонько прошептала его себе под нос. Тотчас же рисунки и буквы принялись переливаться всеми цветами радуги, к восторгу зрителей. Вскоре команды вышли на поле, капитаны пожали руки под бдительным присмотром мадам Трюк, следившей за игрой, и четырнадцать игроков поднялись в ярко-голубое небо. Гермиона невольно сжала кулаки, следя за игрой, которая в самом деле оказалась захватывающей. Игроки перемещались по воздуху со скоростью пули, их ярко-золотистые и изумрудные одежды казались расплывчатыми пятнами. И пусть Гермиона не понимала сути игры и не вслушивалась в комментарии приятеля близнецов, Ли Джордана, это не мешало ей наравне со всеми кричать: «Гриффиндор, вперёд!» — Что это там Гарри устроил? — пробасил сидевший рядом с Роном и Гермионой Хагрид, появившийся в середине игры. — Тоже мне, вздумал на метле поскакать… В самом деле, с метлой Гарри творилось нечто странное. Она выписывала виражи явно против воли своего седока, что не могло не озадачить всех зрителей и в особенности Гермиону. Выхватив у Хагрида бинокль, девочка принялась осматривать всё вокруг и вскрикнула, заметив на трибуне, где сидели преподаватели, профессора Снейпа. Он не мигая смотрел на метлу Гарри и что-то бормотал, явно колдуя. Гермионе сразу вспомнились все слова друзей насчет профессора, которым она сначала воспротивилась. Но ведь сейчас он собственной персоной накладывал заклинание на метлу Гарри! И Гермиона рискнула сделать то, на что раньше бы ни за что не отважилась. Расталкивая толпу, она перебежала к трибуне преподавателей и там исподтишка подпалила мантию профессора Снейпа, чтобы отвлечь его от колдовства и тем самым спасти Гарри. Пока она шептала вполголоса заклинания, Фред и Джордж рванули на помощь Гарри, чтобы перебросить его на одну из своих мётел. Но, к счастью, профессор Снейп дернулся, почувствовав жжение, вскочил с места и тем самым прервал ритуал. Довольно улыбаясь себе под нос, Гермиона вернулась на место. К тому моменту Гарри уже овладел положением и снова уселся на метлу. — Даже после этого ты будешь защищать Снейпа? — сердито пробормотал на ухо Гермионе Рон. — Поговорим об этом позже, ладно? — отмахнулась Гермиона. — О Господи, куда он так рванул? Он же сейчас разобьётся! — Гарри внезапно спикировал к земле. — Гарри! Гарри! — несколькими мгновениями спустя скандировали трибуны, когда самый юный ловец поймал свой первый снитч, тем самым принеся победу команде и факультету. — Победа! Гриффиндор победил со счетом 170:60! — прокричал в микрофон результат Ли, и на этот раз профессор МакГонагалл, всю игру контролировавшая его высказывания, промолчала. — Пушок! Ну, надо же! — громогласно возмущался Рон, когда друзья вышли от Хагрида, пригласившего их на чай после игры, и направились к замку. — Как он только додумался до такой клички? — Меня больше интересует этот Николас Фламель и то, как он может быть связан с тем, что охраняет Пушок, — пробормотала Гермиона, мысленно прикидывая, в каких книгах можно найти информацию об этом человеке. — Можно быть уверенными, Хагрид больше ничего нам не скажет, так что придётся искать самим. — А не ты ли это недавно говорила, что мы не должны лезть в дела старших? — деланно изумился Рон. — Я, — невозмутимо подтвердила Гермиона. — Но всё же мне интересно, кто такой этот мистер Фламель и как он связан с Пушком. Ни в какие авантюры я ввязываться не собираюсь, у меня лишь чисто теоретический интерес. — Ну да, как же, — скептически отозвался Рон. Гарри по большей части отмалчивался, слегка ошарашенный своим успехом на сегодняшней игре. После матча друзья встретили его как героя, весь факультет буквально на руках пронёс его до раздевалок, откуда троица направилась в хижину Хагрида на чай. Гермиона его прекрасно понимала и потому старалась не донимать вопросами, не желая омрачать приятелю миг первого огромного успеха. Гриффиндорская гостиная шумно праздновала первую победу года. Капитан команды, Оливер Вуд, с сияющим лицом благодарил всех игроков и при виде Гарри тут же бросился к нему и принялся трясти его руку, всё повторяя: «Я в тебе ничуть не сомневался, приятель!» Освободившись от всех поздравителей, троица уселась в углу комнаты, Рон снова завёл разговор о Снейпе, за что Гермиона была готова его придушить. Только этого не хватало, портить всё обсуждением выходки Снейпа! Но, слава Богу, Рона прервало появление Фреда и Джорджа. — Так держать, Гарри! — Они оба по очереди отбили ему «пять», широко ухмыляясь. — Ты летал и впрямь как прирождённый игрок! — Вуд в диком восторге! — Теперь-то уж победа явно у нас в кармане! Вместо ответа Гарри лишь улыбался, кивая лохматой головой. Вскоре троица разошлась по спальням, измотанная событиями дня. Гермиона засыпала под оживлённую болтовню Лаванды и Парвати, обсуждавших успех Гарри, и гул собственных мыслей, в которых часто всплывало имя Николаса Фламеля. Где-то она его уже слышала, где-то… Где-то…