Кто больше или Руки в мире собак

Бессонная ночь дала о себе знать, поэтому Таканори проспал целый день. На следующее утро Таканори на силу открыл глаза... Свет немного слепил, а в ушах бренчала вибрация телефона. Телефон находился в спальне на тумбочке. Но почему Руки слышит так далеко?!! Сильно озадачиваться над этим вопросом Таканори не стал. У него дико болела голова, в ушах звенело, глаза слепило, а нос улавливал приятные запахи еды, которые непонятно откуда взялись. Ещё Таканори проснулся лежащим на полу. Еле–еле он начал вспоминать прошлый день, и причину того что ночь он провёл на полу. На холодном и твёрдом полу! Также он вспомнил, что его собака вчера разговаривала человеческим языком! Но списав всё на усталость, Таканори не хотел больше думать об этом. И вообще, Таканори ненавидел заваливать голову с утра пораньше всякой информацией. Сначала нужно позавтракать, потом привести себя в порядок, и только потом уже размышлять над вечным... Немного отошедший от сна, Руки продрал глаза и несколько раз моргнув, не на шутку перепугался: стены были высоченными, пол очень широким, а расстояние к ближайшей двери — километровым! — Что за чёрт? — выдал Така, но от этого стало жутко. С каких пор его голос такой писклявый?!! Така попытался пошевелиться. Но из–за кучи тряпок, на которой он валялся и, которая непонятно откуда взялась, сделать это было не реально. Руки наконец–то смог нормально открыть глаза. Точнее теперь у него пропал туман с глаз, и можно было полностью разглядеть всё вокруг. Перед ним сидел Корон и тупо без палева смотрел прямо Руки в глаза. Причём собака была огромнейших размеров! Руки только пискнул... точнее, это было похоже на собачий лай?!! Сам же Корон неподвижно сидел и продолжал смотреть на Руки как бы свысока. Таканори хотел что–то сказать, но не решался. Впервые он боялся своей собаки. Своего Корона. Примерно минуту они смотрели друг другу в глаза, и никто не решался отвести взгляд. Но эта минута, казалось, длилась вечность. И тут случилось то, отчего Руки «мягко» говоря, был в шоке: — Ну что, оклемался? — выдал собака. У Руки помутнело в глазах, а стены поплыли, он бы, наверное, опять упал в обморок, если бы, если бы Корон громко не закричал: — Стоп! Не сметь уходить опять в отключку! Но это было неубедительно, потому что Таканори почувствовал, как теряет связь с миром. В глазах стало темно... Очнулся Руки от того, что где—то, кто—то громко шумел перфоратором, в общем — делал ремонты. А вибрация телефона, доносящаяся со спальни, раздражала не меньше. И всё это очень действовало на нервы. — Ааа! — закричал Таканори. Совсем неожиданно над ним завис Корон. Как и прежде пёсик был огромных размеров, но Така уже не верил ничему. Пёсик ничего не говорил, только смотрел. И Руки, с лёгкостью выдохнув, понял что то, что он пережил всего лишь сон. Слух улавливал звуки вибрации, и поэтому Руки попытался побыстрее подняться с пола. Но не тут то было! Тело не слушалось! Еле–еле Мацумото повернул голову, чтобы осмотреться на своё тело. И опять испуг... Вместо торса, то есть майки, он увидел волосатое пузо и две ножки в конце. А между ними... это даже неприлично звучит... Только теперь Таку охватил дикий испуг. Он завопил, закричал, прорычал... но толку было мало. — Да заткнись ты уже! — крикнул Корон. — Ааа—ааа! Говорящая собака! — Да, я говорящая собака, ну и что? — Кто ты? Чего тебе надо? Почему ты в теле в моего пса? Хотя нет. Это какое–то задрипанное шоу, мне подсыпали какую—то дрянь и теперь мне кажется, что собака разговаривает. Да? — Это не так. Я и есть твоя собака — Корон–чан, сам меня так назвал. Хотя если помнишь, ты перебирал между двумя именами, но в итоге выбрал это. — Это сон. Это всё сон. Я сплю, я сплю, сплю, сплю... — Тебе это не поможет. Вместо того чтобы всякую ахинею нести, лучше учись пользоваться своим новым телом. А я буду твоим сенсеем! Называй меня Корон–сан или Корон–сенсей. Нет. Постой. Звучит не очень. Называй меня лучше, как и прежде: Корон–чан или Сенсей! Договорились? — Нет, собака же не может разговаривать. Это абсурд, такого ведь не бывает. — не слушая своего «сенсея» продолжал бормотать Така. — Слушай сюда! — собака подошла к... собаке, — Смирись! Это тебе дали испытательный срок, а я твой учитель, ты мой подопечный. Отныне ты будешь слушаться только меня. Отныне ты собака! Я понятно объясняю? — С... ссс... собака? Я собака? Я!!! — завопил Руки. — Да, ну и что? Таканори посмотрел на своего Корона уже чётко понимая что он псих, и теперь ему прямая дорога в психушку. Он слушал Корона, но ему было пофиг на слова. Наверное, нужно ущипнуть себя за руку, чтобы проснутся. Но как? Как теперь ущипнуть? Вместо пальцев, какие то подушечки с коготками. Ими очень трудно за что—то схватится. — Но можно же когтями. — и это первая трезвая фраза с уст Таканори. Он попытался поднять руку... эээ, то есть лапу, но, несмотря на все его усилия это получалось на троечку. А ещё Руки удивило то, что сейчас будучи в стрессовой ситуации у него не потело тело, только лапы. Причём достаточно сильно, что доставляло неудобство. — Довольно смешно выглядит со стороны, как ты пробуешь встать. Я еле—еле сдерживаю смех. — с иронией сказал Корон. — Такой умный, да?! — Така не поверил услышанному: Он заговорил с собакой. Таканори заговорил с собакой! Руки разговаривал со своим псом!!! — Мацумото принят в ряды душевнобольных! — сам про себя выдал Така, уже, наверное, представляя как его будут оформлять в психбольнице. — Не получится! — поспешил ему Корон, — Слушай, тебе сложно, что ли выслушать меня, и наконец—то отдаться судьбе, поверив в то, что теперь ты собака?! Отныне и до тех пор, пока не исправишься — будешь собакой. Надеюсь, при превращении у тебя мозг остался прежний, а то я с ума сойду. А ты в курсе, что обычные собаки мыслят как 2–х годовые дети? — продолжал Корон, наверное, и не думая сделать паузу, — Но это обычные псы, а я необычный. Я очень умный пёс! Гламурный пёс! Но только гламурным я был благодаря тебе, за это тебе спасибо хозяин. А умный я от природы. — хвастался Корон. — Заткнись ты уже! — крикнул Мацумото, но потом также резко замолчал. Он до сих пор не мог поверить в то, что разговаривает с собакой! — Понял, не дурак. — Кто ты? Признавайся честно! Что вы со мной сделали? — О, Анубис, опять! Ну сколько можно повторять, что происходящее — реальность. Теперь ты собака, и будешь ею, пока не исправишься! — Я понял, — как—то злобно протянул Руки, — это шоу, да? — Хозяин, не выводи меня из себя. Я вообще—то считал тебя умным и здравомыслящим, ты пугаешь меня. Ты наверное заболел, да? — Да, я болен, я псих! Скоро я буду в одной палате с Наполеоном и Гитлером. Я болен, очень болен... — с закрытыми глазами всхлипнул Така. — Всё, мне надоело слушать этот бред. Я хотел тебе помочь, но если так, то учись сам. Мне всё равно. — фыркнул Корон и направился в сторону кухни. И тут Таку как по башке стукнули, он прозрел: — Эээ, постой. Слушай, давай договоримся. — опять бред с уст парня. — Я весь внимания. — Корон подошёл и удобно уселся перед хозяином. — Давай так, ты учишь меня пользоваться этим неуклюжим телом, а я... а я? А что я? Я жертва, поэтому никому ничего не должен. — Така решил просто поддаться условиям «игры». Игры — где он собака. Ведь такое не может оказаться реальностью. Сон, какой—то симулятор, галлюцинация, но не реальность. — Узнаю своего хозяина. — Только обещай, что никому не расскажешь... если конечно об этом уже вся страна не треплется. — Я могила. Значит так, давай сразу и приступим. — радостно заявил Корон. — Ага. — Ты теперь лежишь боком, повторяй за мной и запоминай. — Корон повторил позу своего хозяина, — Для начала постарайся пошевелить задними лапами. — Таканори попытался, хоть и не сразу, но у него получилось. Несмотря на то, что он не верил во весь этот бред, такая маленькая победа его порадовала. — Теперь почувствуй передние. — Таканори снова обрадовался, потому что ещё недавно его руки и ноги, а теперь — лапы, были не послушными, сейчас поддавались командам мозга, — Так как ты лежишь на правой стороне, то правыми лапами попробуй оттолкнуться от пола... Спустя полчаса. Руки достаточно легко осваивал новое тело. Ходить на четырёх было довольно непривычно. Пока ещё не очень хорошо управляемые лапы скользили по паркету, и парню было трудно. Плюс ко всему, каждый раз когда он пытался поднять лапу, то совсем того не желая резко дёргал ею, и это выглядело так, как когда он впервые надел Корону на лапы ботинки для собак, и тот так само задирал ногу при каждом шаге. А сам Корон только стоял в сторонке и хихикал. — Чего ржёшь то? — Я не лошадь, я собака! А ржут лошади! — объяснял Корон. — Мда, ну и как прикажешь теперь называть твой смех? — Кхм, — гаркнул Корон, — и твой смех теперь тоже! Думаю, этому нет названия, это просто смех и больше никакое сравнение не придумать этому. — Мда, ты такой умный, да? — язвил Руки. — Конечно, я же умная собака, умного хозяина. Кстати, сегодня тут вымотался с тобой и я голоден! — Я бы тоже не отказался от еды. Но как теперь её приготовить? Господи за что мне это? Как теперь я буду принимать ванну? Никто ведь даже не подозревает что мы тут одни. Никто не придёт, и мы умрём с голоду. — ныл Таканори, хотя до сих пор с недоверием относился к происходящему. Но по–любому, даже если это и галлюцинация нужно обосноваться, и хотя бы научится пользоваться телом, ну и подкрепится, конечно. — Пошли на кухню! — Угу. — Така кивнул головой в знак согласия. Они побрели на кухню, слышалось только цоканье коготков об паркет. Таканори по—прежнему неуклюже ходил, но это не мешало ему резко отскочить от зеркала, увидев в отражении себя. Он с недоверием подошёл к предмету отражающего его. Подойдя ещё ближе Руки ужаснулся... Теперь он был малых размеров, наверное, сантиметров 30. А может и меньше. И совершенно не тем, которым привык себя видеть... Голова маленькая, с закруглённым черепом. Был резко выражен переход от выпуклого лба к морде. Сама морда почти острая. Мочка носа чёрная. Глаза круглые и тёмные. Губы тонкие и сомкнутые. Уши высоко посажены и напоминают полустоячие крылья бабочки, с бахромой длинных слегка свисающих шерстинок. Шея была сухая и высоко поставленная. Грудь довольно глубокая, несколько плоская с боков. Спина прямая. Живот слегка подтянут. Передние и задние конечности довольно короткие, прямые и параллельные с хорошо выраженными углами сочленений. Хвост длинный, закинут на спину, как у белки, опушен длинной густой шерстью. На морде и на наружной стороне конечностей шерсть короткая, задние стороны ног, покрыты красивой украшающей шерстью. Окрас белый с коричневыми и чёрными пятнами. — Нет! Нет! Этого не может быть, мои шикарные волосы стали шерстю! Моё прекрасное лицо, теперь такая противная морда. Влажный нос, круглые глаза, ааа!!! А мои зубы, моя улыбка... куда они делись? Это всё сон. Я сплю. Или те твари, называющиеся моими коллегами, накачали какой—то гадостью, и теперь я мире галлюцинаций. Я похож на своего умершего пёсика, я теперь папильон!!! — Пасть закрой! — рявкнул собака, тем самым не дав Руки возможности жаловаться ему, — Достал уже жаловаться! Видишь, я же точно такой, как и ты, и не помер, и слава Анубису! — А почему Анубису? — Потому что это бог собак. — Это точно не сон и не глюк? — Нет. — «обрадовал» его Корон. — Скажи за что мне это? — Да потому что ты слишком заработался, и высшие силы дали тебе отпуск. Потому что если так и дальше пойдёт — ты заболеешь, и тогда не будешь обо мне заботиться, а Анубис не может позволить чтобы кто—то из нас, собак, находясь при хозяине, был без присмотра и ухода. Ты и так мне мало внимания уделяешь, зато теперь будешь. — довольно улыбнулся Корон. Хотя Руки всегда думал, что собаки не умеют улыбаться. — Слушай, скажи своему Анубису, что у меня на носу выход нового альбома. — Не могу, сейчас он в отпуске. Таканори разговаривал с собакой, а в голове уже созревал план побега, потому что он до сих пор так и не верил в происходящее. Он до сих пор не мог понять: как человек может стать собакой? Так как целый день телефон разрывался от вибрации, ответить на звонок и сообщить, что Таку держат взаперти, да ещё под наркотиками — было единственным выходом. Пусть его кто–нибудь спасёт. И поэтому Руки только и дожидался, когда Корон отвлечётся. Но сейчас он был слишком голоден, и сил быстро добежать до телефона не оставалось. Собачки зашли на кухню. Корон подошёл к миске и, заглянув туда, только тяжело вздохнул: — Здесь нет еды. — Зато в шкафу есть. Я же позавчера целую пачку купил. — Я знаю, я даже знаю, где именно корм спрятан, но открыть дверцу нереально. — И как нам теперь быть? — Точно! Придумал! Корон подошёл к тумбам на кухне. Таканори принялся наблюдать за действиями Корона. — А высоко то! — только теперь понял Корон. — Ну и что прикажешь делать? — Нужно стул подвинуть сюда, затем выскочить на столешницу, а оттуда дотянутся к дверце шкафа. — Да? А стул то, как мы передвинем? Он ведь тяжёлый. — Не знаю... Так и просидели собачки целый вечер в раздумьях как добыть еду. Чем больше времени проходило, тем больше становилось темно и все их старания оказывались насмарку. Живот ворчал, а голова уже отказывалась думать. Голодные и уставшие они побрели спать. Нырнув под одеяло, Таканори и Корон молча лежали. Каждый был погружен в свои мысли, Таканори очень верил в то, что это сон, что это глюк, не важно что, но это не реальность... И завтра проснувшись, он опять будет человеком...