Кровавый лес

Я задыхалась от нехватки воздуха. Тренер всегда повторял, что нужно следить за дыханием - сильные ноги не компенсируют слабую выносливость. Хотя бежать по пересечённой местности леса было невозможно тяжело - когда следишь за корнями деревьев, ветками и ямами, то тебе не до дыхания. Не знаю, каким чудом я не расшиблась - видимо, более близкая к дачам лесополоса не такая густая, как чаща. Вскоре ноги стали подкашиваться и моё уставшее, но всё ещё живое тело упало в сухие листья. Волосы спутались и набились в рот, мешая дышать. "Если я выживу сейчас, то обрежу их к чёртовой матери!" - пронеслось у меня в голове. Я провалилась в сон, но непрерывные горячие слёзы всё ещё текли по моим щекам, несмотря на то, что я спала. Тем не менее, дыхание немного восстановилось за мой недолгий промежуток сна. Мне повезло, что осень только начиналась - погода стояла жаркая и душная, поэтому за эти пару часов сна я не успела простыть. Разбудил меня солнечный свет. Перевернувшись на спину, я устремила взгляд в кристально-чистое небо. - Может, это всё был кошмар? - с надеждой прошептала я, лежа на ярких, подсохших листьях, где-то в глубине леса, - боже, молю, я просто страшно напилась и уснула в листве рядом с домиком... Я медленно повернула голову набок и простонала. Рядом лежал фонарь, какая-то старая сумка, пара яблок, записка и... косичка Маргарет. - Ублюдок, - прошипела я, разворачивая послание и понимая, что мне придётся играть в эту ужасную игру. "И снова здравствуй. Молодец, ты убежала от меня. Я думаю, тебе понадобится всё это. С наступлением темноты начнём игру, советую хорошенько отдохнуть перед началом веселья! И кстати, дорогу к дому ты не найдёшь. Ты больше никогда не увидишь этот дом, усекла? И трупы друзей ты тоже никогда не найдёшь. И никогда не узнаешь, что я с ними сделал. Твоё будущее теперь вообще - одно сплошное "никогда"! До вечера, рыжая!" - Ненави,- утробным голосом начала я, - жу, - голос дрогнул, сорвав конец слова, и слёзы сами собой снова потекли по лицу. Подбирая еду с земли, я нашарила ещё одну вещь. Ножницы. Я вновь посмотрела на кусок отрезанных волос подруги и вытерла лицо тыльной стороной ладони. Через минут пять я покинула это место в поисках укрытия. Только теперь рядом с оранжевыми, жёлтыми, красными листьями валялись длинные прядки медных волос. Я сидела на крыльце старого домика. Наверное, здесь жил лесник. Жил... В ящике стола я нашла спички, а в шкафу какие-то старые вещи, которые я не то что не решилась надеть, даже потрогать. Проводить более тщательный обыск я не стала - упала в тревожный сон на слегка ржавой кровати. Проспать долго мне не удалось. Мне снилось, что я всё обрезаю и обрезаю свои волосы, а на руки мне раз за разом падает окровавленная коса моей подруги. Совсем недавно я орала на весь лес, что Он не смеет заходить в этот дом. Глупо, конечно, но я думаю, Он услышал. Интересно, у Него название вообще есть? Или имя? Он, как минимум, пишет мне послания, значит, есть разум. Или был? Может, когда-то это чудовище было человеком. Видимо, не самым приятным, раз теперь Он представляет собой мерзкое, потустороннее чучело. Убившее моих друзей, ни за что, Господи... Уже темнело, и чем ниже солнце пряталось за горизонтом, тем сквернее становилось у меня на душе. Встав с крыльца, я вошла в дом, чтобы собрать все вещи, которые могут мне пригодиться. На столе я увидела записку, и, кидая на ходу в мешок всё необходимое, я прочла: "Ну, хорошо. Я не буду ходить в дом. Правила есть правила! Я это уважаю... Сегодня я оставил лишь одну записку в лесу. Играем до рассвета или до победы одной из сторон. Тебе, наверное, интересно, как меня зовут? Слендер. Слендер-мэн. Моё имя понадобится тебе, когда ты будешь молить о пощаде." Я хмыкнула. - Надейся, ублюдок, - меня брала злость. Перед глазами мелькали затёкшие кровью лица моих друзей, - когда я соберу все записки, я вырежу своё имя там, где должны быть твои глаза. За окном совсем стемнело. Я достала фонарь, включила его и, тяжело вздохнув, взъерошила короткие волосы. Толкнула хлипкую дверь и направилась прямиком в чёрную полосу леса. Ночная тишина резала уши. У каждого дерева мне мерещился силуэт. Грёбаное воображение! Я шла по тропинке, освещая фонарём деревья. Стоп. А где тропинка? Оглядевшись, я поняла, что забрела в какую-то глушь. С тяжестью в груди я медленно пошла вперёд. Лучше не останавливаться, даже если заблудилась. Что-то мне подсказывало, что смерть в этом случае найдет меня раньше поискового вертолёта. Я правда надеялась, что меня уже ищут. Любой шорох заставлял меня вздрагивать. Я даже не могла определить, померещился ли Слендер мне там, вдалеке, или действительно он наблюдает за мной. Сердце бешено стучало и чуть дрожали руки. Как только я представила свое тело изуродованным, зашитым грубыми верёвками и с выпотрошенными внутренностями, меня стошнило. Вчерашняя попойка всё-таки дала о себе знать, да и оставленного монстром яблока явно было недостаточно для моего желудка. Я старалась не думать ни о голоде, ни о своей предстоящей, вероятно, гибели, но выходило плохо. Особенно в этой тишине, совсем несвойственной лесам, обычно полным жизни. Видимо, здесь жизни не было. Я шла уже где-то около получаса. А может больше. Телефон сел ещё днем, да и связь не ловила (даже спутниковая, будто я среди магнитной бури), а часов у меня нет. Снова вожу фонариком в воздухе. Дерево, дерево, трава, земля, дерево, пень, дерево, бумажка, дерево, трава... Тут я резко остановилась и направила луч света в сторону, где мне привиделась записка. Но она была настоящей! Вот она, висит на дереве, слегка дрожит на ветру. У меня будто второе дыхание открылось. Я побежала к ней. Уже вытянула руку, до цели оставалось только шагнуть и схватить. Неожиданно передо мной возник Слендер. Я взвизгнула, и, чуть не выронив фонарь, на секунду осветила своё лицо. Он немного пошатнулся, мне показалось, или, будто помехи, задёргался из стороны в сторону. Я воспользовалась моментом и, закрыв глаза, метнулась вперёд. Пока он глючил, появляясь то там, то здесь, по бокам от заветного дерева, я смогла сорвать лист и броситься наутёк. Я бежала, не разбирая дороги, уворачиваясь от многочисленных веток, что тянулись ко мне, будто его руки. Неожиданно лес наполнился звуком. Все трещало, ломалось, шуршало, ухало, стрекотало и, будто партия барабанов, всю эту какофонию звуков отмеряло моё сердце. Оно билось так учащённо и громко, что мне казалось, сейчас не выдержит. Я не поняла как, но вдруг оказалась на поляне. Вот уже виднеется мой домик. Я бы засмеялась от облегчения, если бы не была в таком эмоциональном ступоре. Резко оглянулась и краем глаза заметила его, вдруг поняв, что дом меня не спасёт. Эта сволочь солгала мне и продолжает преследовать! Но ведь я схватила записку, я победила! - До рассвета, - прозвучал мой дрожащий голос сквозь тяжёлое дыхание. До моего убежища было ещё порядком бежать через поляну и сквозь неровный ряд деревьев. От усталости скорость бега уменьшалась, а треск моей погибели слышался всё ближе. Я с надеждой глянула на небо. Звёзды. Не могла я так долго еще в лесу бегать. Хотя с ощущением времени у меня всегда было не очень. Оранжевый луч солнца осветил чёрное небо, и я резко остановилась. Лето дарило мне свой прощальный подарок в виде ранних рассветов и уже не совсем коротких, но всё же непродолжительных ночей. Над верхушками ёлок показались жёлтые, в тон опавшей листве, проблески света. Я с трудом перевела дыхание и огляделась. Слендера не было видно, хотя я ещё до взгляда кожей ощутила, что он пропал. Тяжёлым шагом я отправилась к старой избушке как к родному дому. Ноги налились свинцом и я еле-еле продвигалась в сторону развалюхи. На двери я обнаружила записку. В руке, которая, кажется, обратилась в мрамор, была скомкана моя добыча. Сорвав новое письмо, я уселась на крыльцо и положила бумагу на колени. Развернув комок из ладони, я обнаружила только рисунок. Казалось, будто рисовал ребёнок, или душевнобольной, а может, всё сразу, но было ясно, чей это портрет - убийцы, от которого я убежала уже второй раз. Внизу рисунка красовалась римская цифра 1. Достав из сумки за плечами второе и последнее яблоко, я стала читать записку с двери: "Негодяйка. Ты обрезала свои шикарные волосы и застала меня врасплох. Я не ожидал... И упустил тебя. Что же, сегодня ты победила. Но впереди еще семь записок. Не терпится разорвать твою рыжую голову и посмотреть, о чём ты думаешь! До скорой встречи, детка, я оставил у тебя дома кое-что. Не отрубленную руку твоего дружка! Хотя было бы забавно заставить тебя выбирать - умирать от истощения, или жрать мясо мёртвых друзей." Не знаю, от чего появился рвотный рефлекс - от голода, упоминания каннибализма, или того, что этот урод назвал меня "детка". Грозный вид демона (или кто он, всё таки) никак не вязался с его манерой писать. Смяв записку, я решила сначала покончить с завтраком, а потом проверять, не подкинул ли он мне куски мертвых тел в дом, и продолжила откусывать от сочного яблока. Любуясь рассветом, проливающим свой мягкий свет на округу, я, кажется, была очарована красотой леса. Кто бы мог подумать. Утренний туман подёрнул легкой прохладой, стало свежо, кровь всё еще стучала по венам и от остаточного адреналина я чувствовала себя просто отлично. После первой победы я ощутила прилив энергии, будто моё сердце кричало мне, что эта победа не последняя. Мне было неясно, как мне жить одной посреди леса и откуда взять информацию, что охотится на меня, но эта ночь дала мне понять - мои друзья должны были увидеть этот рассвет вместе со мной. А раз этого не случилось, я не только выживу. Я буду играть, и я буду мстить.