Take Away My Pain

В актовом зале было многолюдно – здесь собрался почти весь персонал больницы, кроме дежурных ординаторов и медсестёр. За небольшую трибуну встал Такигава и начал: - Как вы знаете, коллеги, недавно была проведена плановая проверка историй болезни на предмет правильного их ведения, а заодно и соответствия протоколам лечения тех или иных заболеваний. Проверка проходила в два этапа в связи с командировками заведующих некоторыми отделениями, но сейчас мы готовы подвести итоги и указать вам на замечания и недочёты. Хаяши-сенсей, прошу Вас, - глава больницы приятно улыбнулся поднявшемуся со своего места Йошики. Тот расположился за трибуной и, откашлявшись для внушительности, заговорил: - В первую очередь я бы хотел отметить, что наш глубокоуважаемый заведующий реанимацией Нишикава-сенсей меня вообще игнорирует, хотя прекрасно знает, какую важную роль играют проверки... Сидящий в зале Гакт тихо хмыкнул, обращаясь к расположившимся впереди Ниикуре, Харе и Исоно: - Можно подумать, его только Нишикава игнорирует. - Гакуто-сенсей, Вы что-то сказали? – раздалось с трибуны. Гакт зашипел: - Вот сука, а... Ничего, я ему ещё припомню... Придёт он ко мне зубки лечить, я ему такие пломбы поставлю – вообще больше рот не откроет, мудак косноязычный. Тошимаса зажал рот ладонью, чтобы не засмеяться и не навлечь на себя гнев Хаяши. Йошики же, подождав, пока присутствующие успокоятся, продолжил: - Если говорить по отделениям, то наибольшее, я бы даже сказал, рекордное, число замечаний получила терапия. Но это – отдельный разговор. Следом, рука об руку, идут педиатрия и гинекология, и вот этот факт меня настораживает. Это что, сговор? Деяма-сенсей, Кавамура-сенсей, как это вообще возможно? Вы же знаете, какое внимание наше правительство уделяет именно охране материнства и детства! – Хаяши возмущённо сложил губы так, что неугомонный Гакт не удержался и шёпотом откомментировал этот жест: - Ишь ты, как он ртом куриную гузку показывать умеет... Талааант... Ниикура задумчиво кивнул, разглядывая Йошики. На свободное место рядом с ним тихонько пробрался Нишикава и зашептал, пользуясь тем, что Хаяши отвлёкся на материнство и детство: - Ему что, недодали? Чего он общественное порицание тут устраивает? Нельзя было пиздюлей вкатить тет-а-тет? - Таканори, ты же знаешь, что наша Йошикитти до безобразия тщеславна и любит самоудовлет... тьфу ты, самоутверждаться за счёт других, - пожал плечами Каору. Исоно тихо хихикнул, прикрывая рот ладонью. - Дальше следует реанимация, - повысил голос Хаяши, ища глазами Нишикаву и, не найдя, прервал свою обвинительную речь: - А где Нишикава-сенсей? Почему я его не вижу? - Так, может, это не я Вас игнорирую, Хаяши-сенсей, а просто у Вас проблемы со зрением? – не выдержал Нишикава. – Так Вам надо к окулисту сходить, зрение проверить, а то мало ли, вдруг это старость незаметно к Вам подкрадывается? Гакт радостно гоготнул за его спиной. - Нишикава-сенсей, что Вы себе позволяете? – округлил глаза Хаяши, возмущённо глядя на заведующего реанимацией. – Где субординация? Где этика и деонтология, о которых мы постоянно твердим? - В гинекологии! – тут же отозвался находчивый Нишикава, сдерживая рвущуюся наружу рифму. Йошики поперхнулся воздухом. - Брейк, парни, - лениво протянул Ниикура. – Не устраивайте тут базар. - Эй, Каору, не обламывай мне кайф! – возмутился Гакт, который страстно любил подобного рода разборки. – В кои-то веки на сходняке случилось что-то интересное, а ты сразу «прекратите, прекратите»... - Хватит! – повысил голос Такигава, поднимаясь со своего места. – Что за неуважение к докладчику? - Прошу меня простить, Такигава-сенсей, - без тени раскаяния проговорил Нишикава. Гакт сделал отсутствующий вид. Ичиро кивнул Йошики: - Продолжайте, Хаяши-сенсей. - Есть замечания к хирургам и травматологам, но они касаются несвоевременного заполнения историй, а также к онкологам. Камиджо-сенсей, будьте добры проследить, чтобы Ваши подчинённые проводили обследование пациентов в полном объёме. Сидящий с высокомерно-скучающим видом заведующий онкологией меланхолично кивнул и принялся рассматривать свои ногти. Хаяши горестно вздохнул и продолжил: - Единственное отделение, к которому у меня не нашлось претензий – это неврология. Истории болезни, которые ведёт Хара-сенсей, практически безупречны, но в этом, я полагаю, немалая заслуга заведующего. Что касается остальных, то им будут вынесены замечания. Теперь поговорим об основных показателях работы нашей больницы... – Хаяши несло, а присутствующие откровенно заскучали. Йошики был потрясающе косноязычен, когда дело касалось статистики. - Каору, какого чёрта ты сидишь тут, а этот, - Нишикава ткнул пальцем в докладчика, - там разоряется? У него что, бенефис сегодня? - Таканори, не мешай мне наслаждаться его позором, - ответил Ниикура, недобро улыбаясь. – Он же так хотел сегодня выступать, так пусть прочувствует, что это такое, а то постоянно отмалчивается. А я связки поберегу – они мне пригодятся новогодний пропиздон подчинённым вставлять. - Парни, это так мучительно наблюдать, когда мужик долго не может кончить... – простонал Гакт, делая страдальческое лицо. - Хочешь сказать, что у нашей Йошикитти сексуальная дисфункция? – оживился Нишикава. – Никогда бы не подумал, что он может этим страдать... - Мужики, вы что, не видите, что страдаем от этого мы, а он наслаждается? – подал голос Ниикура. – Он, сука, нарочно оттягивает эякуляцию, играя на наших нервах и выдержке. Блядь, заткнуть его, что ли? - Даааааааа... – горячо выдохнул сидящий рядом Тошимаса, и Каору невольно прикрыл глаза, представляя себе этот стон совсем при других обстоятельствах. - Давай, Каору, сделай его! – Нишикава пихнул его локтём в бок, и Ниикура отогнал от себя жаркие картинки, подкинутые собственным воображением. - Хаяши-сенсей, позвольте мне продолжить, - Каору поднялся со своего места и прошёл к трибуне, отодвигая плечом опешившего Йошики. – Я буду краток. Показатели работы больницы таковы, что если и дальше мы будем двигаться теми же темпами и в том же направлении, то я устрою всем экзамен на соответствие занимаемым должностям, потому что лично мне это ебандяйство уже порядком надоело. Если с Нового года вы не будете работать лучше, я сам выебу каждого. Поверьте, вы получите незабываемый сексуальный опыт, потому что член у меня что надо – сидеть доооолго ещё не сможете. И это, блядь, не самореклама сейчас была, а реальная угроза, - Ниикура обвёл присутствующих тяжёлым взглядом, отчего все притихли и сжались, потому что знали – Каору точно отымеет. Трель мобильного отвлекла Ниикуру от убивания коллег взглядом. - Да!.. Когда?.. А общее состояние?.. Операционная готова?.. Ебать мои копыта, так готовьте, хуле ждёте?! Всё, сейчас буду, - Каору сбросил вызов и, даже не глядя в зал, бросил: - Хара, Исоно – ассистировать. Сакамото, Широяма – стоять на стрёме. Остальные могут возвращаться на рабочие места. Спасибо за внимание. Ниикура стремительно вышел из зала вместе с Харой, Исоно, Сакамото и Широямой, а за ними потянулись остальные. Хаяши подошёл к Такигаве и, сокрушённо качая головой, произнёс: - Каору неисправим... Что ж он постоянно матом разговаривает? И как ты ему это позволяешь? - Йошики, ты же знаешь, как это действует на людей. Ниикуру боятся и, соответственно, стараются сделать всё, чтобы не оказаться жертвой его красноречия. А я этим пользуюсь. Да, кстати, - Ичиро недобро прищурился, - надо бы вызвать Кобаяси для разговора по душам. Организуешь? - Не вопрос, - Хаяши усмехнулся. – Пришла пора освободить Каору?

* * * * *

Шинья с Дайске медленно брели по одной из аллей парка, а Мию бежала немного впереди них, но время от времени оглядывалась, чтобы удостовериться, что хозяева никуда не исчезли и нигде не заблудились. Как женщина бывалая, она знала, что этим мужикам только дай волю – хрен их потом найдёшь. Конечно, её хозяева были людьми благовоспитанными, к чему она лично приложила все свои лапки, но Мию придерживалась принципа «лучше перебдить, чем недобдить». К вечеру на улице похолодало, и Шинья зябко кутался в пуховик и прятал нос в широком шарфе. Дайске, заметив это, обнял Терачи за плечи, привлекая ближе к себе. - Ты что! – возмутился Шинья, но попыток отодвинуться не предпринял. – Вдруг люди увидят? - Пффффф... – фыркнул Андо. – Тебе что, интересно их мнение? - Нет, - честно признался Шинья и замолчал. Уже на выходе из парка, когда впереди засверкала огнями площадь перед супермаркетом, Дайске осенило: - Шин-чан, а давай зайдём в магазинчик, о котором я тебе говорил? Заодно ты согреешься – Татсуро-кун заваривает офигенный чай. Шинья согласно кивнул. Он действительно замёрз и сейчас не отказался бы согреться и выпить чаю. Магазинчик призывно мигал гирляндами, а когда Дайске потянул на себя стеклянную дверь, то Шинью едва не сбило с ног волной густого цветочного запаха. Мию сморщила носик и сладострастно чихнула. - Дайске-сан, какая приятная неожиданность! – воскликнул Юкке, первым увидев замершую в дверях троицу. – Проходите скорее! А это Ваш парень, да? Ой, какая милая собачка... Как её зовут? Терачи растерялся от такого количества вопросов и теперь скромно мялся рядом с Дайске. Мию же, отбросив всяческое смущение, величественно прошествовала к любопытному Юкке и обнюхала его. - Что за тараторка... – послышался новый голос, и Шинья поднял голову, сталкиваясь взглядом с высоким темноволосым парнем. – Дайске-сан? Какая приятная неожиданность! Познакомьте нас с Вашими спутниками. - Это Терачи Шинья, - Андо чуть подтолкнул смущающегося Шинью вперёд. - Ивагами Татсуро, - высокий парень протянул Шинье руку. - Фукуно Юске, - жизнерадостно представился второй. – Мы так рады, что Дайске-сан привёл Вас! Что Вам показать? - Кружку чая, - насмешливо отозвался Татсуро, разглядывая покрасневшее лицо Шиньи. – Но это я сам организую, потому что Юкке этим утончённым искусством не владеет. - А зачем, если у меня есть ты? – совершенно искренне удивился Фукуно. Ивагами неопределённо хмыкнул и ушёл куда-то вглубь магазинчика. - Давайте, я поухаживаю за Вами, - предложил Юкке и засуетился вокруг Терачи, помогая ему размотать шарф и снять куртку. – Вы не обращайте внимания на подколы Тат-тяна, он просто такой по жизни. На самом деле, он очень добрый. Шинья смущённо улыбнулся и огляделся. Ему здесь нравилось. И хозяева магазинчика ему нравились тоже. - Вот, выпейте, - Татсуро уже стоял рядом и протягивал ему кружку. Терачи осторожно обхватил её пальцами и поднёс ко рту, а Ивагами как-то совсем ошалело на него уставился. – Она же горячая... - Я не чувствую этого, - спокойно отозвался Терачи, наслаждаясь разливающимся по телу теплом. – У меня отсутствует чувствительность в руках. Совершенно, - пояснил он, глядя на ошарашенного Татсуро. - Ни хрена, - внезапно подал голос Дайске. Шинья повернулся к нему и удивлённо взглянул. – Я заставлю тебя снова чувствовать. Терачи покраснел и опустил глаза. Андо не переставал его удивлять, особенно в плане выражения своих чувств к нему. Воцарилось молчание, прерываемое лишь цоканьем коготков Мию по полу. Шинья и сам не заметил, как быстро опустела его кружка, только вздрогнул, когда Татсуро осторожно дотронулся до его руки, молчаливо предлагая забрать посуду. - Шинья-сан, хотите, я покажу Вам наши комнатные цветы? – решил нарушить эту тишину Юкке. Терачи кивнул и прошёл следом за Фукуно в соседнее помещение. Мию деловито побежала за ними. - Хороший у тебя парень, - Дайске даже вздрогнул от неожиданности, когда услышал голос Татсуро совсем рядом. – И почему всякие мерзкие болячки обязательно поражают хороших людей, а? - Не знаю... – задумчиво отозвался Андо, наблюдая через стеклянную перегородку за рассматривающим цветы Терачи. – Но мой приятель сказал, что если бы не эта болезнь, мы бы с Шиньей даже не познакомились. - Тоже верно, - согласился Татсуро. Он хотел ещё что-то добавить, но его прервал звонок мобильного Дайске. - Да, Сугихара-сан... Это так срочно?.. И сколько времени это займёт?.. Хорошо, сейчас подойду. Андо убрал телефон в карман и взглянул на Татсуро: - Извини, шеф требует моего немедленного присутствия. Хочет обсудить со мной очередную свою безумную идею. Ты не будешь против, если Шинья побудет пока у вас, а я его потом заберу? - Да без проблем, - отозвался Ивагами. – Я не думаю, что он здесь заскучает. - Спасибо, - Дайске улыбнулся и выскочил из магазинчика. Шинья с интересом рассматривал цветы, слушая Юкке, который объяснял ему, как называется то или иное растение и в чём особенности ухода за каждым. Мию свободно прогуливалась вдоль стеллажей, пока не наткнулась на спящую под раскидистой пальмой кошку. Инстинкт самосохранения твердил, что лучше не приближаться к ней, но любопытство взяло верх, и Мию осторожно обнюхала животное. Кошка открыла глаза и оторопела. - Мяу? – задала она вопрос. - Гав! – бодро отозвалась чихуахуа и приняла игривую позу. - Тет-чан, моя принцесса, что случилось? – в помещение зашёл Татсуро и сразу же кинулся к своей любимице. Кошка возмущённо мяукнула. – Это наша гостья, так что веди себя прилично. Тет-чан фыркнула, обошла Мию кругом и снова улеглась на своё место. Интереса это существо у неё не вызвало. Чихуахуа, решив, что это приглашение, улеглась рядом. Кошка прикрыла глаза, но так, чтобы можно было подглядывать за этой гостьей. Но сон взял своё, и через пять минут обе уже спали. Татсуро пожал плечами и вышел. -... Ой, Шинья-кун, у нас такой ассортимент, что я сам порой путаюсь в нём, - послышался смех Юкке. – Но если ты хочешь, я могу на складе сейчас посмотреть, что там есть. Мы же стеллажи для цветов не выставляем, потому что места не хватает. Так мне посмотреть? - Да, пожалуйста, если это тебя не затруднит, - Шинья мягко улыбнулся, и Юкке скрылся за неприметной дверью, ведущей, видимо, в подсобку. Терачи медленно бродил вдоль стеллажей с цветами, присматривался, задерживаясь возле особо понравившихся экземпляров, пока его внимание не привлёк пышный пестролистный фикус, стоящий в глубине торгового зала, возле стены. Шинья решил рассмотреть его поближе и подошёл к нему. Выглядело растение шикарно, но брать такой взрослый экземпляр он бы не решился, предпочтя маленький отросток. А потом вырастить из него большое деревце и радоваться каждому новому листику. Терачи решил спросить об этом у Юкке и даже подошёл к той самой двери, которая оказалась как раз за фикусом, но его остановили странные звуки, доносящиеся из подсобки. - Тат-тян, я так соскучился по тебе... – это явно был Юкке. Ответа Татсуро Шинья не расслышал, поэтому осторожно заглянул в приоткрытую дверь. Увиденное заставило его судорожно сглотнуть: Ивагами вжимал Юкке в стену, жадно скользя губами по шее, а Фукуно тихо постанывал и притягивал его ближе. - А мне показалось, что ты просто проверял мою выдержку, - усмехнулся Татсуро, быстро расстёгивая рубашку Юкке и лаская обнажившуюся кожу. - Нет же... – Фукуно задыхался, вплетая пальцы в волосы партнёра, и запрокидывал голову. – Просто... работы много... - А сейчас её нет? – Татсуро опустился на колени, и Шинья зажал рот ладонью, стараясь не выдать себя. Он видел Ивагами со спины, и это сыграло с ним злую шутку – в таком ракурсе он был похож на Дая. Такие же длинные чёрные волосы, такой же высокий и худой... У Шиньи всё поплыло перед глазами, когда он позволил себе представить на месте этой пары их с Дайске. Вот так, чтобы Дай расстёгивал на нём рубашку, спускался поцелуями по груди, а потом возился с пряжкой ремня и, справившись с ней, рывком сдирал с него джинсы вместе с бельём и жадно припадал к головке уже возбуждённого члена... В паху сладко заныло, и Шинья прикусил ребро ладони, сдерживая стон. Невыносимо захотелось, чтобы Дайске сейчас оказался рядом, чтобы ласкал его со всей нежностью и страстью, а потом оказался бы властным и ненасытным. И Шинья понимал, что подчинится, если Дай хотя бы в постели станет менее заботливым и перестанет бояться сделать ему больно. Если он проявит инициативу, настоит на своём, то Шинья раскроется перед ним, потому что доверяет. - Тат-тян, ещё... – протяжный стон Юкке вернул Шинью в реальность. Татсуро всё так же стоял на коленях, а Фукуно задавал темп движений, вцепившись пальцами в его волосы. - А как же Шинья-кун? – Ивагами выпустил член любовника изо рта и поднял голову. - Он слишком занят цветами... – Юкке нетерпеливо дёрнул Татсуро за волосы, намекая на продолжение. Тот покорно вернулся к прерванному занятию, а Шинья задышал тяжелее. Занят он, конечно, только совсем не цветами, а куда более интересным зрелищем. Правда, досматривать до конца он не стал – просто понял, что не выдержит, а вуайеризмом он никогда не страдал. На ватных ногах он отошёл от злосчастной двери и сел возле дружно сопящих под пальмой животных, пытаясь успокоить не на шутку разбушевавшиеся гормоны. Он понятия не имел, сколько просидел так, пока не послышались шаги, и голос Татсуро возвестил о том, что они нашли нужный стеллаж. Шинья обернулся, отчаянно надеясь, что румянец на щеках не выдаст его. Глаза Ивагами блестели сумасшедшим блеском, а губы недвусмысленно припухли. Вышедший через некоторое время Юкке был слегка встрёпан, но выглядел безумно довольным. - Шинья-кун, а вы ёлочку уже нарядили к празднику? – радостно спросил он. Терачи отрицательно покачал головой. – Тогда мы сейчас это исправим! Вот, смотри, нравится? Совсем как настоящая! – Фукуно сиял, как гирлянды на дверях его магазина. Татсуро хмыкнул, глядя на искрящегося счастьем любовника, и ушёл в другой зал. Шинья покорно выбирал ёлку и украшения к ней, стараясь не думать о том, свидетелем чего ему пришлось недавно стать. Гораздо труднее оказалось избавиться от наваждения, которое имело вид овладевающего им Дайске. Но, кажется, Шинья знал, что ему нужно сделать, чтобы эта фантазия стала реальностью.