Отчаянный спорщик.

Просто незаметные шаги по серой мостовой, просто чуточку больше- и вот он, такой величественный, такой буйный, лежит пред тобой, нагой и откровенный. Потому что он есть стихия. Необузданная, своенравная, ликующая. Водная. Я люблю приходить на этот канал и просто таращиться на водную гладь. Мысли сами собой оседают на дне черепной коробки, как грязный и похабный мусор на водянистом дне, заставляя меня трезво смотреть на эту сраную жизнь. Говорят, что большие города прессуют и перемалывают твои кости, выплевывая уже не человека, но массу. Перемололи ли меня эти жернова? Не знаю. Пока не заметил на себе ни пыльной крошки от измельчительного механизма, ни боли от прокрутки моей тушки через эту хитровыебнутую конструкцию. Может, я этого просто не замечаю, потому что эти перемены невыносимо ничтожны для меня? -Эй, парень, закурить не найдется? – какой-то одиноко разгуливающий по городу смелый тонконогий юноша-кузнечик с миловидными глазками-пуговками рискнул положить свою худосочную лапку на мое плечо. Я лениво обернулся, прожигая незваного гостя тяжелым взглядом воспаленных глаз цвета растопленного изумруда. Секунду помедлив, я распрямился, вынимая из зубов наполовину выкуренную сигарету и, с легкой улыбкой буйного, протягивая ее мальцу: -Держи. Докуривай, если не брезгуешь. – пройдя пятерней по небритой щеке, я характерно почесался, не скрывая своего любопытного изучающего взгляда. -Эм, нет, спасибо. – поскорее отмахнулся от меня парень, поспешив унести свою тонкокостную задницу в облепивших его ноги как вторая кожа джинсах подальше от мостовой. Флегматично пожав плечами, я облокотился на перила и вновь зажал зубами тлеющую сигарету, которая лишь добавляла желтого налета моим некогда в молодости белым зубам. Гул машин, оживленная болтовня, изморозь и моросящий дождик. Люди бегут мимо такой красоты, даже не силясь опустить голову и посмотреть на воду или… Я резко вскинул голову вверх, подставляя лицо неисчисляемым каплям, срывающимся с затянутого тучами грозного неба. «-Олег, а ты знаешь, чем люди отличаются от свиней? -Нет. Чем? -Тем, что люди иногда поднимают голову к небу, а свиньи всегда смотрят лишь в грязь.» Я робко прикрыл глаза, приоткрыв губы, позволяя непрошеной влаге затекать в нос, впадины глаз, прямиком в рот. Я готов был умыться этим дождем, но я знал, что мне все равно это не поможет. В кармане куртки утробно замычал телефон, заставляя меня внезапно встрепенуться, приложив трубку к уху: -Алло? – влажно облизнув губы, я провел ладонью по лицу, собирая влагу, поспешив ответить на звонок. -Занкович Максим Станиславович? – поставленным голосом осведомились на том конце провода, заставив меня встрепенуться и окончательно рухнуть на землю, и плотно встать на нее ногами. -Да. Это я. Чем могу быть полезен? – невозмутимо подтвердил я, безвольно зашагав по мостовой в сторону центральной улицы города. -Это представитель компании «R****», Максим Станиславович. Помните, мы договаривались с Вами о встрече? -Предположим. – я устало потер переносицу, опустив свободную руку в карман куртки. -Она должна состояться через час. Мы хотели бы уточнить, все в силе? Просто мы помним, что Вы не любите, когда подобные вопросы решаются через Вашего секретаря, вот и рискнули позвонить самостоятельно. Вы же понимаете, мы… -Встреча состоится. Всего Вам доброго, уважаемый. – устало закончил я разговор, подходя к небольшому высотному зданию, чей стеклянный экстерьер упорно внушал мне ощущение запаянного аквариума с заточенным под колпаком офисным планктоном. С неизменным отсутствующим взглядом я прошел через первый этаж, минуя лифты, которые не переношу на дух, выходя на лестничную клетку. Пролет, пролет, и еще не один. Прекрасная разминка для ватных ног каждое утро. Особенно после ночных кошмаров. Пересекая верхний этаж офисного здания, я заметил краем глаза несколько косых взглядов в мою сторону, но не придал им должного значения, продолжив размеренную чеканку шага. -Нина, кофе, будьте добры. -Конечно, Максим Станиславович. – секретарь улыбнулась мне вежливо ровно настолько, насколько было положено по этикету общения с начальством. Ни миллиметром больше. Собственно, я и не расстроен. Пройдя в свой кабинет, я уже отработанным жестом стянул с себя мокрую куртку, поправляя деловой костюм, безразлично сев за рабочий стол. Спустя несколько минут на пороге уже стояла аккуратная миловидная девушка с чашкой моего кофе. Кивком разрешив ей войти, я не стал отрываться от прочтения бумаг. -Максим Станиславович, звонил Ваш отец, просил срочно перезвонить. Это что-то на счет слияния с партнерами. – отчиталась мне девушка, ставя передо мной искусно приготовленный машиной напиток, в котором было 0% человечности. Просто голые обязанности, и ни процентом больше. -Хорошо. Спасибо большое, Нина. – я вновь кивнул, даже не подняв на нее взгляда. -Потом звонили из компании… -Да, компании «R****», я уже с ними поговорил. Спасибо, Нина. Можете быть свободны. – до безумия хотелось просто побыть одному. Секретарь послушно согласилась, поскорее засеменив к выходу. Уже распахнув дверь, она вдруг внезапно замерла, увлеченно прошептав: -Максим Станиславович! -Да? – я устало поднял голову, без особого энтузиазма уделяя внимание этой ничем не примечательной девушке. -Эм…Вы бы это…сняли. – она сконфуженно замялась, тыкнув сначала в мою сторону, потом на свою макушку, а после и вовсе испарившись за внезапно захлопнувшейся дверью. Я недоуменно провел рукой по своим волосам и замер, глупо улыбнувшись. Черт, забыл совсем. Аккуратно подцепив хрупкий кусок пластика, замотанный пластырем, я бережно снял его с головы, положив перед собой на стол. Поплавленый то тут, то там с краев кислотный ободок живописным пятном выделялся на однотонном столе цвета мокрого асфальта, бесспорно выигрывая у него в живости оттенка. Я аккуратно коснулся пальцами края ободка, после робко подняв взгляд на две фотографии, что неприметно стояли в углу стола за металлическим органайзером с часами. Отодвинув в сторону ненужную канцелярскую принадлежность, я бережно провел рукой сначала по одной фотографии, особенно замерев на улыбке светловолосого парня, который словно светился, будто маленькая звездочка, следом переместив пальцы на вторую, где парень с глазами, подобными самым насыщенным зеленым омутам, и с копной смольных волос, стоял в костюме, дерзко глядя в объектив. -Я не забыл, парни. Олег. Брат. Простите, что не приехал на ваши могилы сегодня. Я разберусь с делами – и сразу к вам, самолетом, хорошо? – но безмолвные фотокарточки лишь нелепо молчали в ответ, заставив противный ком сгустком колючей проволоки подкатить к моему горлу. Прикрыв глаза, я вновь слепо провел пальцами по кислотно-зеленому ободку, заставив в воспоминании воскреснуть весь его образ: пшеничную копну волос, озорные серые глаза и до нелепого угловатые плечи. И вот он стоит, такой счастливый, улыбка, подобно солнечному лучу, расчертила его губы, да и весь он словно светится этим неземным теплом. Я молча любуюсь им, не в силах ни протянуть руки, ни произнести его имя, потому что я знаю, что стоит мне только попытаться, как он сразу исчезнет. Такой живой, такой родной, такой лучистый. «-Эй, а спорим, мы с тобой встретимся в следующей жизни, а, Пономарев?» - озорно спрашивает парень с беззаботной улыбкой, так же задорно мне подмигнув. Я согласно киваю, не сдержав предательской слезы, которая, упав, тут же разлилась прозрачной влагой по зеленому пластику. -Да, Олег. Я обязательно выполню наш последний спор. Обязательно выполню. Обещаю.