Сын леса.

Алис остановился и потер замерзшие руки. Зима вступала в свои права, и все кругом было окутано инеем и льдом. Морозы грянули неожиданно, но травник все равно хотел сегодня заняться сбором дров на зиму, ведь скоро он уже не сможет этого сделать. Живот начал уже заметно округляться, и Алис не хотел навредить ни себе, ни ребенку. Зиму обещали суровую, потому он, как сумасшедший, варил снадобья и продавал лекарям в деревнях, чтобы накопить побольше денег. Лес любил своего сына и открывал ему самые редкие лечебные травы, а Алис никогда не наглел и брал ровно столько, сколько ему было необходимо. Теперь дома была и маленькая, хоть и старая, кроватка, и детская одежда, ткань для пеленок, а погреб был до отказа забит соленьями, глиняными запечатанными горшками с сушеными овощами и фруктами, вяленым мясом. Осталось только дровами запастись. Хрупкий омега не представлял, как будет в положении колоть дрова. Мелкими связками он тащил в дом найденный хворост, стараясь не брать особо большие ветки. Рубить деревья он не мог, потому ему оставалось лишь собирать мертвые останки некогда красивых владык. Начинало темнеть, и травник решил, что эта связка будет последней. Он жутко замерз и уже почти не чувствовал своих рук. Он аккуратно поднял связку и закинул себе за спину, надевая, словно рюкзак. Было тяжело, но он справится. Теперь он больше не один, теперь он в ответе за жизнь, которая росла и развивалась внутри него. Спустя минут пять он снял связку и сел на нее сверху. Ребенок требовал себе энергию, жадно лишая папочку сил, но Алис был не против. Он по привычке стал поглаживать свой живот. Пусть растет и будет сильным и крепким малышом, а папа может и отдохнуть немного, благо, дом уже совсем близко. Когда он достаточно отдохнул, травник поднялся и хотел было вновь поднять связку, но тут его остановили: - Не стоит в твоем положении таскать такие тюки, – Алис подпрыгнул и резко обернулся, ища глазами говорившего. Тот, не торопясь, вышел и направился в сторону омеги. Алис весь внутренне сжался. Это был довольно сильный альфа, от которого исходил запах уверенного в себе мужчины. Лицо его скрывал натянутый капюшон потрепанной кожаной куртки, а за спиной висела дорожная сумка. Фигура была под стать его запаху: широкие плечи, высокий рост. – Давай помогу. - Не стоит, я могу и сам его донести, – Алис понимал, что ответ его был слишком грубым и резким, но еще свежо было воспоминание. В доказательство своих слов он быстро закинул связку и решительно побрел в сторону дома. - А может, все-таки дашь мне помочь тебе? – Рука пришельца незаметно легла на плечо Алиса, и тот отшатнулся. Еле удержав равновесие, он отцепил от пояса нож для снятия шкурок и направил его правой рукой в сторону мужчины. Левая же легла поверх живота, успокаивая и защищая. - Не подходи! – Тихо зашипел он, всем своим видом показывая, что так просто не сдастся. - Успокойся, малыш. Я ничего тебе не сделаю. – Путник снял капюшон и примирительно поднял руки вверх. На вид альфе было лет тридцать. Через левый глаз от лба к подбородку шел уродливый шрам. Короткие черные волосы непослушно растрепались, а темные глаза смотрели с усмешкой. - Не бывает добрых путников. А если и есть, то такие по лесам ночью не шляются. – Алис судорожно пытался понять, что ему делать дальше. Мужчина явно был в отличной форме, потому убежать от него не получится. А отдаваться в лапы этому грязному пришельцу он не собирался. Как назло, рядом не было ни одной стаи волков. Они-то уж точно бы его защитили. - Ну, ты слишком критичен. Давай договоримся так: я отдам тебе свой меч, а ты мне дашь связку. Я донесу ее до нужного места, а потом можешь хоть истыкать меня моим же оружием, если тебе что-то не понравится. – Он отцепил от пояса ножны и кинул их под ноги травника, не дождавшись ответа. Алис горько усмехнулся. - Словно отсутствие оружия вам помешает меня скрутить. - Не помешает, ты прав, только не из тех я, кто руку на беременного омегу поднимает. Ну как, идет? Алис переводил взгляд то на пришельца, то на меч, и судорожно выбирал ответ. Он понимал, что альфа от него так просто не отстанет. А значит, придется ему уступить. А к этому времени успеет кто-то вернуться из стаи. Травник нерешительно опустил нож и осторожно наклонился за мечом. Тот оказался очень тяжелым, и Алис с трудом смог оторвать его от земли. Это не давало ему ровно никакого преимущества. И в этот момент дали о себе знать чертовы гормоны. Омега просто разрыдался. От бессилия, от осознания того, что ему все равно не удастся управлять своей судьбой, что он беззащитен. Он всегда был один, умел за себя постоять, а тут стоял и рыдал перед незнакомым ему человеком. - Тебе плохо, что-то болит? – Незнакомец резко подскочил к нему и забрал меч. Омега отшатнулся, обнимая живот дрожащими руками. – Это я сглупил. Привык, что уже даже не чувствую его веса. Прости, я не хотел тебя обидеть. - Уходи-и-и… - Взвыл Алис пряча лицо в ладони. – Пожалуйста. - И оставить тебя в таком состоянии? Нет уж, малыш. Давай, успокойся. Тсс, все нормально будет. – Альфа притянул к себе травника и осторожно обнял его. Алис хотел вырваться, но мужчина крепко держал его, успокаивал и качал из стороны в сторону, пытаясь убаюкать. – Перестань плакать. Плачешь ты, плачет и твой малыш. Над этими словами он задумался и решил принять, как основной аргумент. В объятиях было тепло, и он быстро согрелся, постепенно переставая всхлипывать и шмыгать носом. - И кто такое чудо выпустил в лес в одиночку. Снимай связку, я помогу. – Алис не сопротивлялся, когда незнакомец стащил с него ношу и лихо закинул ее на плечо. – Зовут-то тебя как? - Алистер. – Тихо сказал омега, стараясь не смотреть в лицо мужчине. Ему было стыдно за свою слабость. Так разреветься перед незнакомцем. Стыдно. - Алистер, значит. Я Хелмот. Ладно, веди. – Он положил руку на плечо травника и улыбнулся. Алис всем сердцем надеялся, что судьба не решила в очередной раз над ним поиздеваться, и побрел в сторону дома. - Где же твой альфа, Алистер? Почему он заставляет тебя таскать такие тяжести и пускает одного в лес? – Травник усмехнулся. Выведывает. Словно не ясно, что Алис один и никого рядом с ним нет. - Спрашиваете, словно ответ не очевиден. У меня нет альфы. - Погиб на войне или… - Хелмот повернул голову, желая встретиться взглядом с травником. - Или. Не хочу продолжать этот разговор, он вас никак не касается! – Огрызнулся Алис. - Раз не касается, так не касается. Как пожелаешь, – около минуты они шли молча, и вскоре показался дом Алиса. Они подошли к калитке, и травник попросил Хелмота оставить связку, но тот настоял на том, чтобы донести еще дрова. Алис только вздохнул, наблюдая за тем, как по-хозяйски мужчина распахивает калитку и проходит во двор. Он знал, что дальше последует. «Добрый» путник потребует от него оплату за свою бескорыстность, а потом начнет ему угрожать и лезть к нему. Сейчас все и начнется, даже лес не успеет помочь. Скинув груз к остальным связкам в сарай, Хелмот пожелал мир Алису и его ребенку и просто… ушел. Он не пытался просить остановиться у травника на ночь и не полез к нему, требуя плату за помощь. Хелмот просто прошел мимо и направился в лес. Внезапно омеге стало очень одиноко. Может, вновь гормоны, но он хотел, чтобы мужчина задержался еще хоть чуть-чуть. Понимая, что следующие пять месяцев он проведет в полном одиночестве, ему стало очень страшно. Раньше это не представлялось ему проблемой, но сейчас что-то изменилось. - Хелмот, - крикнул он мужчине. Тот вздрогнул, обернулся и с удивлением посмотрел на омегу. – Я… это. Ночи у нас очень холодные, а до ближайшей деревни путь очень далек. Не хотите остаться у меня? - Не боишься? – Удивленно переспросил мужчина. - Нет. Мне еще это… дрова бы наколоть. Мне уже тяжело самому, – он сам не верил, что решил вот так вот попросить помощи. Алис не хотел паниковать, но к зиме он многое не успевал сделать. Слишком быстро наступили холода, незаметно рос живот. А если этот альфа сможет помочь ему, то он сможет пережить зиму и родить здорового мальчика. Альфа переминался с ноги на ногу и о чем-то думал. Наконец, он поднял голову и посмотрел на омегу. - Ну, если дрова наколоть, тогда точно останусь, – усмехнулся он и пошел следом за смутившимся Алисом. Он давно уже никого в дом не пускал, потому, вид стоящего посреди комнаты взрослого альфы безумно смущал его. Дом был очень стареньким, но Алис ухаживал за ним, как мог. В сенях они оставили верхнюю одежду и зашли в единственную просторную комнату. Травник что-то пролепетал по поводу купания и потянулся, было, к ведру, но путник опередил его и вызвался самолично принести воды. Пока Хелмот носился и набирал полупустую бочку в сенях, Алис грел воду и готовил нехитрый ужин. Когда все было готово, травник вытолкал путника в сени, предварительно вручив ему полотенце. Вскоре стал слышен шум воды. Алис не удержался и тихонько подобрался к двери, рассматривая через щелку рельефы мускулистой и покрытой шрамами спины мужчины. Его дыхание участилось, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Но, видимо, путник не любил долгие купания, потому что Алису пришлось резко отскочить - Хелмот начал выбираться из лохани. Травник заметался по комнате, создавая иллюзию того, что все это время он был занят готовкой. Вскоре путник вернулся довольным, свежим и в чистой одежде, которая была у него в сумке. - Как же давно я так не блаженствовал! – Шумно выдохнул он и устало плюхнулся на свободный стул. – Кстати, я пока воду носил, то видел баню. - Да, она тут была, когда я нашел это место, – травник равнодушно пожал плечами, наливая ароматный чай в глиняные кружки. – Только там дерево упало и сильно повредило стены с крышей. Я даже не пытался что-то с ней сделать. - Обидно, зимой одно удовольствие в бане париться. Что же, спасибо за трапезу, хозяин! – После он начал с аппетитом поглощать нехитрый ужин. Алис достал вяленого мяса, нарезал утренний хлеб и подал кашу. Альфа ел с таким аппетитом, что травник невольно залюбовался этим зрелищем. – Да уж, мои манеры оставляют желать лучшего, да? В его голосе не было обиды, только прежние смешливые нотки. - Извините, просто ни разу не видел, чтобы люди ели с таким аппетитом и удовольствием, – честно признался он, понимая, что слишком устал, чтобы придумывать оправдание. - Ты здесь давно? - Я? – Алис растерялся, – я тут живу уже пятый год. - А лет тебе сколько? – Хелмот закончил есть и теперь держал в руках кружку ароматного травяного отвара и с интересом наблюдал за реакцией Алиса. - Какое это имеет значение? – Холодно отозвался травник, насупив тонкие брови. - Просто хочу завести разговор. – Путник лишь пожал плечами и продолжил: - Начнем тогда с меня. Мне двадцать семь. Шесть долгих лет я воевал за Империю, много где побывал. А теперь отслужил, вот, и домой еду. А шрам я получил в Гордивле, когда не заметил подкравшегося латника. - Я… я не… - Алис покраснел, решив, что он слишком часто рассматривал шрам альфы, чем задел его. - Да нет, это не больная тема для меня. Главное, что я жив, вижу, и все мои руки и ноги на месте. А остальное - дело наживное, – он вздохнул и сделал большой глоток. – Так сколько тебе лет? - Мне двадцать. - И ты тут с пятнадцати лет один? – Чашка с шумом опустилась на стол, отчего Алис подпрыгнул. Это не осталось незамеченным для альфы, и он поспешил успокоить омегу. – Прости, не привык. - Просто больше так не делайте, кружек у меня не так уж и много, – недовольно отозвался Алис и встал. Он начал собирать со стола посуду, чтобы отвлечь себя от накатившей усталости. – Мне тут прекрасно живется. Я травник, а для травника лес – лучший сосед. Я собираю редкие растения и продаю отвары в ближайших городах лекарям. Я привык быть один, мне это не приносит дискомфорта. И вообще, зачем нужно это замужество: только терпи потом и слова не смей лишнего сказать, – он запнулся, когда теплая ладонь накрыла его руку. Он и не заметил, как рассержено звенел посудой, когда убирал со стола. – Простите, после того, как я начал носить ребенка под сердцем, мне трудно удержать свои мысли и свой язык. - В этом нет ничего плохого или постыдного, Алистер, – он отобрал посуду у омеги и пошел в сени. – Нечего руки студить. Лучше место мне для сна подготовь. Алис встрепенулся и поспешил достать свое тонкое одеяло, чтобы расстелить его на печи. Он сам любил там спать, но теперь ему было трудно туда забираться, да и падать с такой высоты совсем не хотелось. Его импровизированная кровать стояла рядом. Когда воин вернулся, то поблагодарил смутившегося травника и с нежностью поцеловал его руку, вгоняя того в краску. Вскоре лампы были потушены, а дом укутала темнота. Пробуждение Хелмота ночью было очень резким. Он вскочил с нагретого места и встал в боевую стойку, ожидая удар с любой стороны. Спустя мгновение он начал понимать, что уже пару месяцев как покинул поле боя, а всхлипы и скулеж доносятся со стороны хозяина дома. Осторожно, на ощупь, воин нашел травника мокрым от пота и мечущимся по кровати. Тот бился в истерике и плакал во сне. Хелмот решил разбудить парня и успокоить. Он подозревал, что сбежал Алистер в лес не от хорошей жизни и далеко не от большой любви был зачат этот ребенок. Хоть омега считал себя сильным, Хелмоту хотелось помочь ему. Может это особый запах беременного омеги или же хрупкость и нежность самого травника. Хотелось оберегать это чудо и носить его на руках. Потому он очень обрадовался, когда омега не только позволил ему донести связку хвороста, но и пустил в дом. Хелмот начал легонько трясти омегу, но тот жутко перепугался и начал бить маленькими кулачками по груди воина. Тот поймал руки Алиса и стал пробовать его успокоить. Он наклонился ниже и поцеловал лоб испуганного травника, затем отпустил его руки и стал поглаживать его лицо своими шершавыми ладонями. Омега начал успокаиваться и признавать воина. Он все еще тяжело дышал и горько всхлипывал. - Успокоился? – Мягко поинтересовался он у омеги, прижимая к губам его трясущиеся руки. - Хелмот… Хелмот, прошу! Не отдавай меня им! Я не вернусь к ним! Они убьют ребенка, а потом меня. - Что за страшные мысли в этой голове? – Воин нахмурился и с беспокойством посмотрел на дрожащего омегу. – Я никому не собираюсь тебя отдавать, а убить и подавно не позволю. Меч у меня все еще хорошо заточен и готов служить мне. Ты лучше успокаивайся и спи, а то сыночка своего беспокоишь. - Я… я боюсь только одного, – Алис прижался к воину, дрожа всем телом. – Говорят, что если ребенок зачат насильно, то он родится слабым или умрет в утробе. Мне страшно, мне очень страшно. - Знаешь, тебе нужно выкинуть это из головы, – мужчина вздохнул, уселся поудобнее и одной рукой обнял дрожащие плечи омеги, а второй начал гладить того по голове. – Дети – это чистые создания. Любое рождение – это чудо. И не важно, как прошло зачатие, важно лишь отношение родителей. Если ребенок растет в любви, то он будет здоровым и крепким, а его ангел-хранитель очень сильным. Ты замечательный папа, любишь ребенка безмерно, а значит, и родится он красивым и смышленым. А ты лучше засыпай. Я рядом посижу пока, если ты не против. Так они и сидели. Вскоре омега притих и заснул, а вот к воину сон долго не шел. Лишь когда он поборол гнев и решил сделать как можно больше для этого чуда, он смог уснуть.

***

Алис просыпался медленно, наслаждаясь теплом и негой. Впервые за долгое время на душе было так спокойно. Он лениво открыл глаза и осмотрел комнату. Через шторы проглядывало солнце, озаряя скромное убранство комнаты. Нужно было вставать и начинать хлопотать по хозяйству, но он так пригрелся к сидевшему на матрасе воину, что не хотелось вовсе скидывать одеяло и вставать. Стоп. Воину? Алис резко сел на кровати и уставился на мужчину. Как только он успел к нему подобраться? Хелмот открыл глаза и громко зевнул. После он сладко потянулся, и послышался глухой хруст затекших позвонков. - Доброе утро, хозяин, - беззаботно сказал воин и улыбнулся. На этом терпение Алиса лопнуло, и тот резко встал и отошел от матраса. - Что ты делаешь у меня в постели?! - Его негодованию не было предела. Ему хотелось немедленно вышвырнуть этого наглеца из своего дома и проследить за тем, что стая погонит его как можно дальше от него. - Как что? - Удивился тот. - Ты разбудил меня ночью. Ты плакал во сне. Гнев как рукой сняло, и воспоминания нахлынули в пустую с утра голову. И верно, он помнил нежные прикосновения грубых рук воина, его успокаивающий голос. Вспомнил, что умолял его, просил защиту. Чем больше он вспоминал, тем больше его лицо заливала краска. Боже, как он мог вот так просить о таких вещах абсолютно незнакомого человека?! Как можно было вот так вот открыть свои страхи незнакомцу? Он сам себе был противен. Буря чувств не осталась незамеченной Хелмотом, и тот поспешил успокоить готового заплакать омегу. - Ты не переживай так! Многим снятся кошмары, многих что-то терзает. Прости, что остался с тобой внизу, мне не следовало этого делать, - воин встал и поднял руки в знак примирения. - Больше так не делай... - Алису было стыдно за свою резкость, но упрямство не позволяло ему пойти на попятную. Хелмот только улыбнулся и направился в сени, обходя попятившегося травника. Вскоре оттуда послышались громкое фырканье и плеск воды. Это заставило Алиса встрепенуться и вспомнить о своих обязанностях хозяина. Когда Хелмот вернулся в комнату, травник уже был погружен в домашние хлопоты и готовил завтрак. Воин сел за стол, решив не мешать смущенному омеге. Но тишина подавляла, и уже через несколько минут мужчина с упоением рассказывал про интересные случаи, произошедшие с ним по дороге сюда. Вначале Алис слушал его в пол-уха, но после стал прислушиваться и даже иногда задавал вопросы. Хелмот был хорошим рассказчиком, и слушать его было одно удовольствие. Так они мирно позавтракали, а утреннее происшествие осталось в прошлом. Настало время заниматься делами.