Развалины нового мира

Остроухая сволочь преследовала Лекса везде, где бы он ни захотел спрятаться. За пару световых суток и несколько стандартных часов экскурсий гость установил по кораблю сеть невидимых порталов, по которым мог перемещаться мгновенно. Говорят, даже Капитан закрывался в собственном сортире, боясь, что эсти может заглянуть и туда. Лексу же спрятаться было негде. Если в казарменных отсеках или на тренировочной площадке на остроухого можно было просто не обращать внимания, то на камбузе он всегда садился рядом. Требовал кормить себя вкусностями, а если Лекс отказывался – начинал таскать кусочки из его тарелки. Окружающие тихо посмеивались или откровенно сочувствовали, но издалека. Спасать сержанта из цепких когтистых лап эсти никто не спешил, дабы не мешать налаживанию «межпланетных отношений». Лекс, скрипя зубами, мужественно молчал, втайне мечтая о новом задании и недружественной толпе ящеров. Ведь тех хоть убивать можно! - Сержант Риз, у вашей группы сегодня выходной, – инструктировала Полковник Лизэд Грин. - Вы лично должны будете сопровождать наших гостей на верхнюю палубу, в командную рубку. «Уже третий день под замком держат», - зло подумал сержант. С последней вылазки, когда отряд чуть не перебили ящеры, команду Лекса перестали пускать на планету, даже на дежурство у строящейся Стены. Женщина смерила его презрительным взглядом, ясно давая понять, кому он обязан особым отношением. Это неудивительно. Даже Лекс знал, что Полковник ненавидит эсти, и всегда выступала за силовой метод завоевания планеты. Он стоял перед ее столом, вытянувшись в струнку и уставившись прямо перед собой. Всем своим видом выражая готовность служить. Тело начинало ныть, скорее от морального неудобства, чем от физического. Серая выглаженная форма с тремя пластинками на плече. Светлые волосы, собранные в узел. Желтые раскосые глаза, тонкие сжатые губы, острые крылья носа. Она напоминала Лексу ящера. И каждый раз, когда произносила «эсссти» или «Риззз», сержанту казалось, что между ее губ скользит раздвоенный язык. - Сегодня вас заменит команда Нильсона. - Там же одни новички… - удивился Лекс. - Приказы не обсуждаются, сержант Риззз! – Полковник Грин чуть пригнулась, приблизившись к Лексу, и он машинально потянулся к пистолету, что обычно крепился на ноге. - Свободны. - Да, Мэм, – опомнился сержант и опустил руку, не нашедшую кобуры. Лекс ушел от Полковника еще злее обычного. Ребята Нильсона сейчас медленно жарятся на стене, Дизель играет с ящерами в войнушку где-то у разлома, а ему некуда идти. Везде мог объявиться остроухое наказание за прошлые, неведомые Лексу, прегрешения. Как вариант, можно было вернуться в спальню. Но этот стратегически важный пункт обороны врагу человечества был неизвестен, и открывать последний оплот свободы сержант не хотел. Поэтому выбор был сделан в пользу душевой. После утренней тренировки он там еще не был. Побоялся, что остроухий пойдет следом и будет сверлить его спину взглядом. Были прецеденты! А сейчас горячий душ – лучшее лекарство для расшатанных нервов. Под взглядом горящих глаз вода всегда казалась холодной и живой. Лекс прямо-таки чувствовал, как капельки начинали бегать по его коже вопреки законам физики, и с ужасом ждал того момента, когда эсти надоест наблюдать, и он решит присоединиться. Народ и так, увидев появление Служителя, начинал расходиться, оставляя сержанта на произвол остроухой судьбы. Но в этот раз все было спокойно. Лекс, натягивая футболку, с тоской смотрел на начинавшуюся драку. «Эх, жаль, что нельзя, - думал он, вспоминая обязанности по сопровождению остроухого. – Хотя почему сразу нельзя?! Можно. Устроить себе выходной». С этой мыслью, закинув влажное полотенце на плечо, он окликнул ребят. - Эй, парни! Задолбали спорить. Я за это время вашу девицу успел бы оприходовать. Девушка сначала возмутилась, но потом, узнав с кем имеет дело, польщено зарделась. Новобранцы (только такие олухи его теперь могли не узнать) ситуацию оценили неправильно и пошли в наступление. Узкий коридор между шкафчиками, перекрытый скамьей, не давал им возможности для маневра. А еще ребята были в ссоре, поэтому нападали по одному. Первому счастливчику прилетело полотенцем, так как Лекс решил бить противника на расстоянии. Второго он встретил кулаком в челюсть. Их приятели, до того не вмешивающиеся, решили поддержать своих против третьего и тоже подтянулись поближе. Вот тут драка и началась. Лекс от предательского удара по затылку очухался уже в одиночке. Кажется, его разбудила вспышка света, но перед глазами и так плыли круги, и определить их происхождение было нереально. Ему снилось что-то приятное про зеленые поля и душистые цветочки. Просыпаться совершенно не хотелось. Лекс, поддаваясь расслабленности, повернулся на бок, устраиваясь поудобнее. Притянул поближе, обнимая, теплое тело и зарылся лицом в пахнущие цветочной поляной волосы, моментально защекотавшие нос. «Надо подстричь остроухого, - лениво подумал он, - а то отрастил патлы». Где-то на краю сознания прошла мысль, что вспышку света он видел, засыпая, а разбудила его сирена тревоги, которая и сейчас гудела по пустым коридорам, затихая вдали. Но все это было неважно. Сейчас было уютно и тепло, как в далеком детстве, когда мама читала ему сказки на ночь о древних лесах и диких зверях, что там водились. Так их и нашел пришедший с ужином смотритель. И уже через стандартную минуту у камеры для дисциплинарных наказаний собрались все, кто на протяжении нескольких часов безрезультатно искали эсти по всему кораблю и подняли по сигналу тревоги весь персонал, что находился в «свободном плавании». Толпа так и стояла, тупо пялясь, как два мужика, уютно прижавшись друг к другу, беззаботно спят. И ни у кого не поднялась рука разрушить эту гармонию. Так они и разошлась на цыпочках по незаконченным делам, размышляя о чем-то далеком и, скорее всего, несбыточном.