Очень плохая девочка

      Когда я проснулась, то сначала не поняла, что происходит. Вокруг стоял слепящий белый свет, мешающий разглядеть хоть что-то спросонок, так что я, зарывшись в одеяло с головой, еще минут 20 приходила в себя. Когда же пришла – мне потребовалось еще порядка получаса, чтобы понять, где и какого черта я нахожусь. - Джессика, вы уже проснулись? – ко мне в палату с милой улыбочкой впорхнула молодая женщина в белом халате и со стетоскопом на шее. – Как ваше самочувствие? - Как у куска мяса после становления фаршем, – пробурчала я, пододвигаясь ближе, чтобы она смогла померить мне температуру.       Действие настолько бытовое и привычное, что набивает оскомину – все-таки, я все детство провела в больнице, про уколы, обследования и больничный режим я знаю ничуть не меньше, чем про стиль и визаж. - Ну, не думаю, что все так плохо! – добродушно усмехнулась доктор, записывая мои данные себе в планшет. – Вы полностью здоровы, если не считать обострившегося гастрита. Вы, вообще, знали, что у вас подобная хроническая болячка? - Угу, – я мрачно кивнула головой. – Знала, конечно. Но у меня нет ни времени, ни желания нянчится со своим животом, когда у меня миллион других проблем. - Да не надо с ним нянчится! – женщина присела на край моей койки и зачем-то взяла меня за руку, будто я жутко нервничала от нашего разговора, хотя ничего подобного не было. – Просто ешьте вовремя, аккуратнее с алкоголем и другими вредными привычками, иногда устраивайте ему каникулы с молочными кашками и йогуртами и не доводите свой организм до стресса - это ваш самый важный враг!       Я фыркнула, отворачивая от нее голову к окну. Ну нифига себе! Мой главный враг – это стресс! А я-то, дура, себе всю голову сломала, кого мне больше всего опасаться! - Джессика, серьезнее, пожалуйста! Я не просто так веду с вами этот разговор! – доктор нахмурилась, сильнее сжав мою кисть. – Если вы не будете как следует следить за своим здоровьем, то ничего хорошего в будущем от своего организма не ждите! Вы же знаете, что все, что мы испытываем эмоционально, обязательно отражается в теле! И даже то, что вам сказал кто-то мимо проходящий, а вы среагировали, уже оставило у вас внутри отметину. - Слушайте, хватит мне лекции читать! – я вспылила, вырывая свою руку из её пальцев. Что она вообще себе позволяет, я не ребенок, чтобы объяснять мне алфавит! – Я вас прекрасно поняла, заканчивайте свой этот осмотр и идите… к другим пациентам!       Мне, конечно, хотелось отослать её намного дальше и жестче, но хамить доктору опасно: если он разобидится – уколы станут болезненными по самое не хочу. - Ладно, ладно, давайте не будем нервничать, меня предупредили, что вы очень вспыльчива… - весело усмехнулась женщина, поправляя мне одеяло. – Что ж, отдыхайте, скоро придет медсестра, поставит вам капельницу. Полежите у нас несколько дней – будете как огурчик! - Ээээ… а вот со сроками можно немного поточнее определиться? – вспомнив про обещание Сон Мину, спросила я, докторша задумалась. - Думаю, через неделю мы вас выпишем, не раньше. Все-таки, ваш организм в ужасном состоянии, быстрее просто не получится, – она вышла из палаты и плотно прикрыла дверь. - Еба*ный трамвай… - простонала я, сползая вниз в одеяло.       И вот что мне теперь делать? Как мне объяснить Сон Мину, что я еще неделю буду в состоянии не стояния?! У меня же свадьба… Надо зарезервировать зал, надо выбрать платье и костюм для моего жениха, надо разослать приглашения, да и вообще… Забот полон рот, а я тут валяюсь, как бревно, с дыренью в животе.       Да еще и эта баба-докторша… Фигни наговорила, чуть к кровати своей заботой не приковала, капельниц наобещала на целую неделю и свалила. А объяснять, чьими стараниями я тут оказалась, не собирается? Я же помню, что Кира трубку не взяла, значит, было что-то другое! «Предупредили, что вы очень вспыльчива…» Да кто предупредил-то?!       Бурча себе под нос, что меня все достали, и с того момента, как я согласилась стать женой Сон Мина, у меня все покатилось псу под хвост, я обняла подушку, поправила катетер капельницы и попыталась уснуть. Следующие несколько дней обещали быть скучными и однообразными, как рисунок на больничной пижаме. ***       Меня разбудил звонок моего сотового. За окном светило солнце, одеяло сбилось где-то в ногах, закрывая их чисто эпизодически. Подушка свалилась вниз, но я, каким-то образом, удерживала её во сне за уголок свешенной с кровати рукой, так что моя поза была слишком удивительной даже для меня, привыкшей спать везде, где только возможно.       Разозлившись на чертов мобильник, который орал на все отделение, как резаный, я чуть не запулила его в дальнюю стену, но потом поняла, кто так истошно мог до меня дозваниваться. Со взглядом на экран, сомнения подтвердились – Ли. Сон. Мин. - Да, дорогой! – зевнула я в трубку, не имея никакого желания разыгрывать из себя тяжелобольную. В конце концов, это далеко не первый раз, когда меня увозят в неотложку с приступом острого гастрита. - Где тебя носит, дорогая?! – голосом, в котором отчетливо проглядывали черти с вилами, поинтересовался мой будущий супруг. – Я тут, понимаешь, телефон обрываю, в хер знает какой раз найти тебя не могу, а она отвечает, как ни в чем не бывало, с шестого звонка, да еще и как ласково, вы только посмотрите!! - Не нравится? – приподняла я бровь. – Мне быть пожестче? Не вопрос, желание клиента – закон! - Так, стоп, опять тебя не в ту степь понесло… - вздохнул Сон Мин, чем-то звеня на той стороне трубки. – Ты где, вообще? Мы же договаривались встретиться сегодня, все обсудить… Но, видимо, у тебя другие планы, да? - Прости, драгоценный. Я сегодня не особо в тонусе, – я не планировала выявлять свое местонахождение, иначе господин Ли устроил бы форменную истерику. – Мы можем перенести нашу встречу? - На сколько, Джесс? – невесело усмехнулся джуниор. – Мы с тобой на следующей неделе женимся, времени осталось – кот наплакал, еще ничего не готово, а ты хочешь еще где-то пошманаться. Ты мне там изменяешь, что ли?       Я хрюкнула от смеха, в тот момент разглядывая больничную пижаму и катетер с прозрачной, гибкой, пластиковой трубочкой, уходящей к железному штативу. - О, да. Конечно. Ты даже не представляешь, как мне сейчас офигительно в дали от тебя! И, конечно же, ты прав, у меня тут под боком миллион кошмарно-красивых накачанных парней, которые ни на шаг от меня не отходят! Эй, милейший, принесите мне водички, меня мой парень застукал, в краску вогнал, жарко стало! – крикнула я в закрытую дверь палаты, едва сдерживаясь, чтобы не заржать в голос. - Знаешь, я вот сейчас, если честно, вообще не уверен, что ты врешь… - тихо проговорил Сон Мин куда-то в сторону, я насупилась. Нет, ну нормально, вообще? Значит, он меня какой-то шлюхой считает?! – Ладно, не важно. Ты все равно не скажешь то, что я хочу услышать, так что давай по факту. Когда ты будешь свободна?       Я прикусила язык. Не могу же я ему давать обещание встретиться через неделю, когда меня окончательно вылечат? Он с ума сойдет, да и мне все мозги выклюет. А оно мне надо? Ладно, значит, пришло время что-нибудь поубедительней соврать… - Думаю, дня через три. Не раньше… Прости, Сон Мин-а… У меня есть действительно важные дела, я никак не могу отодвинуть их на потом… Прости, – хотела соврать, и то не получилось.       Я виновата перед ним. По крайней мере, я так себя чувствую, очень и очень виноватой. Что человек, который так превозносит меня, так беспокоится, так сочувствует, так ЛЮБИТ меня, в конце-то концов, должен ждать того момента, как я окончательно оклемаюсь. И ведь не объяснишь, что я просто болею, из-за своего тупого, не смотрящего вперед мозга, который совсем охренел после недели с ТОРом и забыл про то, что у него уже есть любимый человек. Я чувствовала себя едва ли не предательницей, что совсем забыла про него, про моего будущего мужа. Которого нахрен задвинула в самый дальний угол, запутавшись в каких-то новых, пока непонятных мне чувствах.       Сон Мин не тот человек, которого я могу просто так оставить. Я испытываю к нему то, что и в прошлый раз, и я на 200% уверена, что это и есть та самая всепоглощающая любовь, о которой пишут в книгах.       Мне не нравится так думать – но выбора нет. Я действительно стала одной из девочек, которых накрыли чувства, я больше не та Джесс, которая плевалась всякий раз, слыша слово «любовь». Нет, я не могу сказать, что я совсем изменилась, я все еще не приемлю брак и то, что величают «семьей», но это ничего не значит. У меня нет особого выбора, мне приходится что-то опускать и на что-то закрывать глаза, от этого мне никуда не деться, что бы я ни делала, Ли Су Ман не тот человек, который спустит мне с рук публичный разрыв.       Но все же мои реакции уже не те. Я рвусь к Сон Мину потому, что этот человек совсем другой для меня. Уникальный. Я не могу бросить такое чудо, способное разглядеть в грязи алмаз. Ну или как там говорится… Просто он смог сделать для меня то, что я в этой жизни уже не ожидала испытать: трепет сердца, волнение, смущение, растекающийся по венам огонь от одного-единственного, случайного прикосновения. И ни один, кроме него, не может заставить меня опьянеть от одного только взгляда.       По телу прошла волна, я застонала от досады. Я опять вру. Жестоко, идиотски вру. Не единственный. Вот только сейчас о Сын Хене я думать не могу. Это физически неприятно.       Вызвав медсестру, я попросила принести снотворное, и, нахмурившись, отключила телефон. Пока я не разочаруюсь в Сон Мине, думать о Бингу мне противопоказано. Я и так достаточно усложнила всем жизнь. Хватит с меня. Надоело. ***       Каждое мое попадание в больницу заканчивается побегом. По крайней мере сейчас, в последние несколько лет, когда у меня количество дел в сутки переваливает за миллион. У меня просто нет права прохлаждаться, так что и давать себе, пусть и заслуженный, отгул, я не могу – мне катастрофически не хватает времени. Так что и сейчас, в тот момент, когда у меня в животе зрела атомная бомба, я не могла оставаться в стенах этого заведения, где надо мной тряслись, как над дочкой президента – время поджимало, день свадьбы неумолимо близился, а еще ничего не было сделано. Ну, практически.       На правах VIP-пациента, я попросила приволочь мне что-то на подобии планшета или ноута, и, получив желаемое, сразу начала подбор свадебного платья. К счастью, в Сеуле, этом помешанном на брачных церемониях городе, выбор даже для такого притязательного покупателя, как я, был очень велик. Но мне не понравилось ни одно платье из тех, что предлагалось. Все было не мое. Меня не тянуло надеть эти наряды, хотя я и знала, что буду выглядеть в них великолепно… Странно. Даже беря в расчет те образы, которые я использовала для фотосессии с джуниорами, я была уверена, что все получится. Сейчас же эта уверенность испарилась в еб*ня, оставляя меня в самом отвратительном настроении. Все валилось из рук, я мечтала выбраться из своей «золотой» палаты на свежий воздух и что-нибудь учудить, как всегда, стать снова собой, такой особенной, неконтролируемой, обычной, себялюбивой… Джессикой, а не размазней, которая от боли кусает подушку.       На цыпочках подойдя к двери, я приоткрыла створку и выглянула в коридор. Он был пуст, только медсестра за своей стойкой раскладывала таблетки по пластиковым стаканчикам, предназначавшимся всем пациентам отделения. Хмыкнув, я закрыла дверь, нашла свою одежду, застелила кровать, назло всему сущему сделав из пары полотенец и своей пижамы спящее чучело, должное олицетворять меня любимую, и, выключив звук телефона, так же крадучись, вышла из палаты к запасной лестнице. Услышав, что этажом выше кто-то курит и переговаривается, я прижалась к стене, постаравшись потише шарахать тапочками по ступенькам, и поползла вниз, как партизан.       К сожалению, в самом конце, я все-таки оправдала свое вечное косоножье, грохнувшись на колени на самой последней ступеньке, но, к счастью, этого уже никто не слышал и я смогла спокойно покинуть триста раз проклятую за несчастные 4 дня больницу. ***       Молодая женщина в белом халата, смотрящая из окна 4 этажа на парковку, проводила удирающую нахалку веселым взглядом, вытащила телефон и набрала один из неподписанных номеров телефонной книги. - Сын Хен? Да, я. Она убежала. Ага, все, как ты и говорил, – она лукаво улыбнулась, убирая стетоскоп в верхний ящик. – Нет, конечно, я не сказала, что это ты её привез. Она в хорошем состоянии, не волнуйся. - Понял. Спасибо, Ми Рин, – ответили на том конце провода, после чего разговор был посчитан завершенным.       Сняв гарнитуру и откинув её на пассажирское сиденье, Чхве молча погладил пальцем синие нитки с бусинками на запястье. Это был единственный жест, который мог выдать его чувства. Как и Джесс, он слишком хорошо умел скрывать их на публике.