Бывшая жизнь

Раньше Витька не любил позднюю осень. Холод, слякоть, а у него самого - сонливость и апатия. Лето закончилось, золотая листва облетела, зима на носу. Каждый день приходится мёрзнуть на остановке, дожидаясь автобуса, потом сорок минут ехать до работы, а вечером выходить из тропических теплиц в промозглую сырость и темноту шести часов вечера в ноябре – и добираться обратно. Дома холодно, потому что три дня назад Владу приспичило сменить стеклопакеты – вот именно сейчас, в итоге три из четырёх фиалок замёрзли, а розу комнатную разбили в процессе. Заикнуться на эту тему – значит, выслушать снова пронзительную арию «Да достал со своими цветами, я их вообще нахуй выкину». И есть нечего, кроме вчерашнего супа с макаронами, уже превратившегося в кашу – альфу в очередной раз посетила идея ввести режим строгой экономии. Омега, тем не менее, прекрасно знает, что хватит супруга не более, чем на пару недель, а потом он снова начнёт заказывать домой суши и угощать приятелей «марочным» коньяком. Это у него называлось «преодолевать депрессию». Поздняя осень всегда была самым тяжёлым временем для Вишневского. Ну, и само собой, для его мужа она тоже автоматически становилась таковой. Сейчас же омега вспоминал всё это и думал: а ведь теперь ему нравится вот это преддверие зимы. Строгая красота чёрных влажных голых ветвей, прозрачная дымка тумана, свежий аромат в воздухе – мелкая морось прибила пыль, и пахнет всё ещё сухой листвой, дымом костров и уже немного снегом. Такое пронизанное лёгкой светлой тоской и надеждой прощание с уходящим годом. И ещё то, что он смотрит в холодную бесприютную мглу ноябрьской ночи, стоя у огромного окна в великолепной квартире, любуется загорающимися в доме напротив огоньками и неспешно предаётся любимым своим мыслям. Он думает о том, что в этих квартирах тоже живут люди, там расстелены ковры на полах, висит в шкафах одежда, греется на ужин суп или овощное рагу на плитах. Вот по одной комнате бродит толстый полосатый кот, а в другой на подоконнике стоит фикус. Родное тепло и уют человеческих гнёзд, маленькое счастье, которого кому-то достаточно, а кто-то его даже не замечает. А ведь уже давно известно, что для счастья – личного счастья, не абстрактного, а вполне конкретного - человеку надо совсем немного. Ян, войдя в комнату, громко постучал по обналичке двери. Зная, что любимый плохо слышит, он всегда опасался напугать его или смутить. Омега повернулся на звук, и улыбнулся: - А я не стал тебе мешать. Хотя мне нравится наблюдать, как ты работаешь. - Я уже решил закончить на сегодня. Голова не варит. Я поставил чайник, - альфа обнял мужа, прижимаясь грудью к его спине, и поцеловал несколько раз в шею. – У нас есть «наглый фрукт». Ты весьма разумно не любишь пить крепкий чай на ночь, а вот меня от этого, наверное, только инфаркт отучит. - Янни, - омега откинул голову на плечо супруга. – Я только что подумал, что я, наверное, счастлив. Мне так хорошо сегодня весь вечер. Просто неприлично хорошо. Улыбаясь, альфа запустил руки под домашнюю рубашку омеги, поглаживая его плоский тёплый живот: - Так может быть, ты и меня побалуешь? Омега усмехался – ласково и немного смущённо: - Ка-акой… Всё тебе мало… - Милый, с утра уже много времени прошло. А у тебя течка скоро начнётся, я это чувствую. Отпуск взять, что ли? - Ты каждые три месяца собрался отпуск брать, жеребец? - А почему нет? Обычно у супругов страсть убывает, а у меня лично она почему-то по нарастающей, если так дальше пойдёт, я вообще в отставку уйду. И не буду тебя выпускать из постели. Да, Витюш, кстати, а ты помнишь, что ты мне обещал? Витя повернулся к мужу лицом – руки альфы немедля скользнули по его талии вниз к бёдрам и жадно обхватили небольшие упругие ягодицы под домашними мягкими джинсами. Объятия пары становились всё более пылкими. Омега и в самом деле любил целоваться, и ближайшие несколько минут, к восторгу Яна, полностью посвятил этому занятию. Прервавшись ненадолго, чтобы перевести дыхание, он сказал: - Помню… Я обещал тебе в каждую течку один раз без резинки. Получится – значит, получится. - В прошлый раз не получилось, и в позапрошлый тоже… Но я не настаиваю, заметь, я деликатный. Просто так, напоминаю. - Угу, - улыбаясь, согласился омега. – Зато каждый день. - Солнце, я просто безумно хочу, чтобы у нас с тобой был ребёнок. Мне больше вообще ничего не надо. По чести говоря, я был бы счастлив и только с тобой одним, но я ведь альфа… Для меня нормально желать продолжить род, и я желаю его продолжить именно с тобой. Только с тобой. - А ещё ты любишь без резинки. - Да, и это… - Ян расстегнул «молнию» Витькиных джинсов и медленно стягивал их вниз. – Мне нравится больше всего именно так, когда между мной и тобой нет никаких препятствий, даже самых тонких… Чай они пили уже около полуночи. Длинные светлые волосы Яна рассыпались по его широким плечам, ещё мокрые после душа, и Витька то и дело взъерошивал их, проходя мимо. Наконец альфа потянул его за руку: - Витюш, посиди со мной. Чёрт с ней, с посудой, утром помоем. «Люблю, когда он так говорит, - подумал омега. – Это означает, что когда я утром встану, то посуда уже будет помыта… Вишневский тоже иногда предлагал помыть посуду потом. Но у него это значило, что когда наступит это «потом», я выхвачу за немытую посуду». Омега хмыкнул негромко, качнул головой и в ответ тоже взял альфу за руку, садясь рядом – но Ян притянул его к себе, и Витька оказался у мужа на коленях. - Пусти, - засмеялся он. – Я же тяжёлый, Янни. - Seine Last nicht gezeichnet, - сказал в ответ альфа. – Своя ноша не тянет. А ты мой. Супруги снова принялись целоваться – на этот раз менее страстно и жадно, просто нежно лаская губы друг друга и лишь изредка касаясь языками. Омега явно размяк и млел теперь в сильных объятиях мужа, а вот альфа чувствовал, что снова возбуждается, такое всегда бывало с ним в предчувствии начала течки у его пары – он определял его раньше самого омеги. Однако сообщить это любимому он не успел – их прервал громкий и внезапный звонок телефона. Оторвавшись друг от друга, влюблённые дружно уставились на потревоживший их аппарат. - Который час? – спросил недовольный альфа. - Десять минут первого. Омега сполз с коленей мужа и подошёл к телефону: - Да?.. – Он приложил трубку к здоровому правому уху, и на лице его было недовольное удивление, брови чуть нахмурились: - Говорите… Алло-о, вас не слышно… Через минуту Витя отключил трубку и с недоумением посмотрел на Яна: - Чертовщина какая-то. - Кто это? - Хрен его знает. Молчат. Ошиблись, наверное. Альфа пожал плечами. - Ну так и сказали бы, зачем молчать-то? Ошиблись и ошиблись, бывает, дело житейское. - Ну, не знаю, - пожал своими прямыми плечами омега. – Есть люди, которые просто физически слово «извините» не в состоянии произнести. Сообразив, что намёк на бывшего мужа в его словах был слишком прозрачным, Витька смутился. Он не любил вслух вспоминать при Яне о Вишневском, полагая это бестактным. Самого его эти воспоминания не напрягали ни в малейшей степени – скорее, после них у омеги оставался какой-то лёгкий неприятный осадочек, будто была его прошлая жизнь чем-то вроде давно выпитой горькой микстуры, а мысли о пережитом в первом браке – остатками этой горечи в невымытом стакане. Чтобы избавиться от неё и загладить неловкость, Витька решил перевести тему на более приятную и сказал: - Да ну их всех. Янни, я хотел спросить, раз уж так мы тут распланировались с тобой… А ты кого больше хочешь – альфу или омежку? Расчёт, хотя и был прост, как фонарь, сработал. Ян моментально забыл как про звонок, так, похоже, и вообще про существование в мире телефона: - Знаешь, милый, если честно, то у меня почти с детства была мечта такая… Я видел себя отцом двух девочек-бет. Ну вот так мне хотелось почему-то, чтобы две дочки. - Это не часто бывает, - заметил Витя. – Беты в семье альфа-омега, да ещё девочки. - Просто я тебе рассказал о своих детских представлениях о собственном отцовстве, - альфа тихонько поцеловал омежью изящную руку. – Кто бы у нас с тобой ни родился, больше него я буду любить только тебя. Мне совершенно всё равно, альфа будет или омежка, лишь бы был. Любимый, если ты беспокоишься по поводу того, что тебе будет тяжело – обещаю, я буду помогать тебе абсолютно во всём, в любой момент ты можешь попросить меня о чём хочешь. Разве я хоть раз подвёл тебя хоть в чём-нибудь? - Нет, Янни. Я не встречал более надёжного альфу, чем ты… Да что ж такое?.. Последнее восклицание омеги не имело отношения к разговору с мужем – просто в этот самый момент подал голос его мобильный. Короткая мелодия возвестила о принятом СМС. Альфа сделал вид, что рычит на беспокойный девайс, а омега быстро глянул на экран. - Что там? – спросил Ян. – Опять якобы карта твоя заблокирована? Одного красавца посадили, другому теперь неймётся? - Не-ет, - мотнул головой омега. – Глупости всякие. Он не хотел беспокоить мужа, но неспособность притворяться его в очередной раз подвела. Да и будь она у него – всё равно Ян отлично чувствовал возлюбленного. Шульману иногда казалось, что он, как антенна, настроен на чувства того, кто ему дороже всех – вот будто волна у них одна, что ли. Посуровевшее лицо омеги, сжавшиеся губы и сузившиеся на мгновение глаза, всё говорило о том, что если это и глупости, то очень ему неприятные. Витька тем временем, глянув на мужа, сообразил, что отговорка не удалась. И сказал с неохотой: - Это от… От Вишневского. Альфа помрачнел, кусая губу: - И что ему нужно? - Хрен его знает. Встретиться хочет. - Зачем? - Не пишет. Не знаю, может, решил мне через три года вещи мои всё-таки отдать. Ян недобро хмыкнул. - Зря ты мне тогда не позволил с ним разобраться. - Да нет… Не стоило тебе вмешиваться, правда. Это были наши с ним дела. – Витя бросил телефон на барную стойку и уселся верхом на мягкий венский стул. – Мне очень не хотелось, чтобы ты в этом марался. Без драки бы у вас точно не обошлось бы. А Вишневский хорошо дерётся. - Ну да, - язвительно заметил Ян. – Это он против тебя такой молодец был, пользовался тем, что ты его жалеешь и никогда по-настоящему не ответишь. У меня разговор был бы короткий. - Этого я и боялся, - вздохнул омега. – Ты не волнуйся, Янни. Не собираюсь я с ним встречаться. Незачем. Альфа явно немного успокоился после этих слов. - Ты уверен? - Конечно. Это чудо природы через день на меня во дворе натыкается, зачем мне с ним ещё на встречи ходить? Ничего нового он мне сказать не может, уже проверено. А старое я сам слушать не хочу, надоело. - Погоди, то есть как это... Как это – во дворе натыкается?.. - А ты что – не в курсе, что он в нашем доме живёт? Через три подъезда от нас. - О Господи… Этого не хватало ещё. Если он тебя достаёт… - Нет, нет, - поспешно сказал омега. – Нисколько. Ну чем он может меня достать сейчас? Ну подходит когда-никогда, скажет пару ласковых… Так я отворачиваюсь и ухожу, вот и всё, ему это самому скоро станет неинтересно, и он займётся своими делами. Шульман, подумав, видимо, о чём-то, неожиданно спросил: - А ты не знаешь, он в браке или нет? - Понятия не имею. Но ни разу ни с кем его не видел… Да мне это всё равно, в общем. - Я с ним сам поговорю. - Ян, пожалуйста, не надо. - Почему? Поверь мне, после этого разговора он раз и навсегда оставит тебя в покое. Омега помотал энергично головой: - Ты его плохо знаешь, милый. Поверь ты мне – не оставит. Как только он поймёт, что может тебя или меня достать – его уже не остановишь. Тогда он с нас не слезет. Я эту Божью тварь очень хорошо изучил, за пять-то лет. Он склонен, ну как бы это сказать - к зацикливанию. Единственный способ бороться с ним – это абсолютный игнор. Тогда он сам отвяжется. Вот увидишь. Горячая убеждённость в словах омеги заставила рассудительного альфу задуматься. - Витюш, я бы очень хотел защитить тебя от него. - В этом нет необходимости, Янни. Он мне ничем угрожать не может. Да и я, знаешь ли, далеко не беззащитный. - Ну да. Вдруг у нас в этот раз получится – тебе нельзя будет нервничать. Когда ты будешь в положении – да я охрану найму, но он к тебе и близко не подойдёт. Витька рассмеялся: - Янни, я уже понял, что ты готов ради меня на любые жертвы. Осталось отговорить тебя от них... Да не буду я из-за Вишневского нервничать, тем более если вдруг меня всё-таки угораздит забеременеть. Сдался он мне. И потом – мы ведь всё равно хотели на зиму на дачу перебраться. Так я согласен – и вернёмся в квартиру только весной. Мне и на работу оттуда ближе намного, и Владик глаза мозолить не будет. Альфа, поупиравшись ещё немного, в конце концов согласился – для этого омеге пришлось прибегнуть к испытанному способу уговоров в виде объятий и поцелуев. Уезжать в загородный дом решили в ближайшие выходные. Уходя спать, омега забрал телефон с собой по привычке, и его очень смешило то, что альфа смотрел на ни в чём не повинный гаджет, как на какого-то далека. На сообщение от бывшего мужа Витька и не подумал отвечать.