***
Кроваво-красный закат окрасил прекрасный мраморный город в свой цвет, а вслед за этим кровавым цветом тянулась тьма. Год назад тут шёл неравный бой между византийцами и турками. Город пал, отныне это не богатый город Второго Рима, а столица Османской Империи. Уже год прошёл с того события, но земля ещё помнит сколько крови она в себя вобрала. Небо в ответ с ней соглашается и нещадно красит всё в красный, как в дни борьбы. Византия явно не ожидал, что новый игрок на мировой арене так просто победит, однако, Садыка всё устраивало. Он вышел на балкон своего дворца и глянул на закат. Там, вдали, по сухой из-за сильной засухи земле нещадно стучат копыта молодых жеребцов. Колёса телег скрипят, но крутятся. Дары стучат друг об друга. Глиняные горшки грозят разбиться, а покрывало, скрывающее их от солнца, так и собирается улететь. Тьма ночи идёт слишком быстро, путникам не добраться до темноты. - Всадникам прибавить скорости! Купцы! Вы нас догоните! Вас встретят турецкие проводники! – воскликнул мужчина, который скакал перед всеми впереди. Выслушав его, всадники нещадно взмахнули кнутами, пришпорив животных. Пять лошадей поскакали вперёд, туда, откуда тянется тьма, оставив позади три телеги с дарами. На этих землях нет длинных рассветов и закатов. Все происходит быстро, слишком быстро. Вверх на гору лошадям было очень сложно добраться, но это были выносливые и сильные животные. Не самые красивые, зато удивительно крепкие. Европейцы так и говорили: «Уродливые лошади», поэтому даже не пробовали таких объездить. Глупцы.* Камни отваливались от стен обрыва и, разнося пыль, падали вниз. Бесстрашные всадники ехали быстрее, выше, выше! - Открыть ворота! – крикнул начальник стражи, увидев их. Четверо мужчин принялись тянуть тяжёлые двери ворот, разводя их в разные стороны. Железо скрипело и оставляло на земле тёмные следы, сносило в кучу пыль и верхний слой почвы. Всадники пронеслись мимо стражи быстро, словно ветер, даже не бросив взгляда. Точно так же они пронеслись по всему городу, поражая жителей. Люди отшатнулись от дороги, уступая им путь. Лунный диск стал подниматься на небо, озаряя ночную тьму серебряный светом, но его ещё слишком мало. Сейчас час тьмы, сейчас её царство – это место. - Стоять! – крикнул главный всадник коню, потянув поводья на себя. Животное встало на дыбы, но всё-таки остановилось. Скачущие за ним всадники тоже остановились. Первые несколько секунд раздавалось лишь громкое фырканье животных, трясущих головами с лохматыми гривами. Однако, вскоре раздались шаги. Сам Турция лично вышел и спустился по лестнице к гостям, одобрительно хлопая в ладоши. - И всё-таки ты великолепный наездник, Улус Джучи, просто великолепный, - смеялся турок. - Кочевая жизнь, - ухмыльнулся монгол, снимая с головы шапку. Он весь взмок и устал от дороги, однако не забывал, что нужно держаться гордо и достойно. - Да, - протянул Турция и осмотрел свиту Золотой Орды. С ним прибыло ещё трое монголов. Довольно устрашающего вида, надо отметить: за спиной луки со стрелами, на поясе висят сабли, в карманах кинжалы, рукояти которых вполне заметны. Будто на войну прибыли, честное слово. Но вот последний наездник… Хрупкая на вид девушка, с коротко и неаккуратно обрезанными русыми волосами, её одежду скрывала красная накидка со странными вышитыми узорами по краям. Накидка тянулась от плеч, до самих сапог, но был виден воротничок белой рубахи. Кожа девушки бледная как снег, глаза печально отведены в сторону, так что трудно было увидеть их цвет. Руки крепко держат поводья, а сам её конь был белый, в то время как у остальных жеребцы были чёрные. - Что за прелестное создание? – невольно улыбнулся Турция. Орда проследил за его взглядом и довольно хмыкнул. - Моя подчинённая, Аня, - коротко ответил монгол. – Так что, поговорим?***
- Эти крестоносцы не являются нам угрозой, как бы они ни прикрывались, что хотят лишь мирного воцарения своей религии, но всё это ложь. Посмотри! Вот что им нужно! – Турция раскрыл двери в комнату. Даже лишь жалкого света от свечей хватало на то, чтобы блеск богатства пробежался по всей комнате. Море золота, утончённой посуды из знаменитого византийского цветного стекла, роскошные ткани, шкуры львов, картины, статуи, бюсты – всё это когда-то принадлежало сыну Рима. Если столько драгоценностей лишь в этом городе, страшно представить, сколько добра в Константинополе. Вот за чем бегут рыцари орденов. Им не важна их вера, им нужно лишь богатство и прощение всех грехов, которые они совершают во время и до походов. Ведь им обещают простить все убийства, всех изнасилованных женщин, все пьянки и гулянки, да ещё и заплатить гарантируют! - Я был поражён, когда увидел всё это и тут для меня стало всё ясно, - прошептал турок, подняв голову наверх, где был витражный купол. Луна поднялась достаточно высоко и теперь рисунок будто сиял изнутри. - Они не пойдут дальше на мусульман, пока не заберут всё из рук этого юнца, Византии. – Турция обернулся к Орде. – Нам не о чём с тобой беспокоиться, пока что. Как бы они ни говорили, что идут лишь против мусульман, а свои нападки на Византию объясняют иноверием. Всё фарс! Немытые мартышки хотят золота. - Откуда у него столько добра? – выдохнул поражённый Орда. Он и сам был не беден, одно его имя говорило о его богатстве, но такое… Это удивительно. - Он - сын Рима. Похоже, отец оставил ему богатое наследство перед смертью. Ещё и богатства Греции, а золото Египта, которые римляне так часто вывозили. – напомнил Турция ему. Анна застыла на месте, поражённо обводя взглядом комнату. Если расплавить всё это золото, то можно построить настоящий дом целиком из этого металла. Шкур хватит на одежду двадцати рослым мужикам, а тканей на платья для сорока женщин и девушек. Посуды хватит на человек двести. Турция шагнул вперёд и повёл за собой гостей. Массивные мраморные колонны покрывались цветами от света с витражной крыши. Брагинская заметила небольшой стол из красного дерева, на нём лежала икона и крест на цепочке, а рядом книги в толстых обложках. Столько книг! Удивительная роскошь. - Кстати, какого вероисповедания твоя подручная? Не похоже, что она тоже исповедует ислам, как ты и я, - заметил турок, повернув голову в сторону Орды, не прекращая идти. - Не поверишь, но она христианка, - слегка посмеялся Улус. - Как? – удивился Турция. – Такая милая девушка и христианка, как эти крестоносцы. - Я – православная. Не католичка, - тихо пояснила Анна. - Но не стоит всех в одну кучу собирать. Я уверена, что среди католиков тоже есть хорошие люди... Её голос действительно был очень тихим, больше напоминал шум ветра, но такой мягкий и нежный, что ласкал уши. - Хм, православная. Как и тот мальчишка, - подметил Садык. - Византия как раз и даровал ей эту веру, - неохотно сказал Орда. Троица уходила глубже в комнату, пока вдруг Анна не остановилась. Девушка задержала своё внимание на возвышенности, к которой вели пять небольших ступенек. Там на стене висел флаг. Вроде бы ничего необычного, но девушка не могла оторвать от него глаз. Мужчины обернулись к ней и Турция наконец-то смог рассмотреть её глаза. Мягкий сиреневый цвет, так подходящий к этой бледной коже. - Вижу, вас это заинтересовало, - улыбнулся турок, с женщинами он привык быть нежным и обходительным. – Этот флаг был тут. Насколько я помню, это знамя правящей династии в Византии. - Что за странная птица? – Орда вопросительно поднял бровь. Девушка скромно и в какой-то степени виновато опустила глаза в пол, но потом краем глаза посмотрела на мужчин, не поднимая головы. - Можно… подойти поближе? – тем же тихим тоном спросил Анна. - Конечно. – Турция позволительно взмахнул рукой, очертив путь девушки до знамени. – Это не самая ценная вещь в этой комнате. - Боюсь представить себе самую ценную, - покачал головой Орда, а затем еле заметно кивнул девушке, не отрывая от неё взгляд. Анна снова подняла голову, смотря на флаг перед ней и поднялась вверх. Девушка руками развела полы накидки в сторону. Зелёный сарафан мягко очерчивал фигуру юной красавицы. Границы белой рубахи на её запястье терялись из-за бледности кожи. Она выглядела такой хрупкой, будто от каждого шага она может исчезнуть, развеяться кучкой снежинок. Турция вздохнул. Быть вассалом другой страны – это тяжкий груз, подрывающий силу и тело. Однако, как раз таки потому она не была сильной, Анна казалась ему невероятно красивой. Возможно, это базовый инстинкт. Самец должен защищать самку, так заложено природой. Анна неспешно подошла к флагу и протянула руку, но не коснулась него. Её рука дрогнула и лишь самым краешком пальцев прошлась по позолоченной вышивке. Расслабившись, Аня погладила всей рукой жестковатый рисунок и подняла взгляд выше. Величественный двуглавый орёл, будто следящий за двумя сторонами света. Обе его головы устрашающе смотрят каждая в свою сторону. На груди орла странный символ, который он, видимо, и защищает. А на головах сияют короны, но есть и третья корона, она стоит выше других. Девушка не могла оторвать взгляд от величественной птицы, будто та звала её, ждала. - Может быть, мне отчеканить пару монет с этим орлом, раз он тебе так понравился, моя дорогая? – иронично поинтересовался Орда. Анна убрала руку от знамени и отступила на шаг назад, вновь опустив взгляд. Однако Турция заметил, как девушка слегка нахмурилась. «Ты играешь с огнём» - подумал турок про монгола. - Идём! – строго сказал Орда и протянул ей руку, сделав несколько шагов в её сторону. Аня едва заметно прикусила губу и бросила последний короткий взгляд на орла, спускаясь по ступенькам. Она положила свою ладонь на руку Улуса, который тут же крепко сжал её, заставив девушку дёрнуться от боли, но больше не подать никак виду: ни вскрикнуть, ни сжаться. - Насчёт крестоносцев нам всё-таки надо продолжить разговор. Если они дальше пойдут против мусульман, то мне придётся вмешаться, как-никак я вероисповедываю ислам, - хмыкнул Орда, возвращая своё внимание к Турции. - Нам обоим придётся вмешаться, - кивнул Садык, не отрывая взгляд от девушки.***
- В следующий раз, когда я увидел Аню, она уже не была той тихой, скромной девушкой, - поддавшись влиянию алкоголя, бормотал Турция. – Взгляд уже более твёрдый, отросшие волосы, широкий шаг, дерзкий и звонкий голос. В общем, та Россия, которую мы знаем. Честное слово, что с женщинами делает жизнь? Пропади всё пропадом. - Никогда бы не подумал, что Россия-сан была такой… Со мной, конечно, она была мила, добра и нежна, но чтобы она была такой… беззащитной? – удивлялся Япония. - Ага, - в нос говорил турок, слегка пошатываясь на стуле. – Слушай, а чего ты не пьянеешь? Почему я один уже в зюзю сижу, а ты как стёклышко? - Я выпил только два стакана, а вы за рассказом всю бутылку. – Япония посмотрел на валяющуюся на столе бутылку от виски и на свой пустой стакан. Часы на стене показывали пять утра, уже скоро рассвет. Некоторые пьяные посетители клуба продолжали танцевать, но таких было лишь десяток и всё. Остальной же немногочисленный народ потихоньку выводили охранники на свежий воздух, объясняя всё тем, что это клуб, а не гостиница, чтобы тут спать. - Слушай, а куда Греция запропастился? Я что-то не понял. – Турция попробовал сосредоточиться и найти Геракла, получилось очень плохо. Слишком сильно крутанувшись на стуле, он упал на пол и отрубился. Япония покачал головой. Эх, а ведь Садык сам видел, как Греция садился в машину «скорой помощи» вместе с Испанией и братьями-итальянцами. Осколки вошли очень глубоко, раны надо будет зашивать, но жить он будет. Венгрия наняла такси и решила довести бывшего мужа до его номера, чтобы самой за ним присмотреть. Канада уговорил Америку пойти пешочком в номер, чтобы уже всё закончилось. Тогда же Пруссия настучал по голове младшему брату и потащил Германию за руку в отель. Всё это было давно, примерно шесть часов назад. - Вот и ночь пролетела, - вздохнул Кику, крутя в руках пустой стакан, ещё хранивший холод талой воды.