Чародейка

- Иногда у меня офюфуение, фто Дамплдор просто изрядно исдефается над нами, - проворчал Рон, поедая крекер за крекером и отпивая чай из красной кружки со львом, - Нет, ну фы подумайте. - Мне тоже сложно это осознать, - Гарри поправил очки, - Эх, если бы я мог, я бы рассказал, кто моя пара. Ты был бы в шоке. - Уф если пы моей парой пыл бы Малфой, я бы сразу сказал оп этом, - продолжал Уизли, забивая рот печеньем. - И плевать, что меня пы тоше исключили. - Хватит разговаривать, когда твой рот занят, Рон! - Гермиона вспыхнула. Иногда просто бесила эта привычка друга. - Меня вот тоше раздрашает, когда ты уходишь в эти сфои учепники. Взгляд Рона метался С Гермионы на Гарри. С Гарри на Гермиону. Грейнджер демонстративно не смотрела в сторону Поттера. Она чувствовала обиду. К тому же ее чувство гордости тоже было задето. Они не общались всего несколько дней, но казалось, что прошла вечность. Гарри иногда бросал беглый взгляд на подругу. Но этим все и ограничивалось. Он просто следил. Боялся с ней вообще начать хоть какой разговор. - Скажи ей, Гарри, - Рон отложил печенье в сторону. Гермиона закатила глаза. Гарри промолчал. - Вы не разговариваете друг с другом? Воздуха не было. Душило. Легкие. Изнутри. Гермиона сделала глубокий вдох. Только бы сейчас не закатить скандал. Только бы не расплакаться. Она опустила глаза и отвернула лицо от Поттера. Он не должен видеть, как ей больно. Неприятное давящее чувство подкатило к глазам. Нет. - Знаете, вы вообще-то оба мои друзья. Мне тоже тяжело. Молчание. Тишина. Которая давила этим тихим воздухом по ушам. На легкие. На горло. Рон прав. Он не должен страдать из-за их проблем с Гарри. Рон переживает тоже. Они просто эгоистичны по отношению к своему другу. - Вам нужно поговорить, знаете.. По душам. Рон сдул со лба рыжую челку и встал из-за стола. Гермиона не слышала его шагов. Зато хлоп двери был четким. Ясным. Как солнце весной. Они с Гарри вдвоем. Первая мысль - сбежать. Бежать куда-нибудь далеко. От него подальше. Лишь бы не слышать то, что он сейчас начнет говорить. Уйти. Улететь. Провалиться. Они оба молчат. Она не начнет разговор первой. Просто отвлеки себя. Распределяющий факел. Сегодня утром она связала свою жизнь с Малфоем. Можно так вообще сказать - связала свою жизнь? Ну и бред. Учебу. Связала свою учебу. Чертов Малфой ни разу на нее не взглянул после этого. Это было даже хорошо. Гермионе не хотелось вновь испытывать на себе этот холод его прозрачных лединок-глаз. "Если кто-то случайно узнает о вашей паре, вы оба исключаетесь из Хогвартса", - пронеслись в голове последние слова Макгонагалл. Почему такая секретность? Что такого в том, что они просто будут обучаться с кем-то из параллельного факультета? Какой смысл вообще несет этот новый "закон"? Она найдет ответы. Да, она же Гермиона Грейнджер, черт возьми. "Каждый день вы обязаны проводить друг с другом минимум час. Это правило. И никаких отговорок", - сказала Макгонагалл как отрезала. Мысль о том, что она будет проводить целый час с Малфоем наедине, ей не прельщала. Гермиона скривилась. Опять Малфой. Она вспомнила, как он ударил ее, когда вылетел наспех из класса. Дотронулась до этого места. Рефлекс. Еще болело. Мало того, что он ее оскорблял, теперь он еще и увечья наносит. Гермионе захотелось сделать его самым несчастным человеком на свете. Пусть бы почувствовал, каково ей. - Гермиона.. Голос Гарри отрезвил. Девушка потрусила головой, находясь между реальностью и своими мыслями. - Гермиона.. Она пальнула взглядом в его сторону и тут же отвернулась. Его зеленые глаза смотрели на нее, метались по лицу. Он пытался подобрать правильные слова, а Гермиона просто молчала. Она не была готова. Она не хотела этот разговор. - Мы не можем молчать вечность, Гермиона. - Говори, - она резко повернула голову на него и подняла острый подбородок вверх. Взглянула на него. Его глаза.. грустные. Почему ты грустишь, Поттер? Что ты хочешь сказать? - Я удивляюсь, что ты вообще мне ответила сейчас. Она пожала плечами. Спокойно взяла кружку с уже остывшим чаем и потихоньку отпила жидкость. Гермиона знала, невежливо есть или пить, когда с тобой разговаривают. Только что сама же сделала замечание Рону. Но с забитым ртом не разговаривают, а ей совершенно не хотелось отвечать Поттеру. - Я хотел поговорить с тобой вчера, но ты убежала сразу же, как я вошел, - сказал Гарри, наблюдая, как Гермиона цедит холодный чай. - Ты имеешь право злиться на меня. Гермиона на мгновение подняла брови. Надо же. Имеет право. Удивительно даже. Она потянулась за печеньем, лежащим в красной тарелке. Овсяное. Есть можно. Отломила половину и запихнула себе в рот. - Гермиона! Ты меня вообще слушаешь? - Гарри приподнялся. Голос его вздрогнул. - Ага, - невпопад буркнула Гермиона, дожевывая кусок печенья. - Нам пришлось много пережить вместе. И ты все равно всегда будешь для меня близким другом, Гермиона. Молчание. К чему он клонит? Что хочет сказать? - Я не люблю тебя. Это должно быть больно, правда? Почему она ничего не почувствовала сейчас? Н и ч е г о. Мир не перевернулся. Земля осталась под ногами. Кресло на месте. Стены не двигаются. Потолок не падает на голову. Люди все так же ходят за дверью, смеются. Ветер гуляет по воздуху за окном. Кто-то тренируется в квиддич. В камине потрескивает огонь. Тихо. Все так же. Ничего не поменялось. Только сердце предательски дернулось при его "не люблю". Он не любит. Нет. Это просто какой-то сон. Холодными руками она взялась за виски. Закрыла глаза. Сжала. До боли. До рези. К горлу подступил горячий ком. Обжег внутренность. Она не сдержалась. Голос издал гортанный всхлип. Она резко встала, откинув с грохотом кружку. - Гермиона.. - Гарри сделал попытку удержать ее за руку, когда девушка побежала к выходу. - Не трогай меня! Хлопнула дверью, что есть силы. Так, чтобы дрогнули стекла. Ей плевать, что на нее смотрят. Бежать. Далеко. Подальше отсюда. Подальше от Поттера. Это реальность? Это происходит с ней? Она бежала по лестнице. Забывая поднимать ноги. Еле сдерживая равновесие. Хватаясь за поручни. Подталкивая себя вперед. Хотелось закричать. Прокричать эту боль. Просто упасть на землю и скорчиться. Все тело ломило. Железная дверь. Потянула за ручку. Влетела. Облокотилась лопатками. Вдох. Выдох. Вдох. Глубокий. Спокойствие. - Я уже обрадовался, что не увижу тебя сегодня, - этот голос. - Знаешь, когда ты такая красная, ты выглядишь еще хуже, - эти манеры. Неужели.. Он навис над ней. Смотрел сквозь, сморщив нос. Светлые волосы растрепанны. Зеленый галстук чуть приспущен. Белая рубашка слегка помятая, нависала сверху брюк. Уголки губ опущены. Он явно не рад встрече. - От тебя разит за километр, грязнокровка, - прошипел Малфой, - Неудивительно, что Поттер бросил тебя. Закрой свой рот. Закрой свой поганый рот. Пальцы с силой сжались в кулаки. Ногти давили в кожу, оставляя режущую боль на ладонях. Вдох. Выдох. - Знаешь, Малфой, - спокойно начала Гермиона, - Ты тоже совершенно не в моем вкусе. И, уж если быть откровенной, то ты вообще-то далеко не красавчик. Что ты говоришь. Ты произносишь это в слух? Остановись. Глаза Малфоя загорелись. Дьявольский огонь прошелся по зрачкам. Все, эту войну не остановить. Он рефлекторно сжал кулаки. Небольшие жилки затряслись. Челюсть напряглась. - Ты уродлив душой. И эта гниль отпечатывается на твоей бледной роже. Внезапный удар сбоку. Со звоном осколки разлетелись в сторону. С тяжестью приземлились на деревянный пол. Гермиона успела закрыть лицо ладонями. Несколько кусочков фарфорового изделия поранили руку возле локтя. Запах крови. И страха. Он стоял напротив и тяжело дышал. - Заткнись. Заткнись, грязнокровка. Или я сейчас убью тебя. Внутри все свело от испуга. Легкие сжались. Невозможно. Воздух. Не. Проходит. Гермиона нащупала ручку от двери и, дернув, скрылась за ней, как за щитом. Отойдя на несколько метров в сторону, ее охватил приступ. Колени больше не держали. Ноги опустились на пол. Из глаз потекли теплые ручьи ее боли. Драко остался в комнате. Он ощутил, как холодные языки чувств переплетали его внутренности. Злость. На нее. На себя. Как же он ненавидел эту грязнокровку. Волна гнева вновь накрыла его и он больше не мог сдержать. Он со всей силы ударил рукой от твердую стену. Светлая кожа на костяшках лопнула, выпуская маленькие капельки алой крови. Пульсировало от боли. Он ненавидел ее. *** "Люди! Теперь у меня есть собственная колонка в "Пророке". Ну, разве это не чудесно? За эти дни я получила десятки анонимных писем от вас и здорово повеселилась. Как приятно писать друг о друге гадости, да? Дорогая Чародейка. Вчера, я клянусь, я видела, как одна девушка в красном капюшоне продавала корешки мандрагоры. Я купила по дешевке. И знаешь что? У нее были красные заплаканные глаза! И волосы кучерявые. Как ты думаешь, это Грейнджер? Очень на нее похожа! - А. К. Дорогая, А. К. Не представляю. Но Грейнджер справляется с мандрагорами весьма не удачно. Присмотрись внимательнее в следующий раз! Долгопуппс их просто обожает! - Чародейка. Привет, Чародейка! Я люблю учится и мое имя на Г! И у меня тоже курчавые темные волосы! А еще у меня парень в очках и он самый крутой в школе! - Г. Г. Привет, Г. Г.! Нет, наша Гермиона теперь свободная пташка! Не всем же так везет с парнями, как тебе! - Чародейка. Как дела, Чародейка? У Малфоя самый большой **** в мире!!!! - П. П. Дорогой(-ая) П. П.! Надеюсь, ты говоришь про мозг! Вот так новость. Что тут еще дополнить? - Чародейка. Кажется, между Роном Уизли и Кэти Белл проскользнула искра. Надеюсь, она не потухнет при первой же встрече с твоими труселями с зайчиками, Рональд! Кое-кто их видел! НАБЛЮДЕНИЕ. Малфой опять закрылся в спальне с Паркинсон. Но потом туда подошли еще несколько слизеринцев. Еще. И еще. Чувствую, была закрытая вечеринка! И где же мое приглашение? Гарри выглядит хмурым. Протри очки, Поттер. Вечером Гермиона выбежала из башни Гриффиндор рассерженной. Она выглянула из окна в другом конце Хогвартса. Вид у нее был потерянный. Осторожно, крошка, еще рано прыгать. Все интересное только начинается. Ну а мы увидимся с вами завтра. Не забывайте присылать свои письма вместе с моей совушкой Чаровушкой. Мерлин, вы так сильно любите меня. Целую. Чародейка." _________________ В комнате казалось очень тихо. Даже ночной дождь успокоился, и тишину нарушали лишь редкие сопения его соседей по комнате. Еще раннее утро, но Драко не спалось. Он разомкнул глаза, как только первый солнечный луч коснулся его лба. Сидя на кровати, он разглядывал маленькую семейную фотографию в его серебряном медальоне. Это был тайный ритуал, который он проделывал только зная, что никто не увидит. В то лето они отдыхали на яхте во Болгарии. Ему было пять лет. Их сфотографировал нанятый капитан яхты. Люциус и Нарцисса смотрят в камеру. Нарцисса положила голову на плечо отца и улыбалась. Но Малфой-старший оставался непоколебимым. Ни намека на улыбку. Длинные светлые волосы так же распущены. Маленький Драко смеялся прямо в камеру. В тот момент как раз капитан удачно пошутил. Глупо, конечно, но Драко был тогда еще ребенком. Наверное, это была его единственная счастливая фотография. Пообещай мне, Драко, что ты сделаешь правильный выбор. Я рассчитываю на тебя. Наш род должен оставаться чистым. Запомни. Ты - мой единственный сын. Я хочу, чтобы ты сделал так, как я прошу. Отец. Он всегда растил своего сына маленьким подобием его самого. Порождал ненависть к обычным людям, выращивал в нем гнев к тем, кто от роду не был волшебником, но получал свой счастливый билет в этот мир. Друзья семьи (если можно их назвать таковыми) постоянно сравнивали маленького Драко и взрослого Люциуса. Жизнь в вечном сравнении. Даже сейчас, когда Люциус погиб, его сравнивают с отцом. Пойдет ли он по стопам Малфоя-старшего? Продолжит ли свой чистокровный род? Ему никогда не избавиться от этого. Зато он может оправдать ожидания отца. И теперь он сделает это. Всю свою жизнь Драко старался угодить ему, чтоб получить хотя бы толику благодарности и частичку гордости. Но Люциусу не нравилось ничего, что бы Малфой-младший не делал. Как бы он не старался. Как бы он не принижал свою Школу. Как бы он не презирал гразнокровок. Как бы он не ненавидел Поттера. Люциусу было мало. Сейчас отца нет. Но он, Драко, не отступит. При жизни он не успел показать главному человеку в своей жизни, на что он способен. Он сделает это теперь. Докажет, что он не хлюпик. Он - Драко Малфой. - Ты чего не спишь? - шепнул Забини, рассматривая друга спросонья и в полном недоумении. Драко захлопнул медальон. Благо он маленький, и его легко можно было спрятать в ладони. - А ничего. Просто. Мне скучно. - Я всегда знал, что ты сумасшедший, друг. Малфой раздраженно пожал плечами. Его чуть не поймали за рассматриванием семейных фотографий. Забини прозвал бы его "неженкой". Шутя, конечно. Малфой заставил себя подняться с постели. Голова уже была свежая. Он вполне соображал, что происходит в окружающем мире. Осмотрел сопящих слизеринцев и вышел в гостиную. Единственное, что он сейчас хотел - это секс. Просто секс и все. И утро можно считать удавшимся. Какая удача. Сонная Паркинсон выходила из туалета. Ее короткая фиолетовая сорочка открывала накаченные бедра, растрепанные волосы раскинуты по плечам. Кажется, она не заметила его. Он подошел и, резко схватив за руку, завел обратно в туалет. - Драко, - Пэнси округлила и так большие глаза, - Ты больной? У меня чуть инфаркт не случился. - Я хочу заняться сексом. Сейчас. Грубыми движениями развернул ее к себе спиной. Рукой провел по оголенным бедрам. Кожа Пэнси тут же покрылась мелкими мурашками. - Драко, я.. - Просто заткнись, - другой рукой он накрыл ее рот. Меньше слов. Просто секс. Когда она начинала говорить, это мешало. - Мне казалось, вчерашнюю ночь ты провел в Когтевране, - ревностно прошептала ему в ладонь Пэнси, пока Драко поглаживал ее мягкие, постепенно набухающие соски под сорочкой. - Какая разница, что было вчера. Его рука небрежно водила по внутреннему бедру Паркинсон. Пальцы нащупали кружевную полоску трусов. Он отдернул ее и пальцы нагло проникли под ткань. Теплая плоть Пэнси уже источала желание. Слизеринка волнующе откинула голову назад, положив ее на плечо Драко, и издала сладостный вдох. Пальцами Малфоя водил по кругу, проникая в горячую плоть и чувствуя, как Паркинсон течет. Все. Он готов. Драко грубо нагнул ее так, чтобы ее задница раздвинулась. Пэнси оперлась о раковину, издавая уже нетерпеливые стоны. - Давай же.. Драко.. - с придыханием шептала она. Он резко вошел в нее. Толчок. Еще. Еще. Минута. Две. Три. Пять. Он толкался сильнее и резче с каждым разом. А она все стонала и стонала, как мартовская кошка, переходя уже практически на ор. Драко сжал нижнюю губу, делая грубые удары нижним корпусом в Паркинсон, чувствую, как ее колени начинают подгибаться. Он держит двумя руками ее задницу, чтобы оставалось равновесие. Затем выходит из нее и позволяет довести его до оргазма ртом. Пэнси жадно вбирает плоть Малфоя в себя. Он чувствует ее теплый язык. От этого появляется сладостный узел внизу живота, от которого растекается тепло по всему телу. Из горла вырвался хриплый стон, и он, кончая, позволяет Паркинсон глотать. Сердце бешено стучало. Колени слегка трусило. Пальцы рук подрагивали. - Мне нужно в душ, - бросил он Паркинсон, выходя из туалета. Вот так. Простой трах. С каждой. С этой. С той.. Не важно. Все они уже смешались в одну кучу. Драко перестал отличать одну от другой. Они были для него просто девушками, с которыми можно вдоволь порезвиться. И все. И похер, что Грейнджер сказала, что он не красавчик. Он - Драко Малфой. Этого достаточно. ________________ - Сегодня, - голос Снегга пробежал по классу ледяной волной, - Мы будем готовить Эйфорийный эликсир. Кто из вас ответит мне, что это? Мистер Поттер? Если раньше Гермиону возмущало, как профессор Снегг недружелюбно относится к Гарри, то сейчас в глубине души она сама размазывала его мозги по стенкам. Она внимательно посмотрела назад, на Поттера, пока тот, подавляя свой гнев, выдавал глубокие по своей содержательности ответы. - Э-э.. зелье, которое приводит в эйфорию, сэр? - Я знаю о действиях этого зелья. Даже тупой бабуин догадался бы. Расскажите нам о составе, мистер Поттер. Гермиона выпрямилась и взяла свое перо. Так рука не потянется вверх. На этот раз она предоставит возможность ответить Поттеру. И плевать, что с их факультета снимут эти десять баллов. - Я не знаю, сэр. Спросите Гермиону. Она хочет ответить. Как всегда. Он всегда переводил стрелки на нее. - Я не знаю, сэр, - Гермиона пожала плечами и фальшиво улыбнулась, - Я хотела послушать мистера Поттера. Снегг стрельнул глазами. Его взгляд выражал удивление. Ведь обычно выскочка-Грейнджер знала все. С последних парт послышался удивленный смешок. - Эйфорийный эликсир или Эликсир радости — это жидкая субстанция ярко-жёлтого цвета, состоящая из сушёной смоквы, семян клещевины, настоя горькой полыни и веточек перечной мяты, - произнес Снегг, смакуя каждое произнесенное им слово, - О побочных эффектах вы тоже, конечно же, не знаете, Мистер Поттер? - Нет, сэр. - Минус десять баллов Гриффиндору. Снегг прошел мимо одиноко сидящей Гермионы и еще раз стрельнул на нее своим пронизывающим взглядом. - Что ж, несмотря на то, что зелье вызывает радостное настроение, у него есть побочные эффекты: дёрганье каждого встречного за нос и пение во всё горло, - продолжил лекцию профессор. Остальную часть урока Гермиона сидела, не поднимая головы от учебника и что-то в нем изучая. Драко смотрел, как каштановые локоны блестят на солнечном свету. Черт. Он наблюдал за ней исподтишка. Почему, он, черт возьми, смотрит на нее? Чертова грязнокровка красиво нахамила Поттеру. Именно это его сейчас привлекло, а не ее гребаные шоколадные волосы. - На завтра вы должны подготовить доклад со своей парой. Кого-то из вас я спрошу, - доносился где-то издалека голос Снегга. ______________ Он стоял на месте встречи с Грейнджер (с-ума-сойти-можно-от-такого-бреда), скрестив руки на груди. После Снегга, когда все толпой двинулись к выходу, грязнокровка успела быстро и незаметно сказать: "Там же, где и вчера" и умчаться прочь быстрее ветра. Там же, где и вчера она стояла перед ним заплаканная, а он запустил в стену вазу. Что ж, хотя бы отличные воспоминания. Драко наблюдал за ее фальшиво уверенными движениями. Преграждая путь к столу. Стоя прямо на ее пути. Коридор слишком узкий для двух человек. - Отойди. Ее голос убедительный. Стальной. Это и все, Грейнджер? Он остался на месте. Не сдвинулся ни на миллиметр. - Тебя не учили хорошим манерам? - рявкнул Малфой, глядя в ее замершее лицо. Ни скулы не дернула. - Возьми свое "пожалуйста" и отойди. Он поджал губы и сделал шаг вперед. Гермиона не шевельнулась. Осталась на месте. Она что, не боится? Он снова смотрел ей прямо в лицо. Глаза-льдинки. Холод прошелся по спине и застрял где-то в районе лопаток. Желудок свело и будто сжало к позвоночнику. Воздуха вновь не хватало. Непроизвольно она приоткрыла губы и сделала глубокий звучный вдох. Он остановился в шаге от ее лица. Она могла рассмотреть цвет его глаз. Почти прозрачные, серо-голубые. Черный зрачок расширен практически на всю радужку. Невероятные. Глубокие. Такие другие при близком рассмотрение. О чем это она? Малфой на опасном расстоянии. Выкинь из головы нахер его глаза. Гермиона подняла подбородок, делая вызов ну-и-что-ты-мне-сделаешь. - Дай пройти, - произнесла девушка, не отводя взгляд от его глаз. - Сегодня я не в настроении ссорится, Малфой. Поэтому просто помолчим в тишине. Она пнула его двумя руками в грудь, таким образом пытаясь отодвинуть его корпус в сторону. Руки на секунду задержались на его белой рубашке. Она почувствовала его горячую кожу и тут же убрала ладони вниз, испугавшись чего-то, что дернулось внутри. Гермиона сделала шаг вперед, как вдруг цепкая рука больно сжала локоть. Она почувствовала дыхание Малфоя. Запах мускуса ударил в нос. На мгновение ее рука обмякла в его пальцах, но тут же напряглась. Малфой пахнет мускусом. Какого черта, Гермиона? Она попыталась вырвать свою руку. Малфой больно сжал локтевой изгиб, отчего девушка поморщилась. - Не смей больше толкать меня, грязнокровка, - прошипел он ей в ухо, размыкая пальцы и отстраняясь от нее. - Ненавижу тебя, - пробормотала Гермиона, делая шаг вперед, подальше от слизеринца и его чертова запаха. И его чертовых ледяных пальцев. Малфой отвернулся, не понимая, что произошло. Он взял ее за руку? Какого хрена ты творишь? Он чувствовал щекой ее волосы. Мягкие. Он даже забылся на мгновение. Сердце отбило несколько ударов. Это ненависть. Он ненавидел ее. Эту гребаную мерзкую Грейнджер. Он украдкой взглянул назад. Гермиона сидела на диване спиной к нему. На коленях, видимо, лежал учебник, судя по тому, как опущена ее голова. Внезапно она потянулась и удивленно хмыкнула своим мыслям, собирая волосы в пучок и тем самым оголяя тонкую шею. Чертова Грейнджер и ее чертова шея. Вон из головы. Ненавижу. Он сжал пальцы в кулаки и уселся в кресло так, чтобы не видеть ее.