In Bloom

ЧОНИН       Каким-то чудесным образом Чонину удалось уговорить Лухана подождать его возвращения и только тогда начать допрос. Он ссылался на плохую связь в лифте, на подземную парковку, на кошмарное дорожное движение, требующее абсолютной концентрации на вождении, и, наконец, смог убедить друга. Чонин догадывался, что Лухан не поверил ему ни на секунду, но не мог не удивиться тому, что китаец неожиданно отложил игру под названием «вопрос-ответ». Хотя, это всего лишь оттягивало неизбежное, и, вернувшись на рабочее место, Чонин открыл дверь с альпинистским чувством страха. Лухановское «я буду ждать» звучало как никогда пугающе. А всё дело в том, что на вопрос «почему он подружился с этим шумным и злым парнем», точного ответа не существовало, и Чонину приходилось каждый раз лишь страдальчески вздыхать.       – Чонин-а, я умираю от ожидания! И не пытайся спрятаться, ведь наш магазин не такой уж и большой, ладно?       Парень застонал и очень, очень, очень медленно сделал несколько шагов вперёд в помещении, которое он однажды арендовал вместе с Луханом. Заметив высокого парня в задней части комнаты, Чонин остановился поговорить с ним, чтобы хоть как-то законно продлить задержку. Его угрюмый помощник Чанёль перекладывал красные гвоздики в ведро; его упругие красновато-коричневые пряди волос агрессивно торчали в разные стороны.       – Ёль, какие-либо новые заказы не поступали?       – Да, Лухан как раз занимается ими сейчас, – с первого взгляда Чанёль казался немного мрачным человеком, но он был по-настоящему талантлив в работе с цветами. По правде говоря, они были прекрасными сотрудниками – позволяли цветам говорить за них, создавали потрясающие композиции, букеты и венки. Они сталкивались с повседневными разговорными и социальными навыками, но когда дело касалось языка цветов и творческого самовыражения, Чанёль и Чонин могли ослепить без особых усилий.       – Конечно, можешь не торопиться, Ким Чонин, можешь не торопиться, – голос Лухана сочился сарказмом, и Чонин вздохнул, закатив глаза.       – Ты знаешь, он выследит тебя и убьёт, если ты не подойдешь в ближайшие 6,5 секунд, – пошутил Ёль, а поскольку это было довольно редкое явление, Чонин всегда старался смеяться над его шутками. Чанёль был слишком серьёзен для человека двадцати лет.       – Может лучше получить по своей заднице прямо здесь и сейчас? Но я действительно очень-очень не хочу, Ёль. Ты же знаешь, когда он смотрит на тебя по-особенному, ты всё ему рассказываешь, да? Даже то, о чём он не спрашивал? – содрогнулся Чонин.       – Просто иди. И нет, я не знаю про этот взгляд, потому что он никогда не использовал его на мне, – Чанёля, казалось, забавляло то, что сейчас он мирно вернётся к гвоздикам, в то время как Чонина ждёт своего рода пытка.       Волоча ноги как десятилетний, Чонин, в конце концов, оказался перед Луханом в их общей миниатюрной комнатке-офисе.       – Итак? Кто этот парень? Я предполагаю, это парень, не так ли? – оживлённое лицо Лухана сверкнуло любопытством.       – Я могу присесть?       – Ты можешь хоть лечь, чувак, мне всё равно. Просто начни говорить. Кто он?       – Скорее всего, бухгалтер. В любом случае, это был офис бухгалтерии. Его зовут До Кёнсу.       – А как он выглядит? – спросил Лухан с надеждой.       – Не очень высокий. Я бы сказал, достаточный. С чёрными волосами. Хорошо выглядит, – Чонин намеренно рассказывал расплывчато.       – Ты только что описал половину парней в городе! Ты можешь лучше, ну же. У него есть какие-нибудь особенности?       – У него довольно большие глаза, и... кхм... удивительно пухлые губы.       – Пухлые губы? – Лухан выглядел слегка задумчивым. – Я не помню, когда в последний раз целовал пухлые губы.       – А как же...       – Мой парень? Ах, мне нравятся его губы, они просто шикарны. Но они определенно не пухлые.       – Понятно, – неловко произнес Чонин. – Хм... Лухан? Я, м, предпочел бы не вдаваться в подробности о губах твоего парня, потому что в будущем я хотел бы поговорить с ним и не пялиться всё время на его нижнюю часть лица. Так что, да, пожалуйста, остановись.       – Ах, точно, я немного отвлёкся. Прости. Итак, насколько он высокий или же...? – китаец не выглядел так, будто сожалел о том, что прослушал, подумал Чонин.       – Чёрт возьми, я не знаю. Намного ниже меня. Может быть, на 10 или 12 см? Я действительно не обратил внимания, потому что слишком отвлекался на его лицо... чёрт, я не это хотел сказать, – Чонин мысленно дал себе подзатыльник. Почему он всегда говорил больше, чем просил Лухан?       – Ого! Кажется, он правда произвёл на тебя впечатление, этот До Кёнсу. Так ты не собираешься позвать его куда-нибудь? На чашечку кофе, например? Скучно. Может, прогулка в парке? Слишком банально. Ужин? Банально, плюс слишком очевидно. А если... кино? Ай, ну что такое. О! Я знаю! Пригласи его покататься на роликах!       – Помнишь старшие классы? Когда мы пошли кататься на коньках в Бэтери Парк?       – О, Боже. Ты врезался в палатку с хот-догами. И мы должны были заплатить за все упавшие хот-доги и вытереть весь кетчуп с горчицей со стола. Ладно, забудем про эту идею. Ты можешь пойти с ним в клуб! Импровизируй!       – Лухан! Я не умею танцевать! У меня шесть левых ног!       – Две левых ноги, идиот.       – Нет, я на самом деле хотел сказать шесть левых ног, потому что я действительно о-о-о-очень плох, – Чонин наполовину хихикнул.       – Ты безнадёжен! Что собираешься делать?       – Кто сказал, что я собираюсь делать что-либо? – Чонин пожал плечами. – Он милый, но это не значит, что я пойду с ним на свидание.       – А когда ты последний раз был на нём? – Лухан выглядел раздражённым.       – Шесть месяцев назад? Один флорист, вернее, ты, заставил меня пойти на свидание вслепую.       – Точно! Я заставил тебя. Я должен был заставить. Последние четыре свидания вслепую, что ты посетил, были благодаря мне.       – При условии, что ты знаешь, что я не очень хорош в общении с людьми, – Чонин уставился на пятно на полу, изо всех сил стараясь избегать взгляда Лухана.       – Чонин-а-а-а, я знаю, что ты не любишь встречаться с новыми людьми, и я знаю, что ты думаешь, будто я пытаюсь тебя напугать, заставляя ходить на свидания с незнакомцами, но это только потому что я беспокоюсь о тебе. Твоя жизнь такая... одинокая. Ты хороший парень. Ты должен чаще выходить куда-либо и встречаться с людьми. Не обязательно для поиска новой любви, просто выйди из своей квартиры и пройдись по магазинам, понимаешь? Я беспокоюсь о тебе. Всё, что ты делаешь – работаешь и возвращаешься домой. Работаешь. Возвращаешься домой. Читаешь фэнтези и слушаешь гранж.       – Знаю, ты волнуешься, но, по крайней мере, я частенько болтаю с Тао и Крисом. И я обедаю или выпиваю с тобой несколько раз в месяц.       – Это не то, о чём я говорил, Чонин, и ты это знаешь. Тебе двадцать пять. Ты должен встречаться с людьми, заводить друзей, получать удовольствие.       – Мне весело, – горестно сказал Чонин.       – Я имею в виду, весело проводить время с друзьями, кроме себя и тех, кого ты знаешь большую часть своей жизни.       – Я знаю Тао и Криса только два года, – прервал Чонин.       – Ты хватаешься за соломинку, – покачал головой китаец. – Я просто хочу сказать, если ты правда думаешь, что этот бухгалтер милый, то попробуй рискнуть. Сделай что-нибудь сумасшедшее, чтобы измениться, и спроси его о свидании. Договорились?       – Я подумаю об этом, – Чонин беспокойно затеребил пуговицу на манжете пиджака. Голос Лухан звучал очень устало, и он глубоко вздохнул. Чонин сделал вид, что не заметил и продолжил отвлекаться на пуговицу.