Другая сторона мечты

      — Я уже в сотый раз повторяю: полиция всё равно не найдёт поджигателя. Его нет и не было, а дом мой сгорел из-за включённой духовки. Это случается со всеми.       — Бобби, наши эксперты уже установили, что причиной пожара стали несколько бутылок с зажигательной смесью, а не забытая духовка, — вздыхает женщина-полицейский. — Мы просто обязаны завести дело по факту поджога.       — К чёрту ваших экспертов, Джоди! — взрывается охотник.       — Сингер, потрудись-ка выбирать выражения, — не остаётся в долгу Джоди Миллз, в кабинете у которой мы сейчас находимся. Сидящая у меня на руках Мэг точно несогласно мяукает, и я спешу почесать любимицу за ухом — хватит того, что на нас простые копы косятся. Джоди вовсе может отправить ждать на улице.       — Прошу прощения, шериф. Но всё равно я отказываюсь писать заявление.       — Тогда мы возбудим дело сами.       Бобби ничего не отвечает — лишь фыркает и едет в сторону выхода из кабинета шерифа Миллз; Винчестеры безмолвно следуют за ним — им не хочется снова влипать в неприятности с местными копами. Коротко извинившись перед женщиной, я тоже спешу покинуть помещение. Хочется, конечно, выразить свой восторг от встречи с ней вживую, но, пожалуй, как-нибудь в другой раз.       — Бобби, действительно, ты можешь написать заявление — тогда тебе выплатят страховку… наверное, — говорю уже на улице. Я сажаю кошку, во время пожара снова шаставшую неизвестно где и, к счастью, не пострадавшую, охотнику на колени и беру управление коляской на себя: когда это делаю я, Бобби не ворчит, что может справиться сам. Ему приятно чувствовать заботу. — Какие-никакие, а деньги.       — И что я там напишу? «Мой дом сожгли демоны, подозреваемые прячутся в Аду»? — снова фыркает Сингер. — Страховки в любом случае не будет: у меня договор просрочен.       — Потому что снова взносы не уплатил, — уточняет Сэм. Приходится сдержать смешок, поскольку сказал это он с таким видом, словно вот-вот прочитает какую-нибудь важную юридическую лекцию на тему «Основы страхования имущества».       — Посмотрел бы я, как бы ты через весь город на этой тарантайке проехал, — охотник небрежным жестом указывает на свою коляску.       — Зачем им вообще понадобилось сжигать твой дом? — вот это действительно не укладывается в голове. Неужели вся адская братия потеряла страх настолько, что теперь не только внаглую заявляется к охотникам в дом среди бела дня, но и начала пакостить? Наверняка за этим стоит Люцифер — он бы не упустил шанса убить Бобби.       — Наверное, они пытались добраться до тебя, но не знали, что ты уехала с нами, — предполагает Дин, пожав плечами.       Я не соглашаюсь:       — Кроули сказал, что я нужна им живой.       — Тогда это мог подстроить сам Кроули, поскольку, как ты говоришь, он не хочет допустить победы Люцифера. У него тоже есть свои шестёрки и убийством он вряд ли гнушается.       — Это бессмысленно — я ведь помогаю предотвратить Апокалипсис.       — До тех пор, покуда не переметнёшься по ту сторону баррикад, Ljuciferushka, — склабится Дин с едкой любезностью в голосе.       — Тебя даже переманивать не надо, — добавляет Сэм, точно извиняясь за недоверие брата, — достаточно кому-нибудь из черноглазых один раз вселиться — и всё, пиши пропало.       Этот вариант я даже не рассматривала… наверное, потому, что в принципе не рассматриваю сейчас Короля перекрёстков как значимую фигуру. Кроули, конечно, обладает властью и кучей неуёмных амбиций вкупе с планом для перепланировки Ада, но отлично понимает, что Сатана при необходимости может стереть его в порошок менее чем за секунду. А я действительно являюсь своеобразной бомбой замедленного действия, единственный способ остановить которую — убить. Причём не просто убить, а уничтожить тело, поскольку, как доказала Руби на собственном примере, вселиться можно и в мой хладный труп. Люциферу не понадобится много усилий на моё оживление.       Возможно, в этом и кроется причина столь кардинальных… да что уж говорить, откровенно наглых действий со стороны Кроули, коли уж это он устроил. Исчезну я — исчезнет и риск проигрыша.       Хотя мы по-прежнему можем ошибаться, и Кроули здесь действительно не при делах. Наверняка, он тоже бы не преминул возможностью воспользоваться моими знаниями… интересно, что его останавливает? Не может быть, чтобы факт моей связи с борцами за добро — у зла всегда есть какие-нибудь особые печеньки, дающие перевес. У зла по имени Фергус МакЛауд этих «печенек» в заначках не перечесть. Или он просто выжидает? Или он вообще не строит никаких планов?       Проверить это мы всё равно не сумеем.       — Проклятье! — ругается Сингер, отшвыривая телефон, по которому разговаривал меньше минуты назад, в сторону. — «Я не знаю, когда буду у себя, перекантуйся у кого-нибудь ещё». У кого, спрашивается?       — Что, Руфус снова на гастроли отправился? — усмехается Дин и ставит перед Бобби банку с пивом.       — Сказал, что да, но сдаётся мне, загулял где-нибудь в Вайоминге. Придётся некоторое время по мотелям мотаться.       Сейчас мы находимся в номере мотеля — симпатичном домишке, в идеале рассчитанном на привал семьи из четырёх человек — и думаем над тем, что делать дальше. Дом Бобби сгорел, сгорело и всё его имущество, включая книги, компьютер и запасы магических веществ. Сингер хотел подселиться к Руфусу Тёрнеру, но тот сейчас где-то охотится, поэтому Бобби ворчит по поводу невозможности сделать это прямо сейчас.       Сэм находит какое-то интересное дельце в районе Абердина — по всем признакам засевший на окраине оборотень, хотя, возможно, виной всего лишь волки или стая диких собак, — а Дин поддерживает разговор с обеих сторон. Я же разваливаюсь на мягком ковре и, нагло утащив Динову банку с пивом, записываю всё, что знаю о сериале — занимаюсь этим уже некоторое время, предварительно стянув со стойки администратора мотеля Линкольн-Спрингса чистый блокнот с изображением герба Миссури на обложке и ручку. Мне нужно определить, какие моменты я точно помню, а какие предстоит попытаться вспомнить. И, может быть, придумать что-нибудь для нашей проблемы.       Вскоре оказывается, что придумала. Поскольку как раз занимаюсь описанием серий восьмого сезона, которые помню сейчас лучше всего.       Генри Винчестер.       Дата рождения: неизвестна, предположительно 1925 год.       Дата смерти: сентябрь 2013 года.       Сын: Джон Винчестер.       Род занятий: Просвещённый.       Причина смерти: демон Аббадон (рыцарь Ада).       Примечание: переместился из 1958 года в 2013 год при помощи заклинания крови.       Едва я записываю о Генри, вспоминаю, что на самом деле есть одно место, которое точно придётся всем по вкусу и станет достойной заменой сгоревшему дому Бобби. Бункер Просвещённых. Единственной проблемой остаётся ключ к нему, который, по словам дедушки Винчестера, является единственным в своём роде. А знал ли это Генри наверняка?       — Просвещённые? — тут же переспрашивает Бобби, стоит рассказать им о существовании «сверхъестественного Клондайка». — Уилл Харвелл был знаком с кем-то из них.       — Отец Джо? — я едва не давлюсь очередным глотком пива. Что ещё скрыла от нас преждевременная кончина любимых персонажей?       — Да. Кажется, его звали Алистер Кэрроу. Просвещённые не жалуют обычных охотников, это факт, но, помнится, Кэрроу некоторое время охотился наравне со всеми, что им несвойственно. Потом осел где-то в Канзасе, завёл жену и детей… если сейчас не умер, то живёт себе в спокойной старости. Давненько о нём ни слуху, ни духу.       — Уж не в Лебаноне ли? — я не могу поверить в нашу удачу. В кои-то веки предлагаемое мной… по крайней мере, кажется выполнимым. Во всяком случае, выполнимым без особых проблем. Если только очень повезёт. Очень-очень повезёт.       — Кажется, Уилл никогда не упоминал город. Просто пару раз за кружкой пива говорил «жаль, что Просвещённые затихли», а потом наутро просил никому об этом не рассказывать, мол, сейчас это своего рода тайна, — похоже, на этом Бобби исчерпывает себя как источник информации. Но и её уже оказывается предостаточно.       — Мы должны найти его!       — Погоди-погоди, ты ведь говорила, что ключ всего один, — вмешивается Сэм. — А людей с именем Алистер Кэрроу может найтись немерено, и если мы станем объезжать их всех, потеряем много времени.       — Не может быть, чтобы у такого места сделали всего лишь один вход, который к тому же является ещё и единственным выходом. Это… нерационально — а вдруг на них бы напали, как тогда выбираться? Ну, Сэ-э-эм! — я пытаюсь обратить против него его любимое оружие — щенячий взгляд. — Ты ведь самый-самый лучший и отзывчивый… кроме того, ты подумай, сколько там содержится информации! Тебе бы она обязательно понравилась!       — Эй, это запрещённый приём! — восклицает он.       — А вот и нет, — я показываю ему язык. — Если ты им пользуешься, то мне тоже можно. Дин?       — Если на этот раз твоя идея не предполагает нанесение каких-либо увечий, я — за, — отзывается Винчестер-старший с видом «Всё что угодно, только меня не приплетайте».       Сначала мы решаем поискать Алистера Кэрроу среди ровесников отца Джо, для перестраховки учитывая разброс в плюс-минус пять лет — четыре результата, и ни одного в Лебаноне. Не исключено, что в Лебаноне он жить и не должен — вон, Генри Винчестер, например, явился из Нормала, штат Иллинойс. В Иллинойсе же хранился и сам ключ от бункера. Бобби предлагает попробовать поискать кого-нибудь постарше, потому что Уилл отзывался о Кэрроу как о старшем наставнике.       После утомительного поиска с постепенным наращением возраста мы обнаруживаем некого Алистера Кэрроу из Питтсбурга, штат Канзас. Возраст — семьдесят восемь лет. В шестидесятых привлекался к административной ответственности за хулиганство: осквернение могил на кладбище в Колорадо. В семидесятых числился свидетелем по делу о пожаре в Небраске, где до этого бесследно пропало несколько человек. Также в разные годы проходил подозреваемым по нескольким несерьёзным делам в других штатах, но обвинения с него сняли.       — Это определённо тот самый Кэрроу, — замечает Сэм. — Смотрите: у остальных нет никаких приводов в полицию, кроме вот этого, — он указывает на одного из найденных ранее, — слишком много штрафов за неправильную парковку. Кэрроу из Питтсбурга помечен как «возможно, социально опасный», — он смотрит на брата: — Дин, сколько у нас приводов за осквернение могил?       — Тебе все перечислить? — усмехается старший Винчестер. — Или только за последний год?       — То есть, он точно охотник? — способ угадать «коллегу» по списку его правонарушений кажется мне удивительным, но, без сомнения, интересным.       — Подумай сама, зачем нормальному, добропорядочному гражданину раскапывать могилы?       — Твоя правда.       Справедливо решив, что нам предстоит не телефонный разговор, мы едем в Питтсбург, чтобы лично встретиться с Просвещённым Алистером Кэрроу. Шестичасовая, по словам Дина, поездка планируется не самой продолжительной, по сравнению с девятичасовым путешествием в Миссури, однако пока что моя спина привыкла выдерживать четыре часа пути в автобусе. И в поездках к родителям я всегда брала с собой либо книгу, либо ноутбук с фильмом. Сейчас в запасе снова оказывается лишь скука.       — Эй, оставь! — восклицаю я, стоит Дину потянуться к радиоприёмнику, чтобы переключить заигравшую песню. — Это одна из моих любимых.       — Чёрный парад[1]? — скептически поднимает бровь Дин, прислушиваясь к словам песни. — Я думал, этот твой Джексон…       —…Джерард, — терпеливо поправляю я, на мгновение попытавшись представить реакцию Дина на клип к этой песне. — Его зовут Джерард.       — Ну, Джерард, — дёргает плечом охотник. — Я думал, он из тех несчастных хиппи, что поют о любви и называют себя рокерами только из-за электрогитары в руках. А тут прям готика: похороны, фантомы, смерть…       — Скорее, ваша с Сэмом жизнь, — тихо говорю я. Мне всегда казалось, что я понимаю эту песню, но не могу выразить словами: что-то всегда вертелось на кончике языка, готовое вот-вот сорваться длинными рассуждениями о жестокости бытия и освобождении за чертой, но оставалось таким же невысказанным раз за разом, — а сейчас я совершенно точно могу сказать, что раскрыла истинный смысл любимых строк. — Когда-нибудь всё равно всё окончится Чёрным Парадом.       Винчестер мельком смотрит в зеркало на заднее сидение, где, неловко подобрав под себя длинные ноги, спит Сэм — ему предстоит пересесть за руль через пару сотен миль. Поджав губы, Дин крепче сжимает руль и прибавляет газу, словно хочет уехать от судьбы прямо сейчас и как можно скорее. Всю оставшуюся дорогу до Колумбуса, где мы планируем остановиться перекусить, в машине царит молчание. Я смотрю на проносящиеся за окном деревья, Дин изредка подкручивает радиоприёмник, когда сигнал от одной станции теряется и требуется найти новую, потому что ехать в машине без музыки — тоска зелёная. Учитывая лес вокруг шоссе, зелёная в прямом смысле. Я больше не прошу остановиться на нравящихся мне песнях, хотя по пути несколько таких всё равно попадается. Настроение пропадает, и портить его Винчестерам я не собираюсь — без меня умельцы найдутся.       Кэрроу оказывается добродушным приземистым старичком, однако, полным энергии и жизнерадостности, несмотря на своё охотничье прошлое. Дверь открывает его жена Августа, которая прошивает нас подозревающим взглядом (при внешних данных Винчестеров это не удивительно), но едва Сэм упоминает об Уильяме Харвелле, отношение к нам резко меняется в лучшую сторону.       Она зовёт своего мужа, рассказывает ему, кто мы такие, а он просит приготовить всем нам кофе. Она странно косится на нас, а Алистер кивает, после чего женщина спешит на кухню, оставив его принимать гостей.       — Вы простите меня за беспорядок, — машет рукой Кэрроу, когда проводит нас в гостиную, рассеянно стягивает с носа очки с толстыми линзами и кладёт на журнальный столик рядом с ноутбуком, где открыт текстовый редактор и достаточно крупными буквами повествуется о чём-то, связанном с перевёртышами… если я правильно успеваю разобрать, зацепив взглядом отрывок текста. — Решил на старости лет собрать все свои знания об охоте в одну книгу или серию, чтобы было, что передать следующим поколениям. Августа может сказать, что я схожу с ума, но вы не обращайте на неё внимания, она любит подшутить, — он спешно захлопывает лежащую рядом рукописную книгу в потёртой кожаной обложке — похоже, это его охотничий дневник — и перекладывает её на полку над камином. — Жаль, конечно, что Уильям погиб, он был хорошим малым. И его жена тоже, а уж малышка Джоанна…       — Извините нас, что перебиваем, — неловко встревает в его монолог Сэм, — но мы бы хотели побольше узнать о Просвещённых.       — Их больше нет, — быстро говорит Алистер. — Старейшины погибли в том пожаре в Иллинойсе… по крайней мере, говорят, что там был пожар, хотя на самом деле чёрт его знает, что случилось. Американские Просвещённые исчезли вместе с гибелью Старейшин, кто-то хорошо постарался, чтобы вся чётко выстроенная за долгие века система развалилась чуть ли не в одночасье.       — Но ведь у Просвещённых осталось место, где собраны все накопленные знания — бункер в Лебаноне.       — Дорогой, я пойду, Нэнси меня уже заждалась, — щебечет миссис Кэрроу, принеся наш кофе, и целует мужа в щёку. Обменявшись какими-то особенными взглядами, в которых словно немое послание друг другу, женщина берёт сумочку и уходит.       Дождавшись, пока мы сделаем по глотку каждый из своей чашки, Алистер осторожно и, кажется, даже более тихим голосом осведомляется:       — Вы знаете о бункере Просвещённых?       — Мы… мы нашли старые хроники… где говорилось, что Просвещённые помогали некоторым, так сказать, элитным охотникам с информацией, чтобы те передавали её дальше, — нерешительно подаю голос я, надеясь, что моя маленькая ложь не будет столь заметной. — Там же было написано о бункере.       — Тогда вы, должно быть, знаете, что ключ от бункера всего лишь один, и он сейчас утерян.       — Его забрал Генри Винчестер при нападении на Старейшин.       — Генри? — Кэрроу искренне удивлён услышанным. — Генри жив?       — Какой Генри Винчестер? — тут же встревает Дин.       Приходится рассказать Винчестерам также и о том, что их дедушка не погиб и даже не сбежал из семьи, как это всегда предполагал Джон, и что у ребят есть вполне реальная возможность встретиться с ним года так через четыре. Всё это время Алистер сидит рядом и внимательно слушает, а в конце естественно уточняет, откуда я всё это знаю; приходится признаться честно, что ему лучше не знать ради его же безопасности.       — И ты всё это время… — недовольно начинает Дин, но Сэм, настроенный более миролюбиво, перебивает его:       — Заткнись, Дин, — предугадывая злость брата, и решает задать тот же вопрос сам, только теперь я могу быть точно уверена, что на мне не сорвут злобу: — Почему ты не сказала нам раньше?       — Всё равно это бы ничего не изменило. Генри появится только тогда, когда появится, и не раньше.       — То есть вы ищете вход в бункер, я правильно понял? — спрашивает Кэрроу, прерывая нашу перепалку.       — Наверняка должен быть какой-нибудь потайной ход, служащий путём отступления в случае опасности, — отвечает Сэм. — Мы надеялись, что вы располагаете такой информацией.       — Нет, потайного хода, насколько я знаю, нет… — старик качает головой, — но есть один артефакт… ключ, открывающий любые двери. Для него нет запоров или препятствий, он откроет вам всё, что только пожелаете.       — Прямо как ключ к стране Оз! — восклицаю я, но тут же осекаюсь: — Ну… разве что он ведёт не только в страну Оз…       — Да, юная леди, вы правильно поняли, — соглашается Алистер с добродушной улыбкой. — Но только у него есть недостаток — его можно использовать лишь раз, потом он превратится в самый обыкновенный ключ, замок от которого уже давно утерян. Иными словами, станет совершенно бесполезен.       — Неужели нельзя было сделать так, чтобы он был многоразовым? — спрашивает Дин с усмешкой. — Вдруг его вставят куда-нибудь не туда.       — На создание этого артефакта были затрачены поистине колоссальные магические усилия, молодой человек, — нравоучительно замечает Кэрроу. — Я был одним из самых молодых заклинателей и самых перспективных советчиков Просвещённых, когда меня включили в состав создателей ключа. Это очень сложная магия, вряд ли вы сможете понять, как именно она работает. Чудо, что заклинание не обратилось против нас. Ключ создали по подобию ключа к Оз специально на похожий случай — если основной ключ будет утерян. После пожара в Иллинойсе я разыскал тайник, перепрятал его в более надёжное место так, чтобы только я всегда знал, где он находится, и затаился, сделав вид, что я всего лишь обычный охотник на нечисть. Все эти годы я думал, что Генри Винчестер погиб, но его тело так и не нашли.       — То есть у вас всё это время была возможность попасть в хранилище? — вскидывает брови Сэм. — Почему же вы не открыли дверь?       — Я не знал, как на самом деле обстоят дела, и не мог рисковать, зная, что не сумею защитить знания Просвещённых, если это понадобится, — старик вновь качает головой. — Пусть лучше знания будут утеряны для всех, чем их захватит неприятель. Но теперь… сынок, подай, пожалуйста, вон ту шкатулку, — он указывает на полку над камином, к которой Сэм стоит ближе всех. Винчестер-младший послушно передаёт ему старую, если не сказать старинную костяную шкатулочку, на поверхности которой выгравировано множество различных (и на вид древних) символов. Алистер извлекает из неё блестящий металлический ключ. — Вы двое, — он строго смотрит на Дина и Сэма, во всём его облике чувствуется какая-то торжественность, — прямые наследники Просвещённых Хранителей Знания, проводники света в мире, который, кажется, окончательно решил слететь с катушек. Я уже стар и для охоты, и для пыльной библиотеки, но могу со спокойной душой отдать вам ключ, потому что вы сможете позаботиться о том, чтобы знания, накопленные за сотни лет поисков и борьбы со злом, не пропали окончательно и были надёжно защищены.

_________________________

[1] «Welcome to the Black Parade» — первый сингл из альбома The Black Parade американского квинтета из Нью-Джерси My Chemical Romance, выпущенный 9 октября 2006 года.