ROV Оксана
Несправедливость достигается двумя способами: или насилием, или обманомМарк Туллий Цицерон
С утра был замечательный день, ничто не предвещало беды. Я унывала от скуки, наблюдая, как мачеха пытается поменять пеленки братику, при этом не испортив свой новый маникюр. Сама виновата — уволила отличную няню, а новую пока не нашла. Энергия во мне так и кипела, я не люблю сидеть на месте, мне нужно постоянное веселье. Попрыгав с одной каменной плитки на другую, я увидела, как дверь соседнего дома отворилась, и на улицу вышло нечто. — Матерь Божья, — вырвалось у меня. Огромная шляпа, старомодные очки на пол-лица и ужасный балахон. Покачав головой, я побежала скорее догнать жутко странную соседку. Она была очень замкнутой и ужасной грубиянкой. Ее родители были очень доброжелательными в отличие от нее. Но мне очень хотелось подружиться с ней, и я пыталась сделать это не раз. Увы, все мои попытки не увенчались успехом. Она никогда не находилась одна, постоянно с чьим-то сопровождением, а сегодня вышла за пределы и пешком. Вот я и решила попытать счастье, постараться залезть к ней в душу и понять, что с ней не так. Если бы я только знала… Все произошло очень быстро. Сначала раздался хлопок, а потом охранник, что шел чуть в стороне от нас, повалился на землю. Я сначала подумала, что он запнулся, как это бывает со мной, но нет. На другой стороне тротуара стоял мужчина, в руках которого был пистолет. Я даже не поняла, что крик, который разносился на всю улицу, принадлежит мне. От страха мои ноги подкосились, я упала на колени. Я видела, как ко мне подходят, но была не в состоянии пошевелиться и убрать руки, чтобы посмотреть вверх. Я боялась увидеть дуло пистолета, что направленно на мою голову. — С этой что делать? — услышала я голос над головой. — Возьмем с собой, мне нужно снять напряжение, всегда заводили рыжие бестии. От услышанного я начала всхлипывать еще сильнее. — Вставай, рыжая дрянь! — прозвучала команда. Сильная рука схватила меня за локоть и с лёгкостью оторвала от земли. Каролинна лежала — словно мертвая — в руках у здорового мужчины, на его лице красовались шрамы, похожие на ожоги. Кожаная куртка не скрывала, что под ней находятся немаленькие мускулы. Меня прошиб животный страх. Потянув за кисть, руки запихнули в огромную черную машину. Я чувствовала, что вот-вот мое сердце вырвется наружу. Не знаю, в каком направлении и сколько мы ехали, я словно вырубилась. Я рыдала — меня били по лицу. Я пыталась выбраться из машины, но меня снова били. Перед глазами стояла картина, на которой лежал мертвый мужчина с простреленной головой. Я понимала, что меня и странную соседку скоро также убьют, но перед этим грязно попользуются. Я мечтала о любящем и понимающем симпатичном парне и мечтала потерять девственность именно с ним в первую брачную ночь на постели, усыпанной лепестками роз. Только на практике все получилось гораздо прозаичнее — девственности меня хотят лишить без моего согласия. Когда мы наконец-то остановились, я впервые повернула голову за несколько часов после истерики, все тело затекло от неподвижности. Грубо схватив за руку, они вытащили меня из машины. Уже стемнело, мы находились у заднего входа какой-то заброшенной многоэтажки. Их было четверо. Один из них через плечо нес Каролину. — Пошла! — раздалось из-за спины, и сильный толчок в спину повалил меня на землю. Я не могла заплакать, что-то не давало мне даже закричать. У меня просто не было сил. Хотелось проснуться. Скажите, пожалуйста, что все происходит не со мной! Это было разваленное старое здание, кругом валялся мусор: бутылки из-под алкогольной продукции, стекло, пачки сигарет. Похитители громко гоготали, поднимаясь на второй этаж по полуразваленной лестнице. Я слышала, как сердце глухо бьется в груди. На втором этаже был широкий коридор с множеством дверей, за одной из них горел свет. Стены оказались обшарпаны. В отличие от первого этажа здесь было прибрано. Толкнув меня в комнату, мужчина прошел к большому столу, что стоял в центре. Здесь было очень накурено, поэтому, втянув в себя воздух, я начала кашлять. Над столом висела одинокая лампочка, в углу стоял красный, местами изорванный диван. Помимо похитителей в комнате находилось еще несколько человек. Разглядеть всех я побоялась. Зацепив взглядом возню в правой стороне, я ахнула, прикрыв рот рукой. Каролина в бессознательном состоянии «сидела» на стуле. Молодой парень лет двадцати привязывал ее запястья. — Где он? — услышала я позади себя и от неожиданности дернулась в сторону, встретившись спиной с каменной стеной. Теперь мне стало хорошо видно всю комнату и собравшихся людей в ней. В помещении было одно забитое досками окно. На полу повсюду валялись окурки, на столе стояли граненые стаканы, валялись газеты и объедки. В комнате было семеро мужчин, я не решалась нагло разглядывать их, боясь привлечь к себе внимание. — Терпение, он скоро будет, — сказал мужчина с густыми усами, плюнув на пол, и ухмыльнулся, поймав мой взгляд. Я зажмурилась, опустив взгляд в пол. Я даже задержала дыхание, боясь дальнейших событий. — Начальство не опаздывает, начальство задерживается, — хохотнул кто-то из толпы, — а пока его нет, можно заняться нашей гостьей. Я открыла глаза. И действительно — все находящиеся в комнате мужчины смотрели на меня. Мои ноги подкосились, и я начала спускаться вниз по стене. Что-то подцепилось, мешая мне и царапая спину, но ноги уже не держали. Я упала на грязный пол, закрыв ладонями лицо, и я зарыдала. — Пожалуйста, пожалуйста… — умоляла я, качая головой. — Отпустите меня домой… — Вставай! — прозвучал приказ, и меня, оторвав от пола словно пушинку, бросили в центр круга, который образовали мужчины. — Давай, девочка, раздевайся, или это сделаем мы, — протянул мужчина в клетчатой рубашке, его товарищи поддержали свистом и веселым гулом. — Пожалуйста, не надо… — попыталось было я попросить, но договорить мне не дали. — Крот, помоги девушке подняться, сидя не зардеются приличные дамы, — проворковал мужчина, потирая руки словно перед вкусной едой. Схватив меня за шиворот, мужчина с маленькими черными глазами и залысиной на голове одним махом поставил меня на ноги. Я, обхватив себя руками, начала вертеться вокруг своей оси. Я чувствовала себя в западне, они кругом, от ужаса кружилась голова. Я жадно хватала воздух, хотелось кричать что есть мочи, но я понимала, что это бессмысленно. — Извини, конечно, но музыки нет, — пожал плечами паренек, — придется тебе так справляться. — Пожалуйста… — проскулила я, смахивая с глаз слезы и размазывая их по щекам. — Ты испытываешь мое терпение, девочка, — процедил мужчина, делая шаг в мою сторону. Я хотела открыть рот, но не успела этого сделать. Мужчина взметнул правую руку в воздух и смачно ударил меня по щеке. Удар был такой силы, что сбил меня с ног. Я завизжала от боли. Он взметнул руку во второй раз и еще сильнее ударил по тому же месту. Я заорала до хрипоты в голосе... Он продолжал бить меня еще несколько раз по разным местам, заставляя дергаться с одного место на другое. Взял меня за волосы и потащил за собой по комнате... Я еле волочилась за ним, ползла на коленях. Он тащил меня за волосы по кругу, словно дрессируя собаку, показывал своим товарищам, швырял и снова брал за волосы. Колени и ладони уже были содраны в кровь из-за набросанного мусора и осколков стекла. Наконец он, наигравшись, бросил меня. Я лежала на спине, слезы душили меня, я рыдала и давилась этим. Лампочка на потолке слепила глаза, я видела лишь темные силуэты и слышала их ухмылки. — Ну, сама разденешься или тебе помочь? — услышала я смех, но не шевельнулась, даже когда почувствовала приближающиеся шаги. Я зажмурила глаза, слыша треск своей одежды, и почувствовала, как меня раздевают до гола. Я хотела умереть в эту минуту, моля Бога, чтобы всё поскорее закончилось. Но всё только начиналось…