Забытый дневник

Ночь с 18 по 19 декабря 2013 года — Рин? — чувак, я уже сплю. Это так, к сведению. Сейчас два часа ночи, а ему не спится. — Да? — если он пытался стать мне будильником, то он сломался. — Давай поболтаем, — не-е-ет, ты не романтик, Кагамине Лен. Хотя, такой романтизм ему даже к лицу. — Уснуть не можешь что ли? — Угу. Мы тут перед сном довольно мило посидели, попили чаю. Гумия и Лен по сотне раз успели извиниться (первый за свою подлость, второй за то, что вмазал первому). Именно за это мне хотелось им заехать по носу, но я стерпела. По-моему, пора уже и мне взрослеть. — Ух, ну давай поболтаем, что ли, — мы повернулись друг к другу лицом. — Откуда у тебя запись с голосом Мику? — Она сама для меня его записала, — он улыбнулся. — На кой чёрт? — Ну, я хотел вернуть тебя, а она — подругу. — Ты ей сказал?! — шёпотом возмутилась я. Он дебил? — Она обещала, что никому не скажет. Даже Неру. — Дебил! Нашёл кому доверять! — людям вообще доверять нельзя. — Люди разные бывают, Рин. Не только Гуми доверять можно. Я Мику доверяю и верю, что она никому ничего не скажет. Даже если захочет, — убедило ли это меня? Да. Таких громких заявлений от Лена я давно не слышала, если честно. — Ну смотри сам, — ответила ему я. — За последствия потом своей головой отвечать будешь. — Хорошо, хорошо, — он улыбнулся. Наступило минутное молчание, потом Лен заговорил: — Всё-таки умно Гумия придумал! — за отца-наркомана до сих пор врезать ему хочется. — Угу. — Кстати, а тебе папа не звонил? Ну, настоящий, — да я поняла, что настоящий. Я нахмурилась и встала около окна. — Всё хорошо? — спросил Лен. — Да, — ответила я. Нет, не всё хорошо. Не ту тему для разговора подобрал. Совсем не ту. Слеза проступила. Я шмыгнула носом. — Нет, не всё хорошо, — он шустро подскочил и обнял меня сзади. — Скучаешь по нему? — А ты как думаешь? — риторический вопрос, по-моему. — Я тоже по нему скучаю, — мягко шепнул он. — Да ты даже с ним не общался, какого хрена тебе по нему скучать?! — слёзы льются ручьём, голос становится истерическим. Мой отец не трус, мой отец не трус — такой был мой девиз, когда мать мне пыталась доказать обратное. — Тише ты, разбудишь всех, — он продолжал шептать, тем самым надоедая мне ещё больше. — Ну и пускай, — ответила я. Наступила пауза, Лен ничего не говорил. — Ты так и не ответил на мой вопрос, дурень, — пытаюсь себя успокоить, спуская гнев на своего любимого братика. — Я просто тебя поддержать хотел, — начал он, но я его прервала. — Лучше бы вообще эту тему не заводил, — успокоилась вроде. — Прос… — я ему цыкнула. — Ну, а что мне ещё говорить в такой ситуации, а? Раз ты извиниться не даёшь. — Просто молчи тогда. Ты жалок, когда извиняешься. Мне не нужен подкаблучник, мне нужен полноценный мужчина, который сможет за себя постоять. — Но если я не буду извиняться, то мы постоянно будем ссориться, а это нехорошо. — Может мне уже наконец стать человеком, а? Стать более открытым, — я села на кровать, пытаясь скорчить что-то типа рожи «доброго щеночка». — Закрытой книгой ты мне нравишься больше, — улыбнулся Лен. — Тц, а я сама себя такой ненавижу, Лен. К чёрту всякие открытые или закрытые книги, я должна кому-то открыться. А то меня пугает огромное количество дерьма, которое накопилось за все эти годы. — Может мне выскажешься? — Нет. Я просто сейчас хочу спать. Как-нибудь в другой раз. Вот мы пред вами, Господа, женщины. Хотим сказать, а потом сами уходим от ответа. Почему я ушла от долгого рассказа о том, насколько мне плохо? Потому что морально не готова. 19 декабря 2013 года — Эй, соня, вставай, — подъём, Рин. — Я тебе тут чаю приготовил, — а он уже был готов идти в школу. — Ах да, по поводу этого: мне же нельзя рядом с тобой находиться. Если что, то я тут с Гуми занимался, - я, Неру, Мику, Гуми. Да он на шлюшку похож. — Ясненько, — я отхлебнула чуточку чая. Он был в меру тёплый. Угодил, чего уж тут. — Кстати, меня мать от Мейко отписала! — улыбается. Пытаюсь скорчить ответную улыбку. Смотрю в зеркало, которое смотрело на меня в конце комнаты. Вроде нормальная улыбка. — Ух ты! — меня бы кто избавил от неё. — А чего так? — Да я сам не знаю, она причины не назвала. Ни мать, ни сама Мейко, — что очень подозрительно, если честно. — Ладно, я побегу, чтобы никому на глаза не попадаться. — Хорошо, — снова улыбнулась я ему. Он подошёл и поцеловал меня в щёку. — Не опаздывай! — Лен подмигнул мне на прощание и убежал. Мило!

***

Расскажу кратко о том, что творилось в школе. 1. Неру отсела от Лена и даже не смотрела в его сторону. Победа номер один, Кагамине! 2. Иа подошла и поблагодарила тебя. Победа номер два, Кагамине! 3. Ты вспомнила, что должна была давно зайти к Сонике. Ты дегенератка номер один, Кагамине! Бегу исправлять третий пункт, попутно звоня Гуми и говоря, что меня ждать в школе не надо. Гуми обматерила меня добрым словом и бросила трубку. Видимо опять приставал какой-нибудь третьегодник. Ясное дело, что Мегпоид довольно популярна среди парней. Но не об этом история сейчас. Я Сонике вроде наушники должна. Ладно, свои дам. Думается мне, что я её родителей не смогла мотивировать тем, что их дочери одиноко. Вбегаю в больницу. Даже не спрашиваю в регистратуре, но мне кричат что-то в след: — Девушка! — Я помню всё! — бегом! Но мне всё равно что-то пытаются донести с регистратуры. — Да стой же ты, дура! Твою подругу забрали! — я остановилась. Чего? — Её родители забрали буквально час назад, — или смогла мотивировать. — Куда? — пытаюсь отдышаться. — Она-то хоть была готова к выписке? — Да, вполне была. А куда я не знаю, но что-то мельком слышала про самолёты, — чёрт бы их побрал! — Спасибо! — опять бегать. Выбегаю из больницы и звоню Гуми. — Мегпоид слушает. — Гуми, быстро. Где ближайший аэропорт? — Ближайший от чего? — От больницы, естественно! — ору в трубку. Прости, Гуми, мне просто интересно, где наше милое создание. — Сонику родители увезли и явно в аэропорт. — Ринусик мой, — Гумия трубку перехватил. Стерпим как-нибудь «Ринусика», не до него сейчас. — Я-то знаю, где аэропорт ближайший, и он далеко, скажу я тебе. Ты хотя бы представляешь, где остановка? — По глупому стечению обстоятельств, я неведомым чудом сейчас оказалась именно около остановки, — самой интересно как я там оказалась, потому что я бежала сейчас просто наугад. — Первое, что ты сделаешь, это купишь в автомате воды. Надеюсь, у тебя парочку йен найдётся. Второе, жди такси. Я сейчас своему человеку позвоню. Всё, — и положил трубку. Так, вода. Ждать такси. Какое к чёрту такси?! Какой свой человек?! Блин, Гумия, чтоб тебя! Ладно, пытаюсь нарыть у себя в кармане хоть какой-нибудь йен, что у меня получается успешно. Пихаю в автомат и достаю баночку с водой. Сажусь на лавочку и жду, попивая жидкость. Не прошло и минуты, как ко мне подъехало какое-то такси. — Ты Кагамине Рин? — спросил голубоволосый мужчина за рулём. Именно мужчина. Он был старше Гумии. — Угу, — закивала я. — Запрыгивай. Ты же спешишь, вроде как. Я села на переднее сидение, и мы тронулись. — Хатсуне Микуо, чтоб не было неловкости во время разговора. Я закурю, ты не против? — не дожидаясь моего ответа, он закурил. — Да ладно, неужто вы… — а кто он ей вообще? — А что, на батю похож? Все так говорят. Плохо, когда разница в возрасте семнадцать лет. А ещё и сестрёнка выглядит, как малышка. Она же с тобой в одном классе? — Угу. — Она, конечно, ведёт себя как дурёха, но не наезжай на неё сильно. Воспитали так её. — Да я как-то не особо с ней общаюсь, если честно, — Микуо слегка улыбнулся. — Даже странно, — он выкинул окурок на улицу и закрыл окно машины. — И так холодно. Так, продолжу: моя любимица довольно общительная девушка, поэтому и странно, что ты с ней мало общаешься. Она мне говорит, что ты прекрасный человек, хочет с тобой дружить. Хотя тебе сейчас явно не до неё, да? У тебя с братом проблем хватает. — Откуда вы знаете? — скоро это превратится во всем известную тайну. — Да Мику рассказала, чего уж таить, — можно доверять, да, Лен? Придурок. - Ну, не хмурься так. Сестрёнка меня слишком сильно любит, чтобы промолчать о таком. Она больше никому не расскажет, даю тебе слово. А мне самому рассказывать некому. Разве что жене и будущему ребёнку, — я хотела его поздравить с будущим пополнением, но Микуо не дал мне. — Не стоит меня поздравлять, ибо уже кучу поздравлений наслушался. Я не буду читать тебе нотации о том, что это плохо, потому что не хочу. Любовь — штука непредсказуемая. Хочешь доказательств? Моя любимая меня ненавидела в школьные годы, а вот как всё сложилось. Ну и что, если вы брат и сестра. Вы же любите друг друга, вас больше ничего не должно останавливать. Очень скоро вы перестанете это скрывать, я в этом уверен. — Я тоже так думаю. — Всё, доехали. Не надо мне платить. С Мегпоида возьму. Только не спрашивай, как я с этим упырём познакомился. Сам уже не помню. Как-то договорились друг другу помогать, но в итоге помогаю почему-то только я. Ну ладно, беги к подруге. Удачи тебе! — Спасибо! До свидания! - так, потом как-нибудь переварю всё, что мне сказал этот мужик. Вход, ты где? Нашла! Влетаю. Хм, Рин, а ты как собралась искать Сонику? Благо, мне повезло, я её увидела сразу. — Соника! — она повернулась и улыбнулась мне. — Рин! Я так рада тебя видеть! — Куда тебя увозят? Что происходит? — Рин, спасибо, что поговорила с моими родителями, я очень тебе признательна, — она поклонилась. — Они ко мне вчера пришли, выслушали меня. — И решили отправить тебя куда подальше? — чтобы кто-нибудь, типа меня, не доставал, ага. — Нет, как раз наоборот! Они хотят, чтобы я увидела места, которые я хочу! — Ну и куда тебя отправляют, если не секрет? — В Австралию! Правда здорово? — она улыбалась во весь рот. — С самого детства мечтаю туда попасть! - ух, как же это далеко. — Угу, — снова пытаюсь скорчить улыбку. — А надолго? — как-то я странно привязалась к ней. Вроде мало общались, но отпускать не хочется. Аура у неё такая, что ли. — Не знаю, — она пожала плечами. — Кто же знает. Мама сказала, что они тут с делами закончат и ко мне прилетят, — ну, а с другой стороны, я очень рада за неё. Наконец-то у кого-то всё хорошо. — Первый раз на самолёте летишь? — спросила я. — Угу. — Взлёт будет тяжёлым для тебя. Может даже кислорода хватать не будет. Но не волнуйся: это временное явление. Покушай там и спать заваливайся, — знаток нашёлся. — Ты летала что ли? — поинтересовалась Соника. — Не-а, мне так папа говорил перед полётом. Я с ним почти полетела, но проблема появилась. Да, мы опять отправимся в прошлое. Немного поясню, что было в то время: мать с отцом в любой день недели ссорились по поводу и без. Благо, моё тело мыслило слишком оптимистично, чтобы понять это. А может и не благо, кто знает. Я тогда совсем мелкая была. Папа вернулся с работы. — Привет, папуль! — прыгаю на него. Он целует меня в лоб. — Привет, моя любимая. Мама дома? — Нет, ушла в магазин вместе с Леном. Через часик будут дома! — Подожди меня немного, сейчас мы с тобой гулять пойдём, — я закивала, а он пошёл в спальню. Он сначала вышел с одним чемоданом, потом зашёл в мою комнату и взял рюкзачок. — Мы куда-то поедем? — Нет, Рин. Полетим! — он взял меня на руки. — Ух ты! — я тогда ещё ничего не понимала совсем. Будь я хоть на год или два старше, я бы спросила: «Опять с мамой поссорились?» Но нет, мой мозг был забит лишь полётом.

***

Мы спокойно стояли в аэропорту и ждали самолёта. Отец присел около меня. Пшеничные волосы, голубые глаза — вот от кого это пошло. Ещё и густые. Это Лену передалось. — Слушай, немножко тяжело тебе будет лететь. — Почему? — Ты не волнуйся, тебя там накормят, а я спать уложу. Хотя нам лететь недолго, но ты же хомячок у меня, — потискал за щёки, я засмеялась. — Но при взлёте за меня держись, ладно? — я кивнула. — Вот и славно! Мы сидели в зале ожидания. У отца затрезвонил телефон. Его лицо стало угрюмым. — Чего тебе надо? — явно звонила мать. Я не слышала, что она говорила, но попробую примерно воспроизвести. — Ты куда свалил? — ну примерно, я же сказала. — От тебя подальше, — его голос был грубым, как никогда. Он при ссорах с матерью не такой суровый был, как сейчас. — А Рин куда упёр? — А тебе-то до неё что? Я всё поровну поделил. Тебе сын, мне дочь. — Я на тебя в суд подам, за воровство детей! — Успокойся, дура! Я не хочу с тобой судиться и не хочу с тобой разводиться. И так много матерей-одиночек развелось. Я хочу по-тихому разойтись. — Только дочь мне верни! — Зачем она тебе?! На ней отыгрываться хочешь, когда я уеду?! Поживёшь без боксёрской груши! — А тебе зачем?! Чтобы ты таскался и спал на улицах? Я не хочу такого развития для своей дочери! Верни её домой, а иначе точно в суд поеду! — а вот это я услышала отчётливо, потому что она орала. Отец кинул телефон на соседний стул и закрыл руками лицо. — Па, всё хорошо? — смотрю на него удивлённо. Он убрал руки от лица. А я впервые в жизни увидела скупую мужскую слезу. — Да, Рин, всё хорошо. Мама не хочет, чтобы ты со мной летала. Полечу один. Прости, Рин, как-нибудь в другой раз. Мы обязательно с тобой полетаем, — он взял сумку и добавил на прощание: — Будь счастлива, любимая моя, — и ушёл. Издали слышался ещё его голос, говорящий по телефону про моё местонахождения. — Вот такие пироги, - да, я это всё Сонике рассказала. Пускай знает хоть что-нибудь про меня. — Как ужасно, — она чуть не заплакала. — Давай не будем о грустном, — и так братец достал ночью. — Ты лучше скажи: у тебя почта электронная есть? — Есть! А что? — Ну, понимаешь, звонить в другую страну будет дорого, по почте дешевле-то будет. Хотя я не уверена, что смогу часто подбегать к ноутбуку, но всё-таки. Секунду! — я подбежала к какому-то ларьку и попросила листок и ручку. Написала адрес своей почты и отдала ручку обратно продавцу. — Вот! — отдала бумажку Сонике. — Сюда пиши мне! Я постараюсь ответить! — Хорошо! Я увидела родителей Соники. Мы переглянулись, они мне кивали, выражая благодарность. — Ладно, мне пора, — сказала Соника. Я подбежала и обняла её. — До свидания, Соника. — Ещё свидимся, Рин, я обещаю! Сколько же обещаний невыполненных, но ожидаемых.