Забытый дневник

20 декабря 2013 года — Рин, а где Соника? — такой вопрос меня приветствовал при входе в класс. И его задала никто иная, как сама Царица Иа. — Прости, Иа, мне нужно отойти на минутку, — чёрт, полетела за мной. Нет, я её не избегаю, мне просто надо Мейко найти и расспросить её, что за хрень творится с матерью. Меня смущает, что она отменила курсы Лену, а Мейко мне не звонит по поводу новых занятий. - Иа, мне реально нужно отойти, — ну отцепись же ты! Мне лишних глаз и ушей не надо! — Нет! Скажи, где Соника, ведь ты больше всего с ней общаешься, — я остановилась. — А какого лешего тебя волнует её судьба? — просто из любопытства спросила. — Ну, просто это же она из-за меня в больницу попала, — а вот это уже интересно. — Пошли назад, — сказала я. — Чего? У тебя же дела были, — Иа немного смутилась. — Да тут, видимо, кое-что поинтереснее. С Соникой всё в порядке, улетела в Австралию, — она удивлённо посмотрела. Да, дорогуша, не только у тебя деньги горами валяются. — А теперь мой вопрос: к чему этот нелепый акт сострадания? Мы дошли до класса. — Я себя виноватой чувствую, понимаешь? Я села на корточки. — Что с тобой? — спросила Иа. Её уже моё состояние волнует. — Почему все вдруг стали людьми? — может это сон, и я ещё не проснулась? Сказка, которую выдаёт моё подсознание. — Почему ты стала более человечной? Она присела рядом. — Значит, ты меня и за человека не считала, — я лишь усмехнулась. Извиняться перед ней я не собираюсь: она уж слишком мне насолила. — Это и неудивительно. Я долгое время чувствовала, что я делаю что-то не так. Но мне мешало только одно: моё самолюбие. Но даже такое лёгкое дуновение, как моя ссора с Неру, смогло пошатнуть его. — То есть, эта дурочка была для тебя не просто девчонкой на побегушках? — Можно сказать и так. Я очень сильно удивилась, когда она променяла меня на парня. Даже пошла к тому, кого собиралась втоптать в землю, унизить только потому, что она казалась мне главной в классе. — Никогда не любила доминировать. Всегда хотела быть обычным человеком, не отличаться от других и всё такое. — Однако твоя, так называемая, «обычность» тебя и выделяла из толпы. — Обо мне сейчас не надо. Я как была сволочью, так ей и осталась. — Кстати, спасибо тебе. Ну, за помощь с Неру. Мы с ней помирились и обещали, что не отпустим друг друга, — типичная бабская дружба, ничего не скажешь. — Да не за что благодарить. — А? — Это помощь была не только тебе, но и мне, — я встала. — Ась? — не догоняет. Она же меня этим донимала всё время. — Если ты действительно стала человеком, и это не враньё. Ты мне рассказала свою тайну, а я расскажу свою, — что я творю? Я точно в сказке, раз на такое решилась. — Я люблю Лена! — сказала громко, чтоб все услышали. Все обернулись. Они были удивлены. Даже Лен. Естественно, такого поворота событий он не ожидал. Я пошла к последним партам. — Лен, наша любовь всё равно стала общеизвестным секретом. Только идиот о ней не знает, — он улыбнулся. Неру всё ещё сидела на последней парте. Я повернулась к ней. — Прости, Неру. Ты была втянута во всю эту ахинею ненароком. Лен не наркоман и даже не наркодилер. Мы просто скрывали наши отношения от матери, чтобы она не мучила моего братца, — но судя по тому, что она отменила психолога Лену и, скорее всего, мне тоже. — Прости меня, — я поклонилась. Я лишь услышала, как та охнула от удивления. Ну да, я бы тоже удивилась, навались на меня такая кипа новостей. — И ты прости меня, - что? Я поднялась. — Иа мне объяснила, что доминировать над парнем не всегда хорошо. Перед Леном я извинилась. Теперь я извиняюсь перед тобой за облитое кофе, за испорченное настроение. Я теперь понимаю, что вы нужны друг другу. Лен резко схватил меня за талию и поцеловал в губы. Я хотела отцепиться, отскочить и влепить ему пощёчину, но его теплота не отпускала меня. Мы любим друг друга, на остальных плевать. И остановил нас лишь звонок на урок. Ну ладно, иду назад. Одноклассники нам чуть ли не аплодировали. То есть, их не волнует, что Лен мой брат? — Нет, их не волнует. — Маю, хватит в моих мыслях копаться. — Вы слишком подходите друг другу, — она как будто стене это говорит, а не мне. — Вы как два носка: если потеряется один, то вскоре и потеряется второй, — что за сравнения такие? Закончите этот разговор, пожалуйста. Страдания облегчил Гакупо, который зашёл в класс. Спасибо тебе, теперь я не буду слушать разговоры о том, как носок обретает свои ножки и начинает искать другой носок. Маю чем-то похожа на меня в детстве. Такая же нелюдимая. Но отличается она от меня тем, что я всё-таки хотела общения, а она, видимо, его не хочет. — Сели все быстро! — закричал Камуи. А он сегодня злой. — Парты не трогать, а то тесты писать заставлю! — все начали переговариваться. — Замолчали все!!! — он уселся за стол и схватился за голову. — Рин, — начала нашёптывать мне Мику, — ты вроде как близка ему, — да я и так поняла, к чему ты клонишь. — Сенсей, что случилось? — спросила я тихо. — Да пошло всё к чёрту! — он встал и вышел из аудитории. Эмм, ясно. — Сидите тихо, пожалуйста, я за ним пойду. Я выбежала из класса, а его и след простыл. Ну и где его искать прикажете? Точно! Его кабинет! О, угадала! Он стоял ко мне спиной. Когда я зашла, он стукнул кулаком по столу. — Гакупо, что происходит? — закрыла дверь. — Жопа. — Я прекрасно вижу эту часть тела перед собой. По анатомии у меня всегда было «отлично», поэтому я знаю, что это называется анус, или, как ты выразился, жопа. Он молчал. — Если ты сейчас же не скажешь, в чём дело, то я пойду в аудиторию к Мегпоид, вытащу и всё равно узнаю, что случилось! — она-то явно знает. — Рассказываешь или мне к Гуми идти? — Скажу. Наши отношения с Гуми раскрыли. — Я думала, что ваши отношения все видели. Вы же гуляете постоянно рядом. — Может ученики видели, но учителя явно нет. Да и директор. — Вас директор спалил? — Да. Если бы они узнали раньше, то меня бы уволили давно. Или в полицию сдали. Гуми несовершеннолетняя, а мир сейчас такой, что везде видит пошлость... — Миру просто нужно спалить труды Фрейда. — …и меня тупо могли посадить за совращение несовершеннолетних, — закончил он, не обращая на меня внимания. А он и совратил её. — Вы сосались что ли у всех на виду, что вас аж директор заметил? — Нет. Мы ссорились, — он сел за свой стул и жестом показал сесть мне. — По поводу? — продолжила я. — Меня отец приезжает навещать, вот я хотел с ним Гуми познакомить. — Ну и в чём проблема? Мегпоид общительный человек, она бы не упустила возможность с кем-то познакомиться. — Хах, видимо мы плохо знаем нашу Гуми. Она сначала сказала нет, а когда спросил почему, она рявкнула: «Ты ещё спрашиваешь!» — Странно это. — Угу, поэтому я решил расспросить её, почему она отказывает. Ох, Рин, я никогда ещё не жалел о том, что я любопытный. Сегодня впервые такое случилось. Она так на меня орала, мол, я сумасшедший, зачем так рано знакомить. Ей было плевать на учеников, стоящих рядом. И когда проходил директор, она кричала: «Если мы целуемся у всех на виду, это не значит, что об наших отношениях должны все знать! Я же не хочу тебя знакомить с моими родителями!» Он замолчал. Я услышала, как прозвенел звонок с урока. — Твою мать, — нарушила молчание я. — У неё пмс что ли? — Нет, хуже. Кажется, сегодня утром туман был на улице. — Да, густой такой, — дура, сидела бы дома. — А как это к делу относится? — Относится. Мегпоид слегка меняется настроение от погоды. Но туман на неё очень сильно влияет. Я без понятия почему. Раньше она от дождя могла на улице уснуть, но теперь этого теперь нету, но есть нестабильность её нервной системы во время туманов. — Что ты несёшь?! - повысил голос Гакупо. — Не ори! Ты о метеозависимых не слышал что ли? Давай ещё поспорим, что она завтра тебе об этом скажет. Но поспорить нам не дали. В дверь постучали. — Камуи, Вы там? — директор. — Лезь под стол, — сказал Гакупо. Я пробежалась глазами по кабинету: шкафа тут нет. — Но, — я же типа могла уйти, сказать, что учебники брала и всё такое. — На мне и так висит подозрение в сексе с несовершеннолетней. Не хочу одну несовершеннолетнюю увеличивать до двух. Я кивнула и полезла под стол. — Да, я тут! — ответил Гакупо директору. Я услышала, как дверь открылась и в кабинет зашёл директор. — Я бы хотел с Вами поговорить, — начал он. — Присаживайтесь, — вежливо пригласил историк. Они сели. Чёрт, почему у Гакупо такие длинные ноги? Коленями мне в рожу врезается. — Я хотел бы обсудить сегодняшний инцидент. Это всё правда? — Мой ответ тут неважен, потому что иного объяснения я этому не вижу, Господин директор. — Вы же теперь понимаете, что я Вас должен как минимум уволить? — Д-да, — волнуется что ли? Да, вон ногой по полу постукивает. И не только он один. Причём, директор ещё интенсивнее постукивает. Дёргаю этого чихуахуа за штанину. Заметил. Жестом показываю, что я ему сказать что-то хочу. Он, как бы случайно, роняет карандаш. — Ой, простите, — сказал Гакупо. — Да не волнуйтесь Вы так, - ага, сказал тот, кто ещё пуще волнуется. Камуи наклонился, чтобы поднять карандаш. Недостаточно наклонился. Я потянула его за галстук, что он головой стукнулся об стол. Но звуку не подал. — Замены тебя нету, — максимально тихо пыталась сказать я, пока он тянулся за карандашом. Он кивнул, показывая мне, что понял. — Как Вы понимаете, — начал директор, — отдавать властям я Вас не буду. И увольнять я Вас не буду, так как знаю, насколько тяжело Вам досталась эта работа. — Да. Могу за это вечно благодарить своего отца. — Именно. — Я так понимаю, что к этому прилагаются какие-то условия? — Правильно понимаете. Я хочу, чтобы ваши отношения с Мегпоид Гуми прекратились. Либо, как минимум, они были вынесены за пределы школы, — это было вполне ожидаемо. Директор любит школу, ему ничего другого не надо. — Согласен! — не задумываясь воскликнул Гакупо. — Фух, одной проблемой меньше. — Есть ещё какие-то проблемы? — заинтересовался Камуи. Мне вот тоже стало интересно. А ещё у меня немеет нога. — Да с Кагамине, — а что Кагамине? Кагамине ничего противозаконного не делали. — А что такое? — На всю школу сегодня обсуждают их признание в любви. — Я как-то это пропустил, — Гакупо кинул мне какую-то мелкую бумажку. Явно целился в глаз. И в него и попал. Месть за галстук, явно. «Ты идиотка», — гласила надпись на бумажке. А я что? Я ничего. — Я не понимаю, что с этой семьёй не так. То дочь из дома сбегает, то мать своих детей к психологу записывает, а потом отписывает, — вот это новости, — то теперь вот это. — Не воспринимайте это так близко к сердцу, Господин директор. Если так за каждого волноваться, то и до больницы недалеко. — Твоя правда, Гакупо. — Если хотите, то я могу с ними поговорить. Через Гуми договориться, разумеется, — мне страшно. Есть у кого номер гробовщика? — Если можно. А мне пора. Надеюсь, что мы пришли к соглашению. Не хотелось бы терять такого хорошего историка, — он вышел из кабинета. Я вылезла из-под стола. Ногу я всё-таки отсидела. В кабинет ворвалась Гуми. — Гаку, прости меня. Это… Это всё… — Заткнись, Гуми. Эта дама все рассказала, — он указал на меня. — Я только один вопрос тебе задам, Рин. Зачем? — Что «зачем»? — спросила Мегпоид. — Зачем она рассказала всем то, что мы так старательно пытались скрыть. Наступила неловкая пауза. Нет, это не сказка.