Голодные игры: Возвращение

Медленно раскрыв глаза, понимаю, что вокруг ещё темно, хоть глаз выколи. Не видно вообще ничего, даже огни Капитолия отчего-то не пляшут по стенам. В голову приходит странная мысль о том, что, возможно, меня засунули в гроб раньше времени, но я с фырканьем отгоняю её от себя, так как им нужно шоу, а что за шоу в чёрной коробке, где ни черта не видно? Глаза понемногу привыкают к темноте, и я более-менее различаю во тьме ставшую моей комнату. Я в Капитолии. Потихоньку начинаю вспоминать, что вчера было. Оказывается, придя с интервью, я кое-как разделась и ушла спать в самый разгар последнего дня. Взгляд медленно скользит по стене к часам. Видно плоховато, но с натяжкой можно сказать, что сейчас полчетвёртого. Вообще здорово, если это можно так объявить. Пытаюсь уснуть вновь, но сон уже, видимо, решил покинуть меня окончательно и бесповоротно, и, как я ни закрываю глаза, как ни пытаюсь расположиться удобнее, ничто не помогает. Но вот вопрос: почему? Странно. Сегодня нас отправят на арену, а мне всё равно. Почему-то абсолютно всё равно. Так как сейчас – мои последние мгновения, с позволения сказать, «свидания с цивилизацией», то решаю воспользоваться удобствами и вымыться перед выходом на Арену. Всё равно уснуть уже не смогу, а в горячей пенной ванне можно полежать и поразмышлять о чём-нибудь таком расплывчатом и далёком. Спустя несколько минут я уже нежусь в ванне, позволяя ароматной воде с цветочными маслами обволакивать моё тело вплоть до шеи, а сама принимаюсь мыслить. Вначале на уме только брат и родители, но о них думать не хочется: только расстроюсь, что мне совсем не нужно. Наверное, хорошо иметь где-нибудь свой маленький островок, о котором никто не знает, только ты один. Такое небольшое убежище от людей, где тепло, светло и хорошо. Должно быть, каждому хочется в какие-то моменты сбежать от других? Даже представляю себе этот островочек, но, вероятно, выходит очень непохоже, ибо на ум приходит лишь какой-то оазис посреди реки, на котором расположен покосившийся домишко. Не слишком правильное представление, по-моему. Утопая в ароматной пене, я постепенно забываюсь в лёгкой дремоте, одновременно спя и думая о своём. *** Выйдя из ванной, я замечаю, что за окном стало светлее. Нормально, значит, скоро за мной придёт сопроводительница, сунет в руки нынешний костюм, потребует как можно быстрее одеваться, меня напоследок накормят «по-президентски» и отправят погибать за свой дистрикт. Мда, позитивного мало. Ну, что ж, пока время ещё есть, следует как-нибудь приукрасить этот факт, к примеру, лечь в мягкую кровать и поразмышлять о чём-нибудь ещё. Красота, да и только. Упав на мягкие подушки, я зарываюсь в одеяло и начинаю думать. Интересно, кто сколько дней продержится? Ставлю весь Капитолий на то, что победит та сексуальная девушка из первого: у неё явно имеется пара тузов в рукаве. Дарра явно не выдержит и двух дней, так как на тренировках она не проявила чудес храбрости и не подстрелила даже чучело. Тот черноволосый малец, верно, продержится до самого конца и, возможно, выйдет из игры победителем, убив Ласт вместе с её тузами и всем прилагающимся. Насчёт Аллена даже не знаю, что сказать: выпендрёжник есть выпендрёжник, возможно, сумеет сесть на чью-то шею, а после раздавить своим лицемерием. Хотя... точно даже нельзя сказать насчёт Дарры: вдруг она просто прикидывается слабой, а потом ещё проявит себя как убийцу? Ранее так бывало, так что не стоит сбрасывать её со счетов, да и других тоже. Кто их знает, этих тихонь? А сколько продержусь я? Вопрос действительно стоящий. Вроде бы и научилась многому, даже как-то девятку умудрилась получить, но одно плохо: совершенно не разбираюсь в том, что есть можно, что можно подстрелить и как это приготовить. Возможно, смогу, возможно, нет. Надеюсь, что продержусь хотя бы дня три. О большем пока рано размышлять: там видно будет. Но всё же в глубине души я надеюсь спастись и вернуться домой. И где-то в самом дальнем закоулке разума мне уже совершенно плевать, как. Через некоторое время является Ичиго, даёт мне простой балахон и ведёт на крышу, откуда меня с помощью обездвиживающей лестницы забирает планолёт, в котором меня повезут в катакомбы под Ареной. Когда меня поднимают на площадку, я надеюсь, что сейчас меня отпустят, но нет. Рядом стоит мужчина в белом халате, со шприцом в тонких ладонях. - Стой спокойно, - цедит он и резко втыкает мне под лопатку шприц. Больно и неприятно, когда маленький маячок попадает под кожу. Сложно описать это ощущение, будто клещ под кожей шевелится. Сама я клещей не подцепляла, но мама рассказывала, каково это. После неприятной процедуры лестница меня отпускает. - Готова? – интересуется Момомия. На её нарумяненом лице – дежурная улыбочка на половину лица, глаза блестят. Но отчего-то мне кажется, что каждое её движение, каждая улыбка, каждый взгляд, они тяжелы и неуклюжи, как... сложно даже сравнить. Но так и не покидает ощущение того, что она фальшивит. Опечалена моим уходом на арену? Вряд ли, капитолийцы не из тех, кто будет тосковать по трибутам. Она увлечённо изучает тёплую кофту, которую сама же и принесла в комплекте с остальным всего несколько минут назад. Тёмно-серые брюки из скользящего в ладонях материала, точно такая же по фактуре куртка скромного фасона, пожалуй, немногим лучше того, что я видела на фабриках, под кофту зачем-то ярко-салатный топ, который мне уже не нравится. - Да, он восхитителен, - говорит девушка с волосами цвета вишни, добродушно щуря желтоватые глаза. – Мне птичка нашептала, что он чудесно облегает фигуру и чуточку увеличивает объём груди! – хихикнув, она положила кофту, которую вертела в руках, на место. - Ага, - скептически хмыкаю в ответ. Интересно, за кого она меня принимает, раз сообщает такие вещи? Лучше б сказала по секрету, какие испытания ждут на арене и есть ли у меня хоть малюсенький шанс вернуться домой. Лёгкие ботинки из мягкой кожи с твёрдой подошвой, думаю, отлично подойдут для бега. - Ну, одевайся, - она с улыбочкой отходит чуть в сторону. Кошка была несколько удивлена, заметив меня бодрствующей уже в полвосьмого, когда зашла, уже намереваясь по совету Пинки Пай устраивать очередную истерику, дабы поднять меня из кровати. Её лицо в тот момент меня позабавило, а сейчас даже немного огорчило, так как этой гримасой она напомнила мне маму в подобные моменты. Увижу ли я её, папу, брата? Хоть разочек? Взгляд сам собой опускается на правую ладонь, на безымянном пальце которой поблёскивает маленькое колечко. Бардольф собирался жениться ещё задолго до Жатвы, но наверняка всё отложилось на неопределённый срок, так как я здесь, а они там. Но всё же я в какой-то степени хочу, чтобы брат и его невеста сыграли свадьбу, и неважно, со мной или без меня. А кольцо, наверное, родительское. - Остаётся только ждать сигнала, - сообщает она и опускается на диван. – Тебе удобен костюм? Помни: ничто не должно мешать, - сдержанно киваю. – Хорошо. Сядь. Ты ела? Если нет, то поешь: возможно, тебе придётся голодать. Хоть от внезапно подступивших волнения и страха кусок в горло не лезет, я хватаю что-то не глядя и начинаю всухомятку жевать. Слышен хруст на зубах. - Майя, конечно, ты молодец, решила сразу налечь на овощи и всё такое, но капуста - не лучший вариант, - замечает стилистка. Перевожу взгляд на свою руку, в которой находится смятый лист белокочанной капусты с едва заметными синеватыми прожилками на нём. Надо же, никогда не любила этот овощ. Из упрямства продолжаю жевать, а волнение всё нарастает, грозясь неминуемо вылиться наружу в виде всяких дурных слов, причем, в чей угодно адрес. Вот, собственно, и всё. Спустя какой-то жалкий часок я буду мертвее мёртвых. А то и гораздо раньше, и гораздо мертвее. Кусаю верхнюю губу. Ичиго замечает моё беспокойство и осторожно, готовясь в любое время убрать руки, обнимает меня, сладенько мурлыча. К слову, она забыла на время о своём кошачьем амплуа и не мяукала через каждое словечко, что, несомненно, радовало. Покорно тону в её пухлых объятиях, ведь нельзя предположить, через какой промежуток времени ко мне захотят проявить ласку ещё. Так и сидим неподвижно до тех пор, пока приятный мужской голос ласковым, сказочным тоном не сообщает о подготовке к подъёму на Арену. Стилистка со вздохом отпускает меня и изящной рукой указывает на диск, мол, иди. И вправду, пора идти, потому на негнущихся ногах встаю на диск. Ичи подбегает и начинает запоздало кричать мне о том, как лучше себя вести. Правда, я и так осведомлена о том, что первым делом надо искать воду. Что ж, здравствуй, Арена.