Голодные игры: Возвращение

Вот я и на Арене. Стою на каком-то диске из металла, на расстоянии примерно шести метров от меня блестит на солнце Рог Изобилия, вокруг которого раскиданы вещи, о которых я могу сейчас только мечтать: тягаться с профи я не смогу, так что стоит делать ноги в тот же миг, когда прозвучит сигнал. Слева от меня – Садар. Он едва-едва смотрит на меня из-под чёлки, которую распушил ему перед выходом стилист, что делает его немного похожим на Джета – якобы уличного бандита из нашего дистрикта. Даже его взгляд... он внезапно стал таким... пугающим. Но, что бы ни говорили о Джете, я знаю, что он хороший – Мира рассказывала, как он спас её от миротворцев, а после проводил до дома. Мире можно верить. Я даже сама пару раз видела Джета у фабрики; мы с ним разговаривали: как выяснялось, он ждал Миру, но так почему-то никогда и не дожидался. Справа – какой-то парень с огненно-рыжими волосами, которые затянуты в тугой маленький пучок на макушке. Он явно не в своей тарелке, как и я, и, по-моему, желает только одного – чтобы гонг никогда не прозвучал. Где-то совсем недалеко слышен приглушённый кашель. Должно быть, кого-то отправили биться больным; нас ведь не осматривают врачи. Случайно и с некой растерянностью верчу головой в стороны и натыкаюсь на Эдварда, который, по-видимому, готовится отвоевать у профи некоторую часть вещей и припасти их для себя. Убеждена, что кто-кто, а вот он сдаваться не собирается. Ах, вот бы и правда гонг сломался и не прозвучал никогда! Передо мной – низенький, коренастый, но очень мускулистый парень с маленькими чёрными глазками. На его идеально гладкой лысине кокетливо поигрывает солнечный блик. Пухлые губы превратились в бескровную линию, ладони сжаты в кулаки; он готов в любую секунду начать ломать кости. Удар гонга заставляет меня вздрогнуть, а дальше случается нечто из ряда вон выходящее. Высокая девушка в круглых очках, чьи болотно-русые волосы были заплетены в две изящные тонкие косички, с тихой, полной безмятежного счастья улыбкой пошла вперёд, к своей смерти. Она сумасшедшая! Неужели она всерьёз ополоумела от безысходности и покорно поплелась навстречу собственным убийцам, сложив на груди руки? Так ведь нельзя! Когда копьё, кинутое кем-то ей в спину, пробивает грудную клетку, то его остриё, кажется, торчит из самого сердца, а вся площадка вдруг словно озаряется искренним смехом человека, находящегося в нирване. Это смеётся она. Леттус Мидорикава. Я знаю её имя из-за тренировок. В руках она сжимает блестящие ракушки, связанные между собой красивой нитью. - Беги! – слышу, кажется, совсем рядом чей-то сумасшедший крик, и он выводит меня из крайнего удивления как раз вовремя: надо мной уже занесли клинок. Кое-как уворачиваюсь от удара и, не помня себя от пронзающего даже подушечки пальцев страха, бегу, не зная куда, зажмурившись. Я уже достаточно насмотрелась, по-моему. Ветви цепляются за ткань штанов, куртки, больно царапают лицо, шею и открытые участки рук. Уши улавливают топот ног где-то совсем рядом; должно быть, кому-то понадобилось меня преследовать, не обращая внимания на плохую проходимость тропинки. Но вот вопрос: кому? Бежать с закрытыми глазами и не падать – очень трудно, потому я, споткнувшись обо что-то тяжёлое, кубарем лечу на землю, но напоследок что-то основательно царапает меня по кончику носа. - Эй, ты в порядке? – я ещё не успеваю открыть глаза, как меня ставят на ноги и начинают спрашивать. Интересно, это кто такой добрый? Открываю глаза и вижу перед собой Пурин, которая широко улыбается и смотрит прямо на меня. В руке у неё какой-то целлофан, небольшой пакет и зачем-то окровавленные ракушки той безумной девушки. Сдержанно киваю. - Отлично. А теперь иди за мной! – она хватает меня за руку и широко улыбается. Не знаю, может, ловушка? Но ведь мне больше некуда, да и всё равно погибать, потому покорно иду в расставленные сети, уже сама похожая на девушку с волосами цвета болотной тины. – Да не стой, идём же, ну! И вот вновь бегу, но на этот раз глаза мои открыты, и я не одна, а с гибкой девочкой-обезьянкой. К слову, она выбирает путь значительно чище и безопаснее моего; по крайней мере, колючие ветки не царапают больше лицо, а мощные корни не норовят зацепиться за ноги. Останавливается она неожиданно, и я по инерции вписываюсь носом ей прямо в спину. - Стоит взобраться повыше и посмотреть, куда всё-таки лучше отправиться дальше, - я даже не успеваю отреагировать на то, с какой скоростью пакет с вещами оказывается в моих ладонях, а сама девчонка ловко подпрыгивает и, хватаясь тонкими пальцами за ветки, быстро взбирается на самый верх. – Юху! – и она быстро соскальзывает, несколько раз крутанувшись в воздухе, и приземляется прямо на ноги. – Это немного больнее, нежели дома: там прыгаешь на сено... - Ну, что? – мне даже самой интересно, что она там увидела. - Мы устроимся у реки. Это не совсем безопасно для нас, но есть и плюсы, - подмигивает Пурин и с улыбкой начинает перечислять: - Во-первых, мы будем защищены от хищников, а, во-вторых, нам не придётся далеко идти в поисках воды: спустился к потоку и зачерпнул. - А как же дезинфекция? – спрашиваю у неё. Ведь правда, очистить воду перед утолением жажды не мешает. Внезапно она толкает меня в кусты с такой силой, что я мигом падаю, ударившись о твёрдую землю. Затем она сама оказывается рядом и даёт мне знак молчать, приложив палец к губам. - Вообразите только, с кем я должна быть в команде! – тут же раздаётся резкий, истеричный сопрано. – Грудастая матрона, очкастый чудик, вечно голодный ублюдок, какой-то подозрительный малец из рыбного дистрикта, вообще не понять откуда взявшийся вшивый щенок, прозванный шакалом, да непонятно что с пальмой вместо волос! Хороша компашка! – возмущается какая-то девушка, затем макушку одного из кустов срубает острый клинок. – Подумать только: у нас столько мужчин, а охотиться послали меня! Меня, несравненно крутую Рейнбоу Дэш! – она постепенно удаляется от нас на всё большее расстояние. - Ну да, конечно, у неё всё профи плохие, одна она такая вся распрекрасная! – фыркает Пурин, поднимаясь с земли и отряхивая костюм от попавших на него комочков сырой земли и травинок. - А кто это? – спрашиваю, садясь на колени. Лично я слушала этот её скорбный монолог вполуха, думая только о том, как бы меня не заметили. - Ты чем слушала? – добродушно усмехается она. – Это профи. Рейнбоу Дэш. Она тут психует, совершенно не заботясь о том, чтобы быть незаметной и сохранять состав команды в тайне, - загадочно помолчав, она добавляет: - Я разобрала всех, кроме вшивого щенка, который как бы шакал. Может, ты просветишь? Шакал... я отлично помню. На нынешних играх только один шакал. И имя ему Садар. - Садар... но что он там делает? – опускаю голову. Неприятно, что парень из моего дистрикта связался с этими головорезами. - А, припоминаю. Это о нём ты рассказывала Хьюзу в своём интервью? – да, Пурин, именно о нём. Тот, кто спас мне жизнь, ныне будет убивать других в шайке профи. А после, когда перестанет быть им нужным, просто умрёт от руки кого-то из собственных соратников. Нельзя этого допустить! - Глупая, глупая Дарра, как ты сможешь не допустить этого... ммм... Садара до профи? – оказывается, последнюю фразу я произнесла всё же вслух, и ещё ниже опускаю голову, ведь, и правда: я уже ничем не смогу ему помочь. – Ну, ты не переживай, я что-нибудь придумаю: может, встречусь с ним, поговорю. Только не плачь, я ненавижу слёзы, хорошо? Киваю. Плакать я даже не собиралась, хотя глаза неприятно щиплет. Когда она удостоверяется, что никого опасного на горизонте нет, мы продолжаем путь, разделив поровну ношу. Дойдя до дубняка, я случайно наступаю на хворост, и с неприятным хрустом он ломается под тяжёлым ботинком. - Эй, осторожно, не перебуди весь лес! – снова прикладывает палец к губам девушка. – Мало ли, какие великие Рейнбоу Дэш в кустах прячутся, норовя напасть? – шёпотом добавляет она после. - Прости, - отвечаю в тон, а после добавляю чуть громче. - Куда ты меня ведёшь, Пурин? - Я тут присмотрела одно замечательное местечко, совсем около воды! Это прелестно, вот увидишь! – щебечет мне в ответ собеседница, а затем добавляет: - Идём же вперёд, пока нас хищники не сцапали. Ну да, меня такой ответ совершенно просветил и успокоил. Как говорит бабушка: вода воде рознь. Но шорох за деревьями неподалёку особого выбора не оставляет. Надо идти дальше, доверившись ей. Спустя некоторое время слышу шум воды. Пурин, похоже, тоже слышит, так как начинает что-то бурчать, оглядываться, и, наконец, с криком: «Нашла!» выводит меня на крутой каменный берег. - Хмм... не совсем то, что я хотела, так что давай пройдём вверх? – предлагает она. Я соглашаюсь, и мы опять идём. Я очень устала, но ведь моя союзница устала не меньше, потому терплю. С помрачневшего неба начинают падать капли дождя. Я немного удивляюсь, видя банку с грибами, стоящую на берегу, и показываю на неё союзнице. Она практически сразу хватает банку и ставит её в пакет. А если отравленные? Эх, да что уже поделаешь... После она указывает на раскидистую иву, которая растёт прямо над шумным и быстрым, буйным потоком. - Вот тут и будем жить, - говорит она с улыбкой. – Надо поскорей подниматься наверх! И она мигом взбирается на толстый и мощный сук, на котором может сидеть совершенно свободно, как на лавочке, затем забирает у меня вещи и развешивает их на соседних ветках. Дальше приходится лезть мне. А ведь я совсем не умею лазить по деревьям! Но всё же я цепляюсь ногой за достаточно крепкий выступ на стволе, одной рукой сжимаю кору на уровне своего носа, а другой хватаюсь за ветку. После одиннадцатая чуть спускается и помогает мне подняться. - Ты молодец, - хвалит она после. – Ещё немного потренироваться, и будешь летать по деревьям даже лучше, чем я. А теперь посмотрим, что хорошего есть в пакете... В пакете помимо банки с грибами оказываются кусок сыра, пустая бутылка, маленький пузырёк с марганцовкой, пара яблок и тёплое одеяло. Капли всё сильнее барабанят по листьям, которые худо-бедно защищают нас, но, когда защиты ивы не хватает, то Пурин вешает на прилежащие ветки целлофан, который таскала за собой, и сразу становится суше.