Найди смысл.

После произошедшего, Хината даже не думала возвращаться в особняк. Куда угодно, как угодно, но только не туда. Ей казалось, что даже если она продаст себя в рабство какому-нибудь извращенному шейху, или еще кому-то — неприятностей будет гораздо меньше. Чем если она вернется домой. Более того, она уже не хотела кому-либо продаваться, или отдаваться. То, что случилось с ней в больнице, с тем врачом — Орочимару, изменило ее. Он сломал ее. Сам того не зная. Проявив к ней милосердие, нежность и самую малую толику любви, он сломал ее. Она привыкла к тому, что всегда все решали за нее: во что ей одеваться, что ей есть, что ей пить, как и куда идти… И все для того, чтобы удовлетворить похотливые желания хозяев. Пройтись по городскому центру в одежде с вырезами для груди и между ног? Пожалуйста. Стоять на четвереньках со спущенными трусиками, перед восьмидесятилетним стариком, и теребить себя за половые губки, приговаривая — «Трахни меня, дедушка. Трахни свою маленькую, непослушную, неблагодарную шлюху-внучку»? Любой каприз, за Ваши деньги. Она привыкла жить животным, который течет по любому щелчку пальцев хозяев. И только Орочимару она отдалась, потому что сама этого захотела. Она остановилась. Вокруг нее не было никого, где-то вдалеке шумели машины. Даже глубокой ночью, после сильнейшего ливня, город жил. Она почувствовала себя крохотной пылинкой на пляже. Вокруг нее жили сотни тысяч людей. Они ежедневно, ежеминутно принимали жизненно важные для них решения. Каждый день они сталкивались с миллионами проблем: большими и маленькими, важными и не очень. Их любили, они любили… И все вокруг защищали то что они любят. Хината даже приблизительно не понимала этого образа жизни. Не потому что она отрицала подобный образ жизни. Она просто представить не могла, как можно держать в голове так много вещей, как можно жить самостоятельно. Упав на колени, прямо посреди переулка, она расплакалась. Внутри было так пусто, как будто ее заживо выпотрошили, а к горлу подобрался тяжелый, густой комок боли — она начала задыхаться. Слезы катились ручьями по ее скривившимся от боли щечкам. Она так надеялась, что сейчас появится Орочимару, обнимет ее, успокоит и скажет, что больше ей никогда не придется страдать. Но прошло полчаса, час, а он так и не появился. Собравшись с силами, Хината поднялась, поправила юбку и вытерла грязь платком. Она одела самую длинную юбку из всех, что были в ее гардеробе, но даже она была ей выше коленей. Сейчас нужно было решить: куда идти и чем заниматься дальше. Найдя ближайшую телефонную будку, Хината около часа провела в поисках достаточно дешевого отеля, где она могла бы остановиться. Была уже глубокая ночь, когда девушка добралась почти на окраину города. Именно тут находился тот самый отель, в котором она собиралась остановиться на ближайшую неделю. Выглядело все как в американских детективах средней паршивости: двухэтажный отель, с большой неоновой вывеской, название на которой было украшено пальмовыми листьями. Здание недавно красили, но настолько дешевой краской, что она уже начала отшелушиваться, оголяя бетонные стены. Двери в номера были разные, что говорило о том, что их приходится часто менять. Видимо, из-за буйных посетителей. В таких отелях, обычно, останавливались наркоманы, пьяницы, проститутки, или очень уж бедные туристы, в карманах которых денег было не больше, чем у вышеперечисленных слоев общества. Хината долго сомневалась, стоит ли ей так поступать — вот так вот резко менять свою жизнь. Она стояла перед входной дверью и ощущала, как ее ноги подкашиваются, а сердце готово было вырваться из груди. Ей так хотелось повернуть назад, вернуться к старой жизни, в надежде, что все обойдется и дальше будет легче. Что с ней больше не поступят, так как поступали и все нормализуется. Девушка тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли. Нельзя… Нельзя туда возвращаться. Эти мысли — обман. Лучше не будет, будет только хуже. И если она сейчас ничего не изменит — она навсегда потеряет шанс на нормальную жизнь. Она осторожно повернула ручку двери и вошла в отель, зазвенели ветряные колокольчики, которые, зачем то, постоянно вешают возле дверей. Такие колокольчики бьют своим звуком по ушам и еще долго не стихают. Пол заскрипел под ногами девушки, в нос ударил запах пыли и сухого, ионизированного воздуха, десятки раз прошедшего дешевые кондиционеры. Откуда-то из другой комнаты послышались звуки какой-то телепередачи. Дойдя до стойки, девушка остановилась, в ожидании хоть кого-нибудь. Казалось, прошла целая вечность, но никто так и не вышел. Девушка хотела позвонить в настольный звонок, но тот оказался сломан. — Простите! — Хинате показалось, будто ее голос раздался гораздо громче, чем мог бы. — Кто-нибудь может мне помочь? — Да-да… Минутку… — послышался грубый мужской голос и кряхтенье. Скрипнула дверь и из открывшегося проема, прихрамывая и кряхтя, вышел довольно толстый мужчина, в майке и шортах. Он был весь вспотевший и взъерошенный, от него пахло дешевыми, вонючими сигаретами и кисловатым запахом пота. За свой опыт, Хината надышалась самых разных мужских запахов. Разные мужчины пахнут по-разному. От одних пахло благородным табаком, с примесью легкого запаха дорогой туалетной воды; от других — машинным маслом; от третьих — дешевым одеколоном… А от таких как этот пахло хуже всех. — Что-то хотела? — А… да… — Девушку насторожило то, что к ней обратились на «ты». — Мне нужна самая дешевая комната. — Всем они нужны. Деточка, деньги-то у тебя есть, чтобы комнату эту оплатить? — Конечно есть. За кого Вы меня принимаете? Я оплачу на месяц вперед! — Хината тут же пожалела за сказанные слова. Она знала, что денег у нее хватит, но на большее — вряд ли. Придется, в срочном порядке, искать работу, чтобы даже просто поесть и одеться, когда измениться погода, а ведь уже сентябрь на дворе. — Хм… — Толстяк задумался. Пот поблескивал на его лысине и щеках, от чего у Хинаты невольно свело скулы, от омерзения. Пыхтя, он нагнулся и достал ключ из-под стойки. Бросив его на стойку перед девушкой, он протянул к ней руку. — Договорились. Хината, скрипя сердцем, достала кошелек и толстую пачку купюр. Отдав значительную часть, девушка забрала ключ и отправилась искать свой номер. Прошло две недели. Тяжелые две недели. По началу, оставшихся денег хватало, для того чтобы покупать еду и все необходимое. Затем, когда деньги начали заканчиваться. Ей пришлось найти работу. Не ту работу, о которой она так мечтала… Все что ей могли предложить в центре занятости либо оплачивалось копейками, либо требовало высшего образования. Последнее у Хинаты отсутствовало, а первое было непозволительно. В конце концов, после трех дней поиска и звонков по объявлениям, она нашла работу в стриптиз-клубе, официанткой. Ее смена начиналась в ночь и заканчивалась в 7 утра. Ей вновь приходилось одевать развратную одежду: черно-белая мини-юбка, чулочки в крупную сетку и корсет. Корсет ей намеренно дали поменьше, когда менеджер клуба заметил размер груди Хинаты. Когда девушка шла на каблуках, грудь ее качалась настолько сильно, что вот-вот могла вывалиться из-под одежды и не прикрытыми оставались только соски. Посетители часто роняли мелочь и чаевые, чтобы Хината нагибалась как можно чаще. Пару раз Хината не сдержалась и даже подыграла — она намеренно, как бы нечаянно, потерлась грудью о плече клиента, от чего у мужчина, казалось, чуть не подавился слюной. Он еще очень долго преследовал Хинату и приходил ради нее, оставляя все больше чаевых. Он даже попытался напоить ее, видимо в надежде на то, что девушка раскрепостится, вместе с ее корсетом. Однако, Хината сумела вовремя себя остановить и намекнуть охраннику клуба, что девушку достал надоедливый клиент. Через неделю, у девушки уже были «постоянные клиенты» — посетители клуба, которые просили, чтобы их обслуживала только Хината. Ей десятки раз предлагали «подзаработать на дому у клиента», но она, ласково улыбаясь, отказывалась и уходила. Чем подогревала к себе интерес еще больше. Как-то раз, Хината вернулась домой раньше обычного. Вновь зазвенел дверной колокольчик, вновь в нос ударил дурной запах запылившихся кондиционеров. Поднявшись на второй этаж, там где находился ее номер, Хината замерла в ступоре. Дверь в номер была открыта. Это не могла быть уборщица, т. к. она приходила в 12 дня, но никак не в 4 утра. Хината почувствовала, как дрожат ее колени. Либо в ее номере грабители, либо Саске и Итачи… и она не знала, что хуже. Борясь сама с собой, дрожащими руками, испуганная, девушка приоткрыла дверь, чтобы подсмотреть, что твориться в номере. То что она увидела, увидеть она явно не ожидала: возле ее кровати, со спущенными штанами, стоял тот самый мужик — хозяин отеля. Прижимая к лицу трусики девушки, он мастурбировал на лежащую на кровати фотографию Хинаты, где она была в форме официантки клуба. Мужчина тяжело дышал, почти хрипел — видимо, дело уже шло к концу. Не долго думая, возмущенная Хината вбежала в номер. Как ей опротивели подобные моральные уроды. Да как он смеет нарушать покой ее спальни, когда она твердо решила завязать с прошлым? Почему эти извращенцы всегда сами к ней тянутся? — Что Вы тут делаете?! — Толстяк, от испуга, чуть не подпрыгнул. Напяливая на себя штаны он обернулся. Видимо, боялся он не Хинаты, а чего-то еще, так как, когда он ее увидел, испуг на его лице превратился в отвратительную улыбку, а штаны вновь поползли вниз. — Ой, да ладно тебе. — Сопя носом и пытаясь отдышаться, проговорил хозяин отеля. — Как мужикам члены сосать, так все в порядке. А как просто передернуть, так это что — преступление? — Что Вы себе позволяете?! — Девушка одновременно испугалась и разозлилась. Если он узнал о ее прошлом, то как? Если нет, то какого черта говорит подобное? — Я работаю там официанткой! Мне нужно чем-то платить за жилье и еду! — Да-да, конечно… — Толстяк вновь потянул руку к члену. — Рассказывай дальше. Я прекрасно знаю, сколько получают эти девочки. На ту зарплату ты бы не смогла позволить себе платить за жилье и покупать себе новые вещички. Столько там получают только те, кто «эксклюзивно» обслуживает клиентов. Ты не одна там такая умная. У девушки на глаза навернулись слезы. То, что говорил этот урод было, от части, правдой — на зарплату официантки Хината не смогла бы себе позволить ту жизнь, что сейчас ведет. Те деньги, что она получала сверх зарплаты — это просто чаевые. Постоянные клиенты платили все больше и больше, лишь бы посмотреть на почти оголенную грудь Хинаты. Тем более, девушка прощала им некоторые пошлости — как, например, «случайно» пролить на ее грудь, или ножки, шампанское, а потом помочь девушке все вытереть, тем самым облапав ее. — Я-я никогда… — к горлу девушки подобрался предательский комок, через который слова проходили с огромным усилием. — Не рассказывай мне тут! — Толстяк продолжал мастурбировать, осматривая Хинату. — Мои друзья рассказали мне, как ты там трешься со своими клиентами. Думаешь, я поверю, что такие богатые, женатые люди, могут приходить к тебе только для того чтобы тебя посмотреть? Я уверен, они трахают тебя во все щели, куда член пролезет. — Внезапно, он остановился, с интересом рассматривая одежду на Хинате. — Слушай… А может ты мне пососешь немного? Обещаю сказать, когда буду кончать, но ты все равно должна будешь проглотить. — Он вновь заулыбался своей мерзопакостной улыбкой. — Тогда я скошу тебе цену на жилье в два раза. У тебя будет больше денег на то, чтобы так одеваться. Ты же любишь красивые, дорогие вещи? Будешь сосать мне два раза в неделю. А если позволишь больше, так вообще можешь жить тут бесплатно… Ну как? — Да пошел ты! — Уже со слезами на глазах, не вытерпела Хината. — Пошли вы все! Ты и тебе подобные! Пошли вы все в задницу! Уроды! — Она метнулась к нему и, с размаху, ударила сапожком с острым носком прямо между ног обидчика. Она так и не поняла, попала она по руке, или по яйцам, но ей было плевать. Она кое-как, вытолкнула, загнувшегося от боли, толстяка из своей комнаты ванну и заперла его там на ключ. — Сиди там, придурок! Сиди там и дрочи сколько сил хватит, урод! Я ухожу отсюда! Она быстро собрала все вещи, какие смогла найти. Она не знала, есть ли у владельца гостиницы сотовый, или запасные ключи. Ей даже стало немного страшно, так как после случившегося ничего не произошло… совсем ничего. Обычно, после такого, люди должны орать благим матом и угрозами, но толстяк молчал. И даже не стучался в дверь ванны, чтобы она его открыла. Хинате было страшно, из-за того что она могла случайно нанести тяжкие, а то и смертельные повреждения… а вдруг он упал в ванне и ударился головой о раковину, или унитаз и проломил череп? Страх и любопытство так и тянули ее открыть дверь и посмотреть. Отогнав от себя ненужные мысли, девушка повесила сумку на плече, а другой рукой взяла небольшой чемоданчик, в который вмещались все ее вещи, и быстрым шагом покинула помещение. *** Она бежала так быстро как могла. Зря она не уволилась с работы — ее выследили. Давным-давно сняв и выкинув каблуки, Хината изо всех ног бежала от преследователей, стирая ноги в кровь о мокрый, после дождя, асфальт. На дворе снова стояла поздняя ночь — время, когда у Хинаты кончается рабочая смена. Она знала преследователей — это были одни из постоянных посетителей клуба. Девушка часто видела их с другими девочками, но никогда сама к ним не подходила, так как понимала, что это не те люди, которые будут довольствоваться только созерцанием. Самое страшное это то, что к ней не приставали, а сразу попытались скрутить и задрать юбку. Она даже не помнила, как все начиналось, настолько быстро все произошло. А насильники даже не думали прятать своих лиц — это еще хуже. Значит, живой ее никто отпускать не собирается. Хината забежала в ближайший переулок. Тут было темно, повсюду стояли мусорные контейнеры и пахло мочой, но было где спрятаться. В 4 утра никто ей не поможет, так что рассчитывать она могла только на себя и удачу. Добежав до тупика, Хината увидела перевернутый, пустой мусорный бак, крышка которого была откинута. Оглядевшись и удостоверившись, что никто из преследователей ее не видит, она заползла в контейнер и закрыла крышку. Внутри было очень холодно, пахло плесенью, гнилью и мочой, однако жаловаться не приходилось. Если хочешь жить, а речь теперь уже шла о жизни, а не о возможности быть не изнасилованной — подойдет любое укрытие. Когда то, Хината слышала истории, как в заполярье люди спасались, прячась внутри достаточно больших выпотрошенных животных, как например моржи, или медведи. Ради спасения собственной жизни можно и потерпеть. Девушка старалась дышать как можно тише, от чего голова начала кружиться, а в глазах темнеть — она не была спортсменкой и такой марафон дался ей с трудом. Внезапно, девушка услышала звук шагов, тяжелое мужское дыхание и крики. Ее преследователи настигли место ее укрытия — теперь оставалось только надеяться, что им не хватит ума заглядывать в баки. От страха тело девушки слушалось все хуже и хуже — мышцы вот-вот могло свести судорогой, руки и пальцы тряслись, будто живут своей независимой жизнью, а сердце, казалось, бьется настолько сильно, что от давления кровь разорвет артерии и вены. Хината спрятала ладони подмышки и со всей силы прижала локти к ребрам, чтобы унять дрожь в руках. — Куда девалась эта сучка?! — Спросил грубый, прокуренный мужской голос. Хозяин голоса немного проглатывал окончания слов. Судя по всему, он был изрядно пьян. — Ищете ее! Нельзя ее отпускать, она ваши рожи видела! — Прокричал другой голос, совсем близко с тем местом, где пряталась Хината. — Говорил вам, нехер на дело идти без масок! Она и меня тоже видела, а один в тюрьму я не сяду! — Заткнись! — Этот голос принадлежал уже кому-то третьему. По голосу, он принадлежал молодому человеку лет 25-и, не меньше. Его голос не отдавал употреблением выпивки, хоть он и запыхался. — Чем больше вы тут трепитесь, тем больше у нее времени, чтобы сбежать! Я обещал вам девку, но для этого вы должны шевелить не только задницами, но и мозгами! — А ты пацан лучше держал бы… — Еще слово… — Хината отчетливо услышала металлический щелчок. — И ты останешься гнить в одном из этих ящиков. — Какое-то время все было тихо. Видимо, в неловком молчании, принималось решение, что же делать дальше. Пока молодой парень вновь не заговорил. — Вы оба, вернитесь к развилке и обыщите там все. Если она где-то там, мы найдем ее. Если она где-то тут, то другого выхода у нее нет. Проще говоря — она в ловушке для мух, которая скоро закроется. Я останусь тут и обыщу все. Пошли, быстро! Девушку затрясло еще больше. Она не рассчитывала на такую рассудительность, со стороны пьяной толпы. Наконец, ей удалось отдышаться и выровнять пульс. Странно, но умом девушка не боялась. Наверное, то что ей удалось пережить за всю свою жизнь, дало ей психологическое преимущество. Вокруг все затихло, до слуха девушки доносилось только тяжелое дыхание и звук одиноких шагов. Парень не торопился, он думал. Теперь, это не только угроза изнасилования и убийства, это — охота. На нее, на Хинату. Послышался шум. Падали металлические бочки для мусора, слышался шорох полиэтиленовых пакетов и грохот бутылок. — Хината… Маленькая моя, где ты? — Послышался все тот же молодой голос. — Тебе не спрятаться, ты же знаешь… — Тяжелый вздох. — Все могло быть гораздо проще… Мы бы с тобой малость поигрались, как я обещал мальчикам, а потом мы бы быстренько покончили с твоим бессмысленным существованием. Теперь все будет сложнее, для тебя конечно. Где-то упал еще один бочок, послышался крысиный писк. Молодой человек явно начинал терять терпение. Обратив внимание на стоящие рядом баки, он начал откидывать крышки и копаться в мусоре, пытаясь найти девушку. Дойдя до бака, где пряталась Хината, он немного задумался, а затем попытался открыть. Хината изо всех сил и всем весом налегла на изогнутый край крышки, чтобы та не поднялась вверх. Ей казалось, парень не прекратит пытаться, пока не откроет бак, но, в итоге, он отступил. В воздухе вновь повисла тишина и было слышно лишь сбивчивое дыхания врага, там, за спасительной крышкой мусорного бака. — Ну и пошла ты, сучка… Подождав еще минуты две-три, Хината решила выбраться из своего укрытия. Нужно было срочно идти в полицию, съехать из нового отеля, куда она переехала и сообщить об увольнении с работы. И сделать это все нужно до того как эти парни вновь выйдут на ее след. Самое обидно в том, что она забыла, где оставила сумочку, а там были… — Ага! — Внезапно, Хинату кто-то схватил за плечи и согнул в спине, чтобы она не смогла вырваться. — Посмотрите-ка кого я нашел! — Так же внезапно, за секунду, ей скрутили одну руку, до боли от плеча до запястья и поставили на колени, другой рукой держа за волосы. Хината пыталась дотянуться свободной рукой до обидчика, но с каждым движением ее скручивали все больнее и больнее. — Наша шлюшка нашлась! Ребята, надеюсь задор и веселое настроение в вас еще сохранилось?! Потому что сейчас мы позабавимся в сласть! Она почувствовала, как что-то тяжелое врезалось ей в живот. К горлу подошел комок из боли и тошноты. Она пыталась закричать, но воздух просто выходил из ее легких, не издавая никаких звуков. А вот вздохнуть она уже не могла. Казалось, кто-то закрыл какие-то клапаны в легких, как она ни старалась — вздохнуть не получалось. От недостатка воздуха в глазах уже начинало темнеть, но вот наконец боль отступила и Хината вновь научилась дышать. — Это тебе за то что заставила нас побегать, маленькая дрянь. — Босс, она тут. — Вижу, Токихиро. — девушка подняла глаза. Этот голос. Это был обладатель того самого голоса, который чуть было не нашел ее. Это был высокий мужчина лет 30, с длинными черными волосами, зелеными глазами и странными губами, которые напоминали ей змею. Этим его можно было сравнить с Орочимару, но на этом сходство заканчивалось. Лицо, шея, кисти рук — все было покрыто зверсокго вида шрамами. Парень был в дорогом, видимо сшитым на заказ, костюме. На ногах были туфли из темной крокодильей кожи, а на руке красовался rolex. — Знаешь, тебе стоило показаться еще тогда, когда я был у мусорных баков. — Хината оцепенела от страха. Неужели он еще тогда знал? — Ты почти обманула меня, умница. Только, когда ты закрыла дверцу бака, тебе немного юбку прижало. Я бы не обратил на это внимания, если бы не увидел, как ткань, прижатая дверцей бака, внезапно втягивается внутрь, а вот сама крышка не открывается. — Видимо, это произошло тогда, когда девушка держала дверь, чтобы она не открылась. — Ей богу, выйди ты тогда, я бы просто перерезал тебе горло, не стал бы звать мальчиков. Но нет, тебе захотелось по сопротивляться… Ну что ж, от еще более зверского убийства мне меньше не заплатят. — Какузу, нам можно приступать, или трепаться будем? Для ритуала все готово уже. — Этот голос Хината еще не слышала. Похоже, все это время парень молчал, или присоединился ко всем позже. — Хидан… Я говорил тебе, когда-нибудь, что искренне желаю твоей долгой и мучительной смерти, за твои ритуалы? — Пошел ты, торгаш несчастный. Безверный! Тебе не понять красоту моих ритуалов! — Тот кого назвали Хиданом взвинтился буквально за секунду. — Тем более, что после ритуала искать будут религиозных фанатиков, а не нас. — От кого я слышу слова о религиозных фанатиков? Или я стал настолько глухим, что ослышался? — Я не фанатик! Я верующий и моя вера требует подношений моему богу. — Меньше болтай — больше делай. Время — деньги. А деньги за ее бездыханное тело обещали большие. — Ребята! — Хидан взвыл на всю округу. — Да начнется веселье! Ведите сюда эту шлюху! Хинату подняли за руки и поволокли в сторону ближайшего здания. Заткнув ей рот ладонью, ее втащили в какое-то заброшенное помещение, ни то бар, ни то ресторан. Окна были заколочены, а вокруг стоял сплошной беспорядок. Только после того как ее втащили на кухню ни то бара, ни то бара, ни то ресторана, Девушка поняла, насколько все плохо: в центре, на разделочном столе была нарисована огромная многолучевая пентаграмма, с начертанными вокруг и внутри нее знаками. Вокруг везде были расставлены свечи и какие-то предметы. Девушка как бешенная начала вырываться и падать на колени, но ее продолжали тащить. Прижав ее к столу, ее похитители достали веревки и скотч, чтобы попрочнее привязать ее. — Итак, господа… и дама. — Начал свою речь Хидан. — Сегодня, у нас праздник. Сегодня первая ночь молодой луны. Луны, которая означает новое рождение, новую жизнь. А чтобы в мир пришла новая жизнь, должна уйти жизнь другая — таков закон Великого Равновесия. Прошу Вас… — Он повернулся к Хинате и задрал ее юбку. Приспустив ее трусики, он начал поглаживать ее ягодицы, иногда раздвигая их. — Оттрахайте как следует эту сучку. Не отказывайте себе ни в чем и причините ей как можно больше страданий, во имя моей веры. Рвите ее плоть, бейте ее, кончайте прямо в нее. Дадим девушке насладиться болью, унижением и безысходностью, перед тем как отправить к Богу смерти. — Давайте начинать уже! Включив музыку, достав откуда-то бутылки с пивом и еще чем-то крепким, парни принялись за девушку. Первый подошедший к ней, вначале начал ее просто лапать, в то время как второй, с татуировками и пирсингом по всему лицу, начал снимать с себя куртку, а затем жилетку, обнажая торс, точно так же покрытый татуировками и пирсингом. Затем, он достал большой обитый кожей чемодан, похожий на чемодан часовщика, или ювелира. Хинату лапали и трогали уже все находящиеся в комнате парни. Этим, как поняла Хината, они хотели еще больше возбудить себя. Это было похоже на какой-то ритуал, который они проводили уже не раз и не два, а гораздо-гораздо больше. Татуированный парень, поставил чемоданчик на железный столик, возле Хинаты, открыл и начала доставать инструменты: блестящие хирургические инструменты из хромированной стали. Каждый из них напоминал страшного стального насекомого, с жвалами, челюстями и шипами. Так же, среди инструментов были самого разного размера скальпели, хирургические пилы и мясницкие тесаки. Каждый инструмент был аккуратно завернут в без ворсовую ткань, от которой сильно пахло хлоркой. Молодой человек явно заботился о сохранении качества инструментов — он почти любил их. — Что вы делать собираетесь?! — Хината все переживала молча, лишь стоная и кряхтя от боли и унижения, но после увиденных хромированных орудий уже не могла молчать. — Уберите это от меня! Уберите! Отпустите меня немедленно! Кажется, до девушки начала доходить серьезность ситуации — шок прошел, а на его место пришло желание сохранить собственную жизнь. Парней это только позабавило, послышались одобрительные смешки. Татуированный парень улыбнулся и достал из чемоданчика еще один инструмент — длинный армейский нож. При виде него Хината замерла. Все что с ней творилось до этого показалось ей небольшим детским кошмаром. Сейчас она лежала полуголая, привязанная к разделочному столу, вокруг нее столпились страшные, кровожадные люди, жаждущие ее плоти и смерти…. Смерти, которую обеспечат острые, хромированные ножи и инструменты этого татуированного парня. Хината закричала что было сил. Если бы кто то, находясь на улице, услышал бы этот крик, ему бы и в голову не пришло, что это кричит молодая девушка. Это был предсмертный крика о помощи. Такой крик никогда ни с чем не перепутать. Так может кричать лишь тот, кто уже даже не надеется спастись. — Засуньте этой шлюшке кляп в рот, иначе там сейчас окажется мой кулак… — Спокойно проговорил Какузу. Парни немедленно привели приказ в исполнение. Хинате с силой раздвинули челюсть, запихивая пальцами в рот какую-то грязную тряпку, затем заклеив рот крепким скотчем, обмотав его вокруг головы девушки. — Теперь ее точно никто не услышит. — Надеюсь, вы не перестарались. — С искренней озабоченностью произнес Хидан. — Мне нужно слышать ее страдания, чтобы впасть в транс. Бог смерти любит крики, вопли и мольбы о пощаде. После этих слов, один из парней опустил руку между ног Хинате и со всей силы, поворачивая, сжал и оттянул половые губы девушки. Та, от неожиданности и боли, закричала так сильно, будто у нее во рту и не было никакого кляпа. — Ладно, убедили. — улыбнулся Хидан. — Начинайте уже, хватит себя сдерживать. Каждый из парней потянулся к карманам, вытаскивая оттуда маленькие пакетики с кристально белым порошком. Хидан, подойдя к плачущей Хинате, присел на одно колено и потряс мешочком возле ее лица. — Это, маленькая моя, — метамфетамин. — этими словами, он порвал пакетик и аккуратно высыпал содержимое на стол. — Это значит, что твои насильники, которые будут дарить тебе нестерпимые боль и страдания… — он опустился к столу и, пальцем прикрывая одну ноздрю, вдохнул порошок. — …не будут испытывать усталости, жалости и даже голода, еще ближайшие 12 часов. — Хината отчетливо видела, как зрачок Хидана расширился до неимоверных размеров, почти полностью перекрывая радужку глаза. — Но до того момента, как это закончится, ты все равно не выживешь. Следующее, что Хината почувствовала, был тяжелый удар в лицо. Кто-то из парней со всей силы ударил ее, а принятый наркотик сделал удар еще сильнее. Вслед за этим, Хината почувствовала, как кто-то обхватил ее за бедра и уже пытался проникнуть в нее. Хината не была возбужденной, поэтому все что сейчас происходило причиняло ей боли не меньше, чем удары в лицо. Пытаясь оттолкнуть парня, Хината попыталась ударить его ногой, или вилять бедрами, от чего парень только взбесился — он схватил Хинату за волосы и потянул на себя изо всей силы, буквально насаживая на свой член. От боли девушка издала ни то хрип, ни то рев, после чего парень ударил ее головой о стол. Хината не сразу поняла, от чего она захлебывается. На какой-то момент она забыла кто она, где она и что с ней происходит. От удара у нее сломался нос и кровь маленькими, но обильными ручейками, стекала по ее лицу. От боли девушка потеряла контроль над собой и не могла двинуться даже при полном желании. К своему сожалению, она уже чувствовала, что намокла между ног, от чего парень стал двигаться быстрее и увереннее. Вокруг нее столпились уже полуголые парни, мастурбирующие, лапающие ее и подбадривающие насиловавшего ее парня. Наконец, тот остановился и Хината почувствовала, как он пульсирует внутри нее. От обиды девушка заплакала и забилась в конвульсиях — маньяк кончил в нее. На его место тут же забрался другой, с таким огромным членом, что Хинате казалось, будто ее всю разрывает изнутри. Она рыдала, стонала и пылась кричать, но кляп делал свое дело. Внезапно, что-то холодное и острое коснулось ее щеки, заставив девушку, вздрогнув, поежиться. Резкое движение и вот по щеке девушки бежит тоненькая теплая струйка крови. От паники Хинату парализовало — руки и ноги онемели, а мышцы напряглись до невыносимой боли. Укол, еще укол, надрез. Хината билась, а панике и старалась вырваться, насколько это позволяли скотч и ремни. Она визжала, рыдала и брыкалась, но все безуспешно. Оглянувшись, она увидела по ножу, скальпелю, или игле у каждого из стоящих рядом насильников. Хидан стоял в стороне, обнаженный, весь покрытый странной, черной краской. Глаза его закатились, одной рукой он медленно мастурбировал, в другой он держал огромный кривой кинжал. В следующий миг, он, резким и четким движением, провел острием кинжала себе от ключиц до бедер, от чего кровь багряным ручьем хлынула на его грудь и ноги, окрапляя нарисованную на полу пентаграмму. Следующее, что помнила Хината это то, как татуированный парень опустился возле нее на колени и надрезал скотч, одновременно оставляя еще один надрез на ее щеке. Вытащив кляп, он схватил Хинату за подбородок и посильнее сжал пальцами ее скулы, чтобы разомкнуть челюсть девушки. От боли Хината не смогла сопротивляться и открыла рот. Парень просунул пальцы в ее рот и попытался схватить ее язык, но Хината, со всей силы укусила его. Укусила настолько сильно, что чтобы высвободить пальцы, парень трижды ударил ее свободной рукой. Так сильно как только мог. — Сучка! — взревел парень. — Ха-ха! Ты мне нравишься, дорогуша. Я хотел просто отрезать тебе язык, но ты…. Ты особенная. — Обеими руками он обхватил ее голову. — поэтому, я поступлю с тобой по особенному. С этими словами, парень снова сжал скулы девушки и, схватившись другой рукой за нижнюю челюсть девушки, дернул ее со всей силы. Послышался хруст, а вслед за ним дикий, нечеловеческий вопль боли. Все парни разом заржали, а тот, что сейчас насиловал Хинату сзади, возбудился еще больше и ускорил темп до такой степени, что чуть не перевернул стол вместе с девушкой. Татуированный парень взял длинные щипцы и просунул их в рот девушке, хватаясь ими за язык. Хината пыталась сопротивляться, но ее голову крепко прижали двое рядом стоящих парней, которые дожидались своей очереди. Хорошенько вытянув язык, татуированный достал нож и подставил его к языку Хинаты. Поводив острием взад-вперед, как бы оценивая, парень, одним движением, отрезал девушке язык. Кровь, темными маслянистыми потоками хлынула изо рта девушки. Она, захлебываясь собственной кровью, кричала, давилась, глотала кровь и пыталась кричать еще и еще. Не теряя времени, один из парней, что ее держали, спустил штаны и силой запихнул твердый как деревянный кол член в глотку девушки. От боли, страха и унижения у девушки случился шок, глаза закатились, а тело перестало слушаться. Все оставшееся время она находилась в сознании, но как бы наблюдала все со стороны. Прошло много часов, насильники постоянно сменяли друг друга, трахая и кончая в девушку. В какой-то момент, они даже перерезали скотч и сняли ее со стола, кинув на пол и насилуя одновременно по трое. Ей ставили какие-то уколы, которые частично снимали боль. Девушка просто чувствовала и видела, как ей отрезают сначала пальцы, потом кисть руки, вырывали зубы и отрезали уши. Ее били, таскали за волосы и швыряли в стены. В какой-то момент все потемнело. Последнее, что почувствовала девушка — благодарность Богу, за то что тот избавил ее от страданий, ведь, скорее всего, она уже никогда не проснется и не вернется в этот кошмар. Задыхаясь, девушка вскочила с кровати. Вся в холодном поту, в тесном, душном помещении, в одной только майке и трусиках, она попыталась вспомнить, что с ней случилось. В горле стоял комок, майка была вся мокрая, а лицо, судя по ощущениям, опухшее от слез. Она не сразу поняла, что это был всего лишь сон. Она еще долго осматривала свои руки, ноги и лицо, пытаясь удостовериться в том, что все на месте. Конечно, ведь это был всего лишь сон. Она уже три дня как переехала в другой отель, нашла другую работу… Все хорошо, Хината. Все хорошо. — Бабушка! Бабушка Хината! Группа детишек с радостными воплями бежала к крыльцу небольшого, старого домика. На скамейке, возле крыльца, сидела доброго вида старушка. Все в ней говорило о том, что когда-то она была очень красивой девушкой: длинные, уже не такие шикарные волосы, как раньше, были аккуратно заплетены и уложены. Одета она была аккуратно и опрятно. В руках у старушки была небольшая книжица — женский роман, который она так любила перечитывать по многу-многу раз. — Здравствуйте, дорогие мои! — с искренней радостью поприветствовала детишек старушка. — Как же я соскучилась по вам. Вы все так подросли! Я так давно не видела вас… — Бабушка, а ты приготовишь нам твои блинчики? Мы специально ничего не кушали, чтобы все-все-все съесть! — спросила одна из ребятишек. Всего их было пятеро: три мальчика и две девочки. — Здравствуйте, госпожа Хината. — поздоровался, подошедший вслед за детишками, высокий, красивый брюнет. — Простите, что мы так рано приехали. Вам точно не трудно будет посидеть с ними? У нас с женой, впервые за два года, отпуск. Дети так просились к вам, да и нам хотелось бы немного передохнуть. — Ох, не волнуйся! Все хорошо. — старушка любящим взглядом окинула ребятишек, которые уже входили в дом. — У меня ведь нет своих детей… и мужа нет. А с твоими сорванцами я нянчилась с рождения, еще когда в вашем с твоим отцом отеле жила. Они мне как родные. — на глазах старушки навернулись слезы, а голос слегка задрожал, но она ловко скрыла это. — Уезжай, все будет хорошо. Я позвоню, если что-нибудь случится. — Спасибо вам. Попрощавшись, старушка Хината пошла домой, к детишкам. Она действительно была безумно им рада. Хоть она и не смогла изменить свою жизнь столь кардинально, как она того хотела, она все равно была рада — у нее были они. Она по-настоящему любила этих детей, а они ее.