First kiss

У меня было три идеи для поцелуя на рождественско-новогоднюю тему. К сожалению, по причине моей слоупочности, вовремя воплотить их в жизнь я не смогла. Что ж. Лучше поздно, чем никогда, подумала я и всё же осуществила задуманное. В общем, простите, что так не вовремя) Enjoy, милые) И пусть этот год принесет вам как можно больше радости. _________________________________________________ Hans Zimmer – First Kiss (конечно, на повторе) Каждое Рождество Андерсоны встречали в доме Хаммелов. Несмотря ни на что, не смотря на расстояние и занятость. Даже после переезда в Чикаго шесть лет назад, они возвращались в Спрингфилд 22го декабря. И оба семейства дружно занимались подготовкой к самому главному празднику года. Бывали года, когда это было единственное время, которое они могли провести вместе. Тайлер и Берт дружили еще с колледжа. Их жены дружили. Их сыновья дружили. Хотя нет. Последнее с некоторых пор было не так. До четырнадцати лет Курт и Блейн были лучшими друзьями. Все свободное время мальчишки проводили вместе. Из-за того, что Блейн был на полтора года старше, то и в школу он пошел на год раньше. Что, собственно, не мешало ребятам быть вместе на переменах, ходить на одни и те же дополнительные и в одни секции. Именно Блейн в тринадцать лет потянул Курта заниматься боксом, после того, как нападки футболистов на Хаммела особенно участились. Именно Курт был тем, кто в двенадцать выслушивал разочарованные впечатления Блейна от первого свидания с девочкой. В тринадцать Блейн понял, что ему в принципе не нравятся девочки. В тринадцать с половиной он понял, что всему виной его лучший друг. В четырнадцать Курт признался ему в своей симпатии к своему новому однокласснику. Через два месяца именно Блейн держал руку Курта в автобусе по пути в больницу и в самой больнице, пока врач зашивал порез на брови Хаммела. Это тот самый новенький неудачно толкнул Курта на угол парты, после того, как заметил особенно красноречивый взгляд мальчишки. И это именно Блейн (разумеется, по просьбе друга) потом убедил Берта в том, что Курт сам споткнулся. А в январе, когда Блейну шел уже шестнадцатый год, семейство Андерсонов переехало в Чикаго. Курту пришлось усерднее заниматься боксом и учится противостоять обидчикам в одиночку. А Блейну пришлось посреди учебного года вливаться в новый коллектив (что, собственно, у него получилось вполне неплохо) и учиться любить Курта на расстоянии. Первые пару лет семейства виделись почти на каждые праздники. Все дни рождения, Дни благодарения и, конечно, Рождество. Но постепенно занятость начала превышать желание встретиться. Четыре года назад Блейн понял, что больше не может приезжать к Хаммелам. Их дружба с Куртом перестала выдерживать расстояние, звонки становились сначала все короче, потом все реже. А вот чувства Блейна никуда не девались. При каждой встрече он убеждался в том, какой Курт невероятный. А Курт, в свою очередь, только и делал, что делился с ним своими вечными симпатиями. Когда на семнадцатый день рождения Блейна Курт рассказал ему про то, что начал встречаться с парнем, Андерсон понял, что хватит. Хватит надеяться, что чувства Курта к нему изменятся. Хватит надеяться, что однажды Курт заметит его, увидит в нем не только друга. Хватит. И он перестал приезжать к Хаммелам на Рождество. Вместо этого он уезжал к бабушке и встречал праздник с ней. Когда он сделал это впервые, Курт позвонил ему и с обидой в голосе спросил о причине такого поступка, Андерсон оправдался тем, что не хотел бросать бабушку одну после смерти деда. Блейн надеялся, что на этом их история и закончится. Но судьба распорядилась иначе. Когда ему было почти девятнадцать, и он учился на втором курсе медицинского колледжа Иллинойского университета, родители рассказали ему, что Курт Хаммел тоже планирует поступать в его университет. Но Блейн не особенно напрягся, учитывая количество специальностей, предоставляемых ВУЗом. Какого же было его смятение, когда в первый учебный день их всех собрали в актовом зале, дабы поприветствовать первокурсников, среди которых он увидел Курта. Хаммел стал еще красивее, еще стройнее и еще невероятнее. Вся детская припухлость сошла на нет, и перед Блейном стоял великолепный широкоплечий парень, с гордой ровной спиной, высоко уложенной осветленной челкой и веселыми ямочками возле губ. Блейн не стал к нему подходить. Блейн старался его избегать. Полтора месяца у него получалось. На второй он зашел в мужской туалет. У раковины стоял Курт. Это было неловко. Курт сказал тогда, что давно знает, что Блейн тоже здесь учится. И что несколько раз мельком видел его в коридорах. Блейн лишь промямлил что-то о том, что спешит и был рад встретиться. Сталкиваясь в колледже, они здоровались. Пару раз перебросились ничего не значащими фразами. Пару раз поинтересовались самочувствием родителей. Пару раз спросили друг у друга про учебу. В ноябре Курт подошел к Блейну и поздравил с девятнадцатилетнием. Чмокнул в щеку и пожелал счастья. Чаще всего Блейн видел Курта в компании одного парня. Можно было бы предположить, что они друзья, но однажды на парковке он увидел, как тот прижимает Хаммела к дверце машины и шепчет что-то на ушко. А Курт смеется. После этого отличник Блейн стал учиться еще усерднее. На следующий год Курт снова специально подошел к нему в ноябре, снова поцеловал в щеку, поздравил с двадцатилетием, и снова пожелал счастья. Та же процедура и на двадцать один год. Это было их единственное взаимодействие за все эти годы. В остальное время лишь приветствия, кивки либо пожатия рук. У Курта день рождения был в июле, поэтому у Блейна не было возможности поздравить парня лично. А звонить он не хотел. За эти пару лет парни рядом с Куртом несколько раз менялись. Каждый казался Блейну похожим на змею. Сам Андерсон все время посвящал учебе и к своему возрасту мог похвастаться аж нулем парней на своем счету. А 22го декабря того года, когда ему был уже двадцать один год (а Курту еще девятнадцать), Блейн поехал вместе с родителями и младшим братом в Спрингфилд. Потому что Рождество – семейный праздник. А бабушка этим летом умерла. Было странно. Почти не верилось, что когда-то они с Куртом были лучшими друзьями. Потому что сейчас каждый занимался своими делами, даже не пытаясь начать разговор, даже не стараясь наладить контакт. Блейн был уверен, что Курт только и делает, что треплется со своим бойфрендом по телефону (хотя стоило признать, что последние пару месяцев он видел Курта только одного). Блейн старался как можно меньше времени проводить в доме, поэтому постоянно гулял. Погода стояла по настоящему рождественская. Выпало много снега, весь город был белоснежным. Озеро в парке недалеко от дома Хаммелов замерзло, и его тут же оккупировала малышня. Куча катков, площадки для коньков. Блейн, не стесняясь, катался на зеркальной поверхности озера вместе с маленькими детьми, смеялся, падал и почти забывал о том, что придя домой снова будет избегать своего когда-то самого близкого человека. На второй день он взял с собой Рона, своего младшего шестнадцатилетнего брата. Домой они вернулись только на обед, поели, отогрелись, переоделись в сухую одежду и снова помчались в парк, кататься, играть в снежки и набивать шишки. Первую половину дня 24го декабря Блейн и Рон также провели на морозе, а после обеда их заставили помогать Курту накрывать на стол и украшать его. В какой-то момент Блейна послали в магазин за сметаной и сельдереем. Вернувшись, он скинул куртку, пошел на кухню, схватил очередную салатницу и направился в гостиную, где, собственно, и был накрыт огромный праздничный стол. Задумавшись и смотря себе под ноги, он не заметил Курта, и, если бы не реакция второго, столкнулся бы с ним в дверном проеме, наверняка разбив одну из салатниц. Засмущавшись, он принялся извиняться, глядя прямо в слегка прищуренные из-за улыбки голубые глаза бывшего лучшего друга. Курт, в свою очередь, ответил, что ничего страшного не произошло и что такое бывает с каждым. Только Блейн уже хотел отойти от Хаммела (и почему только они застряли в этом дверном проеме?), как его остановил насмешливый голос брата: - Стоять! Теперь дружно посмотрели вверх и сделали выводы. Блейн побледнел. Не может быть! Омела? Нет! Ну, пожалуйста, только не это! Смотря на Курта широко распахнутыми глазами, он видел, как тот поднял взгляд и улыбнулся. Черт! Снова посмотрев на Блейна, Курт заговорил, слегка улыбаясь правым уголком губ: - Что ж. Выбора нет, традиция есть традиция. В груди у Блейна всё сжалось. Он столько лет любил этого парня. Столько лет страдал. Столько боли перенес глядя на Курта с другими. Столько раз мечтал оказаться на их месте. Но если он будет знать, чего жизнь его лишает, то всё станет гораздо хуже. Когда он будет знать вкус губ Курта, то уже не сможет забыть его, он был уверен. Не сможет захотеть кого-то другого. Черт! Ну за что?! Видимо, пауза затянулась, потому что до него снова донесся голос Курта: - Эм… Блейн… Слушай, если тебе так противно, то не надо себя заставлять, я же не настаиваю, это же всего лишь глупая традиция… - Что? Нет, нет-нет, я… Ох, ладно, давай покончим с этим. Он закрыл глаза и слегка подался вперед, чуть-чуть приоткрыв рот, надеясь, что Курт сам всё сделает. Хмыкнув, Курт наклонился и прижался губами к приоткрытым губам Андерсона. Всего на две секунды. А затем отстранился. «И что, всё?» - недоуменно подумал Блейн, распахивая глаза. - Блейн, прости, но… Не стоит облизывать губы на таком холоде, - немного прищурившись прошептал Курт. - Что? - Твои губы. Они обветрились. Приложив палец к нижней губе, Блейн почувствовал, какая она шершавая. Из-за того, что он кусал ее, нежная засохшая кожа царапала палец. «Какой кошмар! Это же так противно, должно быть!» - панически пронеслось в голове Андерсона. - Я… Прости, - сконфуженно покраснел он. - О, ничего, сейчас мы все исправим, - проговорил Курт и снова наклонился к парню. Не задумываясь, Блейн закрыл глаза, и в следующую секунду почувствовал губы Курта на своих. Снова. Но на этот раз Хаммел не ограничился простым касанием. В следующее мгновение он раздвинул губы Блейна своим языком. Затем снова убрал его. И снова провел им между губ. «Он лижет меня!» - обалдело подумал Андерсон. Повторив процедуру несколько раз, Курт слегка наклонил голову и провел языком вдоль линии губ Блейна от одного уголка до другого, как будто пробуя, проверяя свою работу. И, видимо оставшись довольным, выпрямился. - Ну вот, теперь совсем другое дело. Облизнувшись, Блейн почувствовал, что его губы стали почти гладкими. - Спасибо, - только и смог пробормотать он, крепко сжимая в руках салатницу. - Значит, теперь, наконец, мы можем исполнить традицию, - пристально смотря на него, сказал Курт. - Но разве мы… - О, нет, это была лишь подготовка, - хитро ухмыльнулся Хаммел и наклонился к Блейну в третий раз. А Андерсону оставалось лишь сдерживать рвущиеся наружу вздохи, стараться не выронить салатницу, в желании коснуться пальцами щеки целующего его парня и успевать повторять все движения губ Курта. Спустя, казалось, вечность, он стоял, пытался отдышаться и боялся посмотреть на Хаммела, ожидая увидеть в его глазах разочарование. - Почему ты перестал дружить со мной? - Я стал тебе не нужен. - Ты всегда был мне нужен, Блейн. - Я… Я не мог. Прости, но я не мог. - Чего ты не мог? Не мог выдержать меня в течение пары дней раз в год? – начал повышать голос Курт. Заглянув в его глаза, Блейн не сдержался. Что ему, собственно, было терять? - Да, Курт. Не мог. Потому что ты никогда не видел во мне никого большего, чем друг, а я давно вижу в тебе мир. Поэтому да, я решил избегать боли. Уж прости мне мой эгоизм. Прости, но мне так легче. Прости, но я трус. Прости. Он хотел было уйти, но Курт остановил его. - Почему ты не говорил? - А что бы это изменило? - Многое, Блейн. Это Рождество было грустным для Блейна. Он еле выдержал время за столом, при первой же возможности сбежав в свою комнату. Быстро переодевшись, он помчался на озеро. 25е он провел там же. 26го Андерсоны уехали обратно в Чикаго. Возобновившаяся в начале января учеба всё вернула на круги своя. Только теперь Блейн не здоровался с Куртом в коридорах при встрече. Теперь он опускал голову и ускорял шаг. Глупо, да. Но так легче. А потом был День всех влюбленных. Найдя в одной из своих тетрадей небольшое бумажное сердечко, Блейн решил, что это шутка. Но перевернув его и прочитав то, что было там написано, Андерсон и вовсе впал в ступор. Потому что знакомым, витиеватым, ничуть не изменившимся со школы почерком были выведены три слова. «Будешь моим Валентином?»

♥♥♥

- Нет, ну это уму непостижимо! - Милый… - Нет, ну как так-то? - Курт… - Да ну, черт возьми! Да я… - Курт! - Что?! - Успокойся, родной. - Как я могу успокоиться? - Молча! - Но Блейн! - Сядь. - … - Вот, теперь вдохни. А теперь выдохни. И снова. Легче? - Да. - И какой смысл был орать? - Но ведь они… - Они разве виноваты? - Ну… - Вот и ответь мне. - Ну, нет. - Ну, так и какой смысл орать? - Никакого. - Именно. Умница. Просто нам не повезло. - Это еще мягко сказано. - Нет. Вполне обычно. Ничего страшного во всей этой ситуации я не вижу. - Да как так-то? - А вот так. Вот смотри. Все живы? - Ну да, вроде. - Все здоровы? - Ну да… - Все счастливы? - Ну… Рейчел не совсем, но… - Но в общем и целом? - В общем и целом, вроде бы тоже да. - Курт. - Что? - Ты меня любишь? - Глупый вопрос. - Но я его задал. - Ну, разумеется, люблю. Ты же мой муж. - Ну, одно не всегда подразумевает второе. - Для меня подразумевает. - Ну, хорошо. - … - … - А ты меня?! - Хах, конечно я люблю тебя, родной. Очень сильно. - И я тебя, Блейн. - Ты уже говорил. - И что? - Ничего. Я счастлив. - Ага, и я. - Ну, вот видишь? - Что? - Ничего страшного в том, что мы застряли в этом аэропорту - нет. Все наши родные живы, здоровы и счастливы. Мы с тобой любим друг друга, мы есть друг у друга, мы счастливы. Какая разница, где мы встретим новый год? - Никакой? - Абсолютно никакой. Главное, что вместе. - Наверное, ты прав. - Я совершенно точно прав. Вот увидишь. - Когда? - А вот через пятнадцать минут. - А? - Ага. ~ Четырнадцать минут спустя ~ - Минута до нового года. - Знаю, Курт. - Возьми меня за руку. - Всегда. - Очередной год. - Один из многих. - Обещаешь? - С Новым годом, любимый. - С Новым годом, Блейн. И этот поцелуй в забитом людьми зале ожидания, старенького аэропорта какого-то маленького городка между Сан-Франциско и Атлантой, стал тем, что вселило надежду и еще большую уверенность в человеке рядом. В человеке, который защитит. Успокоит. Обнимет. Приласкает. Поддержит. Исправит. Направит. Поможет. В человеке, который любит. В человеке, который твой. В человеке, который для тебя. В человеке, который без тебя – никто. И без которого ты – не существуешь. Первый поцелуй в новом году. Первый из множества. Первый. Очередной. Нужный. - Ты же со мной. - А ты со мной. - Всегда. - Правильно.