Легендарное Оружие

Суровый хлад – твоя святая сила: Безбожный жар найдет святым местам. Пускай любви – забвенье и могила, Ты над могилой – лучезарный храм. 11 августа 1901. С. Дедово А. Блок

      Сейчас никто уже не вспомнит, когда началась Наша история, ведь в мире полно недомолвок, тайн и просто небылиц, в какой-то мере связанных с эльфами – действительно странными созданиями. А Мы, - те, кому посчастливилось поучаствовать в событиях тех времен, - ни за что не расскажем об этом честно. Кто же станет акцентировать внимание на собственных неудачах или же невероятном везении без художественного преувеличения? И я, как рассказчик, здесь не исключение.       Но давайте просто представим, что сказки об этих странных, сейчас уже Легендарных, существах, как эльфы, появились из ниоткуда, словно большой взрыв во времена зарождения вселенной. Тогда мир заполнился магией, чем немало напугал коренных жителей, которые к ней способны не были или же просто не хотели принимать такой способ сотворения чудес, как СЛОВО.       В глазах людей хрупкие остроухие создания, владеющие силой, о которой многие могли только мечтать, казались монстрами или божествами, следящими за медленным течением времени из своего чертога. Когда хотели, вмешивались, но все чаще молчали.       Лишь изредка, заплутавший в лесу глупец мог почувствовать на себе холодные взгляды тысячи глаз и услышать тихий шорох голосов, сопровождаемый жуткими действиями самого леса. Кто знает, возможно, именно это спровоцировало людей на множество совершенно различных сказаний и самых обычных сплетен, но с течением времени даже они забылись, оставив в умах людей самую малость – веру в чудо, но и ту, как неугодное чувство, новые властители мира постарались стереть.       За считанные годы яркие краски осыпались с серости современного мира, а божества и чудовища оказались затоптаны изменениями в сердцах людей. С одной стороны, подобная стабильность их устраивала, с другой – приводила в бешенство, ведь никто не в праве диктовать живым существам, как думать!       А когда смешиваются безразличие и злость, внимание рассеивается, а мир в очередной раз шутит, изменяя правила игры. Июнь 1975 год. Город Колонный       Как это обычно бывает, утро оказалось мерзостным. Пробуждение, когда тебя пытаются растолкать, а так хочется побыть еще немножко в сладостном небытии, совсем не обрадовало. Сил не хватало не то, чтобы просто взглянуть в окно, тихонько приподнявшись на кровати, но и на то, чтобы разлепить глаза. Но нет, кто-то нарочно пытается поймать холодными руками под довольно тонкой, но все равно необходимой простыней, твои ноги. Малоприятное ощущение, да и сон улетучивается, оставляя на своем месте лишь непонимание и недовольство.       Летом Антона всегда будили именно так, иначе парень встанет к обеду, после чего уйдет в центр города, где до вечера будет кормить голубей той дефицитной булкой, что родители с огромнейшим трудом смогли привезти. Странно? Нет... это всего лишь подростковое желание выделиться - парню скучно в родном, но от этого не менее жутком городе, где все по расписанию, нельзя изменить даже секунду привычного времени, а в людях убивают малейшее желание уйти из толпы. Серость…       Таков мир для ребенка пятнадцати лет, когда хочется чего-то необычного, чтобы мурашки по коже бегали, щекоча нервы, а в душе, вопреки мечтаниям, проживает скука. Может, все из-за того, что каждое лето богатые родители возят мальчика по другим городам и странам, обеспечивая книгами и фантастическими историями? Кто знает?!       Антону всегда нравилось подобное времяпровождение, он с самого детства мечтал о полетах на чужие планеты, о путешествиях в неизведанные края. И не он один - мировоззрение парнишки пользовалось популярностью среди молодежи того времени, каждый уважающий себя подросток имел в тайнике ключи от заветного мира, куда хотел попасть. Так и Антон желал лишь одного: чтобы жизнь перестала быть скучной, чтобы цепочка дом-работа-дом или дом-школа-дом прервалась хоть чем-то. Ведь в однообразии недолго зачерстветь и превратиться уже не в человека, а в бесчувственный камень, который закинули на середину озера. Он тонет, точно живой: попал в западню, но ничего поделать не может. Слишком большой груз ответственности на шею повесило общество.       Может, стоит снова все бросить и посетить какой-то новый мир, страну, а еще лучше планету?! Но нет, в этот раз не получится – родители решили уехать в Европу вдвоем, и они не берут попутчиков. Значит, лето будет скучным…       Правда, тогда еще Антон не знал, какие приключения ждут его чуть ли не завтра. Он лишь готовился к вечному копанию огорода у практически незнакомой женщины, живущей на окраине. Странно, но там он еще не был.       Нет, не так. Парень мельком видел окраины, когда уезжал из города: большие поля, чистая река и, напоминающий огромную армию воинов с копьями, лес. Наверно кто-то скажет, что в подобном времяпровождении нет ничего страшного, а загородная жизнь по-своему красива. Когда-нибудь Антон с этим даже согласится, но сейчас… Все великолепие мира для него так же скучно, как безликая современная газета, где только и пишут, что под диктовку правительства. ***       - Молочница… молочница, полоумная молочница!!! – огласил округу рев местных ребятишек, собравшихся около небольшого домика.       Дабы поглазеть на излюбленное театральное представление многие вставали ужасно рано, стараясь занять место в первых рядах и громогласно дразнить какую-то местную бабульку молочницей. Никого иного, как думал Антон, так унижать просто не могли. Кто-нибудь помоложе обязательно даст отпор, разогнав хулиганов по дворам.       Но старая карга, видимо, глуховата, она не слышит всех гадостей, которыми заполнили улицы ребятишки, или ей совершенно нет дела до тех, кто еще не дорос. Такие в деревнях тоже встречаются. Ходят, задрав нос выше сосновой макушки, и снисходительно смотрят на окружающих.       Тетушка Антона со стороны кажется такой же, в деревне ее недолюбливают, но поливать грязью или же строить козни боятся. Поговаривают, что женщина - ведьма, пригревшая под своим крылом парочку демонят, одним из которых является сам племянник.       - Опять эта канитель… - вздохнула бедная женщина.       Который день она наблюдала за разразившемся весельем в окно, но до сих пор не могла поверить в творящуюся несправедливость. Жаль, что одернуть никого не решилась, дабы не поддерживать статус страшной ведьмы.       – Никак не успокоятся… вроде девчушка не первый год сюда за молоком ходит, а к ней до сих пор такое негативное отношение. Что за времена?! Что за нравы?! - посетовала женщина.       С глухим стуком она захлопнула окно, оборачиваясь к ошеломленному юноше, который сидел на полу и играл сам с собой в карты. Кто выигрывал неизвестно - игра после произошедшего немного приостановилась. Антон отложил изукрашенные самодельные листочки в сторону, чтобы не рассыпать колоду неловким движением, и немного привстал. Очень уж хотелось увидеть небольшой клочок шумной улицы.       Совершенно не понимая себя, паренек одной рукой оперся о дощатый пол, а второй зацепился за подоконник, дабы рассмотреть хоть немного, но, не удержав собственный вес, рухнул вниз, так и не завершив начатое.       Тем временем кто-то уже постучал по забору, привлекая к себе внимание, из-за чего юноше пришлось гордо выпрямиться и задвинуть игру под полосатый коврик, нашедшийся неподалеку. Антону хотелось выглядеть не деревенщиной, коих по соседству тьма тьмущая, а образованным городским жителем, не привыкшим к неточности или неуклюжести собственных действий.       - Тетушка Марго, - раздался тоненький голосок из-за калитки, но его тут же заглушили крики налетевшей со всех сторон малышни. Бидон в руках у незнакомки громко зазвенел, выскользнул из тоненьких пальчиков, ловко перескочив невысокий резной заборчик палисадника, и покатился по уложенной кирпичом дорожке. – Ой…       Тут-то Антон понял, что в расчетах слегка ошибся, приняв желаемое за действительное. На пороге стояла далеко не старушка. Впрочем, по мнению нашего героя, умом она также не отличалась.       «Дура!» - промелькнуло в мыслях у парнишки. Да и нестройный хор голосов с этим утверждением был полностью согласен. Странно одно: карканье ребятни слышно, а вот девичьего плача нет. Любая девчонка ведь разрыдаться. Ее же унизили… Но нет, даже всхлипов со стороны калитки не слышно. А тут еще ведьма домашняя злится.       - А ну, брысь отсюда, малышня! – выпалила тетушка, яростно сверкнув глазами на зарвавшихся ребят.       Мало того - своим словам она придала максимум убедительности, погрозив в окно кулаком, из-за чего мелочь взвизгнула да пустилась на утек. Только пятки засверкали.       Антону же, кроме звукового удара, достался еще и подзатыльник, заставивший парня засопеть и вновь плюхнуться на полосатый ковер, где ждали его старые друзья – карты, кокетливо высунувшие уголки из-под плотной ткани. Пришлось выскрести их из убежища да спрятать любопытный нос в веере разноцветных бумажек. Все равно сильнее скрыть интерес не получится, а флегматично следить за мухами на потолке Антон попросту не умел - как-то они слишком лениво ползали по беленым доскам.       В сенях же что-то робко зашуршало, глухо хлопнула дверь, и послышались сначала неловкие шаги, а потом уже и тоненький голосок:       - Тетушка, простите…       Не долго думая, упомянутая пригрозила племяннику пальчиком да скрылась за легкой занавеской, служившей в летнее время защитой от комаров.       - Ничего, детка! Когда-нибудь они точно успокоятся, вот увидишь. А сейчас, давай бидон. Его помыть надо, не в грязный же молоко наливать.       - Угу…       Приглушенное звяканье… плеск воды и тишина.       Не выдержав тягостного молчания, парень выполз из комнаты посмотреть, что произошло. Может, девчонка разревелась, а тетушка ее тихонько утешает?       И каково же было его удивление, когда глаза встретили улыбающийся девичий взгляд. Антон даже невольно зарделся. Он хотел было снова вернуться к своему занятию, но, схватившая его за руку тетушка Марго, сдавать позиции не желала, из-за чего парень пару раз споткнулся о тонкий коврик, но в комнате остался. Хозяин, как бы… он должен ухаживать за гостьей. Что б этот этикет!..       На вид девчонке оказалось лет четырнадцать. Хрупкая фигурка, длинные светлые волосы и огромные голубые глаза, будто два озерца. Она искренне улыбалась, словно и не было того нелепого инцидента, произошедшего минут десять назад.       Ну… мымрой ее назвать точно тяжело. Симпатичная, можно сказать – красивая. Разве что улыбка холодная. Нет, от нее не хочется спрятаться, и ужаса она никакого не навевает. Просто в этой улыбке совсем нет чувств, она как нарисованная, а сама девочка - редкая фарфоровая кукла, которых некоторые экстравагантные люди коллекционируют.       - Тебя звать-то как? – выпалил Антон после минутного молчания.       Ответом ему послужила тишина. Гостья даже не шевельнулась, чем спровоцировала парня на более активные действия. Все равно пока надзирательница Марго отсутствует, он мог делать практически все, что только захочет. А хотел он многого, например, подобраться немного ближе, да отвесить девчонке увесистый щелбан. Если бы не голос тетушки…       - Чего расселся, чаю завари! Видишь, гостье неловко?! Она боится тебя, – крикнула она откуда-то с улицы.       «Ага, боится… как же! Да этот ребенок ничего замечать не хочет».       – Да, кстати… - дверь снова отворилась, и голос хозяйки дома перестал доноситься откуда-то издалека. Антон от неожиданности вздрогнул, но все равно вставил свое "фи", не дав тетушке договорить:       - Чего еще? – фыркнул он, некультурно ткнув пальцем девочке в лоб. – Она на меня даже не реагирует. Зачем ей чай?       - Будешь много знать, скоро состаришься! – усмехнулась Марго, закрывая за собой дверь. – Ведь, правда?       - Это сарказм?       - Конечно, – улыбнулась женщина. За время не долгих пререканий она успела подойти к гостье и вручить той наполненный молоком бидон. Получив его, девочка встрепенулась, плавно поднимаясь со скамейки, и будто выплыла за дверь. – Думаю, из-за неразговорчивости и отрешенности к ней относятся немного странно…       - Да она сама странная, - не выдержал Антон. Выплюнув простенькие словечки, он подозрительным взглядом проводил гостью. - Малышня на улице права - девчонка полоумная какая-то…       - Ну… - протянула женщина. – Может, она и не совсем обычная, но дурой ее назвать нельзя. Этот ребенок сюда приходит практически каждый день, забирает молоко и уходит. Была бы она совсем глупой, то, проблем могло стать гораздо больше…       - Каждый день? – ужаснулся парень, услышав окончание фразы. – Точно, дура.       - Почему?       - Вы сами посудите… - затянул Антон. – Как она придет, сразу собирается толпа, что пытается ее раздразнить. И это каждый день!       - Ну, да, в чем-то ты прав. Я бы сдалась.       - Вот именно, - взвился он, - да, кстати… она всегда приходит в это время?       - Когда как, но чаще всего - да. А что? Она тебе понравилась?       - Да ну вас! Скажете тоже.       Тогда еще подросток не проникся ситуацией, но сам разговор что-то пробудил в нем. Глаза юноши загорелись азартом, и он с упоением стал ждать нового появления маленькой незнакомки.       Сказать, что она ему понравилась, значит соврать. Парню казалось необычным ее существование, ее поведение и полное безразличие к мнению окружающих. В чем-то он даже завидовал маленькой молочнице – сам-то не мог так успешно игнорировать неприятных людей.       К счастью, долго ждать не пришлось, девочка и правда приходила каждый день, собирая вокруг гомонящую толпу. Она стойко держалась, даже внимания на новые дразнилки не обращала. Другая, на ее месте, давно бы в драку полезла, но не она.       С каждым днем Антону становилось все интереснее, что народ нового придумает, и как на это отреагирует гостья. Малышка же, как всегда, спокойно заходила, забирала бидон с молоком и уходила.       Где-то через неделю парень уже лениво начал делать ставки на то, когда она расколется, но и это стало обыденностью и быстро наскучило.       Дни текли своим чередом, но однажды «молочница» пропала. Сначала Антон подумал, что девчонка сдалась. Но прошел день, два, три… а ее все не было, и на душе у парня заскребли кошки. Вдруг с ней что-то случилось? Каждое утро он всматривался в окно, иногда даже выходил в палисадник, усаживался там на скамейку и ждал, когда же снова увидит эту дурочку. Но та не приходила долго – почти месяц.       И когда Антон уже практически отчаялся увидеть девочку снова, он неожиданно заметил где-то вдалеке, как развеваются на ветру ее светлые волосы. Молочница вернулась, заставив сердце парня затрепетать от долгожданной встречи. Он сам от себя не ожидал, что побежит к ней на встречу, что обнимет этого несмышленого ребенка.       Девочка перестала быть для Антона чем-то вроде забавы, теперь она казалась любимой сестрой, которую нужно оберегать. С того дня парень не жалел себя – он каждое утро гонял ребятню по всей округе, стараясь наказать мелочь за содеянное. Тогда казалось, что девочка смеется вместе со всеми. Неизвестно, было ли это правдой, но она стала немного живее. Один раз даже забыла забрать молоко и на следующий день принесла новый бидон.       - Давай помогу, тебе же тяжело будет унести их два сразу, - смущенно пробурчал Антон. - Ты где живешь?       Невольно опустив глаза, он дернулся было в сторону подруги, чтобы забрать ношу, но девочка безмолвно возмутилась. Впрочем, не почувствовав опасности, бидоны все-таки отдала и вытянула руку вперед, стараясь как можно точнее прикинуть направление движения. Забавно сморщив носик, она посмотрела на спутника, мягко тому улыбнулась и хихикнула.       - Понял, пошли, - зарделся паренек, устремив взгляд на пыльную дорогу.       Позвякивая наполненными молоком бидонами, мальчишка припустил в указанную сторону, поначалу даже оставив подругу позади. Хорошо, что он вовремя опомнился и слегка умерил скорость, дав себя нагнать, иначе мог бы остаться в гордом одиночестве посреди реденького леса.       По дороге он всячески пытался развеселись спутницу и узнать, наконец, как же ее зовут. Но девочка не говорила ни слова, лишь молча наблюдала за выкрутасами друга. Добежав до первых высоких елей, она неожиданно остановилась, грустно окинув взглядом окрестности.       - Дальше тебе нельзя.       Забрала бидоны из рук ошарашенного парня и убежала куда-то в чащу леса.       Антон долго не мог понять, что это было - просто так подобное произойти не могло. В попытках найти ответ он стал приходить на это место раз за разом, прочесывая взглядом наступающий на деревню лес. Тайна, окружающая новую подругу, манила и тянула за собой, но молодой человек не сделал даже шага в сторону загадки – он боялся потерять «сестру», совершив лишь одну ошибку. Лишь в голове он прокручивал события, строил догадки насчет происхождения девочки и ее тайны.       «Может, она дочь лесника, и отец запрещает ей ходить в город», - казалось для подростка наиболее логичным. Все возможно…       Со временем эта поляна стала тайным местом для ребят. Антон заметил, что сюда практически никто не заходит, поэтому решил ждать девочку здесь. Когда та приходила, он усаживал ее на траву и рассказывал сказки, вычитанные когда-то в книгах, а малышка внимательно его слушала.       Так тянулись годы. Теперь лишь лето радовало Антона, он ждал его с нетерпением, чтобы снова уехать на окраины города и пообщаться с подругой.       Спустя практически пятилетку тайное место уже перестало существовать: там разбили огороды, вырубив часть леса. Пригород вообще сильно изменился, вот только девушка менялась намного медленнее.       Теперь ребята встречались на берегу местной реки на поляне под еловыми ветками. Из города это место не просматривалось, поэтому было удобным для подобных встреч. Именно там Антон впервые услышал ее имя – Иримэ (красивая). Оно показалось немного необычным, слегка созвучным с «Ира», что привычнее слуху. Теперь подруга звалась Ирой или же Иришкой. Она стала теплее улыбаться, иногда даже смеялась. Вся та холодность, присущая девочке в самом начале, куда-то улетучилась. ***       Прошло уже несколько дней после того, как Антон сделал девушке предложение. Она долго сомневалась. Гуляла по чаще леса и ругала себя за то, что слишком мягкосердечна, что не смогла сразу уйти из этого города и бросить Антона, который так хорошо к ней относился.       Иримэ уже чувствовала, что изменилась. Теперь она не являлась той холодной леди, Альвом, чьим долгом было занять трон и участвовать в клановой войне. Да, ледяная кроха стала больше походить на человека, чем когда-либо. Появились чувства, сердце болело, но девушка слишком хорошо знала законы: она не имеет права уходить из клана, и тем более к человеку.       Когда Иримэ это поняла, было уже поздно. Слишком далеко все зашло, а сердце, вопреки выставленным законам и правилам, требовало любви.       Не выдержав навалившегося груза, Скоге спряталась в самой чаще леса, где рос огромный дуб. Сюда, еще маленькой, она приходила, чтобы рассказывать дереву заветные тайны. Оно ее внимательно слушало, все-таки растения – это не бесчувственные Альвы или Сиды, по лицам которых ничего невозможно прочесть. Даже деревья понимают намного больше в этом мире, чем те холодные букашки, способные лишь на презрение.       Вот и сейчас девушка прижималась к теплой коре, прикрывая лицо руками, и сквозь слезы нашептывала ему сокровенное. Слова лились нескончаемым потоком. Казалось, что остановить их невозможно - Альв будет вечно сидеть в ожидании чуда и молиться лесным богам, но всему когда-нибудь приходит конец. От великих дум Иримэ отвлек неожиданный резкий звук – шелест кроны под ногами затаившегося воина.       - Чего ревешь? С ума сошла, – задорный голос, шедший откуда-то сверху, заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. Звонкий, веселый, он будто издевался над горем девушки. – Эй, Альв! Я с тобой разговариваю!       - Чего тебе? – не выдержала Иримэ и приподняла взгляд, тем самым практически нос к носу столкнувшись с ярко-бордовыми глазами, слегка прикрытыми роскошной черной, отливающей синевой, гривой волос. – Сид! – вскрикнула девушка, отшатнувшись от неизвестной опасности.       - И что? – съехидничала эта физиономия, соскакивая со ствола дерева на рядом стоящий высокий камень. – Я же тебя не есть собрался, правда, а, «молочница»?       За такие слова можно и убить, но Иримэ ограничилась лишь недовольным взглядом и немного несвойственной ей мыслю:       «Зараза!» – в душе воскликнула она, доставая из-за пояса посеребренный кинжал.       - Ой, какие мы грозные… убери железяку, поранишься! – съехидничал собеседник, шутовски взмахнув руками.       - Ты следил за мной?       - Я? Следил? Ты вообще за кого меня принимаешь? – наигранно обиделся Сид. – Просто я умею слушать.       - Слушать что?       - Так я тебе и сказал! Мне-то с этого что будет?       - Жизнь! – оскалилась девушка, поднимая кинжал над собой и накладывая на него замысловатое заклятие. По лезвию тут же заискрились яркие молнии, предупреждающие о том, что даже один небольшой порез может стать смертельным.       - Ладно! – сдался воин, шутовски поднимая руки вверх. - Только вот чья? Хотя, это мы можем обговорить потом. Мне-то скрывать нечего. А вот ты влипла, сестренка, ой как влипла, – парень даже не обратил внимание на сделанное Иримэ - его не интересовало то, как Альв отреагирует, ведь она может стать отменной игрушкой, а то, что девушка размахивает какой-то ржавой железякой с пляшущими по острию хиленькими разрядами, погоды не сделает. - Твои скелеты в шкафу уже не помещаются. Они давно начали сыпаться сквозь все щели, и об этом Совету известно. Знаешь, что он делает с непослушными детками?       - Да… - выдохнула Иримэ. Ее уже и правда ничего не спасет - Совет найдет любого, кто переступил недозволенный порог и связался с людьми или же Сидами, которых вообще считали демоническими созданиями, недостойными проживания в этих лесах, да и в мире тоже.       - И это все? А где восклицания «Что мне делать?», «Как мне дальше жить?»? Думаю, на эти вопросы есть только один ответ - бежать… ну, или вернуться назад во времени и все исправить… хотя, можешь просто убить того человека…       - Глупо что-то спрашивать, это невозможно… - обреченно прошептала Иримэ, отпуская кинжал, который с громким звоном упал на камень.       Сейчас девушка казалась настолько жалкой, что Сид пожалел о своем поступке. С одной стороны, шутить над сильным противником интересно, но вот когда тот сдается, в душе появляется некая пустота, которая, разрастаясь, впускает к себе стыд – совершенно неприемлемое чувство для темного отродия.       - Что "невозможно"? – сам себя спросил он, немного отступая вглубь леса. На долю секунды на лице проступил испуг, но парень смог совладать с собой.       - Убить… бежать… это все невозможно!       С каждым словом глаза девушки становились все менее безжизненными, а Сид, повинуясь чувству самосохранения, отступал. А она… Она не хотела этого, но ошибку уже очень поздно исправлять.       Пусть воину данные чувства пока не были понятны, он все же решил не рисковать, а банально сбросить с себя груз ответственности или же наблюдать издалека. Пусть он как-то по-детски улыбнулся, словно к происходящему не имеет никакого отношения, но промолчать не смог - и уже уходя бросил в пустоту:       - Дело твое, сама с ним и разбирайся, – сказав это, Сид исчез где-то в зарослях, оставив Иримэ думать над своими поступками в одиночестве. ***       Какое-то время Сида терзали смутные сомнения. С одной стороны, история Иримэ его очень заинтересовала, а вот с другой… ввязываться туда определенно не хотелось – своя шкура дороже, чем психологическое благополучие какой-то дурочки из знатного рода. Тем не менее, интерес почему-то пересилил яркое желание сматывать удочки и бежать на все четыре стороны, пока сам в ловушку не угодил.       Разгадка данного поступка лежала на поверхности – Иримэ слишком ценна, как исследуемый материал. Вопреки своему происхождения она смогла полюбить, а это нонсенс не только для одного из главных домов Скоге, где людей яро презирают, так и для самого обычного Альва. Всем известно, что они очень холодны в отношении чувств. Такие слова, как «любовь», «дружба», «привязанность», для них пустой звук. А она… влюбилась… просто влюбилась… в человека! Разве такое вообще возможно?!       «Конечно нет», - в какой-то момент промелькнуло в мыслях Сида. Правда, он сам почему-то очень в этом сомневался, вот теперь и сидел в засаде, ожидая начала представления.       - Никогда не думал, что буду играть с чьей-то жизнью… - очень тихо, практически шепотом произнес Сид. Он уже был вне себя от нетерпения и пытался понять, что же сделает та потерянная душа, зовущая себя наследницей Альвов. – Она все равно ненормальная…       Азарт предстоящих событий практически полностью поглотил мысли Сида, в какой-то момент он даже перестал убеждать себя в том, что преследователем не является, а всего лишь наблюдает, как сторонний зритель самодельного театра, где как раз началось представление, где один из главных «актеров», вольготно расположившись на траве, предавался мечтаниям.       Сейчас, вглядываясь в его лицо, молодой воин никак не мог понять, что в таком простаке нашла Иримэ. Он же совершенно обычный: никаких изысков внешности или характера, не герой, да и особыми талантами не блещет. Путь себе помирает! Так нет, девушка почему-то вцепилась в него так, словно тот сама жизнь.       Впрочем, если задуматься, то шансов на спасение у этого бедолаги предельно мало. Сколько Сид не строил планов на данную авантюру, так выход найти и не смог. Нет, тот конечно был, но понравиться он мог только самому Сиду: там всегда кто-нибудь да умирал.       Хотя… так даже интереснее. Возможно, принцесска сможет придумать что-то получше и спасти себя, да и того человечка в придачу.       «А вот и она!»       Гостя еще не видно, а «дети осени» уже оповестили Сида о том, что кто-то идет - шорох опавших листьев никого не пропустит незамеченным. Так что юноша приготовился внимательно слушать, когда спустя долю секунды из-за ветвей деревьев появилась хрупкая, но, тем не менее, величественная фигура девушки.       - Антон… - тихо позвала Иримэ.       Сидящий на траве парень, до этого вглядывающийся куда-то вдаль, слегка вздрогнул и, развернувшись к той, кого так ждал, приветливо улыбнулся. Вот только девушка выглядела немного грустной, да и одета была непривычно: длинная светло-голубая туника с растительным орнаментом плотно облегала тело, волосы заплетены в тугую косу, которую украшали резные серебристые заколки, а через плечо перекинута сумка.       - Мне нужно с тобой поговорить… сказать кое-что… - пролепетала Иримэ.       - Говори, в чем проблема? – не понял Антон.       Странно было то, что девушка сама начала разговор, обычно она молчала и улыбалась, сейчас же Иримэ больше походила на ту девчушку, какой парень ее увидел в первый раз. Необычная, если не сказать странная, отстраненная от всего мира, замкнутая в своей вселенной…       - Нет, прости… - еле слышно прошептала Альв, и по щеке ее покатилась неосторожная слеза.       - Что «нет»? - не понял юноша. Сейчас в его глазах читалось столько эмоций, что даже неосторожная фраза, брошенная, будто случайно, могла стать последней - причиной душевного взрыва.       - Нет… - повторила Иримэ, после чего сквозь слегка зеленоватые ресницы взглянула на друга, продолжив: - Нам нужно расстаться, разойтись… больше никогда не видеть друг друга… - с каждым словом ее голос становился все громче. Слезы уже градом катились из глаз, и девушка изредка вытирала их рукавом, чтобы видеть хоть что-то. Она ломала себя, пыталась отрицать свою любовь, выкинуть все из памяти, но это ужасное чувство очень не хотело уходить.       - Что с тобой? – взволновался Антон, он уже стоял рядом со своей возлюбленной, пытался обнять ее за плечи, понять, что же все-таки произошло, что он сделал не так, но она только отталкивала, всячески скрывая свои реальные чувства.       - Расстаться… - всхлипнула Иримэ, в последний момент собрав все силы, и с вызовом взглянув в глаза «Жизни», но внезапно осеклась.       «Пора бежать, - раздался в голове девчонки насмешливый голос Сида, - за тобой пришли!»       Девушка вздрогнула, тут же оглядевшись по сторонам, но ни погони, ни неизвестного благодетеля так и не увидела, разве что почувствовала какое-то неправильное, зловещее давление со стороны леса. Жаль, что люди подобными предчувствиями не отличались.       - Почему, зачем? Иримэ, ответь мне? – не сдавался Антон, пытаясь сильнее прижать к себе девушку, но та отчаянно сопротивлялась. Пусть погони и не было видно, тело все равно сковал страх, отдавая паническими нотками в сердце. Альв пыталась думать, понять, что же нужно сделать, где скрыться…       - Бежим! – наконец смогла она выдавить из себя хоть что-то. И тут же рванула с места, уводя за собой ничего не понимающего парнишку. Тот тормозил, как мог, но сопротивляться Иримэ не получалось: девушка держала парня за рукав сильнее, чем тиски кусок арматуры.       - Что случилось? Куда мы идем? – ошалело крикнул он, стараясь вырвать свою руку из цепкой девичьей хватки, но та была непреклонна.       - Потом скажу, не сейчас… - отмахнулась Иримэ, продолжая искать взглядом убежище, где можно спокойно отсидеться и рассказать хотя бы малую часть того, что знала сама, но и этого должно было хватить.       - Если у тебя какие-то проблемы, то я могу помочь… у меня деньги, у меня связи… остановись же ты!       - Хочешь умереть? – прорычала в ответ девушка, что в данной ситуации оказалось ну очень убедительным – Антон прекратил всякое сопротивление и безвольно, хоть и с непониманием, побежал следом.       Наконец на пути появился старый сарай. Калитка которого была приоткрыта, поэтому девушка завела своего спутника туда и усадила его на какой-то почерневший от времени ящик. Антон же, в свою очередь, попытался усадить Иримэ рядом, но она продолжала испуганно озираться. Только когда девушка убедилась, что погоня еще далеко, она начала свой рассказ:       - Слушай и не спрашивай… - ласково прошептала она, руками создавая невидимый барьер между страхом и мыслями. Легкие взмахи на уровне глаз парня только раздражали, поэтому он не стал церемониться:       - Ты о чем? – гаркнул Антон, отбив рукой ладонь Иримэ. – Твоя скрытность переходит уже все границы, говори пря…       - Я сказала - молчи! – снова рявкнула она, но теперь в слова вложила частицу Силы Леса.       - Ладно, молчу… - обиделся он, слегка ссутулившись. Юноша не любил, когда к нему обращаются так, но стерпел, хоть и хотел высказать все в нецензурных выражениях.       - Они пришли за мной, ты им совершенно не нужен… был не нужен, пока не встретил меня… Это я во всем виновата, – затараторила Иримэ, вновь заплакав. – От того, как ты сейчас поступишь, будет зависеть твоя жизнь. Пожалуйста, ни о чем не спрашивай, не сомневайся, а просто поверь мне!       - Тише, спокойней, - Антон попытался остановить несвязный поток мыслей, но увидев глаза своей девушки, сдался. - Я все равно верю тебе, всегда верил!       - Это не то, узнав, ты можешь сказать, что я – дура, и просто уйти. И это будет правильно, они не погонятся за тобой.       - Кто они? Почему они НАС преследуют?       Антон легонько подтолкнул девушку на солому, поглаживая ее по голове, чтобы успокоить, но Иримэ все равно дрожала, как осиновый лист на ветру. Ей было сложно что-либо говорить, особенно это. Люди не должны знать о существование других рас – это закон, который Альв так легко нарушила. Один запрет уже разлетелся осколками, а второй уже почти разбит, но это не страшно, ведь два раза убить не реально.       - Я не человек… - прошептала она и тут же отвернулась, будто ожидая пощечины, но ее не последовало. Антон лишь как-то скептически прищурил глаза, и, словно маленькому ребенку, улыбнулся.       - Как не человек? Две руки, две ноги… все правильно!       - Идиот! Я сказала поверить мне! – уже от злости Иримэ повысила голос, а волосы ее зашевелились словно живые. Большего доказательства не требовалось.       - Ладно, ладно, понял, не дурак… можешь продолжать. Выслушаю все, что угодно, пусть оно и кажется бредом.       - Бредом? - переспросила Иримэ, но удостоверившись, что Антон даже не пытается вставить пару слов, заговорила:       - За нами гонятся Сиды - гончие ящеры совета, - выплюнула она, сморщившись от отвращения. - Они не отступят, пока не исполнят приказ, в котором сказано, что нужно меня наказать. А заодно и убьют всех, кто хоть как-то со мной связан. Так что у тебя есть только один шанс не попасть под горячую руку: бежать! - практически выкрикнула она.       Но было уже слишком поздно - Иримэ практически увидела погоню. Та приближалась, причем, быстро. Скорее всего преследователи использовали Кретов (ездовой ящер), чтобы поймать беглянку.       В этот раз Антон не остался безучастным - парень почуял опасность, и теперь все его существо желало сделать так, как говорит Иримэ, но что-то мешало.       - Я не уйду! – твердо сказал парень. Правда, голос его дрогнул, выдавая волнение. - Они и так меня убьют… зачем бежать от судьбы? Если убьют тебя, жить мне незачем, а если ты все просто придумала, то посмеемся вместе…       Последняя фраза должны была стать одобряющей, но получилась слишком неуверенной, чтобы Иримэ смогла воспринимать ее всерьез.       - Как же быстро ты поверил!       В ответ Антон пожал плечами, робко улыбнувшись.       - А мне говорили, что люди глупы…       - Глупы? – усмехнулся человек. - В такой ситуации поверишь во что угодно, даже в то, что скоро можно будет связываться между собой на любом расстоянии без проводов.       - Поверь мне, можно будет!       - Поверю, не волнуйся… - снова улыбнулся он, - но что тогда делать? Бежать, сражаться? Или просто выйти навстречу? Решай.       В краткий миг перед глазами Антона пролетела практически вся жизнь, ведь от решения Иримэ зависело жить или умереть. Нет, он не боялся смерти, он страшился потери. Остаться одному после стольких лет, прожитых вместе, стало бы пыткой, которую не выдержит даже самый сильный человек. Может, это лишь эгоизм, нежелание отпустить понравившуюся игрушку, а может и чего-то большее. Пусть Антон уже решил связать жизнь с понравившейся девушкой, но сейчас он сам не мог понять, как охарактеризовать привязанность к ней, и начал понемногу сомневаться.       Привычка? Нет, от привычек избавляться сложно, но это не доставляет столько боли. Любовь? Возможно, ведь Иримэ единственная, кто понимает его, а он, в свою очередь, понимает ее – близкую, родственную душу. Если бы не какой-то огонек в сердце, стал бы Антон защищать незнакомого человека? Подпустил бы к себе так близко, как только возможно, зная, что может получить удар в спину? Конечно, нет! Значит, он ее и не отпустит и будет следовать до самого конца, решительно ломая все преграды.       Не лидер, не герой, но защитник. Да, он станет защитником для той, кто подарила ему столько теплых воспоминаний. Он сможет уберечь Иримэ, чего бы это не стоило.       - Я сделаю все, чтобы только спасти, - наконец прошептал Антон, уверенно поднимая глаза на девушку.       Сейчас перед ней уже не тот размазня, что был раньше. Сейчас это решительный человек, у которого есть цель – не дать случиться неизбежному. Но еще он умеет слушать более опытных товарищей. А Иримэ действительно знает гораздо больше. Значит, в выборе пути лучше положиться на нее.       - Держи, - девушка вручила Антону сумку, которую он принял с каким-то недоверием, от любопытства заглянув внутрь, но сразу же получил по рукам, - там покрывало и кинжал… не потеряй их… А сейчас постарайся вспомнить, есть ли здесь какое-нибудь малопосещаемое место, где можно скрыться на время…       Парень на секунду задумался, прокрутив в памяти все места, которые знал. После чего кивнул и, взяв девушку за руку, побежал из сарая прямо навстречу погоне.       - Дурак? Так же быстрее нагонят?       - Теперь тебе придется довериться мне… здесь недалеко есть поляна, там стоит старый навес от военной машины, он-то нам и нужен. Говорят, что его защищают духи. Но уж я-то в это не верю.       - Духи... ну тогда веди!       - Есть, сэр! То есть мэм…       Поворот, еще один, узкая тропинка, которая выводит на странную поляну, короткий детский стишок, отводящий взгляд прохожих от этого места. Все смешалось. Лишь страх чувствовался с каждой секундой все отчетливее. Это значило, что погоня приближается, и осталось всего несколько минут, чтобы закончить ритуал.       - Антон, держи кинжал так крепко, как только можешь, он спасет нам жизнь, – попросила парня Иримэ. Она старалась не бояться, но так не хотелось умирать, что дрожала непроизвольно.       - Да, - поспешил ответить собеседник, продемонстрировав руки. - Вот он!       Закутавшись с головой в покрывало, девушка поднесла руку спутника, в которой был зажат кинжал, к своей груди, указывая место, куда надо бить.       - Срежь прядь волос, после чего воткни кинжал мне в сердце. И не смотри на меня, пожалуйста, не смотри…       - Но… - не зная, что случается с Альвами, если их убить, Антон был шокирован. Как он может взять и оборвать жизнь дорогого для него существа. Это невозможно, ведь он всеми силами старался ее сохранить, а теперь Иримэ сама предлагает пойти на убийство.       - Ты же сказал, что веришь мне. Так и сейчас верь!       По лицу Иримэ снова покатились слезы, поймав одну, она создала из слезинки небольшой прозрачный кристалл, оторвала тонкую прядь своих волос и, сплетая из них шнурок, запела:       - Этот мир забыт, Он слишком прекрасен для нас. Он, как я, свою боль хранит, Он, как я, преобразится сейчас. Уже нет того горя, Слезы забыты. Я лишь капля огромного моря, Чьи берега кровью омыты. Нет больше бессмертия, Нет той огромной силы, Теперь моя жизнь - человеческая, А память вот в этом кристалле мы заключили.       Яркая вспышка, и кристаллик в руках девушки стал практически незаметным.       - Сейчас! – чтобы Антон не сомневался, она магически подтолкнула его руку. Кинжал вошел прямо в сердце, оставив на покрывале кровавый след. – Прощай…       - Куда? Куда? Не уходи! – засуетился парень.       Ему самому было больно смотреть, как умирает частица его души. Он хотел увидеть хотя бы ее лицо перед тем, как она исчезнет навсегда, но нет. Он обещал поверить, обещал, что не будет смотреть на то, как девушка умирает. Нужно выполнить хотя бы ее последнее желание.       Закутав тело умирающей поплотней в покрывало, Антон обнял девушку. Его сердце разрывалось на части. Хотелось рыдать, хотелось убить тех, из-за кого все это произошло, а когда он услышал голоса, то злость и отчаянье только усилились.       - Ну что, крысеныш, пытаясь спасти себе жизнь, ты убил принцессу? – с каким-то наигранным весельем сказал один из пришельцев, который чем-то острым срезал половину навеса так, что теперь парень сидел практически под открытым небом, упираясь рукой в груду ящиков, сваленную неподалеку.       - Я бы лучше вас убил! – прошипел сквозь зубы Антон.       - Смотри-ка, он еще и разговаривает. Совершил непростительное и может огрызаться тем, кто выше его по статусу.       - Он человек, не церемонься с ним… - сказал второй преследователь.       - Тварь, ты еще отве…       Фраза оборвалась на середине – яркая вспышка прорезала небеса и грозной молнией прошила тело Антона с головы до ног, ведь Сиды презирали всю человеческую расу. А что значит одна жизнь непонятно кого против закона, да еще и нарушенного?       Тело девушки трогать не стали, ведь если ее убил этот человек, то смерть он скорее всего видел, значит Иримэ не переродится, а станет монстром. А это уже проблемы другого масштаба, но Совет не в ответе за монстров, поэтому с ними пусть разбирается кто-то другой. Хотя бы эти никчемные людишки.       На месте, где умерла пара, вскоре выросло хрупкое деревце. Оно поглотило не только Альва, которая была уже готова к перерождению, но и тело Антона, что позволило сохранить душу юноши. Этот своеобразный кокон для двух, нет, даже трех душ, рос в старой телеге еще очень долго. Когда пришло время, деревце исчезло, а на его месте появился маленький ребенок с чистыми голубыми глазами, на вид лет десяти или чуть меньше.       Мальчик осторожно выбрался из своего убежища, которое являлось домом уже очень долго, и отправился в путь. Он шел по улице, застроенной высотными домами. Шумящей, страшной. Везде машины, грязь… и повторял, нежно поглаживая кристалл, висящий на шее:       - Я человек, я человек…