Любовь побеждает все: Назад в прошлое

POV Китнисс Звучит пушка, извещающая о смерти трибута. Невидящим взглядом уставившись на бездыханное тело девочки, я пытаюсь понять, что только что произошло. Я убила Руту. Я подношу трясущиеся руки к лицу и с ужасом смотрю на пятна крови на них. Это жестоко. Когда погиб Марвел, я понадеялась, что на этот раз мне не придется быть свидетелем смерти Руты. Зря надеялась. Это еще хуже. От этого еще больнее. Слезы катятся по щекам, я обхватываю себя руками и прислоняюсь лбом к животу Руты. Из горла вырываются еле сдерживаемые рыдания. Хочется кричать на весь лес. Хочется взять этот нож и облегчить собственные мучения. Хочется, но нельзя. Я продела слишком длинный путь, чтобы вот так остановиться. Внезапно из прострации меня вырывает легкий шум, за которым следует женский вскрик, и завершает все это удар пушки. Я резко разворачиваюсь и в ступоре смотрю на лежащую в луже крови Диадему, и Цепа с топором в руках. Он не смотрит на меня, его взгляд устремлен на Руту. Смотря на него, я понимаю, что, скорее всего, меня сейчас постигнет роль Диадемы. – Уходи, Двенадцатая. – Что? – неверующе уставившись на него, шепчу я. – Уходи. Это ради Руты. – Я убила ее, – вырывается у меня. – Я знаю. – Ты все видел? – Да. – И ты отпускаешь меня? – Ты убила ее, но в то же время ты спасла ее от страшной агонии. Я видел, что бывает с человеком, после того, как в него попадает этот дротик. Ты поступила очень благородно. А теперь иди. Я киваю ему, и поднимаюсь, чтобы уйти с поляны, как мой взгляд зацепляют цветы растущие неподалеку. Это единственное, что я могу сейчас сделать. Я нарываю цветов и возвращаюсь к Руте. Под безмолвие Цепа, я украшаю тело девочки. Все так же, как и в той жизни. Закончив, я наклоняюсь и целую Руту в лоб. – Прости, малышка. Спи спокойно. И ухожу, подхватив свой лук и стрелы. Практически дойдя до нашей пещеры, я опускаюсь на землю, не в силах сделать хоть шаг. Уже поздно, и Пит скорее всего волнуется, но я не могу сейчас пойти туда. Не после того, что я сделала. Трясясь как осиновый лист, я утыкаюсь лицом в колени. Черт возьми, как же больно. Я не знаю, сколько я так просидела. Я поднимаю голову только тогда, когда слышу гимн Панема. Невидящим взглядом смотрю на лицо Диадемы, а затем и Руты, появившиеся в небе. Внезапно, вместо того, чтобы еще раз проиграть Гимн и отключиться, раздается голос Клавдия: – Внимание! Внимание! В правилах Игр произошло изменение! Если последними выжившими оказываются два трибута из одного Дистрикта, оба они будут объявлены победителями. Клавдий еще раз повторяет свои слова, но я уже не слышу его. Ко мне в голову приходит сумасшедшая мысль, что причиной ввода этого правила является смерть Руты. Распорядители хотят, чтобы я боролась, ведь смерть этой девочки очень подкосила меня, практически выбив желание продолжать жить. И все это лишь для того, чтобы наблюдать за вспыхнувшей надеждой двух влюбленных. Это все Игра, ведь никто не собирается оставлять нас в живых. Но мы еще посмотрим, кто кого. Встаю с земли и, слегка пошатываясь иду к пещере. – Китнисс? – возле пещеры сидит Пит, внимательно смотря на меня. – Почему ты вышел, Пит? Это опасно, – говорю я, опускаясь возле него на землю. – Я услышал две пушки. Я испугался за тебя. – Рута мертва, – шепчу я, утыкаясь носов в шею Пита. – Я знаю, – отвечает он, крепко сжимая меня в объятиях. – Я убила ее. Диадема отравила, а я убила. – Не вини себя. Рута бы не хотела этого. – Ты слышал объявление? – Да. – Ты ведь не оставишь меня, Пит? – я приподнимаю голову и с отчаянием смотрю на него. – Не бросишь меня? – Конечно, нет. Мы вместе пройдем это и вернемся домой, – Пит ободряюще мне улыбается, большим пальцем нежно смахивая слезы. – Я люблю тебя. – Я знаю, – он наклоняется и касается своими губами, моих губ. – Я тоже тебя люблю. Посидев так еще пару минут, я встаю и помогаю Питу забраться в пещеру. Не слушая его возражения, я помогаю ему забраться в спальный мешок и выпить пару таблеток жаропонижающего. Вскоре он засыпает, но его состояние мне совершенно не нравится. Таблетки не помогают, Пит весь горит. Единственное, что я могу сделать, это ставить холодный компресс ему на голову, чтобы хоть как-то уменьшить боль. Все чувства по поводу сегодняшнего я заталкиваю глубоко в себя. Сейчас не время. Я должна быть сильной, и помочь Питу. Слезами делу не поможешь. Ночь пролетает очень быстро. Пит пару раз просыпался, но увидев меня тут же засыпал. Утром, услышав легкий звон, я выхожу на улицу. Передо мной опускается маленькая баночка. Открыв ее, я нахожу там куриный бульон. – Китнисс?! – раздается слабый крик Пита из пещеры. Я возвращаюсь. – Я испугался. Проснулся, а тебя нет. – Вышла за посылкой, – показываю баночку. – Не стоило волноваться. Давай посмотрим на твою рану. Я опускаюсь возле Пита и начинаю разбинтовывать рану. То, что я вижу, мне совершенно не нравится. Все в точности, как и в тот раз. – Заражение крови, – обреченно произношу я. – Не волнуйся, Китнисс. – Мне кажется, или это я должна тебя успокаивать? – грустно улыбнувшись, я перебинтовываю рану и даю Питу еще пару жаропонижающих, хотя понимаю, что толку от них ноль. – Ты должен поесть. Я помогаю ему сесть, а затем скармливаю ему весь бульон. – Молодец, – говорю я, когда он с трудом заглатывает последнюю ложку супа. Я наклоняюсь и целую его в губы. Пит слабо улыбается мне. Мне даже проверять не нужно, я и так понимаю, что чувствует он себя ужасно. Я выхожу на улицу. Не успеваю дойти до воды, как раздается голос Клавдия. С облегчением я слушаю его приглашение на Пир. Очень вовремя. Я наполняю бутылки водой и возвращаюсь в пещеру. – Ты туда не пойдешь, – заявляет мне Пит, стоит мне только опуститься возле него. – Пойду. – Нет, Китнисс! – Пит, – наклоняясь к его уху, шепчу я, так, чтобы меня невозможно было услышать, никому кроме него, – я уже была там. Я знаю, как действовать. Я вернусь целой и невредимой. – Что ты собираешься делать? – Спрячусь в Роге Изобилия, как сделала в прошлый раз Финч. – Я ведь не могу тебя переубедить? – тяжело вздыхает Пит. – Не можешь, – пожимаю плечами, выпрямляясь. – Тебе нужно лекарство и я его добуду. Пит кивает, понимая, что спорить со мной бесполезно. Так как до вечера еще далеко, я ложусь возле Пита, устраивая свою голову у него на груди. Он начинает мне что-то рассказывать, а я, не вникая в то, что он говорит, засыпаю. Просыпаюсь я от того, что Пит осторожно трясет меня. Я открываю глаза и приподнимаюсь. – Скоро закат. – Спасибо, что разбудил, – я благодарно улыбаюсь ему, ведь понимаю, что если бы он это не сделал, я бы проспала. – Я доверяю тебе. Ты вернешься. Я киваю ему. Начинаю собираться. Поверх своей куртки надеваю куртку Пита. Один кинжал засовываю в сапог, второй за пояс брюк. Колчан занимает место за плечом, а лук я беру в руки. Прежде чем выйти, я подхожу к Питу и оставляю на его губах долгий поцелуй. – Ты вернешься, – серьезно смотрит мне в глаза, крепко держа мою руку. – Конечно. Мы ведь должны победить. Постарайся поспать, время пролетит незаметно, и я уже буду рядом. – Удачи. Я выхожу из пещеры, и быстро закладываю ее камнями, чтобы никто не потревожил Пита. Закончив, я глубоко вздыхаю и отправляюсь в путь. Иду я быстро, не останавливаясь, так что к Рогу Изобилия я добираюсь с сумерками. Осторожно оглядев поляну, я к собственной радости замечаю, что поблизости никого нет. Собравшись с духом и сделав пару глубоких вдохов, я срываюсь с места и бегу прямо к Рогу. На то, чтобы добраться до него и залететь внутрь, у меня уходит буквально минута. Я опускаюсь на колени, пытаясь отдышаться. Когда пульс приходит в норму, я устраиваюсь на земле так, чтобы мне был виден вход, но снаружи не было видно меня. Перед собой я кладу лук и одну стрелу. Так, на всякий случай. Солнце садится, погружая арену в относительную темноту. К счастью для меня, распорядители вывесили в небе полную луну, которая освещает всю поляну. Некоторые лучи попадают даже сюда. Спустя где-то час под Рог Изобилия залетает Лиса, которая в ужасе замирает, увидев меня. Я напрягаюсь, но решаю сделать ей заманчивое предложение. – Как насчет временного перемирия? – быстро произношу я, поднимая перед собой пустые руки. – Перемирия? – она недоуменно смотрит на меня. – Да, до конца Пира. И тебе и мне нужно то, что пришлют нам. Если мы сейчас начнем драку, то выдадим свое укрытие, и все трофеи достанутся профи. Согласна? – Согласна, – вздыхает Финч, и идет в противоположный угол. Я облегченно выдыхаю, и перевожу взгляд на выход. Больше, надеюсь, никто не появится. Ночь тянется очень медленно. Температура на улице опускается практически под ноль, а вот внутри Рога, кажется, еще ниже. Дотронуться до железа невозможно, оно полностью покрылось инеем. Появляется ощущение, что скоро тут пойдет снег. Я думаю о Пите. Как он там, смог ли он заснуть, или лежит, мучается от боли, ожидая моего возвращения. Жалко, что Хеймитч не прислал успокаивающий сироп. Так бы Пит заснул, и я не думала, как он переживает эту ночь. Краем глаза я постоянно поглядываю на Финч. Она, свернувшись калачиком, пытается хоть как-то согреться. Я уважаю эту девочку за ее хитрость и силу духа, ведь выдержать ночь в этом леднике довольно-таки сложно. С первыми лучами восходящего солнца, я встаю с места и начинаю растирать замершие конечности. Услышав скрёжет земли, я подхожу к краю Рога и останавливаюсь. Рядом оказывается Финч, которая зорким взглядом окидывает поляну. Стоит только столу закрепиться, как мы одновременно подбегаем к нему. Закинув на руку самый маленький мешочек, я бегу в сторону леса. Скрываясь за деревьями, я позволяю себе облегченно вздохнуть. Ну, хоть в этот раз обошлось без встречи с Миртой. До пещеры я добираюсь в рекордные сроки. Я жутко устала, но понимаю, что сейчас не время расслабляться. Трясущимися руками, я разгребаю завал у входа в пещеру, проклиная себя за то, что настолько хорошо его сделала, что сама пройти не могу. Отбросив последний камень в сторону, я залетаю внутрь, и тут же падаю, запутавшись в собственных ногах. – Китнисс! – облегченно произносит Пит, стоит мне только поднять на него глаза. – Я же говорила, что все будет хорошо, – улыбаюсь как дура, бросаясь в его объятия. – Я же говорила! Я осторожно достаю знакомый шприц, и осторожно втыкаю иглу в руку Пита и медленно ввожу лекарство. Пит притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я поднимаю голову и натыкаюсь на любящий взгляд. Только ради такого момента можно пожертвовать всем. Для меня главное, что он жив. А с остальным мы разберемся. Вместе.