Часть 4
4 января 2014 г. в 21:00
Для Дары-тян.
Кроссовер: Наруто & Silent Hill
Пейринг: Какаши/Ирука
ВАЖНО: Как говорится, Дарья, кушайте, не обляпайтесь! :)
— ... уезжал бы ты отсюда, милый, - на секунду Какаши показалось, что вместо приятного лица молодой женщины он видит старческое, сморщенное, всё в глубоких морщинах, но Тсунадэ отвернулась от него и наваждение пропало.
— Если бы я мог, я бы уже давно уехал отсюда, - виски уже согрелся в бокале и слегка горчил, - Но там на окраине города, сразу за стоянкой уже откуда-то взялся разлом. Летать я не умею.
— А жаль, - ответила женщина, чуть закусывая губу, - это было бы так замечательно, Какаши.
Снег. Откуда в середине лета, на юге благословенных Соединенных Штатов, снег? Сначала Какаши решил, что всё допился до снега в глазах, но нет, это был действительно снег. Холодный и мокрый. Небо заволокло серыми тучами, сквозь них было едва-едва видно солнечные лучи. И без того жуткий город стал еще кошмарнее, ещё серей, ещё мрачней.
— Услышишь вой сирены гражданского оповещения, будь где угодно, но только не в закрытом со всех сторон помещении, понял?
— Тсунадэ...
— Это место... не то, чем кажется, Какаши. - Тонкий палец с ярко-алым ногтем лег на губы Какаши, - Ты здесь... не просто так.
Под вой сирены он видел как меняется город. Как стены покрывает грязь, а металл разъедает ржавчина, как бесконтрольно начинают мигать лампы. И из каждого динамика, из каждой колонки - белый шум. Белый шум.
— ...я....предал....ты....виноват....зачем?!
От этого шума хотелось просто прострелить себе голову, которая начинала нещадно болеть. От этой боли Какаши не мог даже просто стоять на ногах, но когда он прикоснулся рукой к грязной стене, то вздрогнул. Это была не грязь, точнее не просто грязь, кровь. Много крови. Много слоев крови
-....ты....останешься....я.....
Хатакэ резко открыл глаза, вздрагивая всем телом. Он спал за барной стойкой, тихо играла музыка.
— Добрый вечер, - из подсобки вышел молодой человек приятной наружности, - Ну, вот никого, я хотел уж было закрываться, а вы уснули.
— Извините, - Какаши не может отвести взгляда от бармена, от его улыбки, от теплых темно-карих, почти черных, глаз, от шрама через всю переносицу, - Я тут недавно. Вот....
— О!...Тогда давайте познакомимся, меня зовут Дэл. А вас?
— Какаши, - мужчина попытался улыбнуться, но вышло плохо, - Рад знакомству.
— Надолго к нам?
— Пока не могу сказать, - Какаши пожимает плечами.
- А зачем? - Дэл чуть наклоняет голову и смотрит внимательно, пристально. Глаза в глаза. И этот взгляд знаком, он не раздражает, от него не хочется ощериться и рыкнуть, как это бывает обычно.
— Расследование дела...одного....
— А... вы про белую клаудию? - Дэл поводит плечами, словно ему холодно.
— Знаете что-то?
Бармен лишь отрицательно мотает головой в ответ. Из-за этого хвост, в которой собраны его волосы, слегка покачивается. И это кажется Какаши таким знакомым.
— .... рваная рана на лице,скорее всего кости лица повреждены, пожалуйста быстрее, - прикасаться к изломанному телу просто страшно. На кой хер не сказал всё как есть? Они бы ведь не стали, они же.... Едва слышимое дыхание. Пальцы к в крови - терпкой, густой, алой. Зачем? Почему? , - пожалуйста, быстрее.
Потом его оттеснят от каталки, дверцы машины скорой помощи захлопнутся и она уедет. Кровь на пальцах застынет, потрескается и начнет осыпаться. Руки будут неприятно пахнуть еще долгий месяц, а в голове только и будет звучать: "Зачем? Почему?"
Это было ужасное место: затхлое, темное. Всё в этих ужасных потеках. Какаши замер, возле закрытой балдахином кровати, сидела к нему спиной, Тсунадэ, он узнал ее по светлым волосам.
— Тсунадэ?... - Звук голоса потонул в затхлости больничной палаты, а женские плечи дрогнули.
— Не подходи, - Она то ли плакала, то ли смеялась, - Это место оно....
— Какое? - Какаши вздрогнул и повернулся, сзади него стоял Дэл. Стоял, скрестив руки на груди и холодно улыбаясь, - По-моему оно очень приятное, это место, не так ли?
Холодный взгляд темно-карих глаз резанул, словно ножом. Откуда столько ненависти?
— Ах, да, не помнишь меня, не так ли? - Даже эти ужасные метаморфозы шли этому лицу: кожа бледнела и местами потрескалась до мяса, от глаз стекали мутно-серые дорожки, словно, Дэл много и долго плакал, разорванные уголки губ создавали на лицу вечную гримасу улыбки. Молодой человек легкой походкой дошел до балдахина и протянул к нему руку.
— Не надо, - Тсунадэ тихо шептала, всё так же стоя спиной, - Не надо.
— Надо, Сенджу-сама, - Лицо Дэла скривилось и он отдернул балдахин, который закрыл старую больничную кровать.
Там лежал человек, подключенный к аппарату искусственного дыхания.
— Ты забыл меня, не так ли?....
Сам Какаши был родом не из этого тихого курортного городка. Отец с ним сюда приехал после смерти матери. Япония всем своим существом напоминало Сакумо о погибшей, и он решил, что лучшим лекарством будет переезд в чужую культуру и в чужой мир.
Спустя месяц после переезда Какаши и познакомился с ним: тихим, улыбчивым юношей. Ирука был сыном местного священника, впрочем, глядя на его родителей, Хатакэ понимал, что скорее всего не родным. Новый знакомый всегда улыбался, всегда был вежлив и приветлив.
В шестнадцать лет гормоны, иногда так играют, что затмевают разум. В первый раз они поцеловались поздним вечером на пустой набережной, под шелест вод озера, всегда сокрытого за туманами. После этого поцелуя - всё завертелось как бешеная карусель: тайные встречи, обещания и признания.
В тот день, они должны были встретиться, но мачеха как назло заставила задержаться и помочь с делами. Какаши был уверен, что Ирука его дождется, но когда бежал к месту встречи, корил себя за опоздание на добрый час с лишним. На месте встречи никого не было. Лишь только после почти часовых поисков Какаши его нашел......
кровь....сломанные пальцы....вместо лица - кровавое месиво....кровь....
— Всё будет хорошо.
Лишь улыбка в ответ - спокойная светлая. Над озером, когда-то постоянно скрытым туманом, занимался рассвет.
— Мы обязательно уедем отсюда. - Какаши нес Ируку на руках до машины. Пока чертов город отпускает - надо уезжать. Ведь там, в реальном мире, молодого человека можно было вылечить.
Хатакэ не видел как за его спиной город поглощается серым туманом, тает в дымке, словно говоря: "До встречи".
Но Ирука так доверчиво, как и раньше, льнул к груди, что мужчина уже не обращал на окружающую не-действительность никакого внимания. Главное - уехать
— Ну, что же, - Грузный мужчина в дорогом костюме, - свою задачу этот мальчик выполнил. Предвестник Бога был рожден, теперь можно начинать искать Богоматерь.