Киты Мелиссы.

— Детка, хули ты такая тяжелая? — возмущался Норберт. — Неси молча, — прошипела я ему в ухо. Рядом с загруженным видом ковылял Ворон. — Ворон, о чем думаешь? — Ты понимаешь, о чем я думаю, просто все дальше зависит от твоего решения. Я коротко кивнула и уткнулась носом в спину Норберту. Он так приятно пах, мне хотелось остановить это мгновение. Я боялась будущего, боялась, что мне придется принимать решения которые окажут сильное влияние на мою жизнь. Вдруг я выберу неправильно? Но существует ли разделенье между правильным выбором или нет? Каждый выбор ведет к чему-либо, и если мы решили так, значит так надо было. — Мы пришли, — сказал Нор скидывая меня со спины. — Можно было бы и по нежнее, — ухмыльнулась я. А внутри предательски билось с бешеной скоростью сердце. Ноги затряслись, а ладони вспотели. Я боялась его увидеть. — Я зайду одна? — тихо прошептала я. Ворон потупил взгляд, Норберт пожал плечами и распахнул передо мной дверь заталкивая внутрь. В палате был полумрак, окна плотно задернуты. Он лежал ко мне спиной, в больничной одежде, волосы растрепанные. — Бо, это я, — тихо прошептала я, медленно подходя к кровати. Он не повернулся. Тогда я присела на краюшек кровати. Голова его была перевязана. Он не поворачивался. Тогда я обошла его и присела перед его лицом на корточки. Он мирно сопел. У меня кружилась голова. То ли от слабости после стресса, то ли от нахлынувших чувств. Я осторожно провела пальцами по его лицу, нежно очертила губы. Он резко распахнул глаза и посмотрел на меня. У меня на глаза навернулись слезы. — Прости меня Бо, это я все виновата. Я просто хотела тебя найти, прости пожалуйста, — сквозь слезы быстро промолвила я. Он улыбнулся, как всегда улыбается. И внутри меня как будто что-то взорвалось, тысячи и тысячи бабочек встрепенулись и взмыли вверх. — Моя маленькая милая фрейлин, я так рад, что ты жива. — Я так счастлива снова тебя увидеть, — искренне улыбнулась я. Вдруг в момент атмосфера переменилась, казалось между нами взросло тысячи вольтное напряжение. Он приподнялся, и мы одновременно потянулись к друг другу. Наши губы сомкнулись в считанные секунды, и так же быстро этот поцелуй стал до боли страстным. Казалось все внутри меня взрывается вулканами, а все что было до, или будет после не имеет никакого значения. Лишь это мгновение, здесь и сейчас. Он крепко-крепко прижал меня к себе. Я чувствовала его до кончиков пальцев. Я чувствовала его любовь. Наконец мы оторвались друг от друга, оба тяжело дышали. — Тогда, когда происходило все это дерьмо, я поняла одна — я до умопомрачения разума люблю тебя, мне не нужен больше никто. Давай сбежим от этого всего? Я буду рядом, помогу тебя выходить, ведь в этом есть моя вина, как все уляжется будем жить вместе и держать пивнушку, и все станет отлично… Или нет, если хочешь мы уедем куда-нибудь далеко-далеко… Я все еще что-то лепетала с глупой и счастливой улыбкой на губах, когда сзади послышался шум открывающейся двери. — Наконец-то, Бо, мы приехали, а что тут происходит? — послышался женский голос. Нечто маленько пробежало мимо меня и крепко вцепилось в Бо. — Папа, папочка, я так скучала по тебе. Позади меня стояла красивая женщина. — Прости, что так долго Бо, прилетели сразу как смогли. Не обращая на меня никакого внимания, она прошла к Бо и уселась в ногах кровати. — Ничего страшного милая, я очень рад тебя видеть, — Бо улыбался. Я стояла и с непониманием смотрела на происходящее. В дверях наблюдали Ворон и Норберт. Осознание стало приходить медленно. Слезы потекли непроизвольно. — Ты обещал… — сквозь слезы пролепетала я. Бо не смотрел на меня. Женщина же смотрела с неким презрением. — Ты обещал, что всегда будешь рядом. — Мелисса, пойдем, — Норберт попытался взять меня за руку. Я увернулась. — Это из-за нее ты сейчас привязан к больничной койке? — с холодком бросила женщина. От этих слов внутри меня что-то оборвалось. — Ну ничего, я заберу тебя домой, ребенку нужен отце, правда милая? — спросила она у дочери. Та счастливо закивала головой и снова обхватила своими маленькими ручками моего Бо. Бо поцеловал ее в лоб. — Скоро меня выпишут, и мы отправимся домой, — измученно улыбнулся он. Он все еще не смотрел на меня. Я натянула улыбку, но слезы не переставали идти. — Но, я ведь люблю тебя, — прошептала я. Он хотел было что-то ответить. Но его бывшая жена опередила меня. — Это пройдет, — холодно бросила она. — Все еще впереди милая, и все у тебя будет прекрасно, спасибо что присмотрела за ним, но гляжу у тебя это вышло отвратно. Теперь мне надо исправлять твои ошибки, заключения врачей не радуют. Я до крови прикусила губу чтоб не зарыдать, тонкая струйка крови потекла по подбородку. — Прости меня Бо, я не хотела… Нор потянул меня за руку, я подчинилась все еще с непониманием смотря на Бо, который не поднимал глаз на меня. Я вырвала свою руку из рук Норберта и схватившись за косяк двери, чтоб устоять, в последний раз посмотрела на Бо. — Ну и мудак же ты Бо, — я улыбнулась сквозь слезы, губа кровоточила отчаянно. Он поднял свои глаза на меня и улыбнулся. Той улыбкой, что согревала всегда, что помогала. — Тебе пора идти, моя маленькая фрейлин, — он кивнул на дверь. Внутри меня все разрывало от боли, казалось я ощущала ее физически. Все казалось ненастоящим. — Ненавижу и люблю, — прошептала я выходя. Женщина устала вздохнула и закатила глаза. Но мне было плевать. Я хотела развернуться и ударить его, или обнять, сделать хоть что-нибудь, чтоб не терять его, только не так. Не таким мерзким и ужасным способом, почему он решил избавиться от меня именно так? Нор крепко сжал мою руку. Взгляд его был напряжен, он не смотрел на меня. Ворон шел рядом и молчал. Я глотала слезы и не видела дороги. Казалось весь мир больше не имеет значения, после такого унижения и предательства. Нор резко остановился и прижал меня к себе. Я разревелась еще пуще, он гладил меня по голове. Ворон облокотился на стену и не смотрел в нашу сторону. Позже пришли фараоны, я как неживая дала все нужные показания. В голове, как и в душе было пусто. Я боялась того момента, когда останусь одна. Время летело сквозь пальцы. Настал темный вечер. Мне стало совершенно невыносимо. Хотелось все бросить, побежать в его палату, поговорить еще раз, сделать хоть что-то, крикнуть как я его люблю. Что он весь мир для меня, что без него меня нет, я никто. Осознание что мы так близко и так далеко — убивало меня. Послышался тихий стук. Что-то внутри меня надеялось, что это он. — Войдите, — громко сказал я. Вошел отец. — Мелисса, завтра утром тебя выписывают, и мы сразу же уезжаем. А еще твоего Ворона оправдали и на нем нет никаких обвинений. Но не водилась бы ты с этими якудзами. Самым адекватным мне показался тот мальчишка — Рик. Не торгует наркотиками, не ездит на байке и не сын якудзы, — весело засмеялся он. Но видя, что я не реагирую осекся. — Что с тобой милая? — Все хорошо пап, все очень даже хорошо, — я попыталась улыбнуться. — Я просто хочу спать. — Завтра утром я заберу тебя милая, и мы уедем далеко-далеко, тебе станет лучше, — мягко сказал он. — Я уже со всем все решил, не переживай, завтра заедем только за твоими вещами. — Хорошо пап, только можно на секунду твой телефон позвонить? — Да, конечно. Он протянул мне свой сотовый. Я набрала знакомый и ранее ненавистный номер. Послышались гудки и щелчок. — Добрый вечер, пора. Я сразу же отключилась и отдала телефон отцу. Отец с подозрением посмотрел на меня. — Просто одноклассники готовят мне вечеринку дома, и вот я тайно им помогаю сделать сюрприз. Я звонила Рику, сказать, что завтра буду уже дома. Вы же не против, чтоб я со всеми попрощалась. — Ох, милая, только если недолго, — вздохнул он. — Конечно папа. Я потянулась обнять его, крепко-крепко прижала к себе. — Я люблю тебя папа, — прошептала я с улыбкой. — Милая, ну что-ты, я тоже тебя очень люблю, — удивился и смутился он. Он поспешил удалиться. А я осталась одна. Но времени было мало. Я пошла в больничный туалет, умылась и привела себя в порядок. Не выдержав эмоций и рвения внутри, я сделала большой крюк и подошла к палате Бо. Сердце бешено стучало. Из-за приоткрытой двери лилась маленькая полоска света, я потянулась что бы отворить дверь, но послышался женский смех. — Ну Бо, прекрати, нас могут заметить, — немного постанывая прошептал голос. Я отдернула руку, но секунду спустя потянула ручку двери на себя и с шумом захлопнула дверь. Да пошло оно все нахуй. Я развернулась и наткнулась взглядом на маленькую девочку. — Почему ты не зашла? — спросила она. Уже смышлёная, сидела и болтала ножками на скамейке в коридоре. — Потому что твоему папе стало бы хуже, увидь он меня. — Ты заботливая. — А почему ты здесь сидишь? — Мама хочет попрощаться с папой, и она сказала подождать здесь. Я промолчала. Она смотрела на меня с интересом. — Почему ты плакала, когда мы пришли? Мы забрали у тебя папу? Слезы снова накатили к глазам. Я хотела возненавидеть этого ребенка, но не могла. Милые рыжие кудряшки, блестящий задорный взгляд. Она тут не при чем. — Я очень люблю твоего папу, и если он будет счастлив с вами, то буду счастлива и я. Но пока мне грустно. Можно тебя попросить кое, о чем? Она кивнула. — Я не имею возможности обнимать Большого Бо, а так бы хотелось. Поэтому не могла бы ты, обнимать его каждый день, крепко-крепко? Ты бы сделала меня счастливей. Она широко улыбнулась и кивнула. — С удовольствием, вот держи мой браслетик и не грусти, — она протянула мне детский браслет. На нем было много разных милых и мультяшных животных. — Я его сама сделала, — гордо заявила она. — Ты такая молодец. — С кем ты говоришь, милая? — послышалось из палаты. — Мне пора бежать, удачи тебе кроха. Она радостно кивнула и помахала своей милой ручкой. — Пока Мелисса! — Откуда ты знаешь мое имя? Но позади послышались шаги, и я скорее скрылась из виду, бежала по темным коридорам к своей палате. Везде царил мрак, больница спала. Я зашла в палату и судорожно выдохнула, браслет надела на руку. — Где ты была? — послышалась из темноты. — Нор, ты? А где Ворон? — Блять, какая ты долгая, я уже минут десять жду, давай бегом переодевайся и поехали. Ворон ждет у тебя дома. Я включила свет и не обращая внимание на Норберта стянула с себя одежду и стала натягивать свою. Он замер глядя на мое голое тело, глаза его заблестели. — Что, хочешь меня? — спросила я усмехаясь. — Мелисса, у тебя столько синяков на теле. — Да, Ястреб постарался. — Но сколько же ссадин у тебя на душе? Я замерла, ухмылка сползла у меня с лица. — Заткнись. Я подошла к нему ближе и наклонилась смотря в глаза. — Больше у меня нет души, а у тебя стояк. Он сглотнул. — Эх, Нор, я вас мужчин не понимаю. Конченных сук вы хотите, а милых искренних девушек не воспринимаете. — Все бояться любить, слушай Мелисса, может перепихнемся по-быстрому? — К твоему сведению, я все еще не спала ни с кем, и быстрый перепихон на первый раз, не очень звучит. — Жаль, ну там, если что, обращайся. Я наконец натянула на себя одежду. — Ты мне объяснишь кстати, что происходит? — Конечно Нор, только не здесь, сейчас нам надо осторожно сбежать. — Нет проблем. Мы вышли в коридор и стараясь передвигаться очень тихо, прошли к пожарной лестнице на улице. По ней спустились вниз и прошли к припаркованному байку. Он протянул мне мой шлем. Я последний раз посмотрела на больницу. — Простите и прощайте. Я натянула шлем и сев на байк, обхватила Норберта. Мы помчались по ночным улицам. Я полюбила этот город, он стал для меня всем. Наконец показался знакомый двор, вот и подъезд, моя квартира. Дома не горел свет. — Ворон, ты тут? — Да, Мелисса. — Ты блин, хули в темноте сидишь? — проворчал Норберт. Я включила свет и замерла. Вокруг все было перевернуто вверх дном. — Меня ограбили? Ворон, что ты тут натворил? — Якудзы обыскивали твой дом Мелисса, они искали тебя. Они знали, что ты рано или поздно здесь появишься. Скорей всего они не оставят вас просто так в покое. Я так понимаю ты решилась? Я глубоко вдохнула и села за стол вместе с Вороном. На столе стояла пепельница и вдруг я вспомнила, что все эти дни совершенно не курила. Я пошарила в полках и нашла открытую пачку. Дрожащими руками подкурила. — Да, что тут происходит? — разозлился Норберт. — Ничего особенного, всего лишь решается моя судьба. Давайте посмотрим, что мы имеем. Я могу остаться тут, спрятавшись у Рика или Норберта, подождать пока все утихнет и зажить как жила. Но так, я подвергну их большой опасности. Поэтому Ворон, ты знаешь, что я выбираю. Он улыбнулся. — Я тебя не заставляю, ma chère. — Увези меня, прошу. Только ты можешь сейчас спасти меня от всего этого ужаса. Ты знаешь на что они способны, знаешь, как они будут действовать, я хочу уберечь всех близких. Отец и мать смогут сами о себе позаботиться, но слишком они легко отказались от меня тогда, чтоб сейчас я снова захотела принять их. Сколько вещей я могу взять с собой? — Нисколько, пора ехать, они уже увидели, что у тебя дома зажегся свет, скоро они будут здесь. — И ты только сейчас говоришь об этом? Ох блять, блять, блять, быстро уходим. Я натянула на себя свою любимую кожанку, взяла пачку сигарет с любимой зажигалкой, натянула затасканные, но родные кроссы. — Я готова, быстрее. Норберт подхватил Ворона на спину и спустил его по лестнице. Нога все еще не давала передвигаться свободно. Мы прошли до машины Ворона. Он сел за руль. Я обернулась к Норберту. — Спасибо тебе за все, король чертовых гонок, и видит вселенная, жизнь еще сведет нас обязательно. — Ой бля, я смотрю ты тут мастачка слагать красивые речи. Что я скажу Рику, Бо? — Скажешь, что ничего не знаешь, — я улыбнулась. — Позаботься о моей квартире пока ее не заберут родители или еще кто. Я протянула ему ключи. — Не надо, у меня есть свои, — заржал он. Я посмотрела на небо. Прекрасная ночь, прекрасная жизнь. Все будет хорошо. Я крепко обняла Норберта, он ущипнул меня за зад. — Вот скотина, — засмеялась я и чмокнула его в щеку. — Будешь в городе, набирай детка, — он щелкнул меня по носу и зашагал к своему мотоциклу. Я села на переднее сиденье, рядом с Вороном. Руки мои дрожали. — Чего ждать теперь? И куда мы поедем Ворон? — Не переживай, моя дорогая, я тебя спасу ото всех и от самой себя в том числе. Его зеленные глаза просто пожирали меня взглядом. Он взял меня за подбородок, я попыталась увернуться, но он притянул меня к себе ближе и впился в мои губы. Он целовал меня властно, и держал крепко, что я не могла вырваться. — Я залечу твое разбитое сердце, милая. Я стану твоей панацеей. У меня из глаз потекли слезы, я нервно достала сигарету, прикурила. Мы выезжали уже за черту города. Он давил на газ, в салоне играла приятная музыка. — Делай что хочешь, только спаси меня из этого ада, — прошептала я. Он не отрываясь смотрел на дорогу, на губах его играла самодовольная ухмылка, стрелка на спидометре зашкаливала.