Не трогай меня!

А каким станешь ты, потеряв дорогих людей? Будешь ли вести всю ту же беззаботную жизнь и радоваться каждому прожитому дню? Будешь? Тогда ты просто идиот, и тебе нужно лечиться. Потеряв всё, я осознал, что жизнь – это боль. Я не хочу жить, но я живу. А для кого? Хм, нет таких людей. А для чего? Чтобы совершить возмездие. Каким образом? Я ещё об этом не думал. Идя по улице, я вижу, как проходящие мимо прохожие чему-то улыбаются и смеются. У вас всё в жизни замечательно, а значит, ваши близкие ещё никогда не бросали вас, как последние твари. Я мысленно улыбаюсь. Да, только «внутри» я могу выражать свои истинные мысли и чувства. Что же остаётся снаружи? Каменная маска, которую не пробьёшь ничем. Вот уже полночь, а я всё ещё брожу по уже пустым переулкам. Я люблю ночь. Только в ночи я могу снять маску. Я люблю дождь. Только во время дождя я могу выплеснуть всю боль, что так и рвётся. Я люблю ветер. Только во время сильного дуновения я могу почувствовать себя свободным. Но сегодня не было ни дождя, ни сильного ветра. Тишина. Сделав ещё один круг, я всё же пошёл домой. Да, у меня был дом. Огромный дом. Как и снаружи, так и внутри. - Ну и где ты на этот раз шлялся? – Голос, полный упрёка и стали. Голос отца. Я поднял голову на него, и мои глаза встретились с его. Угольный взгляд пронизывал меня насквозь. Я ничего не боюсь, но это… Это другое. Он никогда не бил меня, но морально изничтожал. Хватает одного взгляда. Он действительно меня ненавидит и винит в случившемся много лет назад. Сколько мне тогда было лет? 10? Это уже не имеет значения. - Язык проглотил?- Снова этот презрительный тон. - Не имеет значения, где я был и что я делал. Помнится, тебе всегда было наплевать на меня, так сделай вид, что и сейчас плевать. – Одарив его последним взором, я поднялся наверх, не дожидаясь ответа. Стены моей комнаты давили на меня. Она была большая, но пустая. Посередине около стены стояла большая двуспальная кровать, поодаль от неё находился шкаф-купе с зеркальными дверьми. Мама сама его выбирала, и спустя 7 лет он остался нетронутым. Напротив расположился книжный шкаф, а около окна - письменный стол. В комнате всегда царила тьма. По утрам ни единый луч солнца не мог проникнуть в моё «тёмное царство». Синие шторы плотно скрывали меня от «внешнего мира». Включив ночник, моё тело с грохотом плюхнулось на кровать. Сознание сразу начало покидать меня. Моё сегодняшнее утро ничем не отличалось от остальных. Я ненавижу утро. Кто его вообще придумал? Лениво встав, ноги сами повели меня в ванную. Хотелось бы ещё полежать, но школу никто не отменял. Я не любил школу, потому что туда ходят сборище надоедливых кретинов, но ещё больше я не любил свой дом, потому что здесь был мой отец. Хоть мы и не особо часто видимся из-за его работы, да и на выходных он предпочитает проводить время со своими шлюхами, но я чувствую его запах. Меня тошнит от его запаха. Я ненавижу всё, что с ним связано. Я ненавижу свою фамилию. Учиха. Я ненавижу своё отражение в зеркале. Даже сейчас, стоя у него, я вглядываюсь внутрь. Что я пытаюсь там разглядеть? Чьи черты я ищу? Зажмурив глаза и снова открыв их, я увидел отца в себе. Неужели я такой же, как и он? Волосы цвета вороньего пера, глаза, что темнее ночи, лицо, не выражающее ничего. Свои собственные мысли заставляют мою кровь закипать. Да, во мне течёт кровь Учиха. Кровь отца. Я хотел было разбить это чёртово зеркало кулаком, но вовремя пришёл в сознание. И чтобы отогнать от себя эти мысли, я залез под ледяной душ. Чувствую, как бурлящая во мне злость скрылась, успокаивая мои жилки. Ледяной поток унёс всё с собой в канализацию: и сонливость, и внутренние переживания. Когда я спустился вниз, отца не было, а на большом одиночном столе лежал завтрак. Служанка, увидев меня, поклонилась, затем открыла рот, чтобы что-то сказать, но я, не взглянув на неё, отмахнулся рукой. Я знал, что она хочет сказать что-то типа «Доброе утро, молодой господин», меня это раздражало. Да и по утрам я предпочитал ни с кем не разговаривать. Пустые разговоры лишний раз настроение портят. Сев за стол, я принялся поедать яичницу с беконом. Мой взгляд наткнулся на стоящий рядом клубничный десерт. Они смеются? С грохотом, положив вилку на стол, я медленно повернул голову в сторону служанки. Она растерянно глянула на меня и опустила глаза вниз. Я не знал, как обратиться к ней, её имя было мне неизвестно. По её бегающим по полу глазам было заметно, что она боится меня. Чёртовы гены. - Как тебя зовут? – со спокойным тоном, чтобы ещё сильнее не напугать её, поинтересовался я. Девушка замешкалась. Её каштановые глаза встретились с моими, а затем снова приковались к полу. - Я… А-аяса, молодой господин, - промямлила она. Не люблю такой типаж. На вид ей было около 20 лет. Отец специально для себя выбирал? Хм, чёртов старый извращенец. - Похоже, ты действительно здесь недавно, и именно поэтому я прощу тебя на этот раз. – Она непонимающе глянула на меня. Чёрт, эта девка меня злит. Разве она не выучила первое правило этого дома? - Я. Ненавижу. Сладкое, – специально выделив каждое слово, грубо произнёс я. Её глаза забегали по столу и остановились на десерте. – Тебе разве никто это не говорил? Может, мне уволить тех, кто совершил эту ошибку?- теперь мой тон больше походил на отцовский. - Простите, простите, это я виновата, - кланяясь, громко выкрикивала она. Чёртова идиотка, да заткнись ты уже! – Пожалуйста, не увольняйте их! - Проваливай, от тебя много шума. Ещё раз поклонившись, она тут же убежала. Зря её прогнал, мог хотя бы сначала выместить на неё всю злобу. Это было бы справедливо. Не став доедать завтрак, я направился прочь из этого проклятого дома. Солнечный свет тут же ослепил меня. Чёртово солнце! Утро началось хуже, чем я мог предположить. С этими мыслями я направился к машине, около которой меня уже ждал водитель. Открыв дверь чёрной «Audi», я забрался внутрь, и мы тронулись. Всё время я о чём-то думаю, размышляю. Что бы я сделал с той служанкой? А что уже делал с ней отец? Бред, но надеюсь, что ей было плохо. Всё, забудь, Саске. Она своё получит. Нужно думать о том, что меня будет ожидать в школе. Хотя, то же, что и всегда. Писклявые возгласы уродливых девиц при виде моего авто. Машина остановилась, и это значило, что мне нужно готовиться к худшему. Хм, к худшему? Мне? С чего бы? Плевать хотел на всех. Сделаю, как и всегда, – проигнорирую. На моё удивление, никого не было. А что это значило? Я опоздал? Тем и лучше. По пути в здание мне встретился наш смотритель. Он, как всегда, со своей дубинкой, ожидает опоздавших. Вид его был, как всегда, ужасен. Почти седые волосы торчат в разные стороны, на подбородке шрам в виде креста, а сам по себе противный старикашка. Не глядя на него, я ровным шагом направился вперёд. Он же, в свою очередь, даже не стал мне перечить, но я чувствовал его взгляд, сверлящий мою спину. Войдя внутрь, не торопясь, направился в класс. Из коридора была слышна нудная лекция Какаши. Но это лучше, чем бессмысленная болтовня Гая. Я без разрешения и извинения зашёл в кабинет, взор одноклассников сразу переметнулись ко мне. Слышал шёпот, глупые хихиканья, цоканья нескольких парней и презрительные взгляды с их же стороны. В прошлом году, когда я перевёлся сюда, они постоянно подходили ко мне и выплёвывали гадости в мою сторону. Я точно не помню, что эти идиоты говорили обо мне, да и плевать как-то. От таких ничтожеств, как они, я ничего не хочу слышать. Какаши всё ещё «плясал» у доски, он заметил, что я пришёл, но не обратил внимания. И так с каждым учителем. Влияние отца? Хм, не могу понять причину их поведения, но мне и неинтересно. Так даже лучше. Сев на предпоследнюю парту первого ряда, я устремился в окно. Я внимательно стал разглядывать небо. Оно чистое, голубое. Мне не понять всю его красоту. Взгляд опустился вниз, на траву. Ярко-зелёная. Слишком светло. Это небо, эта трава. Мне ближе ночь – отражение меня, отражение моего сердца и души. Глаза устали, слишком много «светлого». Медленно они стали закрываться, внутри меня образовалось какое-то странное чувство. Чувство лёгкости. Мои веки сомкнулись, тело расслабилось. Чувствую, как погружаюсь в сон. Да, действительно, блаженное чувство. Я слышу голоса, много голосов. Пару из них отозвали моё имя. Но мне не важно. Внезапная боль вступила мне в голову, я прогнулся вперёд, держась за затылок. Резко повернувшись, моему лицу представилась неприятная личность. О, нет, только не снова он. - Эй, ты чего, спал что ли? - Снова эта глупая физиономия. Снова этот вечно орущий голос. Снова эта широкая улыбка. – Ты же не думал, что я так просто отстану от тебя, а, Саске? – И тут меня осенило, что это только начало дня, а что уж будет дальше – страшно представить. Никто и никогда ещё не осмеливался подходить ко мне настолько близко. Было время, когда около меня толпились надоедливые девицы, мне пришлось отшивать их в самой грубой форме. Тогда я действительно сорвался, с тех пор больше и не подходили. Но продолжают тайком восхищаться. Тайком? Хм, если бы, их писклявые голоса слышны за десятки метров. Этот парень всё ещё продолжал на меня глазеть со своей «обворожительной» улыбкой. Раздражает. Мой правый глаз нервно задёргался. Думаю, это единственный человек, которого я запомнил за всё пребывание в этом треклятом месте. Чёрт возьми, надо же было так влипнуть! Он отсутствовал целую неделю, хоть немного, но было спокойнее. И где его подружка? Когда она здесь, он не так пристаёт, всё внимание тратит на неё. - Катись к чёрту, - выплюнул я. Все находящиеся здесь кидали взгляды в нашу сторону. Меня уже начало напрягать всё это. - Да ладно тебе, не стоит так злиться, – этот блондинистый вихрь был неугомонен. Обойдя парту, он встал передо мной, сложив руки. – Я же говорил, что хочу стать твоим другом. - Я уже говорил, что не нуждаюсь в них! -Почему? – с удивлением произнёс Удзумаки. Терпеть больше не было мочи. Слишком много внимания. Я к этому не привык. Мне это не нравится. – Я хочу понять тебя. – Чего? Мой собственный отец не желает понимать меня, а тут какой-то… пытается залезть ко мне в душу? - Не копайся во мне! – Раздражает. Думаю, что делать тут больше нечего. Обычно я держу всё под контролем, все свои эмоции, но почему именно сегодня всё по-другому? Забрав сумку, я быстрым шагом направился к выходу. Попавшийся по дороге учитель не сказал мне ни слова, а рванувшего за мной Наруто он скороспешно остановил. - Эй, а ну, марш на урок! - Но ведь Саске… ай, не дёргай за ухо, старый хрен! Я шёл в неизвестном направлении. Ещё день, людей так много, слишком много, как тараканы набежали. Чёрт, куда я иду? В поисках тихого безлюдного места? Разве в Токио такое есть? Звуки машин, шёпот людей давили на мозг, поэтому, достав из правого кармана брюк айпод, я погрузился в музыку. Вакуумные наушники полностью отгородили от городской суеты. Мои глаза бегали из стороны в сторону в поисках пристанища. И куда я забрёл? Людей действительно становилось меньше. На одном из домов висела табличка с надписью «Фурукава». Хм, Фурукава? Это же один из самых неблагоприятных районов нашего города. Он не блещет высокими постройками, первоклассными домами, здесь нет никаких особенных достопримечательностей. Неужели в Токио действительно есть подобные места? Хм, интересно будет осмотреться. Некоторые здания были настолько потрёпаны, что возникало чувство, что они могут в любую секунду рухнуть. Какой-то толчок сзади отвлёк меня от занятия, повернувшись, я… ничего не увидел? И только моё чутье подсказало мне посмотреть вниз. Около моих ног носом вниз лежала, а может лежал, в форме морской звезды то ли девочка, то ли мальчик лет 5, а может и 6. Какие были мои дальнейшие действия? Я тупо пялился на чёрную макушку ребёнка. Странно, что молчит, ах, да, я же в наушниках. Отдёрнув их, я тут же пожалел. Этот маленький крикун, с писклявым голосом, «разорвал» мне барабанные перепонки своими уж чересчур сильными воплями. Проходящие мимо стали оборачиваться и бранить меня, показывая пальцами. Чёрт, только этого не хватало. Наклонившись вниз, я поднял ребёнка за плечи и тут же поставил на ноги. Похоже, у него не всё в порядке с равновесием, он тут же упал на пятую точку. И почему всё это случается именно со мной? Выдохнув, я присел на корточки и снова поставил на ноги, как уже потом оказалось, мальчика, придерживая слегка его за спину. - Ну и чего ты ревёшь? – Я не умел общаться с детьми, да и не любил я их. Много шума приносят, но ситуацию решать нужно было как можно скорее, пока меня не загребли куда-нибудь. Он ничего мне не отвечал, всё ныл да ныл, я не удержался, взял его за руку и потащил за собой к ближайшему ларьку с мороженым. И он уже с удовольствием поедал его, сидя на лавочке, забыв обо всём. Неужели они так любят сладкое? Возможно, мне нужно было уйти, когда этот сопляк успокоился, но что-то терзало внутри меня. Теперь-то я заметил его полные жизни зелёные глаза. Он ещё ничего не познал. Не познал настоящей боли и утраты, ничего. Готов успокоится ради какого-то мороженого? А усмирил бы я свою боль и ненависть за мороженое? Что за бред, ни в детстве - и не тем более сейчас. Никогда. Я не прощу. Где-то вдали послышался женский крик: - Кейта! Кейта, мой малыш! – Неужели эта женщина мать этого мальца? Да, такие же смоляные волосы. Я и не сразу заметил, как за мной уже вот несколько минут наблюдает «крикун». Он то смотрит на мать, то на меня, а сказать ничего не может. - Язык отморозил? – не сдержал издёвки я. Кейта лишь помотал головой и указал пальцем на мать. – Что ж, иди давай. – Юнец слез с лавочки и потянул меня за собой. – Ка..какого? Не пойду я, иди! – рявкнул я. Его щенячьи глаза нисколько меня не убедили, нет, но чёрт, я встал и пошёл за ним. Женщина сидела на крыльце одного из магазинов и, закрыв лицо ладонями, громко всхлипывала. Так быстро сдалась? Мать ещё называется. - Мама, - неуверенно произнёс Кейта. Брюнетка медленно подняла голову и, прижав сына к себе, зарыдала ещё сильнее. - Я так боялась тебя потерять. – Какая «душераздирающая» сцена. Злость окутала меня. Почему? Глупо об этом говорить, а ещё больнее думать. В своё время я никому не был нужен. Самое противное то, что она так похожа… Она похожа на мою мать. Тот же нежный голос, те же большие чёрные глаза. Сердце набивало бешеный ритм, а в душе скреблось, словно тысяча кошек карабкалось по стене, вцепившись глубоко своими длинными когтями. Я поспешил уйти. - Вы были рядом с Кейтой всё это время? – Я резко остановился, но ничего не желал говорить. – Я не знаю, что произошло, но спасибо, что присмотрели за моим мальчиком. Ответа от меня не последовало. Думаю, в этом месте я проторчал достаточно долго, что уже стемнело. На часах было ровно пять, и неудивительно, что стало вечереть. Солнце не светило так ярко. Посмотрев на карту района, повешенную на табло рядом с одним из магазинов, я увидел, что в самой середине находится достаточно большой круг. Парк «Весенний рассвет». Я уже слышал о нём. От матери. Помнится, ему более 50 лет. Когда-то он был процветающим, впрочем, как и весь район Фурукава. Как оказалось, я нахожусь от него буквально в двух шагах. Повернув направо, я вышел к дороге, ведущей к парку. Моему взгляду представилась невысокая мраморная ограда грязно-белого цвета и округлая арка, вокруг которую обволокли вьющиеся цветы. Засохшие цветы. Войдя внутрь, ничего особенного я здесь не обнаружил - давно заброшенное всеми место. Ненужное место. И лишь виднелась сквозь гущу деревьев белая крыша, а может и серая. Пройдя по тропинки вглубь, я обнаружил небольшую беседку. Мраморную беседку, заросшую в траве. Я стал обходить её, проводя ладонью по холодному камню, прикрыв глаза. Почему-то здесь я чувствую себя слишком спокойно и расслабленно, слишком свободно. Лёгкий ветерок нежно окутал всё моё тело, словно говоря «Я защищу тебя», а затем бесследно исчез, забрав всё раздражение и напряжение. - Действительно, волшебное место, не правда ли? – Посторонний голос вернул меня в реальность. Открыв глаза, я обнаружил перед собой…