Не трогай меня!

Моему взору представился чуть сутуловатый старик, ниже меня на две головы. Вид у него, скажем так, был «слегка» потрепанный. Коричневые штаны висели на его худощавом теле, было заметно, что их неоднократно подшивали, а серого цвета рубашка свободно скользила по телу. Мужчину вовсе не смущало отсутствие нескольких пуговиц в некоторых местах. Полностью распахнутая куртка, цвета хаки, невзрачно висевшая на нём, дополняла образ. Он смотрел на меня полным горечи взглядом, при этом, уголки его тонких губ поднялись вверх. Мне стало неуютно находится рядом с ним, и вовсе не из-за внешнего вида. Что-то в нём такое есть. Необычное. Поэтому я поспешил уйти, да и есть хочется. Помнится, утро выдалось неудачное, и я так и не смог нормально позавтракать. - Они все убегали, - печально усмехнулся старик. – Показывали пальцем…- Было чувство, что если я останусь, то мне начнут изливать свою душу. – Десять лет одиночества…- Мне это не нравится, я не хочу этого, но что-то говорило мне: «Стой»! Он облокотился о перила и поднял руку вверх, к небу, словно хотел дотянуться до него. На этот раз глаза его ничего не выражали. Пустые… Как мои. Каждый раз, глядя в зеркало, я всматриваюсь внутрь своих очей, пытаюсь отыскать что-то, но что? Может, ответ на вопрос, волнующий меня уже вот как 7 лет? «Что я сделал не так, мама?» Она бросила. Оставила одного, а говорила, что будет всегда рядом. Чёрт. Напряжение нарастает, чувствую, как внутри меня охватывает огонь, я задыхаюсь. Я просто задыхаюсь, и от этого начинает кружиться голова. Кто-то схватил меня за руку, от этого меня всего передёрнуло, и я рефлекторно отдёрнул её, пятясь назад. Это он. Этому проклятому старикашке хватило наглости дотронуться до меня. - Тихо, сынок, тихо, - выставив ладони перед собой, тем самым, показывая, что всё хорошо, пытался успокоить меня пожилой мужчина. В этот момент я почувствовал себя психом. – Похоже, много плохого встретилось на твоём пути, расскажи мне свою историю, - этот жалкий..., кем он себя возомнил? Я тут же вернулся в прежний невозмутимый вид, но эмоции сдерживать было сложнее, всё накипевшее так и стремилось вырваться наружу, но нельзя. Нет, никто не должен видеть меня таким, никто. - Я не понимаю, о чём вы, - уверенно заявил я, на что тот лишь криво улыбнулся. - Ты хорошо скрываешь свои эмоции, парень, но меня тебе не обмануть, - заявил он, тыча пальцем в мою грудь. – Можешь звать меня Юдай. - Зачем вы мне всё это говорите? - и правда, зачем? Может, он решил, что я такой же, как и он? Юдай сделал задумчивый вид, а затем выдал: - И, правда, зачем? Может, потому что я решил, что мы с тобой похожи? – его слова повергли меня в шок. Он видит меня насквозь? Да и его быстрая смена настроения,… он со мной играет? Я ничего не понимаю. Юдай вошёл в беседку и сел на скамейку, откинувшись назад. Затем, с закрытыми глазами, сделал жест рукой, чтобы я присел рядом с ним. Какие были мои дальнейшие действия? Я бы мог просто уйти, но не сделал этого, так же как и не стал слушать его, не сел, а встал рядом, облокотившись на одну из колонн, засунув руки в карманы брюк, на что старик лишь тихо посмеялся. - За всю свою жизнь я многое повидал, - начал он. – С самого начала у меня была большая семья. Вроде бы, вот оно счастье - близкие рядом. Я видел их улыбки каждый день и даже не мог подумать, что это всего лишь прелюдия. Всё было фальшью, а я повяз в их игре, игре в любовь. Мы жили в достатке, и никто никогда не жаловался, всем всего хватало, а я делал для них всё, что мог. Я совершенствовал себя ради родных: любимой жены, дочки, зятя и внуков. Но как я был слеп, что не заметил, как всё это время мной пользовались. Когда наступили неблагоприятные времена, я лишился опоры, в виде близких мне людей. Счастье не долговечно - ты знал об этом? ... - старик замолчал. Но я знал, он не ждет от меня ответа, он просто думал - просто чувствовал. – Кто-то выкупил наш замечательный район и повысил налоги, - с горечью, прошептал он, после чего, покашляв, продолжил. - Многие стали переезжать в соседние, а те, у кого не хватало на это средств, оставались здесь. Нам пришлось продать дом и въехать в маленькую квартирку, но и те деньги долго не пролежали. Цуката, ... жена моя, сильно заболела, финансов не хватало даже на нас, что говорить о лечении. Смерть настигла ее, а меня пустота. После кончины жены всё пошло под откос. Остатков наших денег не хватало на выплату долгов, и это привело к неизбежному: визиту кредиторов. Они требовали с нас крупную сумму, крушили всё, что было в доме, в поисках их, затем, ничего не найдя, избили зятя, угрожая избить и дочь, если мы не найдем средства к следующему приходу. Всё рушилось, в глазах родных я больше не видел радости, не видел тепла и поддержки, я чувствовал себя одиноким, и, знаешь, не зря. Ведь на следующее утро я не застал их спящими рядом. Квартира была пуста, словно это был сон, и не было у меня никогда большой семьи, не было ничего, а я сумасшедший, что всё придумал. Стоило оступиться — и все отвернулись от меня, бросили одного, воспользовались мной. Я стал их плацдармом в рай, они принесли меня в жертву своему счастью. Только спустя некоторое время я нашел записку, оставленную ими, со словами: «Прости, отец, мы за тобой вернёмся позже». Прошло уже целых десять лет, не думаю, что они вернутся за мной. А тот человек, выжив из нас все соки и опустошив здесь всё, поглумившись над нами и удовлетворив своё желание, ушёл. Просто ушёл… Я не смел поворачивать голову в его сторону, я не хотел наблюдать его действия. Зато я прекрасно смог ощутить то, что он чувствует на данный момент: этот гнёт внутри, я вновь, с новой силой, ощутил, как может ныть душа. Это всё вызвало тошноту. Больно. Терзает. – Знаешь, не зря я тогда сказал, что это место волшебно, - встав со скамьи и потянувшись, сказал Юдай. – Хоть оно не так прекрасно, как раньше, но всё-таки может отвлечь от всех проблем. Я здесь часто брожу и, скажу по секрету, - старик встал на носки и процедил мне прямо в ухо, - если пройдёшь дальше – увидишь нечто необычное. Необычное? Сможет ли меня в этой жизни что-либо удивить? Оглянувшись, я увидел, что от старика уже и след простыл. И зачем он мне вообще всё это рассказал? Только оставил осадок после себя, не больше. В кармане завибрировал телефон. Не посмотрев на дисплей, я взял трубку: - Чего? – не многие люди знают мой номер, поэтому я точно знал, кто может мне звонить. Это может быть отец или… - Так-то ты разговариваешь со своим дядей, а, Саске? – не могу сказать, что у нас плохие отношения, Мадара всегда вставал на мою сторону, когда мы спорили с отцом, за что я ему благодарен. – Не важно, - выдохнул он. – Фугаку тебя везде разыскивает. До него донесли, что ты сбежал из школы. - И что? Мне плевать как-то, – спокойно ответил я. - Ты где сейчас? Я пошлю за тобой машину, поедешь ко мне! На этот раз я ему не перечил, не очень хотелось видеть сейчас отца, а тем более разговаривать. Машина остановилась у высокой ограды из чёрного металла. Один из охранников отворил ворота, ведущие во двор, и я вошёл внутрь, рассматривая огромный двухэтажный особняк из белого гранита, хотя в ночи точно нельзя было определить его цвет. Когда я поднимался по широкой лестнице к парадной двери, меня охватило странное чувство. И так всегда, когда я приезжаю в это место. Я не могу описать все, что на данный момент происходит во мне, но заморачиваться по этому поводу будет глупо, учитывая то, что подобное состояние у меня со всеми и всегда. Войдя в пристанище дяди, я оказался в холле. Разнообразные статуэтки и картины украшали это помещение. Передо мной находилась лестница, ведущая на второй этаж, из бежевого мрамора, тем же материалом были выложены и полы, а нижнюю треть стены покрывали кремовые панели. По обе стороны от меня возвышаются арки, дугообразной формы. В левой части дома находится кухонная зона, а в правой гостиная. Чем отличался наш дом от этого? Не многим. Если у нас взяты за основу тёмные тона, то здесь же, наоборот. Но в чём точно схожи – это в холодных стенах. Пустых и одиноких. - Саске, - послышался голос со стороны лестницы. Я посмотрел наверх, но только увидел удаляющийся силуэт дяди. Не мешкая, сразу же направился за ним. Второй этаж был практически пуст. В левом крыле находилась его комната и кабинет, а в правом гостевые комнаты. Их примерно около семи. В этом я не понимал Мадару. Кроме меня, никто не оставался здесь на ночь, да и семьи у него нет. Всю жизнь, что и делал – работал. Его кабинет пришёл мне по душе. Нет этого чёртового яркого света, всё так, как я привык видеть. Посередине стоял коричневого цвета рабочий стол со стулом. За ним находился во всю длину стены застеклённый балкон со шторами из прочной ткани. Справа, рядом со входом, разместился огромный книжный шкаф, не думаю, что он столько прочитал. Скорей всего, больше для показухи. Слева – необычной формы диван, обтянутый кожей. На него я и приземлился, не смотря на холодный материал, он был достаточно удобный. Мадара же, копался в каких-то бумагах, не обращая на меня внимание. Наша семья делится на две ветви: главная и побочная. Учиха Фугаку относится к главной ветви, и он же является владельцем одной из крупнейшей корпорации страны «Taisei» , которая, в свою очередь, занимается строительством зданий и сооружений. Учиха Мадара – мужчина 48-49 лет, глава побочной ветви, работает на отца. Я внимательно следил за действиями дяди, не знаю, сколько мы молчали, но только я хотел открыть рот, он тут же начал разговор: - Своими выходками ты когда-нибудь навлечёшь на себя проблемы, - строго высказался он, сидя на стуле. - Ты сказал мне придти к тебе, чтобы самому отчитать меня? – рявкнул я на него. На его лице ничего не отобразилось, впрочем, как и всегда. В любой ситуации он держит всё под контролем, не выражая ничего. Зато по глазам можно заметить, что он зол. После минутного молчания, он выдохнул и прикрыл глаза, потирая пальцами виски. - На самом деле, я хотел поговорить с тобой о другом. Как идут дела в компании? – этого вопроса я ожидал. Больше всего на свете его только это и интересует. - Почему бы тебе самому не спросить у отца? Ты же только вернулся от него. - Я знаю, что говорит Фугаку, но мне нужно знать твою версию, – он не верит отцу? Или… что-то здесь другое. - Тебе прекрасно известно, что мне плевать на всё это, и больше не спрашивай меня об этом! – огрызнулся я. – Если это всё, то я предпочитаю закончить на этом, - после чего я встал, и направился к выходу, и чисто случайно заметил, как губы Мадары расплылись в ехидной улыбке. Он что-то задумал, определённо. Перекусив и сходив в душ, я решил выйти на балкон, находившийся в комнате, которую мне выделил Мадара. Оперевшись руками о перила, я глубоко вдохнул. Свежий воздух сразу заполнил меня изнутри, наполнил мои лёгкие. Затем, подул сильный ветер и покрапал дождь. Еле заметная улыбка сорвалась с моих губ, давно я не испытывал такого блаженства, этой лёгкости внутри. Ощущение, будто старые шрамы затянулись, а сердце вышло из тумана, и вот она, долгожданная теплота. Я почувствовал, как со спины меня охватили тёплые руки. В голове возникли картины из детства. Мама так всегда делала…. И тут я резко развернулся назад, от прежней эйфории ни осталось и следа, с новой силой на меня нахлынула новая волна боли и раздражения. Желудок скрутило, всё содержимое так и вырывалось наружу. Хочется орать, просто орать во всю глотку. А ещё больше хочется, чтобы этот день, наконец, кончился. Я лёг на кровать, в надежде уснуть, моё тело требует отдыха, но глаза не хотят смыкаться. В голову лезут всякие бредовые мысли, а в горле пересохло. Хочется пить. Так и пришлось спускаться вниз за стаканом холодной воды. Возвращаясь назад, я услышал звук битого стекла, издававшийся из спальни дяди. Конечно, я не обратил на это внимание, но то, что я услышал потом, заставило меня остановиться. - Этот чёртов сопляк очнулся? Как такое могло произойти?! – я впервые слышал, как Мадара орёт. И снова звук битого стекла. Что же произошло? И… о ком он говорит? Все это дурно пахнет. Засыпал я с мыслями о разговоре Мадары по телефону, ни о чём больше думать не мог. Почему-то мне казалось, что это может быть важно, и не случайно я стал свидетелем этой сцены. Что-то надвигается, и мне это не очень нравится. В школе всё проходит быстро, без всяких происшествий, и… Наруто. Сегодня его не было, что показалось мне странным. Обычно он всегда приходит, но что.… Так, чёрт возьми, о чём я думаю?! Нахрен мне сдался этот идиот? Скорее, не Удзумаки приводит меня в бешенство, а я себя сам и мои собственные мысли. Устал думать о чём-либо, но не думать тяжело. Возникло желание избить кого-нибудь. Я стал разглядывать своих одноклассников, наблюдать за их действиями и пришёл к выводу: они все заслуживают быть избитыми. Мне следует подышать свежим воздухом. Выйдя из кабинета, я направился к лестничной площадке, захотелось подняться на крышу, и как можно скорее. Эти девицы… они с открытыми ртами смотрят на меня, сколько бы я не проходил. Что, не могут налюбоваться? Для них я прототип идеального парня, божество. Я точно уверен, они каждую ночь мастурбируют на моё фото, чёртовы шлюшки. Наконец, поднявшись на крышу, я сумел вздохнуть свободно. А самое главное – я один. Или же…? Около решётки мирным сном лежал тот самый идиот, как говорится, вспомнишь… вот и оно. Если его не трогать, то, думаю, всё обойдётся, и он не очнётся. Я лёг специально на другой стороне, закинув руки за голову. Небо сегодня было хмурым, дождя не миновать. Да и мысль о Мадаре меня не покидает. Он сегодня уехал рано, когда я встал, его уже не было. Всё-таки не стоит спрашивать, о ком он вчера говорил, да и я обычно не лезу в чужие дела. И откуда взялся такой интерес? Чёрт с ним. - Не знал, что ты любишь лежать под открытым небом, - я не стал открывать глаза, ведь знал, кому принадлежит голос. Блондин как-то горько усмехнулся, - сегодня ты не будешь убегать? – он кажется мне каким-то странным, и всё-таки я открыл глаза и глянул на него. Прошлого азарта в глазах не было, ничего не было. - А ты что здесь забыл? – проигнорировав прошлый вопрос, без интереса спросил я. - Кажется, я пришёл сегодня слишком рано и решил прилечь, - он это серьёзно? – А что, я так долго спал? - Достаточно, чтобы пропустить 4 урока. – Удзумаки как-то странно улыбнулся. Я сказал что-то смешное? – Чего ещё? - Да нет, - отмахнулся парень, - просто странно так разговаривать с тобой. Вчера ты не желал со мной говорить, а сегодня… - Не обольщайся, этого больше не повториться, – произнес я с ухмылкой. - Знаешь, когда ты впервые пришёл в наш класс, я посчитал тебя высокомерным ублюдком, - неожиданно для меня, он лёг рядом со мной, также закинув руки за голову. Глупо было бы с моей стороны прямо сейчас уходить, я смирился со своей участью и продолжал его слушать, - строил из себя холодного неприступного принца - это так раздражало. Богатенький папаша, крутая тачка, всеобщее внимание – что ещё нужно для счастья? На миг я тебя возненавидел,… - он сделал небольшую паузу. – Но, в тот день, когда мы менялись партами, я увидел тебя с другой стороны. Никто не хотел садиться рядом со мной, так как все считают меня изгоем, а ты же, молча подошёл и сел. Тогда, я ещё подумал, что ты просто выпендриваешься, и возненавидел ещё больше, но когда меня стали оскорблять, ты встал на мою защиту и послал их к чёрту. - Они просто мешали мне размышлять, не более, - перебил его я, на что Удзумаки сделал вид, что не услышал мои слова. - Тогда я понял, что ты отличаешься от всего того сброда. Придёт день и я сорву с тебя маску, Саске, обещаю! - он говорил с такой уверенностью, что на секунду и я поверил в его слова. Но это решать только мне, а как я и говорил ранее – мне никто не нужен. После этого, он ничего больше не говорил, впрочем, как и я. Наверно, долго мы ещё так пролежали, просто молчали, просто смотрели на небо,… на уже голубое небо, которое не предвещало дождя...