Theatre of Absurd

Наутро предчувствие чего-то неизбежного только усилилось. Гилберт бы, и в самом деле, послушался шестого чувства, нашептывающего плюнуть на просьбу Германии приехать, и остался бы дома, но он держал слово. А слово, данное Людвигу вчера, было о том, что он приедет. Потому Байльшмидт, поцеловав Артура напоследок, вышел из дома, поймал такси и отправился в аэропорт, откуда вылетел в Берлин. Артур же отправился в бар, ставший за последний год вторым домом. Раньше вторым домом был другой бар, но теперь построили этот, поближе к дому, и Артур возлюбил его. Но предчувствие не обмануло кусающего ногти с нервов Гилберта. Беда не обошла его Артура, явившись в облике длинноволосого голубоглазого француза. Бонфуа впорхнул в бар, высмотрел вечную цель издевательств, а по соседству его возлюбленного Керкленда, подошел к нему и сел за барную стойку рядом. Артур попытался изобразить утопление в кружке пива, при виде старого врага. Бонфуа похлопал ресницами и, подмигнув грудастой барменше, принялся за любимое занятие: домогаться до Англии. Франциск и сам не знал, любит ли он Артура по-настоящему, или это просто вошло в привычку, вот так доставать ранимого англичанина. Но Франция не задумывался о таких сложных вещах. Так что Керкленду не повезло стать жертвой издевательств в очередной раз. Но на этот раз все пошло хуже, чем обычно. Бонфуа тоже порядочно выпил, потому стал еще раскованнее. — А спорим, я тебя изнасилую? — неожиданно, после очередного чоканья кружками пива, выдал Франциск. — Иди ты, — привычно отмахнулся Керкленд. — В первый раз, что ли? И в самом деле, жаждущий Керкленда с детства Франция не раз ломал психику сперва ребенку, потом подростку и вот теперь, наконец, взрослому. Их выгнали только тогда, когда Бонфуа закончил. Артур, расшибивший Франции лицо, но все равно оставшийся в проигравших, едва сдерживал слезы. Все произошло прямо на барной стойке, при свидетелях, таких же пьяных, как и устроившие шоу для людей страны. — Я же говорил, мон шер! А ты не верил! — вышвырнутый вместе с Керклендом из бара Франциск поправил ремень брюк и, послав Англии воздушный поцелуйчик, как ни в чем ни бывало, уволокся за парой девушек, проходивших мимо. Англия же разрыдался, только придя домой. Он не скажет ничего Пруссии. Войны не будет. Ведь все это может обернуться Третьей Мировой, если Пруссия попросит помощи у Германии, тому помогут Япония и Италии, и снова все распадутся на немного за счет Англии видоизмененные Ось и Альянс. А быть Еленой Троянской Артур не хотел. Потому он просто промолчит о случившемся и сменит бар. А Франциск, почувствовав безнаказанность, попробует повторить случившееся на бис. Однажды, Англия уничтожит Францию. Но это уже совсем другая история.