Когда Вселенная глючит

На его округлом лице появилась скорбная гримаса: — Примите мои соболезнования. — Перестарался с печальной интонацией. Я, кивнув, нервно поцокала ногтями по косяку, чтобы хоть как-то заполнить затянувшееся молчание. И уставилась на него. «Тебе ведь пора уходить. Пора. Уходить!». Вслух посылать было стыдно. Не виноват же мужик в том, что у меня ужасный день (и ночь тоже), а трещащая башка и злобный призрак в соседней комнате никого лапушкой не делают. Жаль, он не умел (или просто не хотел) читать по глазам: — Он ваш родственник? — Дед, — вздрогнула от звонка машкиного телефона. — А я вижу, вы похожи! Знаете, я был другом и коллегой Аркадия Дмитриевича, — снова фальшивая скорбь, — но я был вынужден уехать за границу. Надолго. Вернулся только позавчера, а тут… Он вздохнул и попытался просочиться в квартиру. «Случайно» перегородила рукой проход: — Вы зачем пришли? — Грубовато прозвучало. Я смущенно опустила глаза и виновато улыбнулась: — Понимаете, у меня гости, невежливо оставлять их одних. За такими гостями глаз да глаз нужен. Всевидящее око, ага. — О, ничего страшного. Я просто хотел навестить друга, земля ему пухом, и забрать одну вещицу, — нервно поправил часы, а потому пихнул мне торт. Так, показалось, или на кухне действительно что-то шебуршало? — Не важно, какую. Что ж, не смею отвлекать вас. Кстати, как вы смотрите на то, если я повторю свой визит, скажем, в субботу, часиков в шесть? Сбитая с толку такой словесной Ниагарой и витающая мыслями в кухне, я растерянно улыбнулась, отодвинула торт и пролопотала: — Нет. Спасибо. Извините. До свиданья. Я заперла дверь под радостный вопль Маши: — Каааать, я завтра к Вике на целый день иду! — Круто. — Я уткнулась в телефон: надо внимательно поискать, чем отпугивали или убивали назгулов. Варианты «привести толпу эльфов», «посветить волшебным посохом», «заколоть мечом в лицо» или «тыкнуть волшебным кинжалом» мне не подходили! Почему он сам не исчез? Главного кольца тут нет… Ладно, если ничего не найду, просто попробую еще несколько способов изгнания злых духов. Не помогут — дождусь зарплаты (три дня осталось) и свалю куда-нибудь, пока он сам не исчезнет.

***

Взгляд его бесцельно скользил по призрачно-серым теням предметов; солнце скрылось, и туман, застилающий взор днем, отступил, цвета проглядывали едва различимыми оттенками. Странный вид из окна, да и запахи со звуками не лучше… Когда-то, вечность назад, Кольцо показывало ему мороки и более причудливые, и более пугающие. Ныне примечательно одно: все, что окружает его — не наваждение. Сбивало с толку иное: не было вечного взгляда Ока, не было ощущения присутствия остальных. Подумать только, впервые за сотни лет растерян. Потому что обрел свободу. Унизительно. Он резко развернулся и задел занавеси. Те заколыхались. Назгул сжал ткань, помял ее в пальцах… Определенно, он мог дотронуться до нее, пусть и не в силах был удерживать долго. Минувшей ночью и коснуться не удалось. Что тому причиной? Нелепые «ритуалы» смертной иль нечто иное? Ему многое ведомо о колдовстве, о чарах, созданных разными народами на заре времен и в последние века, забытых и творимых поныне, только о подобном и не слышал. Разве во власти человека сотворить нечто столь чуждое и могучее? — Присмотрел новый плащ? — Донесся от двери ехидный голос. — Я понимаю: стресс, новых шмоток хочется, а этот чудесный персиковый цвет тебе так идет… Но шторы не отдам. Ответом склочную девку не удостоил. И зачем явилась? Что толку докучать глупым щебетанием? Пусть бы и дальше бродила со свечой иль скребла мелом по полу и дверям, бормоча околесицу на разных языках. Воистину, она безумна. — Ну, ок. «Молчание — знак согласия», — она распахнула дверь и посторонилась, — проходи. До чего досадно — чувства его обманывают, и не понять: смертная пред ним или нечто, притворяющееся таковой. И все же, кем бы она ни являлась, подчиняться он не намеревался. — Пожалуйста, прекрати покушаться на мои офигенные шторки и соизволь перекочевать в зал. В боль-шую ком-на-ту. Ты там весь день торчал. — Четко, как несмышлёному ребенку, разъясняла она, — знаешь, там есть миленький голубой тюль, тебе понравится. — Не вижу смысла в твоих пустых речах. Девка злобно пробормотала: — Я не хочу опять наткнуться на тебя спросонья! — «Вовек бы тебя не встречать» — мысленно вздохнул он, — вот смысл в чистом виде. Ну так что? Разумно будет подождать, когда силы вернутся, а там ничего не стоит понять, кто она. И заставить ее — иль того, кто за ней стоит — поведать всю правду. — Я поразмыслю над твоим предложением. Она шепотом выругалась и удалилась, отставив дверь распахнутой.

***

Гражданин вошел в провонявший дешевым табаком лифт. Внучка Аркадия Дмитриевича обо всем догадывается? Очень уж странно реагировала на него. И смотрела так… злобненько. Но, может, он зря себя накручивает? Вдруг она просто стерва. Он нажал оплавленную кнопку первого этажа, створки с лязгом захлопнулись, и лифт заскользил вниз. Вслушиваясь в производимое им гудение, гражданин вспомнил разговор, и внутри у него все похолодело. Он оговорился. Обмолвился, что пришел » забрать одну вещицу». Собирался соврать, что отдавал тот предмет «другу» на временное хранение, но вовремя вспомнил, что вещь хранилась у Аркадия Дмитриевича много лет. Гражданин потер вспотевшие ладони, прочитал надписи на стенах лифта и тут же пожалел об этом: уровень культуры того, кто расписал их, был ниже, чем у пещерного человека. Коллекционер долго ждать не станет. Девушка предмет не отдаст, она скорее удавится, чем подарит вещь — даже не нужную — малознакомому человеку, это с первого взгляда видно (гражданин считал, что отлично разбирается в людях). Он вспомнил: девочка кричала, что на целый день уйдет к подруге. Внучка «старого друга», скорее всего, будет на работе, и квартира опустеет… Если прибегнуть к помощи шакалообразного, можно будет проникнуть туда и спокойно забрать ту вещь. Или нет? То, что он собирается сделать незаконно… Двери лифта с грохотом открылись, гражданин покинул его, быстро прошел через короткий загаженный коридор и вышел из подъезда. Да, незаконно. Но кто об этом узнает? Предмет иначе не достать. Солидный гражданин еще раз вспомнил сумму, обещанную коллекционером, и принял окончательное решение. Он договорится с шакалообразным, тот проследит за девушкой (благо, в одном доме живут), а потом… Потом они проникнут в квартиру и…