Когда Вселенная глючит

Уснуть не получалось. Память-садистка устроила слайд-шоу в честь убиенного соседа. И — вот жалость-то — он не несся по одуванчиковому полю, сияя счастливой улыбкой. И не возился с милым щеночком. В темноте за смеженными веками маячило его перекошенное лицо, выпученные глаза, ниточка слюны, свисающая с нижней губы. В тишине чудился хруст позвонков. Блин, лучше об этом не думать. Буду считать коровок, вот как. Раз коровка, два коровка, три коровка… А коров ведь забивают на мясо. Так же бесстрастно и небрежно, как назгул соседа, или нет? Что ж такое… Прошипев ругательство, перевернулась на спину. Кого там не едят и на шубы, сумки, ремни не убивают? О, точно. Поехали. Одна обезьянка, две обезьянки, три обезьянки, четыре… У нас в зоопарке жили четыре обезьяны. Клянчили бананы у посетителей. Жадно хватали фрукты и утаскивали к себе за решетку. Не окажусь ли я сама за решеткой? Полиции гораздо проще осудить меня, чем неизвестно где искать неизвестно кого. Труп-то нашли в моей квартире, на нем мои отпечатки. Которые скоро обнаружат. Всхлипнув, я перевернулась на бок, свесила дрожащую руку с кровати. В ладонь впились острые когти. Ай! Подкроватный монстр существует! У него пушистая шкурка, умильная мордашка и стервозный характер. А еще он окончательно меня достал! Сил нет терпеть эту агрессивную тварь, вышвырну его сию секунду! Я поскребла ногтями пол. Светлое пятнышко, воинственно ме-мекнув (недотигру надо к кошачьему логопеду), вгрызлось в беззащитную жертву. — Ага, — со второй попытки схватила гада за шкирку и хорошенько встряхнула, — попался, паразит. — И-ииу! — Пискнул он, извиваясь в попытках укусить меня или хотя бы достать задней лапой. Злорадно усмехаясь, я прокралась в прихожую, всего-то раз стукнувшись о косяк и налетев на злосчастную тумбочку. Сама беспалевность просто. Странно, что Мелкая не проснулась; впрочем, в последнее время она подозрительно тихая. Заболела, что ли? Отперев дверь, я шепнула: — Прощай. Хорошенько раскачав, вышвырнула котенка за порог. Верещащее мохнатое тельце по убогонькой такой дуге улетело в темноту. И зависло. Реально зависло в воздухе! Причем на немаленькой высоте. Волшебный левитирующий кот, явно издеваясь, сказал «э-эк» и поплыл ко мне. Я сошла с ума или сплю? — Меня не раз пытались убить, но столь нелепой попытки не было. Ну почему он не заблудился, не провалился в люк, не попал под машину и не наткнулся на экзорциста-туриста? Уууу, знала бы, кто на лестнице — оставила гада рыжего в покое. А, впрочем, жаль, что Машка приволокла только одного кошака: иначе я бы устроила убойную кото-бомбардировку! — Эээ-к… — Невольно процитировала я недотигра. И захлопнула дверь. Почти. В последний момент назгул дернул ее на себя. Я судорожно сжала пальцы, но ручка выскользнула. Нет! Лодыжки щекотнул мех, в лицо ударила волна холода. Величество шел вперед, спокойно и уверенно, как будто это его дом. Даже дверь за собой захлопнул. И ключи, ключи мне под ноги швырнул! Вот куда они делись… Спер! Я распласталась по стене пародией на ниндзя. С ужасом поняла: коридор слишком узкий. Эта пакость немертвая в нестиранном плаще непременно меня заденет. Фу. Пришлось приставным шагом, как на физре в универе, ускакать в кухню. Шлепнувшись на табуретку, перевела дыхание. И заметила нависшего надо мной назгула. — Пожалуйста, не трогай меня. — Немедля приступай к поискам второго вора, скудоумная. Или этот… «номер» бесполезен? Надо было под стол прятаться. Он бы решил, что я чокнулась и временно отвалил. Я хотела аккуратно тюкнуться башкой о столешницу, но вовремя заметила тарелку с остатками ужина. И вилку. Хм, а если… Нет, не прокатит. Попробуй, попади вилкой в невидимый глаз. — Эмм, понимаешь… тут такая заморочка… — Я сползла с табуретки: назгул шагнул ко мне. Явно не по головке погладить. — Уффф, с помощью этой фигни ему можно поз… поговорить с ним. Просто поговорить. На расстоянии. Он может и не сказать, где находится. Может вообще бросить труб… не отвечать… и… Интересно, существуют ли какие-нибудь приложения для поиска человека по телефонному номеру? Его ж указывают при регистрации… Блин, почему я не догадалась записать фамилию и имя? Они казались такими простыми, захочешь — не забудешь. И, главное, что сосед с тем чудиком со школы знакомы — помню, а то, что нужно из головы вылетело! — И не скажет ничего, ибо не настолько глуп, — негромко произнес Величество, приближаясь ко мне. — Все же ты потребовала номер. Зачем? — Чтоб был, — шлепнувшись на четвереньки, я проползла под столом и высунулась с другой стороны. — Ну, вспомнила и спросила. Тогда это казалось хорошей идеей. Назгул замер напротив. Нас разделял только стол — не самый надежный барьер. Совсем не надежный. Ой-ой. Зря я вилку не взяла. Хоть какое-то оружие было бы. Вариант «удрать» я и не рассматривала: предательница-голова кружилась, ноги подкашивались. — Ты должна знать этого человека, — уверенно заявил Величество. Услышав мое недоуменное «че?» сжалился и пояснил: — Грязное отродье клялся, что никогда не был здесь и о зеркале узнал от сообщника. — О, дай я номера по списку сверю. — «Дай мне пять минут придумать еще что-нибудь». Я поковыляла в спальню, назгул тенью скользнул следом. Пристроившись у подоконника, наблюдал, как я лихорадочно искала бумажку с номером. Отвлекал сильно. Не только зловещестью, но и абсолютной несочетаемостью с цветущей геранью. Пока я нарочито долго возилась со сравнением номеров, ему наскучило релаксировать у растеньица. Он нашел другое развлечение. Принялся корешки моих книг изучать. Жаль, ни одна ему не приглянулась. Я бы посмотрела, как призрак страницы перелистывает: в перчатках это явно неудобно. Наверное, носом или языком пользуется. И капюшон, хи-хи, непременно сползает, мешая перевернуть лист! Хорошо, что я «Властелина колец» спрятать догадалась, причем не где-то там, а в шкафу с одеждой, куда вряд ли кто-то полезет. Ну, а если такой герой найдется, долго не проживет: его завалит обувными коробками и шмотками. — Довольно тянуть время. — Похоже, все книги рассмотрел. — Закончила? — Умгум. — Твои старания были тщетны. — Утверждение, не вопрос. Ему лавры Капитана Очевидности покоя не дают или бедняга только одной интонацией владеет? Я покачала головой: небольшая исследовательская работа ничего не дала. «Гадкий вор» был знакомым или другом деда. И как теперь его вычислить? Даже внешности не запомнила: очень быстро эта парочка выскочила, потом же меня больше облако пепла волновало. А вот Мелкая им вслед таращилась. Может, что-нибудь разглядела? — Угадал. Но есть одна идейка… Вместо ответа дохлый король вытащил меч. — Эй, остынь! — Черт, никак не удрать: стоит между мной и дверью! — Я догадываюсь, кто это. Для полной уверенности надо уточнить у сестры… Подожди еще минутку! Он ушел с дороги, но меч не убрал. Зараза. Обойдя назгула, я нахально ворвалась в машкину комнату: — Подъем! — Врубила свет. Сестры не было. Вместо нее на кровати лежал недовольно мычащий кокон из одеял. — Вставай, это важно! На свет показалась рука, поправила подушку и вновь исчезла. Вот козюлька! Я вцепилась в одеяло и хорошенько дернула: — Если сию секунду не встанешь, пароль на ноутбук поставлю! — Ноль внимания. — И на вайфае пароль сменю! И кота выкину! О том, что выкину его в любом случае, я решила промолчать. К тому же угрозы подействовали: сестра сонно уставилась на меня: — Отвали, зомби. Обидно, вообще-то. — Кто бы говорил. У тебя круги под глазами такие, что любая панда обзавидуется. Что, никак не можешь от сериальчиков оторваться, даже ночами смотришь? — У тебя такие же! — Она еще рожи корчит! — А еще ты желтая. — Это все освещение! — Стоп. Я пришла по делу, и это отнюдь не обсуждение цвета моей кожи. — Лучше скажи: ты рассмотрела тех придурков, которые зеркало сперли? Запомнила? Может, это кто-то из знакомых? Одним из них, кстати, был тот чудик из семнадцатой. Машка покачала встрёпанной головой: — Не-а, ниче не рассмотрела. — Вот блин. Что же делать? — Но я наткнулась на «чудика из семнадцатой», когда возвращалась домой. Не-не, раньше, чем ты за мной явилась, раньше! Там облом получился: у Викиной одноклассницы всех котят забрали. Ну, вернулась домой, зашла в лифт, а там — он. И еще какой-то чувак с носом картошкой и дурацкими усами. Они ехали на наш этаж. Спросили, чего я реву, и посоветовали, где взять котят! Я, как дура, поперлась на другой конец города, а там даже дома с таким номером нет! Зато нашла Барсика. На помойке. Выпалив это, она снова замоталась в одеяла: — Выруби свет. Спать хочу. — А он, этот тип, полноватый был? И пожилой? — Да. Я аж подпрыгнула от радости. Все сходится! Это он, точно! Тот странный гость с тортиком, который не так давно заявлялся и устроил мне пытку трелями дверного звонка (бррр). «Знаете, я был другом и коллегой Аркадия Дмитриевича»… Значит, мог приходить сюда и увидеть зеркало! Но где его искать? Действительно ли он был коллегой дедушки или так, для красного словца добавил? Мало ли какие тараканы у гражданина в голове. — Кажется, я догадываюсь, кто это. — Сообщила я Величеству. — Сейчас вот фото … а, ты ж не знаешь, что это… короче, кое-какие бумажки просмотрю и решим, где его искать. Мне повезло. Усатик действительно работал с дедом. На одной кафедре, вот как! Старые (и не очень) фотографии тому доказательство. Если это там изображен именно он, а не кто-то похожий… Надо уточнить. — Это он? — продемонстрировала я назгулу фото. — Я не вижу лиц. — Пффф… Машка-а-а! Иди сюда! Сонная и злая сестренка ввалилась в комнату. Мне в лицо полетел тапок. И еще один… — Сдурела?! Лучше скажи: есть тут чувак, который тебя надурил? Она присмотрелась и ткнула пальцем: — Угу. Вот. Только здесь он моложе немного. Не такой лысенький. Теперь ты угомонишься? Имей в виду: еще раз пристанешь, стукну! — Ага. Иди-иди. Спи. Больше не буду мешать. Все. Теперь я уверена, что нашла нужного дядьку. — Убирай железяку. Я справилась, я молодец! Завтра пойдем на работу к твоему ненаглядному вору. Это не моя придурь: сейчас ночь, там никого нет. — Заглянув в многострадальное зеркало в серванте (рожа как после недельного недосыпа, права была Мелкая), пошла к себе. Спать. — Развлекайся тут. Книг со стихами подбросить? Назгул заступил мне дорогу: — Что ты предпримешь, если этот след окажется ложным? Я, попятившись, отмахнулась: — Не окажется. Я почти уверена, что вор там! Даже если уволился, можно помахать перед его и дедушкиными коллегами одним из этих фото и все узнать… — Где это место? — Не скажу. — Кончик меча оказался в неприятной близости от моего живота. — Я зрительно запомнила. В см-мысле, место найти смогу, но адрес и под страхом смерти не назову… Он молча убрал меч в ножны. Умничка. Но лучше б оружие в окно выкинул. И сам следом прыгнул.

***

Сон никак не сказался ни на моем самочувствии, ни на внешнем виде. Слабость не прошла, башка болеть и кружиться не перестала, а «мешки» из-под глаз не исчезли. Или это свет так падает? Я повертела головой. Эх, нечего на лампочку пенять, коли рожа стремная. Ай, плевать. Позавтракаю и жизнь улучшится. Еще неплохо бы чай выпить. И от простуды что-нибудь. А еще надо выкинуть герань: она усохла. Вот почему, а? Ночью же цвела и пахла! Или ее назгул подменил? Приволок с помойки высохшую и незаметненько в горшок вкопал. А мою съел. Негодяй. Через пятнадцать минут, окончательно собравшись, я стояла в прихожей и пыталась подманить котенка куском колбасы. План был прост: как только рыжий гад подойдет ближе, сцапать его и запихать в старую обувную коробку. А потом бросить где-нибудь. Момент идеальный: Мелкая как раз фильм какой-то по планшету смотрела, потому провожать меня не вышла. Однако недотигр что-то заподозрил. Таращился с безопасного расстояния и подходить не торопился. — Кис-кис-кис… Кис-кис! Кот-кот-кот… ко мне, скотина… — Умолкни. Я отправлюсь с тобой. Ой. Назгул приманился. Надо было кошачий корм использовать. — Понравилось гулять? — Нервно хихикнула я, отправляя колбасу в рот (фу, соя сплошная, недаром она такой дешевой была), — прости, но в таком виде тебе лучше не высовываться. И вообще, там холодно, мокро и противно. А еще жуу-уткие рычащие штуки под названием «машины» ездят. И полицейские бегают. Поймают, притащат в участок, и всеее… Никогда больше не выйдешь! Нет, ты, может и выйдешь, но не я. Миссия «говорить уверенным и серьезным тоном» выполнена. Надеюсь, я его напугала! — Мне безразлично сие. — Отрезал дохлый король. — Я не позволю тебе совершить новую ошибку и упустить его. Твое время иссякает. А? Наверное, он хотел сказать «мое терпение иссякает». Не важно. Беспокоит другое: как я с таким под ручку на улице и, хуже того, в дедушкином НИИ появлюсь?! Нас и на порог не пустят. — Придется тебя как-то замаскировать… — Нет. Надо одеть его в старое дедушкино пальто (коротковато будет), нацепить шляпу, а лицо шарфом закрыть. Или противогазом. Нет, маской… Зайчика! Завалялась где-то с тех времен, когда Машка в детский сад ходила. О, идея: куплю марлевую маску в аптеке. И солнцезащитными очками образ дополню, ага. Коне-ечно, все так ходят в пасмурную погоду. Не оставлять же как есть! Двухметровый мужик с пустотой вместо лица в толпе не затеряется! С пустотой… Точно! Он же, паразит, сам по себе невидимый. Гораздо проще отобрать дурацкую одежку, чем мудрить с маскировкой. — В чужой мир со своими замашками не лезут! Раздевайся. Он зашипел. Перед глазами всколыхнулась отороченная радужными кругами темнота, пол качнулся под ногами. Прислонившись к стене, я выдавила: — Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что это единственный приемлемый вариант. — Поэтому и психуешь, мистер скромность. — Тебя разыскивает полиция. — Чувствую себя попкой-дураком. Продвинутой версией оного: талдычу одно и тоже, только формулировки разные. — Они быстро приедут, и тогда все, капец. В смысле, конец. Не тебе, так мне, вот. А я жить хочу! Он протянул мне руку в латной перчатке (охотно, как для сдачи крови из вены): — Снимай. Беее… Не хочу. Не умею. Но надо, никуда не денешься. Недовольно морща нос, склонилась над любезно предоставленной конечностью. Закатала рукав балахона. Так, как тут у нас все крепится? — Ой. — Потянувшись к одному из ремешков-заязочек, я ощутила под пальцами еще слой плотной ткани. Че за хрень? Ничего же не видно! А, небось у него там еще одежка. Творение неизвестного призрачного кутюрье? Ага, Мродор (или как там его) — модная столица Средиземья! Нет это, скорее всего, прикид, в котором Величество сдох и таким образом протащил в загробный мир. Утвердив теорию, устранила и это препятствие, а потом приступила к развязыванию и распутыванию. — Блин! К свету повернись, мне плохо видно. А лучше сядь. Вот сюда, на табуреточку, — вторую просьбу он нагло проигнорил. — Зачем тебе эти дурацкие ерундовины? Чем кожаные хуже? Вместо ответа назгул ненадолго сжал кулак. Мда, с такими перчатками никакого кастета не надо. Если ею по лицу отхватить, мало не покажется… Фу. Зачем только представила? Лучше сосредоточиться на деле. Так, вот за это надо потянуть. Не ухватиться никак… Ой, мой ноготь! — Долго возишься. — Бррр, какой голос недовольный. — Потерпишь. Ай! Твою м-мать… Застряла. Прядь волос застряла в щели между «чешуйками». Зашибись. Это оказалось лишь началом проблем. Я окончательно озверела, запарилась (снимать пальто было лень), потеряла еще клок волос и сломала три ногтя. И дважды чуть не грохнулась назгулу под ноги. А он брезгливо отступал в сторонку. Нет бы поддержать. Еще и с глубочайшим отвращением заявил: — Не хочу, чтоб ты испустила дух у меня на руках. — Помру еще не скоро. — Огрызнулась я, выпрямляясь. — И уж точно не в твоих нежных объятиях. — Смерть придет много раньше, чем ты думаешь. — Да ты философ! Чем я заболела? В жизни в обморок не падала и ничего серьезнее гриппа и простуды не подцепляла. А тут уже который день плющит. Эй, так получается, что началось это с появления назгула. На фоне таких выводов скоропостижно скончавшаяся герань и странные фразочки Величества заиграли новыми красками. Весьма зловещими. Вывод: он вреден для здоровья. Даже когда не дерется. Надо избавиться от призрака, пока я не схватила смертельную дозу его «излучения». Судя по всему, это случится скоро. — Все. — Швырнув на тумбочку вторую перчатку, я устало плюхнулась на табуретку. — Дальше сам. Справишься? Тряпье свое на вешалку повесь, ну, или в уголок швырни, мне пофиг. Он лишь презрительно фыркнул, снимая плащ. Поверх свободного балахона красовалась перевязь, где компанию мечу составлял кинжал. Не знала, что он есть у Величества… Я отвернулась: только стриптиза в его исполнении мне не хватало до нервного срыва. Позвякивание, шорох… Из коридора донеслись грохот лифта и шум шагов. А потом в дверь позвонили. Я популярна, черт возьми. Так, дохлого короля не видно? Не видно. Значит, можно открывать. Я одурело уставилась на двух полицейских. Как не вовремя! Угукнула, когда они назвали мою фамилию. Я, это я, а кто еще? Что дальше сказали? Не расслышала! Их речь — частично прорвавшаяся сквозь звон в ушах — воспринималась как набор звуков, настолько я отупела от паники. Они нашли мои отпечатки! Арестуют сейчас! Ничего подобного, просто еще раз допросить собираются. Нет, это арест! Они решили, что я во всем виновата! Надо успокоиться. Выгляжу подозрительно. — Кто они? — О, черт! Меня чуть Кондрашка не хватил. Нельзя так тихо подкрадываться… и на ухо шипеть. — Полиция. — Шепнула я на минимальной громкости. А для «стражей порядка» добавила, уже нормальным голосом: — Что, простите? — Зачем явились? Зараза, ухо мне заморозил и заглушил полицейского! Уловила только конец фразы: — …пройти с нами в участок. Ох. Из-за назгула все! Все! Если б не этот маньяк, я, совершенно здоровая, сидела бы за компом, а сосед был бы жив! И никакой полиции! Ой. Вдруг он сейчас им шеи сворачивать кинется? — Секунду. — Я присела завязать шнурок. Почти беззвучно пробурчала: — Не трогай их, понял? Иначе помощи от меня не дождешься. И вообще, этих убьешь, другие придут. Шагнула к двери. Воротник пальто впился в шею. Придушит! Я резко отклонилась назад. Бестолково всплеснула руками, захрипела от ужаса. Перед глазами что-то мелькнуло. Плечо пронзила боль. Хлопнувшись на пол, скосила глаза. Рукоять кинжала и кусочек узкого клинка, показавшийся из левого плеча, подмигнули мне отраженным светом. Ой, это слишком. Кажется, меня сейчас стошнит…